— Какая вечеринка? — переспросила я.
— Оргия, — досадуя на мою тупость, ответил Сэм.
И вот здесь я задумалась.
С одной стороны, пока Москва мне не дала ничего хорошего, кроме замечательных преподавателей в Лите. Те же скучные дни, те же трансвеститовские проблемы. Взгляды вслед, осуждение прохожих, почти не удивляющихся «крашеному педику». Хотя я, откровенно говоря, на педика-то и не особо похожа. Скорее представитель некой субкультуры, известной только одной мне: мелированные черно-красные волосы ниже плеч; кожаные шорты и драные чулки; розовый легкий шарф поверх сиреневой майки с надписью «Я вас всех e-mail!».
С другой стороны мне давно пора поразвлечься. Учеба отнимает много сил. И, хотя я одна из лучших учениц на потоке, многие преподаватели (как и ученики, мать их!), меня просто ненавидят. Пора бы и сбросить накал.
— Ну?! — не унимался Сэм.
Я улыбнулась, сунула сигарету в зубы. Семен, или как он сам себя величает — Сэм, давно открылся мне. Точнее, он думает, что сохраняет «абсолютный нейтралитет», но я же вижу, как он на меня смотрит. Ага. И уже не раз слышу от него предложения в духе: прогуляться по столичным клубам.
— Я подумаю, — ответила я.
На втором курсе Сэм — один из немногих, с кем я поддерживаю общение. Остальные морщат свои отвратительные физиономии, переполненные снобизмом и ложью. Такое ощущение, будто я сама хочу с ними общаться или, страшно представить, переспать с ними, уродами.
Подумаю или нет, но к девяти вечера я была готова. Когда в дверь моей небольшой комнатушки в общежитии завалился Сэм, у него приторно заблестели глазки, хоть эта зараза сладострастная и пыталась это скрыть.
— Ну, — осклабился он, — ты и вправду готова.
Я согласилась с ним взмахом наклеенных длиннющих ресниц. Под его липким взглядом заперла дверь. Вахтерша, баба Тоня, отвернулась, когда я появилась. Розовые изрезанные чулки на подтяжках (терпеть не могу застегивать пряжки!); черная мини; рокерские ботинки облегают голени; черная футболка, на три размера больше, свисает с одного плеча, где у меня татуировка в виде хрустальной бабочки. Последние штрихи образа: распотрошенная лаком и пенкой для волос прическа «а-ля Хиросима»; вечерний макияж и пушистые ресницы; перчатки с обрезанными пальцами и накладные ногти с разными цветами. Не хватало лишь ошейника и дилдо, тогда бы меня точно причислили бы к «падшим мира сего».
Пофиг.
К тому моменту я уже прилично накачалась джином с тоником.
— Где отрываемся? — спросила я, когда развалилась на заднем сидении такси (в зеркале заднего вида при моем голосе я заметила вздернувшиеся брови таксиста).
— Квартирник, — немного скованно ответил Сэм.
— Зашибись, — буркнула я и сунула в зубы сигарету.
— Эмм, — застеснялся таксист, мужичок лет сорока. — Парень...
Я изогнула одну бровку.
— Гм... девушка?..
Взмах ресниц, намеренно по-мужицки покашляла.
— Здесь курить нельзя, — совсем стушевался он.
Пришлось выбросить сигарету в окно.
Доехали в молчании. Когда Сэм расплачивался, таксист зыркнул на меня из-под мохнатых бровей. По его поджавшимся губам я поняла — оценил фигуру и, наконец, осознал мой пол. Похрен, мои дорогие, идите вы все строем!
Оказались мы где-то в районе Южного Бутова. Знакомый Сэма жил в новой шестнадцатиэтажке, где-то в районе пятнадцатого (? Или ниже?). Помню, что дверь открыла бесконечно пьяная девчонка. При виде нас она даже не попыталась собрать глаза в кучу, завалилась куда-то назад. Тут же послышался мужской гогот и ее безвольное тело куда-то утащили. Надо думать — на «казнь через втыкание члена».
— Прошу, — Сэм галантно шаркнул, — будьте как дома.
Под аккомпанемент колотящегося сердца я переступила порог. В темноте обо что-то споткнулась, хорошо, что Сэм поймал. Снизу кто-то заматюкался.
— Молчи, животное, — отгавкнулась я, высвобождаясь из чрезмерно ласковых рук Сэма.
В квартире тьма египетская, лишь кое-где горят свечи и ночники. Мы двинулись через адскую смесь перегара, сигаретного дыма, духов и потных от фрикций тел.
— Что это, мать твою, за притон?!
Под моим напором Сэм отступил, развел руками.
— Машка, так мы на два часа опоздали!
— Сам ты Машка! — расстроилась я. — Ладно, веди меня, гад, туда, где наливают.
Сэм с облегчением рванул куда-то кабанчиком, как оказалось — в ванную комнату. Я уже хотела снова выругаться, когда заметила отмокающие в холодной воде бутылки.
— Госпожа, чего желаете? — шутовски изогнулся Сэм.
Я выбрала водку с тоником. Пока Сэм выбирал бутылки, искал тоник, мешал в нужно пропорции, я вдруг задумалась. Собственно, а что я ищу в своей жизни? Мальчик, ведущий себя как девочка, одевающийся как девочка... что это? Отвратительное или глупейшее посмешище? Карикатура биологии? Что нам вообще, педикам, нужно в жизни? Пососать член? Дать в попу? Черт... а ведь именно так и думает большинство людей. Никто и мысли не допускает, что нам хочется простейшего, как всем людям, банального, но вместе с тем своего, оригинально счастья. Любви, заботы и ласки. И ради этого мы готовы идти до конца, как ни двусмысленно это звучит. Готовы быть изгоями общества, служить объектами для насмешек, но сами мы всегда видим похоть и желание в глазах осуждающих. Ведь нормальному человеку просто пофиг на нас, так же, как и на остальных людей...
— Я сейчас расплачусь, — ответил Сэм, когда я закончила изливать душу под действием пятого коктейля.
Я хотела жестко выругаться, когда в ванную ввалилась пьяная вдрабадан девчонка, абсолютно голая. На груди, животе и на волосах на лобке свисали белесые тягучие капли.
— Че не трахаетесь, суки? — каким-то чудом вымолвила она.
Сэм глянул искоса, взял в одну руку бутылку водки, сунул подмышку тоник, и подхватил меня за талию.
— Пойдем, — скорее ощутила я его голос за ушком, — найдем тихое местечко.
Странно, но я согласилась, хотя настроение было ни к черту.
Уже сразу после порога я ощутила, как объятия Сэма стали более крепкими, читай — интимными.
— А твои друзья не осудят? — усмехнулась я.
— Ты о чем?
— Тут полно легкодоступных девчонок, — прошептала я, переступая за Сэмом тела в коридоре. — А ты привел...
— А я привел человека. Ты права, Машка...
— Марина!
— Ты права, Машка, тут полно адекватных и легкодоступных людей, и всем на всех плевать. Тут можно быть самим собой.
Странно было слышать такое от не слишком умного и пьяного парня. Я ожидала чего-нибудь попроще, в духе кухонных размышлений о непреодолимой тяге физиологии, как любит оправдывать свою скотскость или слабость быдло, а тут...
Мы вошли с зал. На диване шло масштабное действо с пятью участниками. Двое парней имеют девочку снизу и сверху, третий восседает на спинке дивана, давая облобызать стонущей гетере скипетр страсти, а пятый с прилежностью ботаника вылизывает девушке анус, вагину, а заодно и оба трахающих их члена, при этом надрачивая свой.
— Тут не занято? — неожиданно Сэм подтолкнул меня к дивану.
Ответом послужило нечто проповедническое:
— Ебитесь, дети мои!
Сэм аккуратно подвинул спящую на краю дивана девочку в одних трусиках. Усадил меня к себе на колени. При это его рука нежно прошлась по животику девчонки, заползла под трусики. Одновременно я ощутила нечто твердое в его джинсах. Уже хотела съязвить, когда он меня крепко поцеловал. Порядком захмелевшая, я приняла его язык, дала пошнырять по моему рту, а потом начала его сосать. Нежно, глубоко, с легкими поцелуями губ. Поцелуй затянулся, пропорционально объятия Сэма только усиливались. В тот момент, когда у меня уже не хватало воздуха, он вдруг перевернул меня и уложил на диван. Навалившись сверху, снова стал целовать. Но на этот раз просунул между нашими губами свои мокрые пальцы. Даже через водку и тоник я ощутила чуть кисловатый вкус и запах женщины. Это были его пальцы, которыми он трахал спящую девочку
— Что у нас тут? — возник где-то слева чужой голос.
Чужая рука прошлась по моей груди.
— О, нулевой размер...
Сэм куда-то отстранился, в темноте я различила как он срывает с себя рубашку, вжикнула молния. В это время кто-то другой вцепился в мой рот поцелуем, задрал футболку и лифчик, стал активно мять соски. Перед моим лицом замаячил вялый член. Тут же чья-то рука влезла ко мне под юбку, с осторожной лаской погладила кружевные трусики, прошлась по стволу возбужденного члена.
Я отвернулась, приподняла голову. Извращенец Сэм с причмокиванием вылизывал прямо через трусики вагину спящей девочки, одной рукой помогая себе, другой лаская меня.
«Да пошло все к черту!»
Это была моя последняя осознанная мысль.
— Поласкай, — дохнуло в меня перегаром нечто.
Потом оно устранилось, и перед глазами снова замаячил висячий член, неожиданно маленький и с длиннющими яичками. Мне в лицо пахнуло спермой и женской смазкой.
Парень на коленях переступил меня, оставив в положении прямо под ним. Член лег мне на лицо. Я поцеловала этот пахнущий сексом и удовольствием агрегат, прошлась языком по яичкам. Потом взяла в рот соленую головку, очень нежно засосала, будто соломинку с напитком.
Я сосредоточилась на минете. Так, что буквально ощущала прилив возбуждения в члене. Вот его головка медленно твердеет у меня во рту, но я все еще проглатываю его целиком, упираясь лицом в бритый пах. Потом головка медленно набухает у основания, еще чуть позже высвобождается от кожи уздечки. Я поперхнулась. Вот почему его яички были такими длинными — член просто гигантский! Я едва могу заглотнуть его до середины. Я с поспешностью вытащила его изо рта, пытаясь отдышаться. И снова едва не поперхнулась.
Сэм, оказывается, уже стащил с девчонки трусики (она очухалась ото сна и пыталась осознать происходящее), и теперь обвязал ими свой член и стоял сбоку от меня. Его руки легли мне на затылок, набухшая головка ткнулась мне в лицо. На коже осталась липкий след о выступившей смазки. В следующую секунду я уже сосала его член.
Первый парень не растерялся, подлез ближе. После некоторых стараний я смогла взять оба члена за две щеки.
— Хорошо сосет Машка? — хрипло спросил Сэм.
— А то, — ответил парень. — Мастерица.
— Погладь ее киску, — с усмешкой посоветовал Сэм.
Не успела я напрячься, как ладонь парня легла мне на член под трусиками.
— Мать моя женщина!
Второй член исчез из моего рта, парень отполз куда-то вниз. Через секунду я ощутила его руки снова.
— Парень!
— Зато какой! — прошептал гад и провокатор Сэм.
Секунду внизу было молчание, потом я услышала:
— И как тебя зовут?
Я вынула член Сэма изо рта, уронила смущенно:
— Марина...
И вдруг:
— Марина, а ты любишь куни?
Пока я думала над идиотским вопросом, парень стащил с меня трусики и неожиданно стал целовать мой член. Сэм с выпученными глазами наблюдал за ним...
Ночь обещала быть жаркой.
Очухавшаяся девчонка подползла ближе, наблюдая за нашим театральным действом под огоньком зажигалки. Потом закурила и, совершенно невозмутимо, подтолкнула Сэма:
— А ты чего балдеешь? Отблагодари девочку!
Видимо, все мои подозрения в отношении Сэма оказались небеспочвенны. Он сомневался только короткий миг, а потом опустился к моей талии, поцеловал животик. Парень услужливо повернул к его лицу мой член. А вот миг, когда Сэм взял его в рот я пропустила. Курящая девчонка все с той же невозмутимостью села мне на лицо.
Вот тут у меня крышу сорвало окончательно. Сплошные запахи секса, гормонов и снова секса унесли меня прочь. По моему лицу возились женские ягодицы, подставляя языку то вагину, то анус. Мой член по очереди отсасывали еще недавно гетеросексуальные парни, причем по своему желанию. Сумасшествие!
Я вдруг поймала себя на чувстве, что кто-то нежно лижет мне анус. Девочка вдруг слезла с моего лица, мужские руки меня перевернули в догги-стайл. (Специально для — секситейлз.орг) Девочка отдала мне половину сигареты, а сама стала слизывать смазку с моих щек. В следующую секунду я поняла, что происходит по ладоням на моей талии и расслабила анус. Хорошо смазанный член принес совсем чуть-чуть боли, я снова расслабилась, и он вошел по уздечку. Через полминуты меня уже трахали вовсю. Рядом стонала в позе пьющего оленя уже знакомая девочка. Причем, судя по словам парня, ее трахали тоже в попку.
Через некоторое время Сэм поменялся местами с парнем. Переставили и нас с девочкой. Теперь нас трахали лицом к лицу, и мы с удовольствием целовались.
Кончали парни по очереди. Посадили нас на ковер, и мы не прекращали целоваться, пока Сэм и парень дрочили и кончали нам на щеки. Вылизывать сперму мы не стали, она хороша только, когда попадает из члена сразу в рот. Так и остались до утра в ней. Правда, до утра были еще и соревнования по минету, позе наездницы. Потом мы с Леной (так оказалось зовут эту девочку) почти час расслаблялись, пока парни массажировали наши тела и вылизывали анусы.
А утро я встретила в чумовом клубке. Лену имели сзади двое, как и меня двое, но по очереди. Мы стояли раком лицом к лицу и целовались, когда очередной парень убирал из наших ртов член.
Странно было слышать такое от не слишком умного и пьяного парня. Я ожидала чего-нибудь попроще, в духе кухонных размышлений о непреодолимой тяге физиологии, как любит оправдывать свою скотскость или слабость быдло, а тут...
— Оргия, — досадуя на мою тупость, ответил Сэм.
И вот здесь я задумалась.
С одной стороны, пока Москва мне не дала ничего хорошего, кроме замечательных преподавателей в Лите. Те же скучные дни, те же трансвеститовские проблемы. Взгляды вслед, осуждение прохожих, почти не удивляющихся «крашеному педику». Хотя я, откровенно говоря, на педика-то и не особо похожа. Скорее представитель некой субкультуры, известной только одной мне: мелированные черно-красные волосы ниже плеч; кожаные шорты и драные чулки; розовый легкий шарф поверх сиреневой майки с надписью «Я вас всех e-mail!».
С другой стороны мне давно пора поразвлечься. Учеба отнимает много сил. И, хотя я одна из лучших учениц на потоке, многие преподаватели (как и ученики, мать их!), меня просто ненавидят. Пора бы и сбросить накал.
— Ну?! — не унимался Сэм.
Я улыбнулась, сунула сигарету в зубы. Семен, или как он сам себя величает — Сэм, давно открылся мне. Точнее, он думает, что сохраняет «абсолютный нейтралитет», но я же вижу, как он на меня смотрит. Ага. И уже не раз слышу от него предложения в духе: прогуляться по столичным клубам.
— Я подумаю, — ответила я.
На втором курсе Сэм — один из немногих, с кем я поддерживаю общение. Остальные морщат свои отвратительные физиономии, переполненные снобизмом и ложью. Такое ощущение, будто я сама хочу с ними общаться или, страшно представить, переспать с ними, уродами.
Подумаю или нет, но к девяти вечера я была готова. Когда в дверь моей небольшой комнатушки в общежитии завалился Сэм, у него приторно заблестели глазки, хоть эта зараза сладострастная и пыталась это скрыть.
— Ну, — осклабился он, — ты и вправду готова.
Я согласилась с ним взмахом наклеенных длиннющих ресниц. Под его липким взглядом заперла дверь. Вахтерша, баба Тоня, отвернулась, когда я появилась. Розовые изрезанные чулки на подтяжках (терпеть не могу застегивать пряжки!); черная мини; рокерские ботинки облегают голени; черная футболка, на три размера больше, свисает с одного плеча, где у меня татуировка в виде хрустальной бабочки. Последние штрихи образа: распотрошенная лаком и пенкой для волос прическа «а-ля Хиросима»; вечерний макияж и пушистые ресницы; перчатки с обрезанными пальцами и накладные ногти с разными цветами. Не хватало лишь ошейника и дилдо, тогда бы меня точно причислили бы к «падшим мира сего».
Пофиг.
К тому моменту я уже прилично накачалась джином с тоником.
— Где отрываемся? — спросила я, когда развалилась на заднем сидении такси (в зеркале заднего вида при моем голосе я заметила вздернувшиеся брови таксиста).
— Квартирник, — немного скованно ответил Сэм.
— Зашибись, — буркнула я и сунула в зубы сигарету.
— Эмм, — застеснялся таксист, мужичок лет сорока. — Парень...
Я изогнула одну бровку.
— Гм... девушка?..
Взмах ресниц, намеренно по-мужицки покашляла.
— Здесь курить нельзя, — совсем стушевался он.
Пришлось выбросить сигарету в окно.
Доехали в молчании. Когда Сэм расплачивался, таксист зыркнул на меня из-под мохнатых бровей. По его поджавшимся губам я поняла — оценил фигуру и, наконец, осознал мой пол. Похрен, мои дорогие, идите вы все строем!
Оказались мы где-то в районе Южного Бутова. Знакомый Сэма жил в новой шестнадцатиэтажке, где-то в районе пятнадцатого (? Или ниже?). Помню, что дверь открыла бесконечно пьяная девчонка. При виде нас она даже не попыталась собрать глаза в кучу, завалилась куда-то назад. Тут же послышался мужской гогот и ее безвольное тело куда-то утащили. Надо думать — на «казнь через втыкание члена».
— Прошу, — Сэм галантно шаркнул, — будьте как дома.
Под аккомпанемент колотящегося сердца я переступила порог. В темноте обо что-то споткнулась, хорошо, что Сэм поймал. Снизу кто-то заматюкался.
— Молчи, животное, — отгавкнулась я, высвобождаясь из чрезмерно ласковых рук Сэма.
В квартире тьма египетская, лишь кое-где горят свечи и ночники. Мы двинулись через адскую смесь перегара, сигаретного дыма, духов и потных от фрикций тел.
— Что это, мать твою, за притон?!
Под моим напором Сэм отступил, развел руками.
— Машка, так мы на два часа опоздали!
— Сам ты Машка! — расстроилась я. — Ладно, веди меня, гад, туда, где наливают.
Сэм с облегчением рванул куда-то кабанчиком, как оказалось — в ванную комнату. Я уже хотела снова выругаться, когда заметила отмокающие в холодной воде бутылки.
— Госпожа, чего желаете? — шутовски изогнулся Сэм.
Я выбрала водку с тоником. Пока Сэм выбирал бутылки, искал тоник, мешал в нужно пропорции, я вдруг задумалась. Собственно, а что я ищу в своей жизни? Мальчик, ведущий себя как девочка, одевающийся как девочка... что это? Отвратительное или глупейшее посмешище? Карикатура биологии? Что нам вообще, педикам, нужно в жизни? Пососать член? Дать в попу? Черт... а ведь именно так и думает большинство людей. Никто и мысли не допускает, что нам хочется простейшего, как всем людям, банального, но вместе с тем своего, оригинально счастья. Любви, заботы и ласки. И ради этого мы готовы идти до конца, как ни двусмысленно это звучит. Готовы быть изгоями общества, служить объектами для насмешек, но сами мы всегда видим похоть и желание в глазах осуждающих. Ведь нормальному человеку просто пофиг на нас, так же, как и на остальных людей...
— Я сейчас расплачусь, — ответил Сэм, когда я закончила изливать душу под действием пятого коктейля.
Я хотела жестко выругаться, когда в ванную ввалилась пьяная вдрабадан девчонка, абсолютно голая. На груди, животе и на волосах на лобке свисали белесые тягучие капли.
— Че не трахаетесь, суки? — каким-то чудом вымолвила она.
Сэм глянул искоса, взял в одну руку бутылку водки, сунул подмышку тоник, и подхватил меня за талию.
— Пойдем, — скорее ощутила я его голос за ушком, — найдем тихое местечко.
Странно, но я согласилась, хотя настроение было ни к черту.
Уже сразу после порога я ощутила, как объятия Сэма стали более крепкими, читай — интимными.
— А твои друзья не осудят? — усмехнулась я.
— Ты о чем?
— Тут полно легкодоступных девчонок, — прошептала я, переступая за Сэмом тела в коридоре. — А ты привел...
— А я привел человека. Ты права, Машка...
— Марина!
— Ты права, Машка, тут полно адекватных и легкодоступных людей, и всем на всех плевать. Тут можно быть самим собой.
Странно было слышать такое от не слишком умного и пьяного парня. Я ожидала чего-нибудь попроще, в духе кухонных размышлений о непреодолимой тяге физиологии, как любит оправдывать свою скотскость или слабость быдло, а тут...
Мы вошли с зал. На диване шло масштабное действо с пятью участниками. Двое парней имеют девочку снизу и сверху, третий восседает на спинке дивана, давая облобызать стонущей гетере скипетр страсти, а пятый с прилежностью ботаника вылизывает девушке анус, вагину, а заодно и оба трахающих их члена, при этом надрачивая свой.
— Тут не занято? — неожиданно Сэм подтолкнул меня к дивану.
Ответом послужило нечто проповедническое:
— Ебитесь, дети мои!
Сэм аккуратно подвинул спящую на краю дивана девочку в одних трусиках. Усадил меня к себе на колени. При это его рука нежно прошлась по животику девчонки, заползла под трусики. Одновременно я ощутила нечто твердое в его джинсах. Уже хотела съязвить, когда он меня крепко поцеловал. Порядком захмелевшая, я приняла его язык, дала пошнырять по моему рту, а потом начала его сосать. Нежно, глубоко, с легкими поцелуями губ. Поцелуй затянулся, пропорционально объятия Сэма только усиливались. В тот момент, когда у меня уже не хватало воздуха, он вдруг перевернул меня и уложил на диван. Навалившись сверху, снова стал целовать. Но на этот раз просунул между нашими губами свои мокрые пальцы. Даже через водку и тоник я ощутила чуть кисловатый вкус и запах женщины. Это были его пальцы, которыми он трахал спящую девочку
— Что у нас тут? — возник где-то слева чужой голос.
Чужая рука прошлась по моей груди.
— О, нулевой размер...
Сэм куда-то отстранился, в темноте я различила как он срывает с себя рубашку, вжикнула молния. В это время кто-то другой вцепился в мой рот поцелуем, задрал футболку и лифчик, стал активно мять соски. Перед моим лицом замаячил вялый член. Тут же чья-то рука влезла ко мне под юбку, с осторожной лаской погладила кружевные трусики, прошлась по стволу возбужденного члена.
Я отвернулась, приподняла голову. Извращенец Сэм с причмокиванием вылизывал прямо через трусики вагину спящей девочки, одной рукой помогая себе, другой лаская меня.
«Да пошло все к черту!»
Это была моя последняя осознанная мысль.
— Поласкай, — дохнуло в меня перегаром нечто.
Потом оно устранилось, и перед глазами снова замаячил висячий член, неожиданно маленький и с длиннющими яичками. Мне в лицо пахнуло спермой и женской смазкой.
Парень на коленях переступил меня, оставив в положении прямо под ним. Член лег мне на лицо. Я поцеловала этот пахнущий сексом и удовольствием агрегат, прошлась языком по яичкам. Потом взяла в рот соленую головку, очень нежно засосала, будто соломинку с напитком.
Я сосредоточилась на минете. Так, что буквально ощущала прилив возбуждения в члене. Вот его головка медленно твердеет у меня во рту, но я все еще проглатываю его целиком, упираясь лицом в бритый пах. Потом головка медленно набухает у основания, еще чуть позже высвобождается от кожи уздечки. Я поперхнулась. Вот почему его яички были такими длинными — член просто гигантский! Я едва могу заглотнуть его до середины. Я с поспешностью вытащила его изо рта, пытаясь отдышаться. И снова едва не поперхнулась.
Сэм, оказывается, уже стащил с девчонки трусики (она очухалась ото сна и пыталась осознать происходящее), и теперь обвязал ими свой член и стоял сбоку от меня. Его руки легли мне на затылок, набухшая головка ткнулась мне в лицо. На коже осталась липкий след о выступившей смазки. В следующую секунду я уже сосала его член.
Первый парень не растерялся, подлез ближе. После некоторых стараний я смогла взять оба члена за две щеки.
— Хорошо сосет Машка? — хрипло спросил Сэм.
— А то, — ответил парень. — Мастерица.
— Погладь ее киску, — с усмешкой посоветовал Сэм.
Не успела я напрячься, как ладонь парня легла мне на член под трусиками.
— Мать моя женщина!
Второй член исчез из моего рта, парень отполз куда-то вниз. Через секунду я ощутила его руки снова.
— Парень!
— Зато какой! — прошептал гад и провокатор Сэм.
Секунду внизу было молчание, потом я услышала:
— И как тебя зовут?
Я вынула член Сэма изо рта, уронила смущенно:
— Марина...
И вдруг:
— Марина, а ты любишь куни?
Пока я думала над идиотским вопросом, парень стащил с меня трусики и неожиданно стал целовать мой член. Сэм с выпученными глазами наблюдал за ним...
Ночь обещала быть жаркой.
Очухавшаяся девчонка подползла ближе, наблюдая за нашим театральным действом под огоньком зажигалки. Потом закурила и, совершенно невозмутимо, подтолкнула Сэма:
— А ты чего балдеешь? Отблагодари девочку!
Видимо, все мои подозрения в отношении Сэма оказались небеспочвенны. Он сомневался только короткий миг, а потом опустился к моей талии, поцеловал животик. Парень услужливо повернул к его лицу мой член. А вот миг, когда Сэм взял его в рот я пропустила. Курящая девчонка все с той же невозмутимостью села мне на лицо.
Вот тут у меня крышу сорвало окончательно. Сплошные запахи секса, гормонов и снова секса унесли меня прочь. По моему лицу возились женские ягодицы, подставляя языку то вагину, то анус. Мой член по очереди отсасывали еще недавно гетеросексуальные парни, причем по своему желанию. Сумасшествие!
Я вдруг поймала себя на чувстве, что кто-то нежно лижет мне анус. Девочка вдруг слезла с моего лица, мужские руки меня перевернули в догги-стайл. (Специально для — секситейлз.орг) Девочка отдала мне половину сигареты, а сама стала слизывать смазку с моих щек. В следующую секунду я поняла, что происходит по ладоням на моей талии и расслабила анус. Хорошо смазанный член принес совсем чуть-чуть боли, я снова расслабилась, и он вошел по уздечку. Через полминуты меня уже трахали вовсю. Рядом стонала в позе пьющего оленя уже знакомая девочка. Причем, судя по словам парня, ее трахали тоже в попку.
Через некоторое время Сэм поменялся местами с парнем. Переставили и нас с девочкой. Теперь нас трахали лицом к лицу, и мы с удовольствием целовались.
Кончали парни по очереди. Посадили нас на ковер, и мы не прекращали целоваться, пока Сэм и парень дрочили и кончали нам на щеки. Вылизывать сперму мы не стали, она хороша только, когда попадает из члена сразу в рот. Так и остались до утра в ней. Правда, до утра были еще и соревнования по минету, позе наездницы. Потом мы с Леной (так оказалось зовут эту девочку) почти час расслаблялись, пока парни массажировали наши тела и вылизывали анусы.
А утро я встретила в чумовом клубке. Лену имели сзади двое, как и меня двое, но по очереди. Мы стояли раком лицом к лицу и целовались, когда очередной парень убирал из наших ртов член.
Странно было слышать такое от не слишком умного и пьяного парня. Я ожидала чего-нибудь попроще, в духе кухонных размышлений о непреодолимой тяге физиологии, как любит оправдывать свою скотскость или слабость быдло, а тут...
