Меня зовут Светлана. Год назад со мной приключилась любопытная история. В прошлом году муж купил мне компьютер, и я решила поведать вам, уважаемый читатель, эту историю. Только писать о себе мне удобнее в третьем лице — слишком уж в неприглядном свете я тут, оказывается, выгляжу. Хотя в жизни я — вполне нормальная и приятная во всех отношениях молодая женщина. Вдобавок — я учитель начальных классов... Так вы позволите?

1. День первый.

Стоял тёплый день июля, вполне можно было бы сходить в город, развеяться, но в это утро Светлана никуда не собиралась: она ждала Юрия. Не так давно в эротическом журнале девушка прочитала объявление:

«М/ч 30 лет желает познакомиться с госпожой. Мечтаю целовать твои ножки, быть выпоротым тобой, пить из твоего источника, хочу стать твоей покорной девочкой... « и прочее.

У Светланы вдруг стало горячо внизу живота. Правда, Юрий был гол и нищ, как церковная крыса, и взять с него было совершенно нечего... , но на безрыбье и рак — рыба. В тот же день, не мешкая, она написала письмо Юрию, тот ответил. В нескольких письмах Светлана постаралась внушить молодому человеку своё видение рабства и хотя бы несколько подготовить его к тому, что его ожидает у неё в гостях. Девушке понравилось то, что Юра рассчитывал, между прочим, и на долговременные отношения с ней, что не могло не обнадёживать. Их переписка продолжалась несколько месяцев. В июне Светлана отправила дочку в детский лагерь и по телефону сообщила об этом Юрию. Вчера он выехал, и сегодня утром будет у неё. Жалко, что он смог выбраться всего лишь на три дня. Но и это время девушка надеялась использовать с наибольшей отдачей... Но где же Юрий? Ведь он давно, уже с полчаса назад, прибыл на вокзал!..

Наконец, раздался долгожданный звонок в дверь; Светлана нетерпеливо вскочила и поспешно направилась к входной двери. На лестничной площадке стоял невысокий мужчина лет 30-ти с ничем не примечательным веснушчатым лицом и рыжеватыми волосами; в его руках были большая дорожная сумка и букет цветов. Впрочем, это лицо было хорошо знакомо Светлане по фотографии, которую Юрий прислал ей в одном из писем. Светлана, едва взглянув на потешную мордашку своего нового знакомого, тут же прозвала его про себя «Сусликом».

— Проходи! — произнесла Светлана, шагнув назад; она постаралась напустить на себя как можно больше равнодушия и суровости.

Юрий (а это был он) вошёл в квартиру и поставил сумку у двери.

— Это Вам! — мужчина с сияющим лицом преподнёс Светлане цветы.

— Спасибо! Разувайся, — чуть более приветливо произнесла та. — Пройди в туалет, умойся с дороги. Ну, как доехал?

— Спасибо, хорошо! — сняв с ног туфли, выпрямился Юрий. — Я пройду, помою руки, а в туалет пока что-то не хочется.

Юрий по коридору направился в ванную; Светлана достала из посудного шкафа цветочную вазу и прошла на кухню, где налила в вазу воду и поставила цветы на стол. После этого девушка вернулась в комнату и села на диване в нетерпеливом ожидании: как-то оно всё это будет в реале?! Хотелось бы, конечно, чтобы их уик-энд прошёл на высшем уровне, но это зависит не только от неё, но и от её партнёра... Молодец хотя бы, что догадался купить девушке цветы!... Вернулся Юрий и, пройдя в комнату, вопросительно посмотрел на хозяйку.

— Встань на колени! — пальчиком указала на пол Светлана. — И запомни: впредь ты можешь стоять только на коленях! Передвигаться будешь только на четвереньках, неважно, буду я находиться рядом с тобой или нет. Понял? Дальше. Смотреть будешь только в пол, на мои ноги, и ни в коем случае — не выше колен! Иначе будешь наказан за дерзость. А сейчас выкладывай из карманов всё, что у тебя есть, я посмотрю.

Юрий принялся вынимать из карманов и передавать Светлане их содержимое. Пачка сигарет «Балканская звезда», зажигалка, носовой платок, ключи от дома, паспорт, водительское удостоверение и военный билет. Светлана развернула документы и внимательно изучила их. В паспорт были вложены обратный билет на поезд и деньги — полторы тысячи рублей. Содержимое карманов Юрия Светлана отправила в пакет.

— Шестьсот рублей — по двести рублей в день, — произнесла девушка строго, — я забираю у тебя на твоё пропитание, как мы и договоривались.

— Да, госпожа, — покорно согласился мужчина.

— Неси сумку! — приказала Светлана. — На четвереньках!

Юрий неуклюже доковылял до коридора и повернул назад, волоча дорожную сумку.

— Выкладывай из сумки всё! — приказала Светлана.

Юрий начал вынимать из сумки вещи и складывать их на пол. Брюки-трико, футболка, пара нижнего белья, блок сигарет, потемневшая от времени кастрюлька литра на три, глубокая фаянсовая тарелка, ложка и бокал. В довершение всего, Юрий вынул из сумки пять банок рыбных консервов и палку колбасного сыра. И, самое главное, он покорно подал хозяйке пару плетей из винилового шнура; Светлана с любопытством их осмотрела. Как она и приказывала, он сплёл и привёз с собой одну трёх — и одну шестижильную плети. У Светланы аж слюнки потекли — до того ей не терпелось испытать их в деле!

— Складывай вещи обратно! — велела она. — Только сигареты тебе больше не понадобятся — курить у меня ты не будешь, перебьёшься. Консервы выложи — я люблю консервы; и сыр тоже не убирай. И плети оставь. Остальное можешь складывать в сумку.

Поднявшись, Светлана прошла в коридор и тут же вернулась, неся с собой плечики для белья.

— Раздевайся и вешай на плечики всё! — приказала она. — Брюки, рубашку, пиджак; только с колен не вздумай подниматься.

Когда Юрий разделся до трусов, Светлана приняла у него одежду и прошла в коридор, где повесила плечики с одеждой во встроенном платяном шкафу; туда же она поставила и сумку Юрия.

— Туфли свои потом вымоешь, — приказала она, — носки постираешь. Всё сложишь в шкаф. Запоминай правила. Ко мне обращаться будешь только «Госпожа» и на «Вы». Телевизор не смотреть, газет не читать, в окна не глядеть — раб всё время должен быть занят, служить своей хозяйке. Чтобы сходить в туалет, будешь спрашивать у меня разрешения. Подойдёшь, поклонишься, скажешь: «Госпожа, позвольте мне, Вашему ничтожному рабу, посетить туалет!»

Если я тебе разрешу, на четвереньках подойдёшь к туалету, поклонишься двери и спросишь: «Господин Туалет, позвольте мне, ничтожному рабу, воспользоваться Вашим гостеприимством!» Потом откроешь дверь и точно так же попросишь разрешения у унитаза. Когда выйдешь, поблагодаришь за гостеприимство унитаз и туалет, потом меня — за мою доброту. Понял? А теперь пойдём, прорепетируем.

Юрий послушно выполнил приказание Госпожи; пару раз он сбился, но Светлана ему подсказала, что и как он должен говорить. Вернулись в комнату; Светлана села на диван, Юрий опустился перед ней на колени.

— Вообще-то, ты мне не раб! — заявила Светлана холодным голосом. — Моим рабом может быть только тот мужчина, которому я всецело доверяю. А тебя я не знаю. Ещё неизвестно, захочешь ли ты стать моим рабом. Сидеть! — прикрикнула она на Юрия, который попытался ей что-то возразить. — Чтобы стать моим рабом, ты должен доказать мне, что достоин этого. А для этого тебе придётся выдержать небольшое испытание. Если ты настоящий мужчина, ты, конечно, выдержишь его. Ну, как, ты готов?

— Да, — выдавил из себя Юрий.

— «Даа!» — с издёвкой повторила Светлана. — Какая жертва с твоей стороны, посмотри-ка! Да ты должен летать по воздуху от радости, ты должен быть просто счастлив оттого, что я позволила тебе стать моим рабом! Итак, сейчас ты будешь кланяться мне низко-низко и умолять меня, чтобы я назначила тебе испытание! Ну, начинай!

— Госпожа, назначьте мне испытание! — поклонившись Светлане в ноги, вымолвил Юрий.

— Плохо кланяешься! Прогнулся в спине, грудь прижата к полу, ноги в коленях широко разведены, задница оттопырена! И не говори таким замогильным голосом — твой голос должен звенеть от радости и счастья! Ты должен гордиться тем, что ты — мой раб! Давай ещё раз!

Несколько раз Светлана приказывала Юрию кланяться — до тех пор, пока тот не научился в поклоне прогибаться до самого пола («Как сучка», — с улыбкой отметила про себя Светлана), а голос его не стал звучать радостно и торжественно.

— Хорошо, — сжалилась девушка. — Так и быть, на этот раз прощаю тебя. Но в следующий раз, смотри, кланяйся у меня как следует, не халтурь, понял? — и Светлана легонько пнула мужчину в плечо. — Итак, для начала — порка! Ты рад?

— Да, госпожа! — бодро выкрикнул Юрий.

— Прекрасно! — улыбнулась Светлана. — Снимай с себя трусы и поклонись мне. Грудь прижата к полу, ноги в коленях разведены, задница отклячена! Удары будешь считать вслух — бодрым, радостным голосом. — Она взяла в руки шестижильную плеть и несколько раз с удовольствием взмахнула ей в воздухе. — Ну, поехали!

Плеть со свистом рассекла воздух; на натянутой коже ягодиц мужчины вспыхнул багровый рубец; Юрий дёрнулся от боли.

— Раз! — с мучением в голосе выдавил из себя Юрий.

— Не слышу радости в голосе! — грозно произнесла девушка. — Удар не засчитывается! Начинаем сначала!

И — ещё один яркий рубец на мужских ягодицах.

— Два! — громко выпалил Юрий.

— Дурак! — хладнокровно ответствовала девушка. — Я же тебе русским языком сказала: первый удар не засчитывается! Придётся тебе опять сначала считать. Вот же олух!

Следующий удар мужчина перенёс стойко.

— Раз! — бодро произнёс Юрий.

— Молодец! — похвалила его Светлана. — Так держать!

Нанеся 6 ударов (не считая первых двух) по ягодицам, девушка приказала Юрию встать на четвереньки. Ещё 4 удара она нанесла по спине мужчины; кончик плети доставал и живота, на котором также появились багровые рубцы.

— Замечательно! — восхитилась девушка. — А теперь — следующее испытание!... Подожди меня!

Отлучившись на пару секунд, Светлана вернулась с кухонным полотенцем в руках.

— Встань на колени! — приказала она рабу, всё ещё стоявшему на четвереньках.

Когда Юрий выпрямился, Светлана полотенцем крепко-накрепко завязала ему глаза.

— Встал на ноги, отошёл на середину комнаты! Согнулся, опёрся на руки! Попу — вверх, голову вниз!

Мужчина выглядел уморительно. Он стоял «пятой точкой» кверху, согнувшись в три погибели и опёршись на руки. Его попа выглядела такой смешной и беззащитной! Открыв шкаф, Светлана достала из швейной коробочки иголку. Подойдя к мужчине, она резко ткнула иголкой в его бедро; тот вздрогнул, его ноги подкосились.

— Что нужно сказать? — грозно произнесла девушка.

— Спасибо Вам, госпожа! — пролепетал мужчина.

Светлана ещё раз больно уколола Юрия в мягкое место; тот вздрогнул.

— Спасибо Вам, госпожа! — бодро выкрикнул он.

Положив иголку обратно в коробку, Светлана прошла в коридор, вытянула из шкафа тяжёлый зимний сапог и натянула его на правую ногу. Приблизившись к Юрию, девушка с размаха, с силой пнула ему в зад; тот охнул.

— Что нужно сказать?

— Спасибо Вам, госпожа!

Взять в руки плеть, Светлана с силой вытянула мужчину по его беззащитным ягодицам; тот дёрнулся от боли и от неожиданности.

— Спасибо Вам, госпожа! — выдавил он из себя.

Больше ничего в голову Светланы не приходило. Поэтому она ограничилась несколькими неожиданными ударами рукой по шее и другим частям тела Юрия.

— Ну, хватит на первый раз! — произнесла она, развязывая повязку на глазах Юрия. — Становись на колени! — Светлана уселась на диване. — Итак, ты выдержал испытание, и теперь ты — мой раб! Кланяйся и благодари меня за мою доброту!... У нас с тобой — всего три дня. И я постараюсь, чтобы эти дни оказались как можно более насыщенными и интересными. От тебя же требуются полное доверие и подчинение, и тогда я сделаю тебя самым счастливым человеком на свете. Я буду пороть тебя плетью, поить тебя своим божественным Нектаром. И, как ты и мечтал, превращу тебя в девочку. Но, самое главное, хочешь ты этого или нет, я накормлю тебя своей сытной, аппетитной колбаской. Это — моё непременное условие! Если ты не согласен, можешь сейчас же встать и ехать к себе домой. Я тебя не держу.

— Я согласен, — вынужден был ответить Юрий.

— Хорошо! — оживилась девушка. — Но пора подумать и о хлебе насущном. Кто, как не я, любящая тебя Госпожа, позаботится о твоём питании?! Становись на четвереньки, моя лошадка!

Она оседлала спину раба:

— Вези меня на кухню!

Доковыляв на четырёх точках, Юрий доставил Госпожу Светлану к месту назначения.

— А теперь возвращайся назад и тащи сюда всю твою посуду! — приказала Светлана. — И сыр с консервами.

По очереди раб перенёс на кухню кастрюльку, тарелку, бокал и ложку, консервы и сыр.

Пройдя в ванную, девушка вернулась из неё со стеклянной, ёмкостью в 0, 7 литра, банкой в руках, заполненной светло-жёлтой жидкостью.

— Запомни раз и навсегда! — торжественно провозгласила Светлана. — Без моего освящения никакая посуда не годится для приготовления и принятия пищи. Вплоть до того, что уже приготовленный суп ты должен будешь вылить в унитаз — по той простой причине, что посуда не была мною освящена. Итак, приступаем к торжественному ритуалу! — с этими словами Светлана вылила содержимое стеклянной банки в кастрюльку.

— Теперь твоя кастрюля освящена! — торжественно провозгласила она. — Утром специально для тебя свой божественный Нектар оставила. И ты можешь готовить в кастрюле себе еду. А теперь Священную Влагу нужно подогреть — до естественной температуры моего божественного тела.

Светлана поставила кастрюльку на плиту и зажгла конфорку. Подождав пару минут, Светлана выключила газ и приказала Юрию омыть бокал, тарелку и ложку в своей моче.

— Остатки моего божественного Нектара, — произнесла Светлана торжественно, — я разрешаю тебе выпить, мой раб! Но перед этим ты должен выдержать небольшую порку — поскольку не заслужил ты пока ещё такой чести.

И снова Юрий стоял перед своей Госпожой на четвереньках, и опять она хлестала его плетью. Опустив руку с шестижильной плетью в руке, Светлана осмотрела тело своего раба: весь зад и спину мужчины украшали свежие, местами кровоточащие рубцы.

— Как ты теперь сидеть-то будешь? — со смехом спросила она. — Тем более, ты — шофёр!

Взяв в руки кастрюльку с подогретой мочой девушки, Юрий воодушевлённо, с должным вдохновением, делая один крупный глоток за другим, выпил её.

— Вкусно? — поинтересовалась девушка.

— Угу! — довольным голосом промычал Юрий.

— Как я тебе завидую!... А теперь достань из шкафа пару картофелин! — приказала Светлана. — Помой их в туалете и разрежь на куски! Да-да, воду ты будешь брать только из унитаза. Или ниоткуда — выбирай сам. Или из унитаза, или, вообще, останешься без воды.

После того, как Юрий разрезал картофелины на куски и бросил их на дно кастрюльки, Светлана приказала ему залить кастрюлю водой (из унитаза, естественно) и поставить её на огонь. — А теперь, — торжественно провозгласила она, — я разрешаю тебе, мой ничтожный раб, вылизать ступни моих божественных ножек.

Светлана сидела на кухне на табурете, в это время Юрий старательно вылизывал ступню её правой ножки. Ей было и щекотно, и приятно в одно и то же время. Где-то Светлана читала, что нервные окончания внутренних органов ведут к ступне, и, стимулируя свою ступню, человек избавляется, тем самым, от множества внутренних, скрытых заболеваний. Стало быть, ей следует как можно чаще поощрять раба вылизывать подошвы её ножек.

— Другую! — томным голосом произнесла девушка и поднесла ко рту мужчины ступню своей левой ножки.

— Ты знаешь, раб, — произнесла она, — чем порка полезна для организма? При порке отмирает множество старых, отживших своё, клеток кожи. На смену им приходят новые; таким образом, организм человека омолаживается. Поэтому не редкость увидеть в числе рабов Госпожи 40-летнего человека, который выглядит, от силы, лет на 30. Порка омолаживает организм, и потому она, безусловно, полезна. Когда-нибудь, со временем, ты это поймёшь и оценишь...

Светлана чувствовала несказанное наслаждение от язычка Юрия, который холил и лелеял ступни её ножек. Ах, как давно ей не лизали ножки!..

— Однако ж, пора, — вздохнула она и поднялась. В кастрюльке Юрия вовсю булькала вода. Отмерив с четвертинку чайной ложки соли, Светлана засыпала её в кастрюлю. Взяв в руки 200-граммовый стеклянный стакан, девушка чуть-чуть почерпнула им из банки с пшённой крупой. По-хорошему, крупу следовало бы сначала промыть, но Светлана тут же высыпала её в кипящую воду и ложкой перемешала содержимое кастрюльки.

— Класс, а не суп будет! — с восхищением причмокнула она языком. — Пусть себе варится, а пока что я разрешаю тебе, мой недостойный раб, целовать мои божественные голени! Заслужил!

Светлана терпеливо сидела на кухонном табурете в то время, когда покорный и любящий раб ползал у её ног, вылизывая голени. Хозяйка справедливо рассчитывала, что за 20—30 минут крупа разварится лучше и займёт больше объёма в так называемом «супе» для раба, в котором, кроме нескольких долек картофелин и половины стаканы пшена, ничего не было. В конце концов, полчаса истекли. Светлана поднялась и погасила огонь в конфорке.

— Ну вот, суп готов! — торжественно произнесла она. — Но, как говорится, как потопаешь, так и полопаешь. Пока что ты не заработал ещё себе на суп. Предлагаю тебе вымыть пол в кухне. Идём в ванную!

Светлана приказала Юрию набрать в тазик воды. Мыть пол он должен был своими собственными трусами. Но и этого мало: Светлана принесла из кухни пластиковую 1, 5-литровую бутылку и приказала Юрию присесть над ней, после чего насаживаться на бутылку анусом. Кое-как, с большим трудом, мужчине удалось ввести довольное широкое горлышко бутылки себе в анальное отверстие.

— Глубже! Глубже! — сердилась Светлана. — Что, так это трудно, что ли? Я, что, уговаривать тебя должна?..

Наконец, бутылка вошла в тело мужчины, по мнению его Госпожи, достаточно глубоко. Во всяком случае, внутри прямой кишки Юрия уже вместилось 3—4 сантиметра бутылки, а диаметр ануса увеличился примерно до трёх сантиметров.

— Плохо, совсем плохо! — огорчённо воскликнула Светлана. — Видно, не любишь ты свою Госпожу, раз не хочешь присесть пониже ещё хотя бы ещё на каких-то 2—3 жалких сантиметра! Ну, ты уж постарайся! Ещё чуток, ещё!... Ну, вот и молодец! А ты боялась! Даже юбка не помялась!

Сбегав в комнату, Светлана вернулась с карандашом и обвела жирную черту на бутылке пониже ануса мужчины и смерила длину получившейся окружности ниткой и линейкой.

— Диаметр горлышка бутылки — 2, 8 сантиметра. Ты расширил диаметр ануса до трёх с лишним сантиметров. Молодец! Поздравляю! Вот это и будет твоя ватерлиния! — радостно произнесла она. — Твоя задача: вымыть пол в кухне. При этом следить, чтобы ватерлиния находилась на уровне твоего тела. То есть, чтобы бутылка не выскочила у тебя из жопы, попросту говоря. Одной рукой будешь мыть пол, другой держать бутылку.

Светлана стянула с себя трусики и начала пристраивать их на лице Юрия таким образом, чтобы наиболее загрязнённые места закрывали его нос и рот (девушка специально не меняла трусы аж целых 7 дней, чтобы доставить мужчине как можно больше удовольствия). Кое-где, чтобы трусики не сползали, Светлана перевязала их тесёмочками. Кроме того, на голову мужчины девушка водрузила большую кастрюлю, на манер солдатской каски, и так же перевязала её под подбородком у Юрия тесёмкой.

— Это — чтобы ты помнил о моей любви к тебе! — пояснила она. — Ну, начинаем! Пам-там-та-рам-там-там-та, там-та-тарам-та-та-та-там!

Под звуки торжественного марша Юрий неуклюже перетащил тазик с водой на кухню, временами присаживаясь и надавливая задом на бутылку, которая так и норовила выскользнуть на свободу. Он мыл пол, следя не столько за чистотой, сколько за тем, чтобы бутылка не выскочила из его тела и кастрюля не закрывала ему глаза. Зачем всё это нужно Светлане, Юрий не задумывался: Госпожа приказала — значит, так надо. И нарушить её волю было бы для него сейчас неслыханным злодеянием.

Когда требовалось передвинуть тазик с водой, и одной руки для этого не хватало, Юрий присаживался, всем своим весом вгоняя бутылку поглубже в анус, и обе его руки освобождались. Да ещё и кастрюля всё время сползала ему на глаза... Не забывал он, конечно, и об основной обязанности — о мытье полов. Но тут он столкнулся с непредвиденным обстоятельством — на его пути встали божественные ножки его Госпожи, которая с плетью в руке сидела на табурете посреди кухни.

— Позвольте, Госпожа, попросить Вас немного передвинуться! — робко обратился он к госпоже. И тут же получил от неё обжигающий удар плетью по спине и плечам.

— Что для тебя важнее, — грозно произнесла Светлана, — я или полы?

— Вы, госпожа, — немея от страха, пролепетал Юрий.

— Так какого х... я ты обращаешься ко мне, как к привокзальной проститутке? — возвысила голос Светлана. — Кто я для тебя — сука подзаборная или любимая и любящая тебя всем своим нежным сердцем Госпожа?..

Избив дрожащего от страха Юрия плетью, Светлана вдобавок напинала ему ногами (правда, босыми). После побоев девушка сурово приказала мужчине побыстрее заканчивать с мытьём полов, поскольку у них впереди немало важных и ответственных дел. Да и кушать она уже захотела. После того, как Юрий вымыл полы, Госпожа сняла с его головы кастрюлю и трусики и приказала ему наклониться над тазиком. Ступня его божественной Госпожи опустилась мужчине на голову и с силой надавила вниз; Юрий погрузил лицо в грязную воду. Прошла минута, и мужчина начал задыхаться. Наконец, Светлана убрала ножку, Юрий поднял голову и вдохнул полной грудью.

— Вылей воду, — распорядилась госпожа, — сполосни свои вонючие трусы и повесь их сушиться. Умой свою поганую рожу в унитазе и доложи мне, что мой приказ выполнен, и пол вымыт. Бутылку вытащи из жопы, оближи её дочиста и поставь в ванную.

Юрий выполнил всё в точности, как приказала ему Госпожа. Светлана оживилась:

— А теперь приступаем к священнодействию! А именно, к приготовлению обеда для божественной Госпожи Светланы!

Под приказаниями, оплеухами и окриками госпожи, Юрий, используя табурет в качестве стола, на кухонной доске мелко порезал огурец, помидор, зелёный лук и укроп. Светлана сдобрила салат чайной ложкой майонеза. Затем Юрий достал из холодильника баночку скумбрии в томате и открыл её консервным ножом. В довершении всего, он нарезал хлеб и сыр.

— Стульчик! — приказала Светлана, указывая пальчиком на пол.

Юрий покорно встал на четвереньки, Светлана уселась ему на спину своим широким, мягким, горячим задом. Юрий отчётливо, всем телом, ощущал, как хрустят на зубах его госпожи овощи, до его ноздрей доносился манящий запах рыбных консервов... Но разве имел он право претендовать хотя бы на толику съестного?!... Юрию очень хотелось есть — в его желудке более 12 часов ничего не было. Сами собой потекли голодные слюнки...

— Ты должен молить Бога, — пережёвывая пищу, сытым, довольным тоном разъясняла рабу Светлана, — чтобы твоя госпожа хорошо кушала. Если я буду хорошо есть, моя колбаска будет аппетитной, сытной и пахучей. Тебе же будет лучше от этого! А раб, наоборот, должен быть всегда голодным. Сытый раб — это уже не раб, а хрен знает что. И захочешь ли ты, сытый, кушать мою божественную колбаску?...

Юрий мог бы возразить, что он вовсе не является таким уж отъявленным копрофилом. Человеческий кал у него, как и у любого нормального человека, вызывал глубокое отвращение. Но, поскольку его Госпожа — необыкновенная, неземная девушка, значит, и её колбаска должна хоть чуть-чуть отличаться от кала обычной женщины, не госпожи. По крайней мере, на божественную колбаску его Госпожи падает какая-то тень святости, и Юрий считал, что сумеет убедить себя скушать хотя бы кусочек её чудесного Дара... , раз уж этого так хочется его Госпоже.

В конце концов, Светлана уничтожила чашку овощного салата и целую банку с консервами («Как в неё только влезло!» — раздражённо подумал Юрий). Поднявшись со спины мужчины, Светлана достала из холодильника бутылку растительного масла, наклонила её над с кастрюлькой и вылила в «суп» самую капельку, с четверть чайной ложки. После этого отяжелевшая девушка опустила свой зад на табурет.

— Наливай себе суп, — молвила она великодушно.

Взяв тарелку, Юрий начал ложкой переливать в неё суп из кастрюли (судя по всему, половник Юрию Светлана и не собиралась выдавать, дабы не опоганить свою посуду). Наполнив тарелку, Юрий поставил её на пол и собрался было уже приступить к трапезе, как Светлана воскликнула:

— Постой! Я же для тебя хлеб приготовила!

Поднявшись с места, девушка шагнула к подвесному шкафчику и достала из него изрядно зачерствевшую и позеленевшую буханку хлеба.

«На какой помойке она этот хлеб нашла?» — тоскливо подумал про себя Юрий. Он не знал, что рецепт приготовления такого «хлеба» довольно прост: дней 5 Светлана держала хлеб, закупоренным в обёртке; когда хлеб весь покрылся плесенью, она сняла обёртку, и буханка за месяц зачерствела и засохла.

— Надеюсь, на три дня тебе хватит? — радостно сообщила девушка. — Да, и вот что. Ты теперь дырявый — я тебя бутылкой в жопу продырявила — поэтому и посуда у тебя должна быть дырявой. Ну, кастрюля и тарелка — Бог с ними, их не пробьёшь — но ложка у тебя обязательно должна быть с дыркой! Вот что: на антресолях хранятся все инструменты моего бывшего мужа. Ты найди то, что тебе нужно, и чтобы через 5 минут твоя ложка была с дырой! Иначе никакого обеда не будет!

Отыскав среди инструментов плоскогубцы, пробойник и молоток, Юрий пробил в ложке дыру диаметром в целый сантиметр.

— Как же я теперь есть-то буду? — обратился он к девушке с вопросом.

— А мне какое дело? — возмутилась та. — Да, ещё не всё: ты должен отрубить у ложки черешок.

Юрий вручную отломил черешок от алюминиевой ложки и вопросительно воззрился на госпожу.

— Сейчас я тебе нитки принесу! — сообщила та.

Выбежав из кухни, Светлана вернулась с обрывком нитки, с помощью которой Юрий кое-как соединил ложку с черешком (забегая наперёд, следует сказать, что эта конструкция оказалась крайне хлипкой и неустойчивой. В конце концов, мужчине пришлось довольствоваться ложкой с рукояткой в полсантиметра длиной). Теперь следовало бы заделать зияющую дыру в ложке чем-то, хотя бы хлебным мякишем, но где его взять, этот мякиш?! Буханка хлеба, которую всучила ему госпожа, по твёрдости не уступала камню... Тем не менее, худо-бедно, но Юрий поел. Картофелины он вылавливал ложкой, жижу пил через край тарелки. Проблематично было бы утверждать, что он наелся. Но брюхо горячей жидкостью он слегка заполнил.

— Поел? — участливо осведомилась Светлана. — Тогда благодари меня, любящую тебя всем своим нежным сердцем, божественную Госпожу!

И странное дело! Только что Юрий возмущался эгоизму и бессердечию своей Госпожи, ещё пару минут назад он был донельзя зол на неё и раздражён до чёртиков... , но стоило ему склониться в поклоне перед этой удивительной девушкой, припасть губами к её божественной ножке, к чудным, миниатюрным пальчикам, как вся его злость, всё раздражение мигом куда-то исчезли, растаяли, как дым.

Остались только восхищение своей божественной Госпожой, глубокая благодарность этой замечательной девушке и готовность преодолеть любые преграды, любые унижения, издевательства и побои ради того лишь, чтобы быть, находиться рядом с ней... Видимо, такое же чувство испытывает побитая и накормленная собака к своему хозяину. И Юрий самозабвенно кланялся своей божественной Госпоже и с величайшей нежностью прикасался губами к чудесным пальчикам её божественных ног... Видимо, это поняла и Светлана.

— Ну, хватит, мой хороший! — мягко проговорила она. — Я приготовила для тебя ещё один подарок. Видишь ли, мой сладкий, никто и никогда тебя не любил по-настоящему, никто о тебе не заботился. И только я, любящая тебя всем своим нежным сердцем Госпожа, думаю о тебе! Сейчас я проведу с тобой сеанс психотерапии — я смою с твоего лица всю накопившуюся усталость, всё твоё зло, раздражение и гнев. И останутся у тебя только бесконечная любовь и благодарность к любящей тебя божественной Госпоже!... Принеси тазик!

Не вставая с колен, Юрий покорно принёс из ванной таз и улёгся на пол, головой над тазиком, лицом вверх. Светлана встала и некоторое время сверху вниз ласково смотрела на своего покорного раба. Величественным движением Госпожа нагнулась, спустила с себя трусики, перешагнула через них и присела прямо над лицом мужчины... Юрий лежал, не смея дышать от восторга и нежности. Мог ли он мечтать когда-нибудь о таком счастье — чтобы над его лицом, в каких-нибудь пяти сантиметрах, находилось божественное тело его любимой и любящей Госпожи?!..

В его лицо ударила горячая, пахучая струя. Юрий лежал, стараясь не открывать глаза — иначе соль, содержащаяся в моче, может вызвать раздражение слизистой оболочки. Струя била ему то в лоб, то в глаза, то в плотно сжатый рот (не хватало ему ещё захлебнуться!). Струя иссякла.

— Можешь расцеловать меня там, — ласково произнесла девушка. — Хорошенько всё языком слижи!

Юрий отодвинулся от тазика и положил голову на пол. Светлана тоже немного переступила и прижалась своим раскрытым, алым бутоном прямо к любящему рту своего такого покорного и такого милого раба... Счастье длилось, казалось, вечно...

— Ну, хватит! — Светлана поднялась. — Хорошего понемногу. Сейчас вымой и убери со стола посуду, помой заодно свои туфли и выстирай носки. Таз тоже уберёшь. Нектар слей в банку — пригодится. И отвези меня в комнату — отдыхать. Госпожа должна отдыхать 24 часа в сутки. А трудиться и заботиться о ней обязан раб.

Юрий отвёз госпожу в комнату и, вернувшись на кухню, принялся за работу.

2. Вторая половина дня.

Управившись с делами, Юрий на четвереньках проследовал в комнату и склонился перед Светланой в глубоком поклоне.

— Госпожа, я выполнил всё, что Вы мне приказали, — сообщил он.

Девушка сидела на диване, подложив под спину подушку и вытянув далеко вперёд ноги.

— Пододвинься поближе, — приказала она и грациозным движением положила свою ногу на плечо Юрия; следом положила другую ногу на второе плечо мужчины. Тот стоял ни жив ни мёртв от волнения и счастья — ещё не одна девушка не оказывала ему такой чести!

— Ты молодец, — похвалила его Светлана, — стараешься. Умный, хороший, послушный мальчик! За это я разрешаю тебе поцеловать свою Сладкую! Возьми мои ноги под коленками, держи их и целуй!

Не веря своему счастью, мужчина медленно приблизил лицо к святая святых его Госпожи и припал к лону девушки своими любящими губами. Он ласкал её бутон любви язычком, наслаждаясь получаемыми эмоциями и впечатлениями.

— Вылизывай каждую складочку, — ласково пропела девушка, — чтобы там ни одной бактерии не осталось и чтобы не было запаха! Знаешь, сколько у меня там бактерий?

Юрий что-то промычал в ответ.

— Больше, чем людей в твоей Нижегородской области! — сообщила Светлана. — Они, эти бактерии, полезны и необходимы, так как поддерживают нужную микрофлору, чтобы не было никаких воспалений и заболеваний. Но от них получается сильный запах, поэтому каждый день мою Сладкую приходится мыть. Но теперь у меня есть ты, и тебе будет очень приятно своим любящим язычком промывать и прочищать мою сладкую Писю. Не бойся: всех бактерий ты не удалишь — всё равно, что-нибудь да останется.

Мужчина с наслаждением водил языком по ярко-розовой плоти девушки и мечтал лишь о том, чтобы это счастье длилось вечно.

— Поласкай язычком там, наверху, — попросила Светлана. — Ах, как хорошо! Побыстрее! Вот, так, молодец!

Девушка чувствовала, что внизу живота у неё как будто появился какой-плод, вроде сливы, и разбухающая мякоть его давит на кожуру, вызывая приятный зуд. И чем дальше Юрий ласкал её клитор, тем этот зуд становился сильнее и нетерпимее. В конце концов, зуд стал настолько невыносим, что Светлана стала уже мечтать о том, чтобы кожура, наконец, прорвалась, лопнула, и мякоть хлынула бы на свободу.

— Ляг на пол, на спину! — нежным голосом приказала она рабу.

Поднявшись с дивана, Светлана встала над лицом мужчины и опустилась на колени, прижавшись клитором к горячему, любящему рту. Непроизвольно она начала совершать движения, подобные тем, что проделывает наездник, скачущий на лошади, то есть подаваться всем телом вперёд и назад, не отрывая своего тела от рта и носа Юрия.

Зуд внизу живота становился всё сильнее и сильнее, и в то же время Светлана чувствовала, что кожура плода вот-вот лопнет — тогда и наступит, наконец, наивысшее блаженство. Её движения становились всё более резкими и сильными и — о счастье! — кожура лопнула, и освобождённая мякоть плода хлынула наружу, заливая лицо любящего мужчины. В воздухе резко запахло мускусом.

— Всё слизывай, мой хороший, мой сладкий! — нежно проговорила девушка и тут же поднялась на ноги. Развернувшись головой к ногам Юрия, она вновь опустилась на колени, прижала клитор к его любящему рту и низко склонилась над его телом. Прямо перед её глазами оказался восставший, напряжённый член мужчины.

Давно уже Светлана мечтала о мужском члене, не чаяла взять его в рот и насладиться им. Её бывший муж, положа руку на сердце, был большим любителем этого дела. Тогда она, дура, не понимала, какое это блаженство, и совершенно не ценила его. Но уже очень скоро она начала видеть во сне у себя во рту мужские члены... Тонкие и толстые, большие и маленькие, прямые и кривые... И чем более член был грязен и вонюч, тем выше был бы её кайф. И вот, наконец, мужской член находится в её полном распоряжении. Могла ли девушка, мечтающая о мужской любви, упустить такой шанс? Да ни за что на свете!

Её анус упирался в нос мужчины, клитор находился у него во рту... Светлана в упоении сосала, облизывала и грызла затвердевший мужской член, мечтая надолго запомнить это сладкое, непередаваемое ощущение: когда ещё ей удастся насладиться этим Чудом?! Вдоволь насытившись, девушка начала совершать резкие движения головой вверх и вниз. Волосы разметались по её лицу, закрывая глаза, и она нетерпеливым жестом откидывала их с лица. В конце концов, у неё устала шея.

— А ты что лежишь, как бревно? — нежно попрекнула Светлана Юрия. — Помогай давай!

Она не догадывалась, что тот просто стесняется вводить свой мерзкий (так он, во всяком случае, считал) отросток в нежный ротик его божественной Госпожи. Мужчина начал совершать энергичные движения вверх и вниз, и Светлане оставалось только приспосабливаться к ним. Оба мечтали о том, чтобы это счастье никогда не кончалось... , но довольно скоро, минут через 5, по члену Юрия пробежали судороги, и рот девушки начал наполняться вязкой, неприятной на вкус, жидкостью. Совершив ещё несколько движений своим телом, Юрий затих.

Светлана поднялась и, развернувшись, уселась на таз мужчины. Склонившись, она приблизила свои губы к губам мужчины, и они слились в продолжительном поцелуе. Светлана выпустила сперму из своего рта в рот мужчины.

— Проглоти всё, — велела она, облизываясь, — а я пройду в ванную.

Когда девушка вернулась, мужчина покорно стоял на четвереньках. Светлана прошла к шкафу и достала из него набор для маникюра.

— Пострижёшь мне ногти на ногах, — сообщила девушка. — Специально для тебя три недели не стригла. Да, пройди на кухню — там, в шкафу внизу, найдёшь маленькую баночку, не помню из-под чего. Туда и будешь складывать мои состриженные ноготочки. Только, смотри, не сделай мне больно!

Затаив дыхание от любви и нежности, мужчина усердно состригал ноготочки с миниатюрных, изящных пальчиков его Госпожи и аккуратно складывал их в баночку.

— Когда приедешь домой, — посоветовала девушка, — зальёшь мои ноготочки водкой и дашь настояться примерно с полгода. И у тебя получится напиток Любви, содержащий ценное лекарство — пантокрин. Очень полезен для улучшения мужской потенции. Так что, этот напиток будет стоить целое состояние! Видишь, как я тебя люблю, как забочусь о тебе!?. А сейчас возьми лак для ногтей ног и кисточкой наноси на мои ноготочки лак. Смотри, аккуратнее! Кисточку отжимай — лак не должен течь и проливаться на пол!

Юрий старательно принялся за работу. Удобно развалившись на диване, девушка наблюдала за тем, насколько правильно тот действует. В конце концов, Юрий выполнил и это её поручение.

— Молодец! — похвалила его Светлана. — За это я разрешаю тебе расцеловать и вылизать подошвы моих божественных ножек (ей и самой давно уже этого хотелось).

В конце концов, девушка устала от ласк мужчины. Да и он, наверное, уже утомился. Нужно на ненадолго разбежаться, отдохнуть друг от друга, а для этого следует дать Юрию какое-нибудь задание. Что же такое придумать? Ага, идея! Светлана поднялась.

— Идём за мной на кухню! — приказала она. — Только зайди в ванную и прихвати свою бутылку. Вот, устраивайся у окна! — радушно пригласила Светлана. Поставив перед Юрием невысокую банкетку, Светлана разложила на ней газету и достала из шкафа несколько баночек с крупами. Девушка отсыпала на газету понемногу из каждой баночки и поставила их на пол.

— Вот и будет тебе занятие! — сообщила она. — Перебирай давай! Надеюсь, тебе надолго хватит! Всё лучше, чем без дела сидеть. Да, и постарайся, чтобы диаметр бутылки на уровне твоей жопы составил ровно 4 сантиметра! Будет меньше — до утра у меня будешь на бутылке сидеть!

Она убежала на кухню и вернулась с куском нитки и линейкой.

— Будешь сам себе мерить! — заявила Светлана. — Когда длина нитки будет 13 сантиметров, тогда хватит. Померь, сколько сейчас?

Нужно сказать, что Светлана, будучи математиком по призванию, любила всяческие подсчёты и вычисления. Нитка оказалась длиной в 10, 5 сантиметров.

— Это значит, — подсчитала Светлана, — что, пока ты мыл полы, увеличил диаметр ануса с 2, 8 сантиметров до 3, 3. На целых полсантиметра! Чудесно! Значит, тебе совсем немного осталось — меньше сантиметра! Ну, ты давай, выполняй моё приказание, а у меня дела. Некогда мне тут с тобой сидеть.

Насадившись анусом на бутылку, Юрий начал отделять зёрна пшена, риса, гречки и гороха друг от друга, после чего раскладывал их по банкам. Занятие, конечно, однообразное и утомительное, но всё лучше, чем просто так, без всякого дела насаживаться анусом на бутылку.

— Постой, трусики свои пахучие тебе повяжу, — спохватилась девушка. — Чтобы вдыхал мой сладкий запах и думал обо мне с любовью, нежностью и благодарностью.

Как только Светлана вышла из комнаты, она тут же забыла о Юрии — её охватили заботы. Как-то там дочка в лагере отдыха? Маму нужно навестить... Полы в квартире надо бы помыть, да она всё ленилась. Нужно бы это поручить Юрию, но он занят, и надолго. Ну, ничего, потом вымоет. И как бы уговорить мужчину, чтобы он остался у неё навсегда? Парень послушный старательный, судя по всему, трудолюбивый...

Юрий закончил переборку круп уже в 12 часу ночи — благо, Светлана насыпала крупы не так уж много. Длина нитки, к сожалению, была меньше 13 сантиметров (точнее — 12, 8 с), и Светлана примерно наказала мужчину шестижильной плетью. Разрешив ему поесть супа и хлеба на ночь, хозяйка распорядилась, чтобы он устраивался ночевать в ванной комнате. А что? Кафельный пол летом тёплый. Укрыться разрешила грязными простынями, а под голову подложить свои туфли.

В знак того, что она не сердится на своего раба и довольна им, девушка выпоила ему в рот свой Нектар и позволила слизать капли драгоценной влаги со своего бутона любви.

3. День второй.

Проснулась Светлана среди ночи оттого, что ей захотелось сикать. И тут же её охватило ощущение счастья; пришло и объяснение этому счастью — Юрий... Появление этого неказистого мужчины сделало её, обычную женщину, замотанную работой и каждодневными заботами, счастливой.

— Суслик! — позвала она негромко. — Суслик, ко мне!

Послышалась возня в ванной, и вот уже слышно, как он поспешно ковыляет на 4-х конечностях к ней, своей госпоже.

— Иди, пей у меня между ног, — пригласила его девушка. Движением ноги она отбросила лёгкое покрывало в сторону.

Юрия не нужно было заставлять себя долго упрашивать. Нырнув между ног девушки, он, затаив дыхание от счастья, припал к её божественному лону — источнику священного Нектара. Светлана нерешительно выпустила первую струйку мочи. Убедившись в том, что вся жидкость попала по назначению, в рот покорного, любящего раба, Светлана расслабилась и пустила мочу вольной струёй. Не зря она выпила на ночь целый бокал чая — именно для того, чтобы осуществить страстное желание мужчины — выпить мочу у спящей госпожи!

Когда в последний раз она испытывала такое сладкое ощущение — иметь возможность свободно изливать мочу, ни о чём не заботясь и не вставая с постели? Наверное, только во младенчестве. Светлана вспомнила, с какой неохотой она, маленькая ещё девочка, выбиралась из-под тёплого одеяла, чтобы, дрожа от холода в одной ночной рубашонке, в полной темноте, на ощупь пробраться в туалет и там освободить свой крошечный тогда ещё мочевой пузырь от излишков жидкости. И как жутко она тогда боялась темноты...

Теперь Светлана вновь почувствовала себя маленькой, крохотной девочкой, которая, ни о чём не заботясь, свободно изливает из себя накопившуюся за несколько часов влагу. От ощущения счастья, расслабленности и успокоенности Светлана, незаметно для себя, заснула.

Проснулась она уже тогда, когда солнце вовсю било в окна. Светлана открыла глаза. Юрий стоял на коленях рядом с кроватью и с любовью и обожанием смотрел на прекрасное лицо спящей девушки. Заметив, что та проснулась, он поспешно опустил взгляд.

— Как ты ночевал? — промолвила она сонным голосом.

— Спасибо, госпожа, хорошо! — бодро отрапортовал тот.

— Можешь ещё попить моего Нектара... , пока я добрая, — разрешила девушка.

И опять Юрий лежал меж её ног, и опять она выпускала из себя струйку за струйкой, которые с наслаждением поглощал её любящий, преданный раб.

— Вылизывай там всё хорошо, — приказала Светлана, — каждую щелочку, чтобы мне не нужно было подмываться. И чтобы ни одной микробины там не осталось! — добавила она шутливо. — Да, скажи, нравится тебе мой запах? — полюбопытствовала она.

— Очень нравится! Я хотел бы вдыхать его всю жизнь!

— «И будешь!» — хотелось ответить девушке. Правда, а почему бы Юрию не остаться у неё навсегда? Что его там держит? Работа? Но ведь он даже формально не трудоустроен! И что это за заработок для мужчины — 6 тысяч рублей в месяц?! В её городе он смог бы найти работу и получше...

— Ну вот, я и поссала! — произнесла она довольным голосом. — А теперь вези меня в ванную — пора умываться и пить кофе.

Оседлав спину мужчины, Светлана прибыла в ванную комнату и приказала Юрию согреть для неё кипятка. Когда она вошла на кухню, вода уже была согрета. Светлана сама приготовила для себя бокал некрепкого растворимого кофе и уселась на табурет.

— Можешь поесть, если хочешь, — разрешила она.

Вечером Юрий скушал ещё одну тарелку «супа», и сейчас, конечно же, был страшно голоден.

— Сколько там ещё супа осталось? На сегодня хватит? — полюбопытствовала девушка. — Видишь, как я о тебе забочусь! Другая держала бы тебя впроголодь, а я думаю лишь о том, чтобы ты, моё солнышко, был накормлен!... Да, а хлеба ты поел на ночь?

— Да, крошил его ножом, потом ел. Спасибо Вам, Госпожа! — с благодарностью в голосе ответил тот, переливая суп из кастрюли в тарелку.

— Вчера ты расцеловал мне подошвы и голени, — подытожила Светлана. — Сегодня осталось самое сладкое — мои бёдра и попа. Не зазнаешься? — лукаво улыбнулась она.

— Нет, что Вы, Госпожа, ни за что! — перепугался тот. — Наоборот, я очень благодарен Вам!

Когда Светлана допила кофе, тарелка Юрия была уже пуста.

— Ну, что, поели, пора и за дело браться? — улыбнулась Светлана, поднимаясь с места. — Неси тазик и банку с Нектаром!

Через несколько минут Юрий лежал на спине на полу, держа голову над тазиком. Светлана стояла над мужчиной, держа банку со вчерашней мочой в руке.

— Начинаю сеанс психотерапии! — тихим, проникновенным голосом произнесла она, наклоняя банку над лицом мужчины и поливая его тонкой струйкой. — Сейчас я смою с тебя всю усталость, всё твоё недовольство, раздражение и гнев. И останутся в тебе только бесконечная любовь к твоей любящей госпоже и глубокая благодарность к ней!

Когда сеанс очищения был окончен, Юрий слил мочу девушки в банку и отвёз госпожу в комнату.

— Пора приступать к урокам Любви! — произнесла та торжественно. — Ты понимаешь, конечно, что моя безграничная любовь к тебе, моему ничтожному рабу, огромна, беспредельна — как этот дом, как вся планета, как Вселенная! Твоя же зарождающаяся пока ещё любовь слишком мала, совсем крохотная — как маковое зёрнышко. И с помощью уроков Любви я буду стараться передать тебе хотя бы малую частицу своей огромной любви к тебе.

Ты почувствуешь, как с каждым ударом плети моя любовь входит в тебя. Но твой сосуд любви пока ещё слишком мал, и очень скоро моя любовь начинает переполнять его, и тогда ты начинаешь кричать. Тебе кажется, что ты кричишь от боли, но это иллюзия: ты кричишь от невозможности принять мою любовь всю, во всей её полноте!... Постарайся, мой хороший, на этот раз вытерпеть как можно больше ударов плети! Ведь это совсем не трудно! Ну, сдержи себя, покажись настоящим мужчиной!

Поднявшись с места, Светлана взяла в руки шестижильную плеть... После порки на спине и ягодицах мужчины не осталось буквально ни сантиметра не израненного тела. «Как он только вытерпел?! — удивилась про себя девушка. — Либо он, действительно, так сильно любит меня, либо я способна обладать даром внушения... Либо то и другое вместе...»

— Ну, вот, урок Любви окончен! — бодро объявила она. — Ты рад? Тогда кланяйся и благодари свою божественную Госпожу за мою беспредельную любовь к тебе!

Когда Юрий отмерил десятка два поклонов, Светлана остановила его. Поднявшись с места, она прошла к шкафу и вытащила из коробки со швейными принадлежностями матерчатый метр.

— Вчера ты расцеловал мои ножки и голени, — сообщила она мужчине. — А какова их площадь, интересно? Давай, меряй! — и она подала метр Юрию.

В результате замеров и вычислений (вести подсчёты пришлось Светлане, поскольку Юрий был слаб в математике, а Светлана, как-никак, работала учительницей). Оказалось, что площадь её стопы составляет 2 квадратных дециметра (вместе с подъёмом, выходит, 4 дециметра), а площадь голени — 10 квадратных дециметров.

— Итого, значит, — подытожила Светлана, — ты вчера расцеловал и вылизал аж целых 28... 30 квадратных дециметров моего божественного тела! Как я тебе завидую! Ну, а теперь измерь, какую площадь составляют мои бёдра и попа!

Юрий принялся за замеры. Для того, чтобы раб смог измерить площадь попы, Светлане пришлось подняться, повернуться к Юрию задом и поднять халат. Площадь бедра девушки оказалась равной 15 квадратных дециметрам, а площадь её попы — на удивление мало, всего 6 дециметров.

— Странно! — удивилась Светлана. — Я считала, что моя попа шире... А какова площадь моей спины?

Площадь спины девушки составила 16 квадратных дециметров.

— С животом — верных 40 будет, — прикинула Светлана. — Но это — на потом. А сегодня тебе предстоит вылизать ещё 36 дециметров моих бёдер и попы — чуть больше, чем вчера. Зато сегодня тебе достались самые лакомые места! — с восхищением добавила она. — Давай, приступай! Начинай с бёдер.

Стоя на коленях перед девушкой, Юрий уткнулся губами в её гостеприимно распахнутое лоно и, довольно урча и постанывая, осыпал мягкие бёдра девушки поцелуями. Примерно через полчаса Светлане надоело просто так, по-глупому, сидеть и ничего не предпринимать.

— Знаешь, у меня сегодня дела, — озабоченно проговорила она. — Нужно на работу зайти, да маму навестить. Поэтому ты беги, приготовь мне поесть. Вымоешь огурец, нарежешь хлеба и сыра. И воду подогрей для чая.

Юрий на четвереньках заковылял на кухню. Вскоре и Светлана поднялась и направилась вслед за рабом. Стол уже был накрыт, Юрий с готовностью стоял на четвереньках у стола. Светлана с удовольствием оседлала его широкую, крепкую спину.

— Ну, вот, поели, — сытно икнула девушка. — Ой, я, кажется, какать захотела! А ты так этого ждал! Тебе как: в тарелку или прямо в рот?

— Не знаю, — неуверенно отозвался мужчина. — Наверное, лучше в рот... (Юрию стыдно было признаться, что он вовсе не горел желанием поедать кал девушки, но Светлану это ничуть не беспокоило, и возражать ей было бы не только глупо, но и опасно)

— Нет, в рот не пойдёт, — не согласилась Светлана. — Не дай Бог, останется запах — а он обязательно останется! — и как я тогда выйду на улицу?! С запахом? Нет уж, давай, подставляй свою тарелку!

Юрий услужливо поставил тарелку на пол, рядом со столом.

— А ты, значит, будешь смотреть на это, как бы, на равных со мной? — прищурилась Светлана. — Нет, так не пойдёт — я всегда должна быть сверху, выше тебя!

Поднявшись, она подошла к окну и решительно задёрнула гардины, после чего шагнула на табурет и оттуда... прямо на стол! На тот обеденный стол, за которым кушали она сама и её дочка. Попирая босыми ногами обеденный стол (видели бы её сейчас её родные или коллеги по работе!), Светлана сидела и тужилась в подставленную Юрием тарелку; тот стоял на коленях и не сводил жадного взора с набухшего ануса девушки.

— Понимаешь, — кряхтя и тужась, объясняла девушка Юрию, — выпить мой Нектар — это любой дурак сможет. Ну, это что-вроде первого класса в школе. А вот скушать мою колбаску — совсем другое дело! Это уже 4-й или даже 5-й класс! Тут серьёзная подготовка нужна. И — огромная признательность и благодарность любящей тебя всей своим нежным сердцем божественной Госпоже!... Что-то не получается, — пожаловалась Светлана. — Давай, массажируй мне попу, что ли!

С помощью Юрия дело пошло лучше, и вот уже из ануса начал выползать светло-коричневый отросток диаметром примерно в 3 сантиметра. Достигнув некоторой длины, отросток оторвался и упал, улёгшись на тарелку очень красивым полуколечком. За первым кусочком колбаски последовали второй и третий, такой же длины. Четвёртый отросток оказался совсем коротеньким и никак не хотел падать на тарелку.

— Давай, сними ртом, — приказала девушка.

Отодвинув в сторону тарелку, мужчину снизу вверх припал к анусу Светланы.

— Вылижи, чтобы за туалетной бумагой не ходить! — велела девушка.

Юрий повиновался.

— Сходи в комнату, принеси зеркальце! — приказала Светлана. — Там, на столике, рядом с диваном стоит.

Вскоре Юрий вернулся с зеркалом. Светлана поднесла зеркало к нижней части тела и с любопытством глянула: хорошо ли Юрий очистил её анус? Не осталось ли там чего?... Удостоверившись в том, что её анус чисто вылизан и сверкает от слюны Юрия, она вернула зеркало мужчине. Выпрямившись, Светлана одёрнула халат и, подобно Богине, спустилась со стола на грешную землю.

— Нарежь немного укропа и приправь им колбаску. Добавь ещё пару листочков салата. Да смотри, чтобы красиво и аппетитно выглядело!

— Пойдём в ванную — приказала она Юрию, когда блюдо с колбаской было готово. Там, между ванной и стеной, имелся небольшой проём, в котором вполне мог поместиться мужчина. Для этого нужно было только убрать оттуда пустое ведро. Светлана приказала Юрию набрать полное ведро воды, поставить его на пол и забираться задом в пустующий проём.

Немного повозившись, Юрий сумел-таки втиснуться в довольно тесное пространство, ограниченное сверху полкой для тазов и стиральных порошков. Он стоял на четвереньках, опираясь на локти, и выжидательно глядел на ноги своей госпожи. Та принесла из кухни тарелку с колбаской и поставила её прямо перед носом мужчину; туда же Светлана сунула и банку со своей вчерашней мочой.

— Будешь кушать колбаску и запивать её Нектаром, — пояснила она.

— Я не смогу голову поднять! — пожаловался мужчина. — И пить из банки у меня не получится.

Выход нашёлся быстро: Светлана принесла Юрию соломинку. Девушка также разыскала и подала Юрию ещё одну банку, пустую — на случай, если тому захочется в туалет. «А по-большому тебе не с чего ходить» — подумала она; вслух же сказала:

— Возьми ещё свою пластиковую бутылку — будешь совмещать приятное с полезным. Было бы глупо даром время терять, правда? Видишь линию? Это — твой вчерашний рекорд. Сегодня ты должен побить его ещё хотя бы на пару сантиметров, понял? Давай, насаживайся!

Кряхтя и постанывая от тесноты и неудобства, Юрий сумел-таки вогнать горлышко бутылки себе в анус. Наклонившись, Светлана заглянула вниз: до вчерашней отметки он пока ещё не дотянул.

— Давай, погружайся ещё! — скомандовала она. — А то мне скоро идти, а ты резину тянешь. Ну же, давай!... Ты нарочно, что ли, — вспылила девушка, — меня из себя выводишь? Если ты вчера смог достать до линии, значит, сегодня, тем более, сможешь, притворщик ты этакий!

Ободрённый окриками и понуканиями госпожи, Юрий сумел вогнать бутылку себе в анус даже немного глубже вчерашней отметки.

— Молодец! — похвалила его Светлана. — Можешь ведь, если захочешь!

В довершение всего, вплотную к тарелке Светлана придвинула ведро.

— Сиди здесь и не вылезай, — строго-настрого приказала она, — пока я не вернусь. В моё отсутствие ты обязан скушать всю мою колбаску! Если не съешь, значит, ты меня не любишь и не ценишь моего хорошего к тебе отношения. Если я вернусь, и колбаска окажется несъеденной, я тебя тут же отправлю к себе домой, так и знай! И ещё моё тебе задание: засунешь бутылку себе в жопу ещё на два сантиметра! Будет меньше — пеняй на себя!

Светлана подумала, что Юрий, несмотря на строжайший запрет, вполне может отодвинуть ведро, выбраться из своего убежища и выбросить её бесценный дар в унитаз. Ну, уж нет! Сняв с ведра крышку, она кружкой заполнила ведро водой до краёв. Теперь при малейшем толчке вода неизбежно прольётся на пол, и, следовательно, Юрию не удастся скрыть своего преступления.

— А потом тебя ждёт величайшая награда, — добавила она подобревшим голосом, — ты сможешь расцеловать мою божественную попу! Так что, постарайся провести время с максимальной пользой для себя и для общества!... Да, ты не забыл текст молитвы? Ты обязан был выучить её наизусть! Начинай и повторяй её до тех пор, пока я не вернусь!

— О моя Госпожа! — глухим, заунывным голосом начал Юрий, — Вы прекрасны и божественны, как Солнце! Ваша любовь ко мне безгранична, как дом, как планета, как Вселенная! Ваша доброта ко мне, ничтожному рабу, не имеет границ! Как я благодарен Вам! Как я рад быть рядом с Вами, наслаждаться каждым мгновением, проведённым с Вами, как я счастлив служить Вам, принадлежать и подчиняться Вам!..

— «Молодец! Немного запинается, правда, но это ничего! — с улыбкой подумала Светлана. — Ну, и пусть себе читает до вечера!» Когда-то она выслала этот текст Юрию, с заданием выучить его наизусть и повторять его каждый день и каждый вечер и, вообще, в любую свободную минуту. Молодец, всё выучил и запомнил!

Собравшись, Светлана вышла из квартиры, закрыв дверь на ключ. Девушка привыкла ежедневно гулять, и не по одному часу. Вчерашний день она ещё как-то высидела дома с Юрием, но целых два дня проторчать в квартире безвылазно ей было бы не под силу — она просто умерла бы от тоски. А как было бы хорошо идти сейчас вместе с Юрием и вести его с собой на поводке, как собачку! Жалко, что в нашем обществе подобные вещи не приветствуются, а зря!..

На работе Светлана провела около двух часов, болтая с подругами, после чего направилась к маме. Уплетая вкуснейший борщ (ей такого не приготовить!), Светлана раздумывала: как-то там Юрий? Голодным он не останется, это ясно: перед его носом — целая тарелка вкуснейшей, сытной колбаски! Но вот удобно ли ему там, в тесноте и темноте (уходя, Светлана закрыла дверь ванной на наружный шпингалет и выключила свет)? Поди, все косточки болят, у бедного, пока она тут сидит, развлекается...

Мучимая угрызениями совести, Светлана поспешила домой. Было 16 часов дня, следовательно, она отсутствовала целых 5 часов. И все эти 5 часов Юрий оставался совершенно один — без её любви, без её заботы и внимания!... Бросила бедного мальчика, а он, один-одинёшенек, тоскует и плачет!... В самом деле, их взаимоотношения с Юрием очень напоминали отношения любящей, строгой мамы и ласкового, послушного мальчика. Видно, Юрий недополучил в детстве материнской любви...

В квартире было тихо; Светлане стало не по себе. Не разуваясь, она прошла к ванной и, включив свет, распахнула дверь. Юрий находился на том же месте и, щурясь от яркого света, смотрел на девушку. Стеклянная банка перед ним была пуста, а вот тарелка, увы, полная кала...

«Не съел — не смог, видно, — подумала Светлана, — но это ничего, не страшно, привыкнет со временем. Хорошо хотя бы, что он полдня наслаждался запахом моей колбаски, вдыхал в себя её аромат... Ну, до чего же у меня хороший, умный и послушный мальчик завёлся!» Вслух же произнесла строгим голосом:

— Ну, как ты себя вёл? Обо мне думал?

— Хорошо вёл себя, госпожа; читал молитву, о Вас думал только с благодарностью и любовью. Вашу колбаску только, простите, я не смог скушать! Как ни заставлял себя — не получается! И... у меня все кости ужасно болят! Как только Вы ушли, так сразу же заныли. Так было неудобно сидеть, так больно, если бы Вы знали! Я уж думал, не дождусь Вас! — Юрий всхлипнул от обиды.

— А как бутылка? — полюбопытствовала Светлана. — Погоди, сейчас я принесу карандаш! На вот, прочерти себе линию!

Оказалось, что Юрию удалось погрузиться в бутылку ровно на 2 сантиметра, то есть, приказание Светланы было с точностью выполнено. Диаметр его анального отверстия достиг 4, 3 сантиметра. Вот это да! Юрий, конечно, не мерял — просто, он старался. И думал о любящей госпоже с любовью, нежностью и благодарностью.

— А почему, всё же, колбаску мою не съел? — ледяным тоном поинтересовалась девушка. — Молчать, раб, когда я с тобой разговариваю! — грозно притопнула она ногой. — Ты не оправдал моего доверия! Ты просто не любишь меня! Да ты знаешь, что и не такие орлы, как ты, умоляли меня угостить их моей чудесной колбаской? По тысяче рублей за одну порцию предлагали!... Вылезай из-под ванны и не подходи ко мне! Видеть тебя не хочу!

Светлана выпустила мужчину из его заточения, и тот выполз на свободу. Светлана всё же предложила рабу поесть — ведь он весь день, с самого утра, оставался голодным!... Потом она сидела на кухне на табурете и ласково и участливо воспитывала своего покорного раба:

— Это потому ты не смог скушать, что ещё не привык. Слишком мало времени у нас с тобой, в том и причина. Если бы ты прожил у меня хотя бы с месяц, ты бы так привык к моей колбаске, что другой пищи для тебя и не надо было бы, честное слово! Дело в том, что сейчас у тебя в желудке кислотный баланс. Когда любящий раб регулярно питается колбаской своей Госпожи, кислотный баланс меняется на щелочной. Тогда колбаска Госпожи становится для него наилучшим деликатесом на свете, и никакой другой пищи ему и не надо.

И представь сам, какая экономия! На еду ты тратишь в день, допустим, 150—200 рублей. Колбаска же для тебя будет обходиться совершенно бесплатно! Ну, разве что полбулки хлеба ещё съешь за день... , если захочешь. Получается экономия почти в 6 тысяч рублей в месяц, и вся твоя зарплата будет в целости и сохранности! Так что, оставайся у меня навсегда! Заживём!

... Утешенный и приголубленный своей любящей Госпожой, Юрий зарывался носом в её нежную, пухлую попу; Светлана лежала на животе на диване. Халата на ней не было, и вся тыльная часть её божественного тела сейчас находилась в полном распоряжении любящего мужчины.

— Как я благодарен Вам, Госпожа! — шептал Юрий, наслаждаясь тонким запахом, исходящим от бархатной кожи её попы и пьянея от любви к девушке. — Как я счастлив сейчас! — и он вновь уткнулся носом в её мягкое, податливое тело. — Знаете, Госпожа, я представлял себе, как буду Вашим мужем... , вернее, это Вы позволите мне стать Вашим мужем. Я думал: Вас обидят на работе, в школе нагрубят дети, оскорбят в магазине или на улице... А Вы придёте домой и можете избить меня ногами, сапогами, кулаками, ремнём, плетью — всем, чем захотите! Я Вам даже словечка не скажу! Так я люблю Вас!..

«Это у тебя не любовь, — думала про себя Светлана, нежась под ласками мужчины, — а какой-то жалкий, уродливый суррогат любви! Настоящей же любви ты не знал и никогда уже не узнаешь — не дано тебе этого. Да ладно, ты мне и таким сойдёшь!... Ну, чисто маленький мальчик! — с теплом подумала девушка. — Надо поощрять его, чтобы всегда был таким же откровенным! » Вслух же произнесла ласково:

— Скажи, Суслик, кто я для тебя?

— Вы — моя Госпожа! — с жаром ответил Юрий.

— Не только Госпожа, — поправила его девушка. — Я — больше, чем Госпожа, я — любящая тебя всем своим нежным сердцем мама! Кто ещё, кроме меня, может подарить тебе уроки Любви? Кто напоит тебя своим сладким Нектаром, угостит тебя своей чудесной колбаской? Только я — твоя любящая мама! Цени это и благодари меня!... Продолжай, что ты ещё хотел сказать?

— И ещё я думал, — воодушевлённый, — рассказывал тот. — Вы можете быть несправедливы со мной. Я хорошо вымою полы, а Вы скажете: плохо! Я приготовлю вкусный суп, а Вы скажете, что невкусный. Вы можете прийти домой от любовника поздно ночью, пьяная, накричать на меня и избить, и я всё вытерплю. Потому что у Вас есть такое чудо, как Ваша попа! Когда я целую Вашу попу, у меня проходит всякое раздражение, обида и злость на Вас.

— А когда ты кланяешься мне в ноги, — полюбопытствовала девушка, — раздражение и обида тоже проходят?

— Да! — с жаром согласился Юрий.

— А когда я орошаю твоё лицо своим Нектаром?

— Да, и ещё как!

— А когда ты кушаешь мою колбаску?

— Я очень благодарен Вам за Вашу любовь! — пылко отвечал Юрий. — И я постараюсь полюбить Вашу колбаску и привыкнуть к ней.

— Значит, — подытожила Светлана, — мы с тобой созданы друг для друга! Скажи, чем я вызываю твоё раздражение? Говори-говори, не бойся — я сейчас добрая.

— Я был раздражён, — со стыдом в голосе признался мужчина, — когда вчера Вы сидели на мне и хрустели огурцом. Мне было так неприятно! Я был так голоден и зол на Вас! Простите меня, пожалуйста, Госпожа, если сможете! Я очень виноват перед Вами!

— Значит, тебе не нравится, когда я грызу овощи? — переспросила Светлана. — А что тебе ещё не нравится?

— Меня Вы кормили чёрствым, позеленевшим хлебом и пустым супом, — с обидой в голосе высказался Юрий, — а сами ели мои консервы и сыр. И даже меня не угостили! А мне так хотелось есть!... Ещё мне было неприятно, когда сегодня утром вы сказали: «я поссала». Ну, Вы же не простая девушка, а Богиня для меня!... А Богиня не может говорить: «поссала». И ещё Вы говорили «жопа» и стали угощать меня Вашей колбаской... Знаете, как мне противно было! Когда я был в ванной и нюхал Вашу колбаску, меня несколько раз чуть не вырвало!..

— Это — моё упущение, — согласилась Светлана. — Что ж, буду исправляться! Сходи, очисть апельсинку, вымой морковку, также почисть её ножом и неси всё сюда, на тарелке!

... Юрий покорно стоял на четвереньках. Светлана верхом сидела на спине мужчины, смотрела телевизор и кушала апельсин.

— Апельсиновую кожуру можешь съесть на ночь... , хотя я на тебя и сердита. А ты знаешь, что витаминов в кожуре содержится больше, чем в самом апельсине? Знай теперь, как я тебя люблю, мой недостойный раб!

Потом Светлана усердно хрустела морковью. Во время рекламных пауз она разговаривала с Юрием:

— Морковные очистки тоже можешь скушать. Они очень полезные — в них каротин, помогает зрению.

— Спасибо Вам, госпожа!

— Когда я возьму тебя в мужья, я буду ссать тебе в рот. Ты рад этому? И я нарочно, специально буду хрустеть овощами, чтобы разозлить тебя. И сама буду есть консервы, сыр и колбасу, а тебя кормить постным супом и кашей.

— Да, госпожа, — пристыженно отвечал тот.

После этого Юрий стоял на одной ноге; вторую ногу он положил на диван, и Светлана усердно покрывала его свободную ногу следами от ударов трёхжильной плети. Всего он получил по 20 хлёстких, чрезвычайно болезненных ударов на ногу, каждый из которых вспарывал кожу на икрах и бёдрах ног и вызывал кровотечение.

— Сам виноват! — мстительно проговорила девушка. — Ты смертельно обидел, оскорбил меня! Ишь ты, не понравилось ему, что я один раз как-то не так выразилась! Уйди! Видеть тебя не хочу! Чтобы завтра же утром духу твоего тут не было! Уезжай отсюда, к ё... ной матери!

— Госпожа, миленькая, хорошенькая, простите меня! — молил Юрий, ползая у её ног и пытаясь поцеловать их.

4. День третий.

Светлана, действительно, очень обиделась на Юрия. Кто сказал ему, олуху царя небесного, что женщине, какой бы образованной и «продвинутой» она ни была, можно говорить правду?! Правда нужна лишь простодырым мужикам, а женщине она совсем ни к чему. Женщинам можно только льстить и угождать, и тогда они простят мужику любую ложь, любую мерзость. И, напротив, каким бы хорошим мужем ты ни был, если ты говоришь женщине нелицеприятные вещи, всегда будешь находиться у неё в немилости.

А женщина умеет мстить! Любую вещь, любое сказанное мужчиной слово она способна извратить с точностью до наоборот и навешать на мужчину всех мыслимых и немыслимых собак. В том случае, конечно, если мужчина ей не угодил.

На ночь Светлана снова «завела гидробудильник», то есть выпила целых два бокала чая, который ей был совсем ни к чему. Четыре раза она просыпалась и окликала:

— Суслик! Иди сюда быстрей, я ссать хочу!

Мочилась она назло не в рот Юрию, а в стеклянную банку, которую тот держал перед её телом. И даже слизать капли драгоценного Нектара она не позволяла — сразу же после мочеиспускания падала в кровать. Но, стоило мужчине уйти в ванную и забыться сном, как опять он слышал:

— Суслик! Быстро, ссать хочу!

Ночью мужчина совершенно не выспался. Вдобавок, он практически ничего не ел два последних дня, и его слегка пошатывало; в голове звенело. А утром у Юрия пошла носом кровь. Слава Богу, Светлана ещё спала и не заметила его слабости.

Утром девушка заглянула в кастрюльку Юрия: осталась ли там ещё еда. Кастрюлька оказалась пустой, хлеб тоже кончился.

— Ну, ты и жрать! — осуждающе покачала она головой. — Трёхдневную пайку за два дня приговорил! Да тебя легче убить, чем прокормить! Так, глядишь, ты меня по миру пустишь! Ну, ладно, так и быть, найду я тебе что-нибудь поесть.

Светлана насыпала в тарелку раба немного кошачьего корма и залила её до краёв своей мочой из банки.

— Вот и будет тебе корм на сегодня, — сообщила она. — Кто сказал, что он не стоит 200 рублей? Да он больше тысячи стоит!

После завтрака Светлана мрачно и нелюбезно приказала Юрию лечь на пол на спину. Встав над мужчиной и задрав халат, она присела над его лицом.

— Буду приучать тебя к колбаске постепенно, — заявила девушка. — Первый кусочек ты просто обязан съесть, а остальные — уж как получится. Давай, старайся, привыкай!

После массажа ягодиц, сделанного мужчиной, дело, наконец-то, пошло: Светлана выдавила из себя первую порцию своей колбаски Юрию в рот, и тот проглотил её. Молодец! Уже хорошо! Ободрённая, девушка оправилась мужчине прямо на лицо, вытерла анус туалетной бумагой и бросила её на пол.

— Ну вот! — заметила она. — Тысячу ты мне должен за сегодняшний суп и ещё тысячу — за колбаску. Итого, две тысячи долга получается. Ладно, я тебе прощаю! Всё уберёшь здесь, поешь корма, если хочешь, и приходи ко мне! Только рожу свою хорошенько вымой!

В большой комнате Светлана улеглась на диване, глядя в экран телевизора.

Наконец, в комнате появился Юрий и склонился перед девушкой в почтительном поклоне.

— Сейчас осуществлю ещё одно твоё заветное желание, последнее, — произнесла та, — превращу тебя, наконец-то, в девку. В пошлую, грязную, ленивую, бесстыжую девку. Пи... й в ванную!

Она прошла в коридор и достала из шкафа давно уже припасённый пакет со старым, заношенным женским бельём, которое следовало бы выбросить в мусор. Но Светлана на протяжении весны собирала это бельё в расчёте на приезд Юрия. Здесь были рваные чулки, донельзя заношенные трусики, старый лифчик и ветхий, изорванный халат. Пройдя в ванную, Светлана высыпала содержимое пакета на пол.

— Одевайся, сучка еб... чая! — процедила она сквозь зубы.

Юрий напялил на себя миниатюрные трусики с жёлтым пятном спереди, натянул чёрные, бывшими когда-то ажурными, а ныне дырявые, чулки, неумело надел на себя лифчик (застегнуть его оказалось невозможно, так как он был слишком мал для мужчины) и облачился в халат, на котором не было половины пуговиц. Вид его был крайне комичным, и девушка с трудом сдержала улыбку.

— Вот ты и стала девкой, — мстительно проговорила Светлана. — Сбылась мечта идиота! Как мне тебя теперь называть, шлюха? Назову-ка я тебя Лушкой. Лушка, сучка, живо встала раком! Ебать тебя, пиздорванка еб... чая, буду!

Юрий, сгорая от стыда, повернулся к Светлане задом, спустил до колен трусики и, подобрав халат, склонился к полу. Светлана грубо ввела горлышко бутылки в его анальное отверстие, что причинило Юрию жгучую боль. Он стоял, согнувшись, в неестественной позе, то подаваясь вперёд, то отшатываясь назад, вслед за размашистыми движениями руки его госпожи. Мужчина не понимал: отчего обычно такая приветливая и ласковая к нему Госпожа стала вдруг грубой и злющей, как тигрица? Только оттого, что он пожелал стать такой же, как она сама? То есть, она, его божественная Госпожа,... просто-напросто ревнует?! Вот это да! Мстит ему за то, что он не захотел стать мужчиной...

Светлана немилосердно терзала тело ставшего вдруг нелюбимым раба, и от боли, унижения и ужаса у того глаза лезли на лоб. Наконец, девушка устала.

— Встала на колени, сучка, — приказала она, — дам тебе за щеку!

Юрий с облегчением выпрямился и опустился на колени, повернувшись к девушке лицом.

— Быстро взяла в рот, — скомандовала Светлана, — и работай сама! Я уже устала дрючить тебя!

Перепуганный, Юрий обхватил горлышко бутылки губами и поспешно заглотил его. Он обеими руками прижимал бутылку к телу девушки, а та, схватив мужчину за уши и пребольно выкручивая их, резко подавала голову раба то вперёд, то назад. Его голова моталась, как тряпичная, уши горели, горлышко бутылки попадала в его дыхательные горло, вызывая рвотные спазмы, но Светлана совершенно не желала этого понимать и не прекращала своих издевательств. В конце концов, и это занятие девушке надоело.

— Ну, что, наеблась вволю, сучка? — полюбопытствовала она. — Теперь давай, отрабатывай! Вымоешь полы во всей квартире! Бутылку в жопу быстро воткнула!

Мытьё полов, сопровождаемое издевательскими насмешками и побоями со стороны Светланы, продолжалось весь день, до самой темноты. Юрий прикинул, что полы он мыл не менее 12 часов. Перерывы девушка устраивала лишь для того, чтобы разрешить мужчине наскоро похлебать кошачьего корма со своей мочой, после чего начинала гонять его с ещё большей энергией.

— Ну, что? — с издёвкой в голосе произнесла Светлана. — Понравилось тебе, сучка? Хорошо быть девкой? И твоя дыра в жопе увеличилась аж до пяти сантиметров! Вот так-то! А сейчас ложись на пол, на спину!

Светлана изнасиловала мужчину, усевшись клитором ему на лицо.

— Девок только так и нужно е... ть, — пояснила она. — А сейчас поешь и иди спать! Утром проснёшься полностью свободным человеком — тебе ехать домой. Радуйся!

Лёг спать Юрий избитым, замученным и глубоко униженным; ему хотелось упасть и умереть... Но, вследствие смертельной усталости, мужчине удалось заснуть не скоро.

* * *

На следующее утро, облачившись в костюм и надев рубашку, Юрий собирал сумку. Светлана вынесла в пакете и отдала мужчине его документы.

— Госпожа, а можно мне выпить Вашего Нектара на дорогу? — полюбопытствовал Юрий.

Та отрицательно покачала головой:

— Нет, к сожалению. И я тебе уже не Госпожа. Ты — свободный человек! Ты даже встать на колени передо мной не имеешь права — я не позволю.

— А можно, я Ваши сладкие ножки напоследок поцелую? — с надеждой в голосе спросил мужчина.

Светлана в испуге сделала шаг назад.

— Да ты что? — со смехом в голосе произнесла она. — Целовать мои грязные ноги?! Там же — такая зараза! Грибки могут быть всякие, а ты занесёшь их себе на губы. Скажи, тебе это надо?

Мужчина заметно обиделся.

— Вы смеётесь надо мной! — недовольно буркнул он.

— Позавтракаешь на дорогу? — поинтересовалась Светлана.

— Нет! — отрезал Юрий.

— Может, останешься ещё на денёк? — попросила девушка. — А то и навсегда? Работу мы с тобой найдём, с жильём тоже проблемы нет — целая квартира будет в нашем распоряжении, и дочка нам с тобой не помешает.

— Извини, Светлана, не могу — работа ждёт! — вымолвил мужчина. — Постараюсь как можно быстрее снова приехать к тебе, а сейчас надо ехать!... Ну, спасибо Вам за общение, Светлана! Буду помнить о Вас с любовью, нежностью и благодарностью! — улыбнулся Юрий и направился к двери.

Выйдя из подъезда, он присел на лавочку и с наслаждением закурил; в его голове всё поплыло. Внезапно сверху, с балкона, что-то упало к его ногам. Юрий поднял голову: Светлана смотрела на него сверху вниз и лукаво улыбалась ему. Юрий наклонился и подобрал вещь: это оказались трусики Светланы. Машинально мужчина поднёс трусики к носу: от них исходил чудесный, сладкий аромат, от которого голова закружилась ещё сильней... Поцеловав трусики, Юрий бережно убрал их в карман и послал девушке ответный воздушный поцелуй.

— Вернись! — тихо попросила Светлана. — Пожалуйста! Мне тебя так будет не хватать! Без тебя я зачахну и умру от горя. Оставайся!

— Извини, Светлана, не могу я! Ехать надо! — поднявшись, Юрий подхватил сумку и направился прочь от дома.

5. Возвращение блудного сына.

Проводив мужчину глазами, Светлана вернулась в комнату и, огорчённо вздохнув, села на диван. Ничего не попишешь — золотая рыбка махнула хвостом и уплыла обратно в синее море. Юрий не мог знать, конечно, что таких рабов, как он, у Светланы за последние годы перебывало, наверное, десятка два. И платили они ей за 2—3 дня общения очень даже неплохо — на хлеб с маслом хватало. Неплохая добавка к скромной учительской зарплате. Правда, тех, наёмных, рабов, она не решалась угостить своей «колбаской» — ещё, глядишь, убьют! Ну, а Юрия, раз он приехал бесплатно, на халяву, сам Бог велел накормить колбасой...

И ещё в чём разница — тем, бывшим, рабам хотелось всего лишь поразвлечься, а Юрий планировал строить с ней дальнейшую жизнь. Были у неё, конечно, всевозможные девайсы (фаллоимитаторы, пояса с фаллосами разных размеров, наручники, плети, ошейник, собачий поводок и прочее) для общения с рабами, но Светлана не показывала их Юрию, чтобы раньше времени не насторожить его.

... Сама, дура, своими руками, упустила от себя своё счастье!... А такой был хороший мальчик — ласковый, послушный! Не чета её бывшему мужу, за которого она выскочила по молодости и глупости... Как же Юра её любил, с каким удовольствием подчинялся ей! Другого такого ей не сыскать... Да и не надо ей теперь, после Юрия, другого — Светлане хотелось заполучить, в конце концов, постоянного мужчину...

Сколько времени она просидела так, девушка не представляла. «Ничего не поделаешь, — вздохнула она, — придётся вновь искать объявления. Наверняка, клюнет на её крючок какой-нибудь дурачок, типа Юры. Хотелось бы, конечно, постоянного...»

Неожиданно в дверь позвонили; Светлана не шевельнулась. Не Светлана относилась ничуть не лучше, чем к рабу. За малейшую провинность (например, за «тройку» в дневнике) «любящая» мама начинала кричать на Олю, таск — Это чем-то напоминает порнофильмы, — сообщил Юрий Светлане смущённо. ала её по комнате за волосы и за руки, выламывая их, после чего швыряла зашедшегося в истерике ребёнка на диван, срывала с него трусишки и начинала жестоко пороть по девичьей попке ремнём, приговаривая:

— Так тебе, мерзавка, так! Заткни свою поганую пасть, гадина, или я тебя, сволочь, до смерти запорю!

— Мамочка! — верещала та. — Моя любимая, хорошая мамочка! Прости меня, пожалуйста, милая мамочка! Я больше никогда-никогда не буду так делать!..

После порки разгорячённая садистка утаскивала ребёнка в ванную и ставила коленями на горох на весь вечер. После наказания Светлана несколько дней кормила девочку только несолёной, постной пшённой кашей. В такие дни доставалось и Юрию — и его Светлана жестоко порола плетью или солдатским ремнём. Но мужчине вытерпеть боль, обиду и несправедливость было, конечно, несравненно легче, чем малому ребёнку.

Нередко Юрий видел, как Оля усердно моет и начищает сапоги мамы кремом; Светлана придирчиво принимала у неё работу, и, если ей что-то не нравилось, наказывала девочку. Также Оле приходилось и мыть полы; мама при этом лежала на диване и покрикивала на дочь:

— Кто же так моет, дубина ты стоеросовая! Руки у тебя, видно, не из того места выросли! Лучше, лучше тряпку выжимай! Да не в ту сторону отжимаешь, дурёха! Смотри, выведешь ты меня из себя!..

Кроме всего этого, Юрий ничего не знал о бывшем муже Светланы. На его осторожные вопросы та кратко отвечала, что они развелись, и вскоре, вообще, запретила мужчине задавать вопросы на эту тему.

Однажды Юрий отработал смену с утра и после обеда был дома. Помыл посуду, приготовил еду и приготовился к серьёзному разговору со Светланой. Та пришла из школы раздражённой, явно не в духе, и мужчина подумал, что момент для разговора он выбрал крайне неудачно. Тем не менее, откладывать его не хотелось — далее терпеть было невозможно.

Юрий налил Светлане в тарелку горячего супа; затем поставил перед ней картофельное пюре с котлетами, приготовил чашку негорячего кофе, какой любила Светлана. Поев и несколько успокоившись, женщина прошла в маленькую комнату, переоделась, накинула на себя домашний халат и легла отдыхать на диване. Юрий решил, что пора приступать к разговору.

— Знаете, Госпожа, — опустившись на колени, произнёс он, — позвольте мне с Вами поговорить!

Женщина воззрилась на него с таким удивлением, как будто вдруг ожил камень.

— Что ж, — изрекла она, — говори, коли есть такое желание.

— Знаете, Госпожа, — Юрий кашлянул, — Вы извините, но так жить нельзя! Я уж не о себе говорю — о Вашей Оле. Нельзя так относиться к дочери!

— Как именно? — холодно спросила женщина.

— Так жестоко! Она ещё ребёнок, а Вы издеваетесь над ней хуже, чем над взрослой!

— Это — мой ребёнок, как считаю нужным, так и воспитываю, — так же холодно ответила Светлана. — Как я понимаю, это — пункт первый твоего выступления. Пункт второй?

— И ко мне Вы относитесь, как к какой-то бессловесной вещи! С Вашей стороны я вижу только унижения! Поймите, так нельзя строить долгосрочные отношения!... Простите, Госпожа Светлана, но я вынужден уехать от Вас! Я так больше не могу жить, понимаете? Отдайте мне мои документы... , пожалуйста! Видите ли, я не могу, не имею права влиять на Вас, поэтому мне придётся вернуться домой, на родину...

Юрий продолжал говорить, Светлана же смотрела на него по-прежнему холодно и насмешливо. И Юрий вдруг понял, что все его слова бесполезны — эту женщину ничем не прошибёшь. С равным успехом он мог бы выйти в чистое поле и произнести свой монолог, обращаясь к ветру. Дверь открылась, в комнату заглянула Оля.

— Мама, — обратилась она к Светлане, — можно, я кусочек колбаски себе отрежу?

— Пошла вон отюда, дрянь! — прикрикнула на неё женщина; дверь захлопнулась.

— Вижу, бунт на корабле? — Светлана села на диване; видно было, что она с трудом сдерживает гнев. — Ты, мальчик, кажется, не понял, с кем имеешь дело? А теперь послушай! Ты всё стремился узнать про моего бывшего мужа? Ладно, держи!

Я тёрла тебе по ушам, что мы развелись. Нет, он у меня погиб на зоне. Да и до нашей женитьбы он успел отмотать срок; этим меня и покорил. Это был настоящий мужик! Не то, что ты — курица общипанная! — Светлана презрительно плюнула Юрию в лицо; тот стоял перед ней на коленях, не смея утереться.

— Жили мы в другом городе, он работал, я сидела с Олькой; снимали комнату. Зарабатывал он гроши. И были у нас из мебели только диван, стол да детская кроватка. А потом завод, вообще, встал. Есть было нечего, и я начала выражать своё недовольство. Короче, капала, капала ему на мозги, он ушёл из дома, вернулся через трое суток, вручил мне деньги. Очень большие деньги! Я столько сроду в руках не держала! Иногда он приносил домой шмотки, но я требовала от него только мани — вещдоков мне на дух не надо, и я от них избавилась. А я умею требовать, ты это знаешь! Я потеряла счёт деньгам и начала их откладывать. Через год, втайне от мужа, я купила квартиру в этом городе — на имя мамы — и успела немного обставить её мебелью.

А потом мужа посадили за ограбления квартир и грабежи. Конфисковывать у нас было нечего, так что мы так и остались при своих интересах. Я с Олькой и мамой вскоре переехала в этот город и поселилась в этой квартире. А муж погиб в лагере. Как, за что и почему — тебе знать необязательно. Квартиру в том городе мама продала и купила квартиру здесь, — Светлана перевела дыхание. — Ты, чмошник, ты что-нибудь извлёк для себя из этого рассказа?

— Да, — выдавил из себя Юрий — он был ошеломлён этой ужасающей откровенностью.

— Как тебе известно, на тебе висит кредит. Где-то 40 тысяч. С процентами — 60 будет. Хорошо, ты решил уехать. Но у меня к тебе два вопроса. Первый: как ты уедешь без документов? И второй: как и на что ты будешь выплачивать кредит?

— У меня, в конце концов, и родители есть, — пролепетал Юрий, — не дадут умереть с голода.

— Я напишу о тебе твоим родителям! И по соседним адресам диски и фотографии с твоим участием разошлю! Я ведь снимала все наши «спектакли» скрытой камерой! А ты не знал об этом? Ославлю тебя на всю твою Нижегородскую область! И каждый встречный тебя будет спрашивать: «Скажи, Юрик, а ты, что, и вправду, какашку кушал? И девушку между ног лизал? А у меня съешь какашку? И п... у мне лизнёшь?» Ну, и так далее. Представляешь себе такую жизнь?... Я уж не говорю о том, что документов ты не увидишь, как своих собственных ушей!

Юрий замолчал: да, Светлана права. Если его адрес в райцентре, где он жил и работал, Ленина, 21, то очевидно, есть и Ленина, 20, и Ленина, 15... Точно так же обстоит дело и с домашним адресом его родителей. Да, жизни у него не будет, это точно! И документы Светлана ему не отдаст... До чего же она хитрая, сука!

— Принеси кухонный нож! — потребовала Светлана. — И пакет!

Не смея возражать, Юрий выполнил приказание женщины.

— Брось нож в пакет и подай мне! — приказала Светлана. — Думай! — продолжала она. — Решай, как тебе жить дальше!... Но ведь и это ещё не всё! Самое главное — на тебе висит долг в 100 тысяч рублей! И твои подписи, что ты признаёшь свои долги. У моего покойного мужа остались на воле друзья. Так я к ним подойду и намекну про твой долг. Тебя поставят на счётчик. Поскольку заплатить ты не сможешь, тебя продырявят — ещё раз, уже по-настоящему. А потом на месте ограбления квартиры или киоска найдут этот ножичек с твоими пальчиками и твой паспорт.

Светлана с насмешкой посмотрела на мужчину.

— Зря ты возбухнул, мальчик! — с сожалением проговорила она. — И не таких, как ты, я через колено обламывала! Даже мой муж — муж, уголовник, ты представляешь? — стоял передо мной на коленях и просил у меня прощения!... А тебя, цыплёнка дохлого, я голыми руками придушу, одной соплёй перешибу!..

В комнате воцарилось тягостное молчание.

— Ладно, доставай плеть! — смягчилась Светлана. — На первый раз, так и быть, прощаю тебя — ограничусь хорошей поркой. И благодари меня за мою доброту!... Тебе сколько плетей всыпать? Сто, двести? А может, триста? Чем больше, тем лучше!

— Триста, — вынужден был попросить Юрий.

— Ишь, герой выискался! — хмыкнула Светлана. — Ты хотя бы сотню выдержи!..

... Вскоре Юрий стал моим законным мужем. Так мы с ним и живём до сего дня — дружно и весело. Он вполне свыкся со своей жизнью, и она ему даже нравится. Тем более, что уйти от меня невозможно, и он это знает. Такой вот у нас с Юрой счастливый хэппи-энд получился.

p