Уже три года я живу в этой глуши посреди леса и исполняю обязанности егеря — слежу за охотничьими угодьями и популяцией всякого зверья. Мне сорок лет, зовут Тихон Степанович, но все кличут Егерь.

Сегодня я делал обход своих владений и ждал очередную группу туристов, которым не дают покоя красоты Карелии, как часто говорят — края воды и камня. Вот и прутся сюда все кому не лень. Я терпеть не могу этот шумный, вечно галдящий молодняк, охотники лучше, но делать нечего, мой дом служит неким перевалочным пунктом. Кроме того, я должен вкратце инструктировать этих придурков на тему — как не подохнуть в лесу, по крайней мере, сразу.

Проходя по кромке заросшего мхом болота, я увидел, как Арес радостно спугнул вальдшнепа. Арес — это пес, подобранный мной щенком на одной из московских помоек. Думал, выхожу — отдам его в добрые руки, но в результате этот лосёнок прижился и остался у меня насовсем. Особым умом он не отличался, скорее даже наоборот. Псина злобно рычала и делала попытки кидаться на всех, кто подходил к дому, не разбираясь, друзья это или враги. Короче, Арес был довольно агрессивным и подозрительным и подпускал к себе только меня и женщин, которые, впрочем, были нечастыми гостями в доме. Такой вот кобель — во всех смыслах слова. Зато вдвоём мы с ним жили душа в душу, без него было бы вообще скучно. Со мной пес всегда был покладистым и ласковым. Но, если не считать функцию компаньона, пользы от свинозавра не было никакой — уток этот балбес не приносил, дичь не выслеживал, а учуяв волка или медведя, и вовсе поджимал хвост и прятался за мои ноги.

Кстати, надо не забыть его в комнате запереть, когда туристы припрутся, а то ещё куснёт кого-нить от избытка чувств, и потом начальство мне вставит.

Наконец, я достиг озера, берега которого были усыпаны округлыми гранитными валунами, как их тут называют, бараньими лбами, а из воды тут и там выглядывают луды — затопленные водой небольшие скалы. Я невольно залюбовался озёрным пейзажем, который завершал светлый сосновый лес, окружавший холодные глубокие воды.

Всё, обход закончен, пора домой...

Туристы припёрлись ровно в пять, и я, заперев рычащего Ареса в доме, вышел к ним во двор.

— Что-то я не понял. Вас по документам должно быть десять человек. Почему вас только девять, где ещё один? — спросил я высокого рыжеватого парня, который вышел вперёд.

— Отказался в последний момент, понос у него... — и как-то нехорошо он в тот момент засмеялся, но тогда я этому значения не придал, подумал, что просто придурок.

— Давайте я кое-что объясню...

— Да мы всё знаем, — перебил меня рыжий, — мы отметиться зашли, для галочки, как начальник на турбазе велел, так что бывай, дядя.

Вся компания дружно засмеялась и направилась в лес. Ну и наглость! Такое хамло попалось мне в первый раз. И ничего ведь не сделаешь, в морду не дашь, за это по голове не погладят, особенно если среди этих козлов какой-нибудь богатенький ублюдок попадётся. Хер с ними, пусть хоть в болоте утонут, мне насрать.

Подождав, когда недотуристы отойдут подальше, я выпустил заливающегося лаем пса во двор и, плюнув на всё, пошёл обедать. Достав из холодильника вчерашнюю рыбу и порядком надоевшие мне макароны, я вспомнил, что давно не заходил в корбы. Это низинные подтопленные еловые леса с дремучими сумрачными чащами и буреломами, где с хвойных ветвей свисают лишайники. Место сырое, мрачное и не особо интересное, но и за ним надо приглядывать. Сегодня лезть в это болото совсем не хотелось, и я решил отложить малоприятное рабочее мероприятие на следующее утро, типа, зачем делать сегодня то, что можно отложить на завтра.

А утром погода начала портится. Облака закрыли солнце, и подул холодный ветер. Но делать нечего, собрался идти — значит надо; вот что значит дотянул до последнего. Выйти рано не получилось, и в путь мы с Аресом отправились только в первом часу дня.

Довольно быстро добравшись до низины, я пошёл по влажной кромке. Углубляться в эту сырость совсем не хотелось, но я знал относительно сухую тропу через корбы, туда и шёл. Неожиданно пёс поджал хвост и спрятался мне за ноги. Это что ещё за новости, неужели медведя или волка почуял? Я остановился и посмотрел туда, куда нервно поглядывала собака. Разглядеть что-либо в тёмном, увешанном лишайником ельнике было трудно, но когда глаза немного привыкли к полумраку, впереди, между стволов возник волчий силуэт. Я посмотрел в бинокль, и по телу прошёл неприятный холодок. Волк медленно приближался к прислоненному к ёлке полулежащему человеку. В первую минуту я не смог понять, жив он или нет, но в следующую секунду ветер донёс до меня тихий голос. Парень позвал волка и дёрнул воротник куртки, открывая хищнику горло. Благо, волки в конце лета не голодают, поэтому серый, к счастью для этого идиота, кидаться не спешил. Я выстрелил в воздух и, проводив взглядом удирающего волка, полез к парню напрямик, через бурелом.

Добравшись до парня, я опустился рядом с ним на колени и попытался определить, нет ли у него серьёзных травм. Он был в грязной, мокрой одежде, джинсах и тёмно-зелёной куртке. Лицо в кровоподтёках и ссадинах, рассечена левая бровь.

— Ты встать можешь? — вопрос «что случилось?» был сейчас явно не ко времени.

— Оставь меня, — парень скосил на меня глаза и чуть слышно вздохнул.

— Ты что, дебил? Встать можешь, я тебя спрашиваю! — я уже начал терять терпение.

— Если бы ты знал, кто я, не стал бы мне помогать... — мне показалось, что он сейчас заплачет.

— Так просвети меня! Кто ж ты такой, убийца Кеннеди или сокрушитель вселенных?

— Я шлюха. С мужиками трахаюсь, — всё так же тихо и безучастно к своему спасению ответил незнакомец.

Признаться, после такого ответа я даже свою бритую башку почесал от удивления. Но долго задумывать не стал: может, он вообще бредит. Да и в любом случае, не бросать же его тут.

Взяв парня под руку, я помог ему подняться. Он пошатнулся, но довольно уверенно пошёл вперёд, сильно на меня опираясь. Я быстро коснулся свободной рукой его лба — он горел.

То и дело ругаясь на лающего Ареса, я довёл парня до дома и сразу поволок его в баню. Погода меж тем испортилась окончательно, похоже, должен был пойти ливень или начаться гроза. Быстро смыв грязь и кровь с молодого тела, я завернул страдальца в банное полотенце и отнёс его на руках в дом. Там у меня имелись четыре гостевые комнаты для приезжавших охотников, в одной из них я и устроил парнишку. Пёс улёгся рядом с кроватью и с интересом наблюдал за моими действиями, благо уже не лаял.

— Тебя как зовут? — спросил я, заметив, что моя находка смотрит на мир уже более осмысленно.

— Саша, — и он опять замолчал.

— Я Егерь.

Первым делом я сунул Сашке под подмышку градусник и опять углубился в аптечку. Надо было найти, чем сбить температуру, а в том, что она была, сомневаться не приходилось. Во-вторых, надо было обработать повреждения на коже. Все они были поверхностными, но в дезинфекции нуждались. Ссадины и царапины были, в основном, на лице и кистях рук, тело же покрывали разные по величине синяки. В общем, не смертельно, он молодой, должно было достаточно быстро зажить.

Звонить в город и сообщать о происшествии я не спешил. Неделю назад шли дожди, и дорогу сюда размыло основательно, машина пока не пройдёт, если только трактор. Ничего, справлюсь, не в первый раз, выхаживать охотников уже приходилось, даже с огнестрелами. За три года в должности егеря я стал по совместительству неплохим фельдшером.

Сделав для пациента всё, что было в моих силах, я укрыл его одеялом и пошёл заваривать чай. Арес встал, злобно рыкнул на парнишку и поспешил за мной.

Вернувшись в комнату с двумя кружками, я помог Сашке сесть, опираясь спиной на подушку, и вручил ему горячее питьё. Он благодарно посмотрел на меня светло-зелёными выразительными глазами и взял чашку.

— Это правда, что ты сказал мне на болоте? — довольно нагло поинтересовался я, садясь на стул рядом с кроватью.

— Правда, — он сразу понял, о чём я спрашиваю, и грустно улыбнулся. — Мне, как и большинству людей, хотелось ласки и человеческого тепла, но я умудрялся знакомиться лишь с теми, кому нужен был только секс. Мне всегда нравились мужчины — сильные, крепкие... Я бегал за своими любовниками, как собачонка, надеясь на то, что они меня полюбят. Сейчас я понимаю, что это было довольно глупо. Всё повторялось, и постепенно остались только холод, одиночество, разочарование и случайные связи. Я сосал больше раз, чем целовался. Меня никогда не ласкали после секса. Мне двадцать шесть лет, а я никогда не держался за руку с любимым человеком. А я хочу любви, романтики и тепла. Счастья... — как будто оправдываясь, сказал Сашка. — Я ведь никому ничего плохого не делаю! Почему же всё так складывается? Это нечестно... Почему я до сих пор один... — парень моргнул, и из его глаз покатились слёзы. — Когда ты сидишь один в пустой комнате, так хочется почувствовать ласковое прикосновение, прижаться к другому человеку, ощутить его тепло и знать, что ты ему не безразличен. Раньше я думал, что всё придет позже, само собой, но годы идут, а всё остаётся таким же. Я часто смотрел в окно, на людей. Они гуляли, смеялись, целовались, а я был один. Жизнь проходила там, за стеклом, куда я по каким-то причинам попасть не мог, — Саша замолчал и с полным безразличием ко всему откинулся на подушку.

Скорее всего, он принялся изливать мне душу из-за высокой температуры и отвратительного самочувствия, а теперь он был полностью эмоционально опустошён и, кажется, начал засыпать. Я забрал из его расслабленной руки почти пустую кружку, получше укрыл парня одеялом и вышел из комнаты.

Сначала я не знал, как отнестись к его исповеди. Во времена моей молодости все эти темы были под запретом, и, честно говоря, я сам пару раз участвовал в избиении парней, которых подозревали в связи с мужчинами, но делал я это на самом деле потому, что все так делали, а коллектив и общественное было превыше всего, и если ты не с коллективом, значит ты против него. На самом деле я не видел ничего страшного в близости с мужчиной, хотя сам никогда это не пробовал. В зрелом возрасте я периодически смотрел гей-порно и мастурбировал, но до реального секса с мужчиной дело никогда не доходило, да я его не так уж и искал.

К вечеру Сашка проснулся и вышел из комнаты, завернувшись в полотенце, которое я забыл на спинке стула. Арес вскочил и остервенело залаял. Парень попятился. Я наорал на собаку, и свинозавр притих, но глаз с нашего гостя не спускал. Грязные вещи остались валяться в бане, и я принёс парню свои чёрные спортивные штаны и зелёную футболку. Сам я был в камуфляжных штанах и чёрной майке. Сашка молча взял у меня одежду и юркнул в комнату. Впрочем, уже минуты через две он вернулся на кухню и неуверенно подошёл к столу, опасливо поглядывая на ворчащего Ареса.

— Садись, — я кивнул ему на стул и отвернулся к плите.

Интересно, он помнит, как днём в полубреду и с температурой изливал мне душу?

Дожарив картошку с тушёнкой, я поставил сковороду на деревянный кружок в центре небольшого круглого стола, потом достал пару тарелок, вилки и наконец-то сам приземлился на стул. Я дал парню спокойно поесть, а затем, налив нам чай, начал расспросы.

— Как ты оказался в том болоте? — задал я главный вопрос.

— Всё началось с моего отпуска. Один из коллег предложил поехать в Карелию. Сказал, что в группе освободилось одно место, — Саша провёл рукой по коротким светлым волосам, в которых выделялись золотистые пряди мелирования, и, вздохнув, сжал губы. — Сначала всё было хорошо, а потом мой сослуживец зачем-то рассказал всем о том, что я люблю мужчин. Я случайно ему проболтался, когда мы на работе Новый год отмечали. Они не придумали ничего лучше, чем избить меня и бросить в лесу. Это было вчера утром... — Сашка обхватил себя руками и напряжённо на меня посмотрел, видимо, опасаясь негативной реакции с моей стороны.

Теперь стало понятно, куда делся десятый турист из вчерашней группы. Вот уроды... А что было бы, если бы я не нашёл парня? Не зная местности, в мокрой одежде на холодном ветру долго не протянуть, а учитывая его эмоциональное состояние на тот момент, он бы точно загнулся. И так он очень долго просидел в этом болоте, вполне ещё может слечь с воспалением лёгких.

— Сейчас как себя чувствуешь? Что болит?

Температура, наверное, спала, так как гость схомячил большую тарелку картошки. Когда у человека жар и плохое самочувствие, столько не жрут. А вот болит, думаю, почти всё — половина тела в синяках и ссадинах.

— В общем, всё терпимо... Что будешь со мной дальше делать? — Саша серьёзно на меня посмотрел.

— Через два-три дня позвоню в город, за тобой пришлют машину и отправят тебя домой. Сейчас дорогу размыло, так что пока побудешь здесь.

— Я боюсь твою собаку, — парень с опаской посмотрел на свинозавра.

— Это ты правильно делаешь. Он чужих не любит, может и куснуть.

— Здорово... Можно я пойду посплю? — гость отставил кружку и вопросительно посмотрел на меня.

— Конечно.

Я быстро прибрался на кухне, просмотрел на компе почту и тоже лёг, но уснул не сразу. Похоже, я слишком долго был один, и сейчас моим мыслям не давал покоя симпатичный парень, спящий в соседней комнате. Интересно, я могу ему понравиться? Если честно, мне безумно хотелось, чтобы он предложил мне близость. Сделать первый шаг в сложившейся ситуации я точно не решусь — слишком непривычно...

Сами собой в памяти всплыли порноролики с мужчинами, на месте которых я представлял себя и Сашку. Мне понравилось фантазировать о том, как я трахаю парня во всевозможных позах, хотя я ни разу в жизни не занимался анальным сексом. Потом я попробовал представить, как он вставляет член в мою задницу, и даже, раздвинув ноги, дотронулся до ануса пальцем. Стало стыдно, но возбуждение осталось, и я, плюнув на всё, начал мастурбировать. Спустя пару минут я изгадил пододеяльник, как пацан, но вылезать из тёплой постели и менять белье не хотелось, поэтому я сдвинул край одеяла с липкими пятнами к стене и, устроившись поудобнее, быстро заснул.

Утро встретило меня противным писком лесных птиц, надоевшими макаронами и вопросом Чернышевского «Что делать?», но я решил не заморачиваться, пустить всё на самотёк и заняться запланированными на сегодня делами, которых, впрочем, было не особо много: сходить за рыбой, привести в порядок две лодки и починить крышу сарая.

Обжарив макароны с тушёнкой, я пошёл было будить моего случайного гостя, но делать этого мне не пришлось. Крутившийся возле меня Арес недовольно залаял, и из-за двери комнаты осторожно высунулся Сашка. Оценив обстановку и прикинув, что пёс вряд ли нападёт на меня в моём присутствии, парень поздоровался, смело прошёл через кухню и направился через двор к деревянной коробке сортира. Сделав свои утренние дела, он вернулся и, опять посмотрев на свинозавра, присел на стул.

— Может, помочь чем? — он, конечно же, опять был в моих вещах, которые были ему немного великоваты.

— Нет, сейчас перекусим и пойдём к ближайшей ламбе за рыбой...

— А кто это? — удивился Сашка.

— Это не кто, а что. Ламбы — это маленькие травянистые озёра, часто с торфяным дном, поэтому вода в них может быть красновато-коричневой, — пояснил я.

— Никогда такого не видел.

— Сейчас посмотришь.

Мы вышли со двора и углубились в лес. Я вёл парня к узкой тихой протоке, соединяющей два озерка. Там у меня была лодка, и доплыть до ламбушки было гораздо проще, чем добираться пешком через лес.

Сашка смотрел вокруг с нескрываемым восторгом и радовался лесным пейзажам, как маленький. Пока мы шли к протоке, он рассказал мне, что сам из Москвы и последние пять лет никуда из каменных джунглей не выезжал, но всегда мечтал побывать в Карелии, и вот теперь его мечта осуществилась, правда, как всегда, через жопу.

Ещё больше радости вызвало у него наше недолгое водное путешествие, а растущие прямо на гранитных валунах сосны, корни которых открыто змеились по камням, вообще показались ему чем-то сказочным. Арес тоже плыл с нами, сидя на носу лодки.

Я смотрел на Сашку и улыбался. Ссадины на лице потухли, и их почти не было видно, только запёкшаяся кровь на рассечённой брови сильно бросалась в глаза, но это нисколько не портило молодое миловидное лицо. Я опять подумал о человеческой злобе и тупости. Как можно было избить и бросить в лесу человека, который никому ничего плохого не сделал? Хорошо бы эти твари нарвались на медведицу, она бы им быстро разъяснила, кто в лесу хозяин. Знаю, что плохо желать кому-то неприятностей, но и поступать так, как они поступили с Сашкой, нельзя... Кстати, о медведях.

— Саш, посмотри направо, — я выпустил весло и указал ему направление рукой. — Видишь на стволе глубокие борозды? Это от медвежьих когтей отметины.

— Не люблю медведей, они агрессивные, — поморщился парень.

— Не всегда. Плохо, если самку с медвежатами встретишь или шатуна зимой, а так бурый медведь в общем-то даже трусоват.

Сашка хотел что-то ответить, но тут сосны расступились, и лодка выплыла на край небольшого, заросшего травой озера. Парень завертел головой, а потом, видимо, вспомнив мои слова про торф, нагнулся и набрал в ладони воды, которая действительно оказалась ржаво-коричневого оттенка.

— Круто. И тут водится рыба?

— Конечно. А щуки тут даже рыжеватые от воды. Их на блесну хорошо ловить.

— А мы на что будем ловить? — парень только сейчас сообразил, что я не взял удочки.

— У меня тут сеть стоит.

— Это не разве не браконьерство?

— Понимаешь, Сашенька, я не могу всё время жрать только макароны и свиную тушёнку (где один жир), которые мне регулярно присылают.

— Ясно.

Вдвоём мы быстро втащили в лодку небольшую сеть с рыбой. Навскидку, её было килограмм пять, так что особого урона фауне водоёма нанесено не было.

— Егерь, а давно ты тут живёшь? — спросил Сашка, доставая из сети рыбу и кидая её на дно лодки.

— Почти три года, — я тоже склонился над сетью; надо же, даже одна небольшая щука попалась. — Смотри, какая рыженькая, — я показал парню необычно окрашенную обитательницу торфяного озера.

— Прикольно! Правда, я не знаю, как должна выглядеть обычная щука, так что сравнивать мне не с чем, — он повертел в руках рыбу. — И не скучно тебе здесь?

— Когда один — бывает, а когда охотники приезжают, скучать некогда, — я свернул пустую сеть.

— А они пьют, когда приезжают?

— Да почти только этим и занимаются, — я рассмеялся. — Для большинства людей охота и рыбалка — синонимы пьянки на свежем воздухе.

— Наверное, весело время проводите? — Сашка смотрел на меня и улыбался.

— Ага, очень. Они ужрутся и хорошо, если спать лягут, а то могут ведь и подраться, и друг друга перестрелять.

— А как твой пёс к ним относится?

— Хреново. Кидается поначалу, но потом чуть поспокойнее становится. Вот как с тобой сейчас.

Арес действительно вёл себя на удивление прилично и занимался тем, что обнюхивал рыбу и смотрел по сторонам.

— Можно его потрогать?

— Попробуй, — мне было реально интересно, что из этого получится: погладить свинозавра удавалось единицам.

— Он меня не укусит? — парень колебался.

— Понятия не имею. Вот сейчас и узнаем... Погладь по спине, он голову не даёт. Только протяни ему сначала руку понюхать.

— Арес, — тихо позвал Саша и протянул псу открытую ладонь.

Свинозавр отвлёкся от созерцания озёрного пейзажа, повернулся к нахалу, который его побеспокоил, и посмотрел на него так удивлённо, как будто парень сделал попытку насрать ему на голову, гавкнул для порядка, но руку благосклонно понюхал и даже не укусил.

Воодушевившись таким удачным началом, Сашка медленно, почти с благоговением коснулся белой шерсти на спине собаки и несколько раз не спеша провёл по ней рукой. В это время я на всякий случай придерживал Ареса за ошейник. Свинозавр поднял на холке шерсть, но отгрызать гостю руку по локоть не спешил.

— Ладно, не будем больше нервировать животное, — Саша отодвинулся от собаки.

Я не ожидал этого движения и не успел отцепиться от ошейника, поэтому получилось так, что Сашка почти прижался к моей груди, и я ощутил тепло его тела. Первым желанием было обнять его и прижать к себе, но вместо этого я отцепился от ошейника и отстранился от искушающего меня тела.

— Красивая собака, — казалось, парень не обратил никакого внимания на моё замешательство. — Где ты его взял?

— На помойке нашёл зимой, когда мусор выносил. Он совсем маленький был, белый, со снегом сливался. Если бы не пищал от холода, я бы его и не заметил, — я перегнулся через Сашку и потрепал пса по холке, при этом лодка качнулась, и парень схватился за меня руками.

— Осторожно! Мне не хочется купаться в одежде, — он посмотрел на меня, продолжая держаться за моё плечо.

— Не бойся, лодка устойчивая, — я опять отодвинулся от него и взялся за весла. — Сейчас домой — надо с рыбой разобраться, а потом поможешь мне по хозяйству, раз уж оказался в моих владениях.

— Хорошо, — он искренне улыбнулся и бросил взгляд на скрывающееся за соснами озеро.

Когда мы вернулись с озера, я напомнил Сашке о том, что неплохо бы ему постирать свою одежду, которая до сих пор валялась в бане. Я показал ему, где взять мыло, таз и воду, и, пока он возился со шмотками, быстро ополоснулся под душем, находившемся там же, в парилке. Несколько раз я замечал, что парень на меня смотрит, но старается делать это незаметно.

Перекрыв воду, я вышел в предбанник, вытерся, влез в тренировочные штаны и вернулся к Сашке.

— Паспорт, билеты и деньги во внутреннем кармане куртки не пострадали, — радостно сообщил мне гость. — Меня больше всего напрягало, что паспорт пришёл в негодность и придётся его менять.

После того как Сашка развесил одежду сушиться, мы занялись лодками. Парень довольно быстро схватывал, что и как нужно делать, и этим заслужил мою дополнительную симпатию.

— Саш, а ты кем работаешь? — поинтересовался я.

— Программистом.

— А живёшь с кем? Давай перевернём кверху днищем.

— С родителями, — он помог мне справиться с тяжёлой лодкой.

— Они знают, что ты парней любишь? — я отпустил край борта немного раньше, чем Сашка, и корыто чуть не придавило ему ногу.

— Ай! — парень шустро отскочил. — Не знают. У меня мама верующая, а отец консерватор, даже представить боюсь, как они отреагируют на такую весть, так что на темы любви и секса мы не разговариваем.

— Саш, закончи с лодкой, я пойду с рыбой разберусь.

— Ага.

Я оставил парня во дворе и пошёл в дом. Арес, как ни странно, остался лежать в тени куста калины. Разобравшись с рыбой (что жарить, что сушить, а что морозить), я помыл руки и, высунувшись в окно, позвал Сашку, который сразу же подошёл ко мне.

— Много ещё осталось?

— Нет, всё уже готово, только я один не смогу её перевернуть, — он вытер пот со лба тыльной стороной ладони.

— И не надо. Пусть так пока валяется. Давай в дом.

Почти сразу скрипнула входная дверь, и на кухню забежал Арес. Сашка вошёл следом.

— Я как только дверь открыл, он меня толкнул своим корпусом и влез первым, — пожаловался гость на собаку.

— Да, свинозавр так часто делает, он наглый.

— Он спит в доме? — парень подошёл к рукомойнику.

— Да, в моей комнате на коврике. Пойдём, я посмотрю твои ссадины и смажу ушибы, чтоб прошли быстрей.

Мы зашли в комнату, и Сашка, сняв одежду, лёг на кровать. Я взял мазь и легонько, круговыми движениями, стараясь не нажимать слишком сильно, натёр все видимые повреждения. Я уже хотел сказать парню, чтобы он повернулся на живот, но тут мой взгляд наткнулся на набухший член, и я невольно им залюбовался. Сашка застеснялся своей эрекции и виновато посмотрел на меня.

— Извини, — он отвёл взгляд, — просто ты красивый, сильный и касался меня...

— А что тебе нравится с мужиками делать?

То, что я ему нравился, придавало мне смелости. Или наглости. Я точно ещё не понял.

— Всё. Целоваться, обниматься, сосать член и чтобы сосали мне; анальный секс тоже люблю. У тебя были мужчины? — парень положил руку мне на колено.

— Нет.

— Хочешь попробовать? — осторожно спросил он.

Вместо ответа я нагнулся и поцеловал моего найдёныша в губы. Он сразу же открыл рот, пуская меня в тёплую влажную глубину.

— Егерь, подожди, — Сашка прижал к моим губам пальцы. — Как тебя зовут?

— Тихон.

Стащив штаны и майку, я лёг на парня сверху, и он сразу же обхватил меня руками, прижимая к себе. Я не особо представлял, что сейчас надо делать и с чего начинать, так что просто доверился инстинктам. Мы ещё раз страстно поцеловались, и я заскользил губами и языком по его шее, неспешно спускаясь к ключицам, соскам и животу, но когда перед моими глазами возник возбуждённый член другого мужчины, я остановился.

— Всё в порядке? — томно вздохнув, Сашка приподнял голову и посмотрел на меня. — Почему ты остановился?

— Просто смотрю, — я облизал пересохшие губы и взял в руку горячий твёрдый ствол.

Его член был толстенький у основания, а к головке чуть сужался, от чего зрительно казался короче, чем на самом деле. Поигравшись с ним рукой, я нагнулся ниже и провёл языком по всей длине интимного органа. Сашка глубоко вздохнул и развёл ноги шире, чтобы я мог устроиться поудобнее. Облизав эрекцию со всех сторон, как мороженое, я не спеша погрузил её в рот и задвигал головой вверх-вниз. Взять на всю длину, чтобы упереться носом в лобок любовника, как показывают в порнографии, я, конечно, не мог, но участившиеся Сашкины стоны доказывали, что у меня и так неплохо получается доставить удовольствие другому мужчине. Особенно мне понравилось сосать головку и толкаться кончиком языка в маленькую аккуратную дырочку.

Оставив это занятие, я начал лизать и мять губами его яички. Одновременно с этим я не вытерпел и, сунув руку вниз, стал надрачивать свой член. Заметив это, Сашка опрокинул меня на спину и, усевшись на мой живот верхом, нагнулся и начал целовать мои губы. Воспользовавшись удобной позой, я начал мять руками ягодицы парня, но так и не решился дотронуться до манящего отверстия. Меж тем Сашка сполз ниже, оседлав бёдра, и стал ласкать мой член сразу двумя руками.

— Тиш, какой он у тебя классный — ровный, длинный, налитой... Хочешь засунуть своего красавца в мою задницу?

— Да... — я поглаживал и сжимал его бёдра.

Сашка дотянулся до стула, где лежали его вещи, и, достав из паспорта презерватив, раскатал его по моему члену. Сделав это, он начал облизывать ствол, густо покрывая его слюной, а потом, обсосав пальцы, увлажнил свою дырочку.

Устроившись надо мной поудобнее, любовник пристроил мою головку к своему отверстию и стал медленно садиться. И я почувствовал, как мой орган погружается в его тренированный, привыкший принимать в себя члены анус. Опустившись до конца, Саша сразу начал двигаться, тяжело дыша и вскрикивая от удовольствия.

Схватив скачущего на мне парня за бёдра, я сам начал толкаться вверх, стараясь входить в его тело как можно глубже.

— Егерь, подрочи мне...

Я отпустил Сашкины бёдра, давая ему полную свободу действий, и взялся за его член и поджавшиеся к нему яички. Парень замедлил движения и теперь не спеша вращал попкой по кругу, наслаждаясь моими действиями. Потом он вновь набрал темп, и я кончил в его тело, протяжно застонав. Сразу после меня финишировал и он.

Вспомнив слова Сашки, что его никогда не ласкали после секса, я обнял парня и поцеловал его, а потом начал поглаживать ладонью его тело, стараясь не задевать гематомы.

— Тиш, мне так хорошо с тобой! — Саша чуть не мурлыкал от удовольствия. — Тебе понравилось? Не жалеешь, что попробовал?

— Нет. Всё было классно, — я провёл рукой по его груди.

— Как думаешь, романтично было бы сделать это на сеновале? — он повернулся на бок и закинул на меня ногу.

— Ты вообще представляешь, что такое сеновал, городской пижон? — усмехнулся я.

— Ну, да, — он удивлённо моргнул, — просторное помещение с сухой травой.

— Нет, это тёмный сарай и не особо чистая солома, которая втыкается тебе в жопу. Плюс, там бегает мелкая живность, например, мыши и пауки. Романтично? — я засмеялся, увидев, как перекосилась физиономия парня, когда он представил описанную мной реальную картину сеновала.

— А в кино секс на сеновале выглядит очень мило, — похоже, он усомнился в правдивости моих слов.

— Так то в кино... — я поцеловал его и начал выбираться из постели. — Пойдём крышу чинить.

С крышей дела обстояли хуже, чем с лодками. То ли Саша боялся высоты, но не признавался в этом, то ли после хорошего секса отупел — не знаю, но вреда в этой работе от него было больше, чем пользы. А в довершение ко всему он чуть не свалился с сарая на землю, и я, стараясь его удержать, проломил крышу ещё в двух местах.

— Всё, мелкий пакостник, — обратился я к парню, поддерживая его под локоть и вытаскивая ногу из новой дыры в крыше, — чувствую, что с работой на сегодня надо завязывать. Пойдём ужинать.

— Я не нарочно... — окончательно сник парнишка.

— Да, я понимаю, что попытки падения с крыши вряд ли являются твоим хобби, — я приобнял парня за талию, и мы пошли в дом.

— У меня тоже дома собака есть, — сообщил Саша, когда мы уселись за стол, — Китайская хохлатая.

— Это лысая с гривой? — я таких собак как-то не воспринимал всерьёз.

— Да, зовут Скай.

— Оно знает какие-нибудь команды?

— Э-э... — задумался гость. — Только «сидеть», ему больше и не надо.

— В общем, моему Аресу на один зубок твоя псинка, — засмеялся я, чуть не давясь рыбой.

— Не любишь маленьких собак?

— Неа, особенно йоркширские крысы раздражают.

— А массаж любишь? — Сашка как-то очень хитро на меня посмотрел и улыбнулся.

— Не знаю, мне его никогда не делали.

— Пойдём, — он поманил меня пальцем.

Я поймал его за руку и повёл в свою спальню. На улице стемнело, и пришлось включать свет.

Первым делом мой гость подошёл к окну и задёрнул занавески.

— Чтобы белки не подглядывали, — улыбнувшись, пояснил он, а потом помог мне раздеться.

— Как мне лечь? — тихо спросил я, предвкушая интим.

— Ложиться пока не надо, — заговорщицким тоном сообщил он, — вставай на кровать на колени. Теперь нагнись и обопрись на локти. Так, хорошо, только ноги пошире расставь.

— Ты что удумал? — до меня постепенно дошло, что это не самая подходящая поза для массажа.

Я представил, как выгляжу со стороны. Яйца и начавший наливаться член свисают между раздвинутых бёдер, а отверстие выставлено на Сашкино обозрение. Стало очень неловко, и я уже собрался распрямиться, но тут почувствовал, как к моей заднице прижимается член и лобок парня, а его руки, описав пару кругов, начинают разминать мне спину.

— Ты напряжён, — заметил Саша.

— Не пойми меня неправильно, но я в такой позе не часто оказываюсь, тем более голый, — я невольно поёжился.

— Тебе неприятно? — парень чуть двинул бёдрами, и его член лёг прямо между моих ягодиц, а яички коснулись ануса, отчего я непроизвольно сжался.

— Мне нравится, что ты рядом и касаешься меня, но пугает возможность секса в пассивной роли, хотя и возбуждает тоже... Я сам не совсем понимаю.

И тут я почувствовал, как его палец коснулся моего входа и начал массировать его. Это ощущение мне понравилось, но страх перед проникновением мешал мне расслабиться.

— Саш, — я повернулся к нему, — мне приятно то, что ты сейчас делал, но давай пока не будем. Страшно и как-то неловко. Не могу расслабиться.

— Ладно, всё в порядке, — он дотронулся ладонью до моей щеки. — Давай как в прошлый раз. А получать удовольствие от пассивной роли я тебя потом научу. Ты ведь, в принципе, не против попробовать?

— Ну, мне нужно привыкнуть к этой мысли, но вообще мне интересно.

— Отлично, — Саша встал передо мной на колени и начал делать минет, заглатывая член почти полностью.

Прикрыв глаза от удовольствия, я завёл руку назад и начал надавливать пальцем на свой анус, пока не кончил Сашке в горло.

— Быстро схватываешь, Егерь, — прокомментировал он, когда понял, где находится мой палец. — Сделаешь мне так же?

Теперь на колени опустился я, а Сашка, положив руки мне на плечи, поставил одну ногу на кровать. Я обхватил губами его член и наконец-то дотронулся до заветной нежной дырочки...

Проснулся я от того, что Сашка заворочался у меня под боком. Восемь. Можно уже и вставать. Я нехотя выбрался из тёплой постели и начал одеваться. Пока парнишка спит, пойду починю крышу сарая — может, хоть со второй попытки получится.

Забравшись по приставной лестнице на крышу, я вспомнил, что завтра приезжают охотники, которых мне надо будет устроить и сопровождать во всех вылазках в лес. Количество вылазок обычно зависело от количества взятой водки. Чем больше водки, тем меньше вылазок, и, соответственно, наоборот.

Блядь, как же мне представить парня пятерым мужикам? Племянником, туристом... Стоп, а кто он мне теперь на самом деле? Знакомый, друг, любовник? Любимый... Блядь, неужели я влюбился?

Пока я ремонтировал сарай и прикидывал варианты, из дома вышел Сашка, о чём меня своим лаем известил Арес.

— Привет, — парень поднялся на несколько ступенек, и я нагнулся к нему для поцелуя.

— Саш, завтра охотники приедут... — я отложил пассатижи.

— Это значит, что мне нужно уйти? — улыбка пропала с его лица.

— Это значит, что нужно решить, как тебя представить. Слазь.

— Скажи, что хочешь, — он опять заулыбался. — Например, что я сын твоего друга или родственника и приехал сюда отдохнуть. А надолго они?

— На неделю. Ок, скажу, что сын друга, — я потрепал по голове подошедшего пса.

— А охотники, когда тут отдыхают, не шалят друг с другом? — засмеялся Сашка.

— Знаешь, — я опустился на скамейку перед сараем и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая парня сесть рядом, — за три года здесь я несколько раз заставал своих гостей за сексом, но в большинстве своём охотники подчёркивают, что они ярые противники однополых отношений.

— И где ты их заставал? — поинтересовался парень, садясь вплотную ко мне.

— Да везде. В сарае, в лесу, в доме. Голых, одетых, обнимающихся, целующихся, с членом в руке, во рту и в заднице. Всякое тут бывало. Особенно по пьяни они осторожность теряют. В общей сложности я видел человек двадцать за этим занятием, но если учитывать, сколько сюда народу приезжают ежегодно, эти любовнички составляют очень маленький процент от общей массы. Остальным это либо не интересно, либо они более осторожны.

Я встал со скамейки, а Сашка, хихикнув, попытался повалить меня на траву, и мы начали шутливо бороться. Он был поменьше меня, но в силе особо не уступал, поэтому наша борьба была почти на равных. Я уже не помню, когда последний раз дурачился с кем-нибудь. Конечно, это было, но очень-очень давно. В конце концов, я повалил смеющегося парня на траву и сел на него верхом, держа его руки за запястья.

— Давай погуляем по лесу? — Саша расслабился подо мной. — Или тебе надо работать?

— Пойдём, — я помог ему подняться. — Работа не волк, в лес не убежит, и потом — зачем делать сегодня то, что можно отложить до завтра.

Мы долго ходили по лесу, то расходясь в поисках грибов, то сходясь вновь. Сашке нравился лес с его обитателями и многочисленными озёрами и протоками. Набрав по полной корзине, мы вышли к очередному озеру с крутыми гранитными берегами и сели на поваленное дерево.

Я посмотрел на парня, которого красиво освещало яркое солнце, и взял его за руку. Он сжал мою кисть и, положив руку мне на затылок, поцеловал в губы. Тёплый влажный рот сводил с ума, и я поспешил прервать ласку, чтобы не накинуться на парня прямо здесь.

— Что-то не так? — спросил он, не отпуская мою руку.

— Всё классно, но я перестаю себя контролировать, а трахаться на природе не хочу, среди открытого пространства, насекомых, разных колючек, грязи и неожиданных зрителей.

— Согласен, я тоже люблю комфорт и уединённость.

Мы ещё немного посидели у озера и пошли к дому, по пути набрав ещё по большому пакету грибов. Вернувшись с долгой прогулки, мы до упора перебирали и сортировали собранное богатство — сушили, варили и распихивали его по банкам. Потом я оставил Сашку на кухне готовить ужин, а сам всё-таки пошёл доделывать крышу сарая, которая уже успела меня заебать.

За этот насыщенный день мы умудрились так устать, что вечером выяснилось — сил на секс уже нет. Забравшись под одеяло, мы начали просто обниматься и целоваться, а потом сами не заметили, как заснули.

Приезд охотников нарушил нашу идиллию. Мне начало казаться, что мужчины с первого взгляда догадались, какие на самом деле отношения между мной и Сашкой. (Специально для — стал бояться даже его случайных, ничего не значащих прикосновений и к вечеру был вынужден признаться себе, что всеми правдами и неправдами избегаю человека, которого ещё вчера был готов назвать любимым.

Сашка быстро понял, в чём дело, и старался лишний раз не выходить из комнаты, но меня и это тяготило. Казалось, что я кругом виноват. А закончился этот день тем, что я наорал на парня, когда он, подкараулив меня в пустой кухне, взял меня за руку и пожелал спокойной ночи.

Я вёл себя, как последний трус, но сделать с этим ничего не мог, просто не знал, как ещё можно вести себя в подобной ситуации. Позже парень сделал ещё одну попытку поговорить со мной, но я молча выпроводил его из своей комнаты.

Утром я проснулся в 5:30 и, не спеша одевшись, вышел на кухню. Вылазки в лес сегодня, скорее всего, не будет, так как вчера, отмечая свой приезд, все охотники ужрались, как свиньи, и теперь отсыпались, валяясь кто где. Один, например, дрых под кухонным столом, сжимая в руке пустую бутылку водки.

Сейчас попью чай, и надо будет пройтись по дому и двору, тела посчитать, а то вдруг кто спьяну в лес убежал. Такое тоже пару раз было, потом с собакой искал.

Отвлекшись на пьяного гостя под столом, я не сразу заметил, что дверь в комнату, где расположился Сашка, была открыта. Отставив кружку, я заглянул в проём. На аккуратно заправленной кровати лежали мои вещи, которые носил парень, а его самого не наблюдалось.

Всё это, мягко говоря, настораживало. Я быстро обошёл дом и двор, попутно считая тела пьяных постояльцев, но своего парнишку так и не нашёл. Оставался только один вариант: Сашка ушёл. Для него всё опять повторилось. Он нашёл человека, с которым ему было хорошо, то есть меня, а я, скотина такая, оттолкнул его при первой же сложной ситуации. И в этот момент до меня, наконец, дошло, что я могу больше никогда не увидеть Сашку, не услышать его смех, не почувствовать его прикосновений и поцелуев.

Начав лихорадочно соображать, что делать дальше, я пришёл к выводу, что, скорее всего, парень ушёл по дороге к городу, а значит, я легко смогу догнать его на машине. Хотя если он сел в попутку... Блядь, да какая попутка в пять утра в этой жопе!

Не теряя больше времени, я сел в свою белую «Ниву» и поехал искать Сашку. Ареса пришлось взять с собой, а то ещё искусает кого-нибудь из постояльцев, когда они полезут погладить «милую собачку». Минут через двадцать за очередным поворотом я увидел одинокую фигуру в знакомой тёмно-зелёной куртке. Быстро нагнав парня, я выскочил из машины и крепко его обнял.

— Не уходи, — извиняться, как нашкодившему пацану, мне совершенно не хотелось, и я подумал, что сказать «не уходи» будет вполне достаточно. Саша довольно обиженно на меня посмотрел, но отталкивать не стал, лишь тяжело вздохнул и положил подбородок мне на плече.

— Поехали обратно, — я чуть отодвинулся, чтобы взглянуть ему в глаза. — У тебя же ещё две недели отпуска.

— Ты будешь игнорировать меня всю неделю? — похоже, он сомневался, стоит ли возвращаться.

— Нет. Будешь с нами на охоту ходить, я научу. А перед сном, когда все угомонятся, проберёшься ко мне в спальню. Будем разговаривать и заниматься любовью, только, желательно, потихоньку, — я намеренно употребил словосочетание «заниматься любовью», чтобы подчеркнуть свою духовную привязанность к парню, и, кажется, он это понял. — А когда они уедут, мы выйдем из подполья.

— Нет, на охоту я ходить не буду, мне это не нравится. Ты правда хочешь, чтобы я остался?

— Да.

— И не только для секса? — серьёзно спросил он.

— Не только. Ещё мне нравится просто общаться с тобой и дурачится, — честно ответил я и искренне ему улыбнулся.

— Тиш, — он обнял меня, — я так хотел, чтобы ты меня нашёл и не дал уехать...

— Когда я увидел, что тебя нет, я понял, что не хочу с тобой расставаться. Поехали, надо за охотниками следить, чтобы со двора не расползлись.

— На охоту сегодня пойдёте?

— Да какая охота, они весь день похмеляться будут!

Парень сел в машину, пёс сразу же нагавкал на него с заднего сидения, я прикрикнул на вредную псину, Сашка засмеялся, и мы поехали назад.