... Всякий раз побеждает тот волк,
которого ты вскармливаешь!
(Притча «Два волка»)
Форточка открыта и слегка покачивается, стукаясь о раму. Наверное, ночью поднялся ветер, и ее открыло сквозняком. Лежа в постели, долгое время осмысливала «только что пережитое». Мне часто снятся столь «живые» сны, но подобного характера — впервые. Интересные сновидения я любила рассказывать своей лучшей подруге, этот же мне стыдно рассказать даже родной маме. Попыталась связать события накануне с тем, что приснилось, но никаких связей не наблюдалось. Кто этот мужчина, почему он предстал сперва в виде оборотня? Что это было за место? И самое главное, почему я вела себя... так? Почему не расцарапала лицо, не выколола глаза, почему не обгадилась. Ведь что может быть эффективнее против «мужской уверенности» насильника, чем опорожнить кишечник или пустить струю у него на глазах, а еще лучше на руках.
Могла сказать, что мой папа президент крупной фирмы, а мама прокурор и, что уже как два часа назад должна была быть дома, а живу я тут поблизости. Могла заржать как дура, потом резко дебильно захихикать и сказать, что у меня СПИД. Ведь читала все это сотни раз в поучительных статьях. Видимо состояние сновидения совсем улетучилось, а выразительно-суровая повседневность уже не дает мне вновь испытать тот первобытный парализующий страх. Да, пожалуй, это так! С момента, как я проснулась, прошло два часа бесполезных раздумий. Давно пора вставать. Хоть сегодня и выходной, но у меня еще масса дел. Сходить в магазин, накормить котов, птиц и рыб, уборка (генеральная), помочь однокурснику с дипломом, а ведь мне помогать никто не будет. Когда приедет мама с отпуска неизвестно, а отец давно в командировке. Ни братьев, ни сестер у меня нет...
Когда же дело дошло до уборки, я наткнулась на значок, который обычно цепляла на свою кепку (на удачу). Он лежал на полу, а я остолбенелая стояла и смотрела на него. Меня бросило в холодный пот и водоворот воспоминаний...
— Саша, сколько можно? Мы так не договаривались!
— Все! Иду. Погоди, мой значок!!
— Нет. С меня хватит. — Джульетта вышла на улицу.
... Босые ноги изредка омывают теплые волны при полном штиле. Отблески воды буквально ослепляют. Я натягиваю кепку на лицо и расплываюсь в улыбке, лежа на горячих камнях.
— Ууу-уф. Если бы ты не возилась три часа, то мы сейчас лежали бы вон на тех лежаках в тенечке, а не под солнцем. — Чрезмерно нарочито дует губы Джульетта.
— Джули, ну хватит. Мы, наконец, вырвались на море... — Как можно мягче говорю ей.
— Да, ты права. Это так здорово! — Соглашается она и ее глаза рисуют радость.
... Пока Джульетта ходила за мороженным мы удивительным образом встретились с Ником. Ник наш преподаватель по информатике. Он давно делал мне любопытные знаки внимания, в общем, пытался ухаживать за мной и у него это неплохо получалось. К слову сказать, он был единственным, кто больше всех нравился мне среди моего окружения сильного пола, если не считать милого и отважного Стива (как-то раз он отбил котенка у бешеной собаки), только он совершенно не делал мне никаких знаков, лишь мог уставиться как истукан, когда я была рядом. А ник сразу видно — знает, чего хочет. Внешне он очень дюжий мужичина, где-то на две головы выше меня и такой нерасторопный, но зато очень умный и почтительный. Помню, фантазировала себе о нем (точнее о нас) невесть что.
Когда вернулась Джульетта, мы уже довольно разговорились и улыбались во весь рот. Я их познакомила. Весь этот удачный день мы втроем провели на море. А про утреннюю суету мы уже и забыть забыли. Была и ложка дегтя в этом замечательном выходном — Звонки моей мамы с её нотациями, которая за день умудрилась позвонить аж два раза, а разговаривать она умеет часами...
... Пересветы светомызыки, выпрыгивающие динамики колонок и алкоголь. Отличное настроение для хорошего завершения дня. Прошло не больше часа, как мы проводили Ника, а сами пошли в клуб. То и дело на нас пялились парни всевозможного сорта, несмотря на то, что мы намеренно не оделись вызывающе. Ну что может быть проще кед, трико, футболки и кепки, например?! И все же, некоторые, даже имели неосторожность отворачиваться от своих женщин! Попозже к нам присоединилась подружка из универа, которая лишь утроила наше веселье. В общем, вечер продолжается, и ничто не может его испортить...
... У Джульетты звонит телефон, она прикладывает трубку к уху и ее брови сдвигаются. Чуть отходит от столика. Она недолго с кем-то разговаривает из-за громкой музыки не разобрать ни слова.
— Пфф-ф! Маман позвонила, прикинь облом?!! — Выдавила Джульетта с тупым лицом.
— Мы же договорились, предупредить родителей, что весь день наш до одиннадцати вечера. Ты же предупредила своих? — Испепеляющим взглядом уставилась я на свою подругу.
— Еще ты почитай мне нотаций!... Блин, я пошла, мать меня убьет сказала!
... Так мы остались вдвоем без Джульетты. Вечер был испорчен, и я не хотела засиживаться долго с мало знакомой подругой. Мы мило расстались, и я нисколько не пьяная пошла домой в приподнятом настроении от хорошего дня и с горьким осадком от его завершения. Только я перешагнула порог клуба, как слегка прохладный ветерок обдал свежестью, и приятная тишина побережья, как будто бы заглушила это музыкальное безумие. И, чем дальше я уходила вдоль фонарей от клуба, тем спокойнее становилось на душе. Здесь иная музыка, другой певец — ночная птица. Дивных трелей перекличка и полная Луна умиротворяют. Душа не нарадуется. Мне захотелось в туалет, и я приметила там, где заканчивались фонари темный пролесок. Не успела я устроиться, как услышала отдаленные голоса, едва слышные. Не желая засиживаться в темном месте, я быстро справилась, и стала одеваться как можно тише, не столько от того, что меня смогут услышать, сколько, вслушиваясь убедиться, что мне не угрожает никакая опасность в принципе...
... Уже не помню, что заставило меня делать шаг за шагом, ближе к этому заброшенному зданию в полной темноте. Но чем ближе я подбиралась, тем отчетливее я слышала голос Ника. Теперь я шла на автопилоте, как завороженная... Значит эта сволочь только что говорит мне редкие слова и дарит надежду, клянясь, как тут же за поворотом хватает первую попавшуюся шлюху?! Я не могла поверить. Когда я оказалась в полуметре от мрачного нежилища голоса стали отчетливыми. Вот после долгой паузы, когда оборвались чавкающие звуки, я услышала... Джули!!! Мои губы затряслись, а ноги подкосились. Обеими ладонями и щекой я уперлась в сырую каменную стену, сползая на грязный пол. Из глаз лились слезы. Я не слушала, но слышала все! Я не хотела, но мне пришлось...
— Ты умничка, гораздо умнее своей подружки! — Льстил неузнаваемый голос Ника.
— Не говорите так, Николас. Мне очень не по себе от этой мысли. Слышали бы Вы, как она о Вас отзывается.
— Довольно! Было бы не по себе — не стала бы заигрывать с мужчиной своей подруги. Возьми лучше его в руку. Смотри, как он уже торчит и рад тебя видеть.
— Но я ничего не вижу.
— Вот. — (Частое шорканье ногами) — встань сюда, напротив окна.
— О, боже... Такой огромный. И твердый, и скользкий, фуу-у.
— Ааа-ах, умница, твои тоненькие пальчики такие нежные. Быстрее!
— Такой горячий, хи-хи... Дядя Николас... ? Что? Что Вы делаете?!?! — (Возня)
— Обещаю тебе, никто не узнает. И зачет будет. Давай, поцелуй его... А постараешься, то я и другим преподавателям за тебя походатайствую. Ооо-х, девочка, да ты опыт имеешь, а строила из себя... — (В тишине раздавались лишь прерывистые слизкие звуки)
(Внезапный визг) — Ааааа-а!!
— Что случилось, ты всех мышей перебудишь. Положи его обратно в рот.
— Паук. По мне пробежался паук.
— Ну и что? Не отвлекайся, соси.
...
— Николас, Ваш пенис стал еще тверже, а залупа очень раздулась. Вы что хотите кончить? Только предупредите заранее, когда будете кончать, хорошо? Не хочу, чтобы Ваша сперма попала мне в рот.
— О, какие слова ты знаешь? Как? Ты и сперму уже глотала? Хватит смотреть на головку, она замерзла уже не видишь. Скажи, тебе нравиться сосать дядин хуй? Да ладно, тебе уже нечего стесняться. сейчас можешь называть меня просто дядей.
— Ну, это так необычно.
— Нет. Так не пойдет. Ты не стараешься. Пора по домам.
— Простите, дядинька, а можно мне еще поцеловать ваш член? Правда, мне так приятно облизывать головку Вашего здоровяка.
— Молодец. А теперь ручки убери. Давай, положи их на мои ноги и ласкай мой член.
— Мм-м, так понравилось сосать Вам, но я устала. Ваш пенис совсем не маленький, мой рот онемел уже.
— Ну, тогда отдохни, но не забывай надрачивать.
... Это сон, не иначе. Лучшая подруга стоит на коленях на грязном полу и отсасывает тому, кого я считала лучшим из людей. (Периодические басистые вздохи сладострастия перебивает звонкий звук пощечины) — Не переставай дрочить мой хуй, сука.
— Да, простите! У меня руки устали. А может мне опять пососать Вам пенис? Но только залупу, а то я опять быстро устану. Головка вашего пениса такая большая, что едва помещается у меня во рту, нежная и солененькая на вкус.
— Ах, чертовка, ты знаешь, как сделать дяде приятно. Удовлетвори дядю, давай же, не стесняйся.
... Кажется, это продолжалось бесконечно.
— Опять устала? Тогда снимай штаны.
— Чтоооо?
— Ладно, забудь все, что здесь было, я пошел. — (Вжиии-ик. Звук молнии ее джинсов и шуршание одеждой)
— Ауу, у Вас руки очень холодные.
— Зато твоя попочка очень теплая и мягкая. Кожа — нежный бархат, мм-м.
... Их лобзания перебивает резкий, звонкий звук порванной ткани.
— Чееерт! А трусы зачем порвали, Вы... Вы... Козел.
— Встань раком.
... Нет. Ему мало того, что его юная студентка старательно пососала ему, выполняла всего его прихоти?!?! Он хочет ее трахнуть. Господи, нет! Он же сейчас ее попросту выебет.
— Но... ? Дядя Николас, мы так не договаривались.
— Называй меня просто дядей, шлюха. Стой вот так, упрись рукой в стену.
— Не надо. Не так. Не здесь. Мне неудобно. — (Четкий звук пощечины).
... Дальше только долгие, монотонные, громкие шлепки плоти о плоть и женские стоны, и мужские охи, ахи с частыми вульгарными репликами вперемешку...
— Ох, сейчас. Сейчас...
— Дядя Николас, Вы будете кончать? Только не кончайте в меня.
— Да, моя конфетка, дааа. Уже поздно, поздно моя хорошая, аааааааааа!..
— Только не в меня дяденька, пожалуйста... НЕТ...
... Наступило гробовое молчание, лишь едва слышится сбивчивое дыхание мужчины. Акт оплодотворения закончен. Пауза тишины оборвалась громом брани.
— Вы скотина. Что это! Что э... Это же сперма. Твою мать, хах, по моей ноге стекает ваша чертова сперма. О нет, вы кончили в меня. ВЫ СКО-ТИ-НА. — (Всхлипывает. Глухие звуки о плоть, как будто бы она бьет его кулачками о грудь).
— Будет тебе, котик. Ты же сама кончила и довольно бурно. Твоя пиздёнка так туго сжимала мой хуй, что у меня нет слов. В жизни я так мощно не кончал. Спасибо тебе моя хорошая. — Он сильно шлепнул ее по попе и стал одеваться.
... Далее сплошной туман. Каким-то образом я нашла в себе силы и поволоклась к дому, наотмашь вытирая лицо, и поправляя волосы. Единственное чего я хотела, это забыть все напрочь. Перед домом у ларька я купила бутылку водки. Выпила натощак половину и выбросила в сторону (та разбилась с лязгом громким). Возле двери, приводя себя в порядок, поняла, что потеряла кепку. Вошла. Спокойным, ровным голосом сказала, что я уже дома. Дошла до постели и отрубилась...
... Швабра выпала из рук. Поднимаю значок. Теперь-то я точно знаю, где моя кепочка. Все встало на свои места, и даже больше. Теперь я поняла, почему так внезапно наш замечательный преподаватель перешел в другой ВУЗ, а подруга бесследно пропала — они увидели меня, когда я покидала место их оплодотворения! И, зная меня, побоялись, что я сдам их с позором. Еще интересно то, что я получается пережила, некоторую амнезию! Странно. То, что было для меня убийственным шоком прежде — теперь же видится как страдание по шлюхе и козлу. Но не значит ли это, что я отныне уподобилась им? А ну их в жопу подумала я и, пошла менять подмокшие трусики.
которого ты вскармливаешь!
(Притча «Два волка»)
Форточка открыта и слегка покачивается, стукаясь о раму. Наверное, ночью поднялся ветер, и ее открыло сквозняком. Лежа в постели, долгое время осмысливала «только что пережитое». Мне часто снятся столь «живые» сны, но подобного характера — впервые. Интересные сновидения я любила рассказывать своей лучшей подруге, этот же мне стыдно рассказать даже родной маме. Попыталась связать события накануне с тем, что приснилось, но никаких связей не наблюдалось. Кто этот мужчина, почему он предстал сперва в виде оборотня? Что это было за место? И самое главное, почему я вела себя... так? Почему не расцарапала лицо, не выколола глаза, почему не обгадилась. Ведь что может быть эффективнее против «мужской уверенности» насильника, чем опорожнить кишечник или пустить струю у него на глазах, а еще лучше на руках.
Могла сказать, что мой папа президент крупной фирмы, а мама прокурор и, что уже как два часа назад должна была быть дома, а живу я тут поблизости. Могла заржать как дура, потом резко дебильно захихикать и сказать, что у меня СПИД. Ведь читала все это сотни раз в поучительных статьях. Видимо состояние сновидения совсем улетучилось, а выразительно-суровая повседневность уже не дает мне вновь испытать тот первобытный парализующий страх. Да, пожалуй, это так! С момента, как я проснулась, прошло два часа бесполезных раздумий. Давно пора вставать. Хоть сегодня и выходной, но у меня еще масса дел. Сходить в магазин, накормить котов, птиц и рыб, уборка (генеральная), помочь однокурснику с дипломом, а ведь мне помогать никто не будет. Когда приедет мама с отпуска неизвестно, а отец давно в командировке. Ни братьев, ни сестер у меня нет...
Когда же дело дошло до уборки, я наткнулась на значок, который обычно цепляла на свою кепку (на удачу). Он лежал на полу, а я остолбенелая стояла и смотрела на него. Меня бросило в холодный пот и водоворот воспоминаний...
— Саша, сколько можно? Мы так не договаривались!
— Все! Иду. Погоди, мой значок!!
— Нет. С меня хватит. — Джульетта вышла на улицу.
... Босые ноги изредка омывают теплые волны при полном штиле. Отблески воды буквально ослепляют. Я натягиваю кепку на лицо и расплываюсь в улыбке, лежа на горячих камнях.
— Ууу-уф. Если бы ты не возилась три часа, то мы сейчас лежали бы вон на тех лежаках в тенечке, а не под солнцем. — Чрезмерно нарочито дует губы Джульетта.
— Джули, ну хватит. Мы, наконец, вырвались на море... — Как можно мягче говорю ей.
— Да, ты права. Это так здорово! — Соглашается она и ее глаза рисуют радость.
... Пока Джульетта ходила за мороженным мы удивительным образом встретились с Ником. Ник наш преподаватель по информатике. Он давно делал мне любопытные знаки внимания, в общем, пытался ухаживать за мной и у него это неплохо получалось. К слову сказать, он был единственным, кто больше всех нравился мне среди моего окружения сильного пола, если не считать милого и отважного Стива (как-то раз он отбил котенка у бешеной собаки), только он совершенно не делал мне никаких знаков, лишь мог уставиться как истукан, когда я была рядом. А ник сразу видно — знает, чего хочет. Внешне он очень дюжий мужичина, где-то на две головы выше меня и такой нерасторопный, но зато очень умный и почтительный. Помню, фантазировала себе о нем (точнее о нас) невесть что.
Когда вернулась Джульетта, мы уже довольно разговорились и улыбались во весь рот. Я их познакомила. Весь этот удачный день мы втроем провели на море. А про утреннюю суету мы уже и забыть забыли. Была и ложка дегтя в этом замечательном выходном — Звонки моей мамы с её нотациями, которая за день умудрилась позвонить аж два раза, а разговаривать она умеет часами...
... Пересветы светомызыки, выпрыгивающие динамики колонок и алкоголь. Отличное настроение для хорошего завершения дня. Прошло не больше часа, как мы проводили Ника, а сами пошли в клуб. То и дело на нас пялились парни всевозможного сорта, несмотря на то, что мы намеренно не оделись вызывающе. Ну что может быть проще кед, трико, футболки и кепки, например?! И все же, некоторые, даже имели неосторожность отворачиваться от своих женщин! Попозже к нам присоединилась подружка из универа, которая лишь утроила наше веселье. В общем, вечер продолжается, и ничто не может его испортить...
... У Джульетты звонит телефон, она прикладывает трубку к уху и ее брови сдвигаются. Чуть отходит от столика. Она недолго с кем-то разговаривает из-за громкой музыки не разобрать ни слова.
— Пфф-ф! Маман позвонила, прикинь облом?!! — Выдавила Джульетта с тупым лицом.
— Мы же договорились, предупредить родителей, что весь день наш до одиннадцати вечера. Ты же предупредила своих? — Испепеляющим взглядом уставилась я на свою подругу.
— Еще ты почитай мне нотаций!... Блин, я пошла, мать меня убьет сказала!
... Так мы остались вдвоем без Джульетты. Вечер был испорчен, и я не хотела засиживаться долго с мало знакомой подругой. Мы мило расстались, и я нисколько не пьяная пошла домой в приподнятом настроении от хорошего дня и с горьким осадком от его завершения. Только я перешагнула порог клуба, как слегка прохладный ветерок обдал свежестью, и приятная тишина побережья, как будто бы заглушила это музыкальное безумие. И, чем дальше я уходила вдоль фонарей от клуба, тем спокойнее становилось на душе. Здесь иная музыка, другой певец — ночная птица. Дивных трелей перекличка и полная Луна умиротворяют. Душа не нарадуется. Мне захотелось в туалет, и я приметила там, где заканчивались фонари темный пролесок. Не успела я устроиться, как услышала отдаленные голоса, едва слышные. Не желая засиживаться в темном месте, я быстро справилась, и стала одеваться как можно тише, не столько от того, что меня смогут услышать, сколько, вслушиваясь убедиться, что мне не угрожает никакая опасность в принципе...
... Уже не помню, что заставило меня делать шаг за шагом, ближе к этому заброшенному зданию в полной темноте. Но чем ближе я подбиралась, тем отчетливее я слышала голос Ника. Теперь я шла на автопилоте, как завороженная... Значит эта сволочь только что говорит мне редкие слова и дарит надежду, клянясь, как тут же за поворотом хватает первую попавшуюся шлюху?! Я не могла поверить. Когда я оказалась в полуметре от мрачного нежилища голоса стали отчетливыми. Вот после долгой паузы, когда оборвались чавкающие звуки, я услышала... Джули!!! Мои губы затряслись, а ноги подкосились. Обеими ладонями и щекой я уперлась в сырую каменную стену, сползая на грязный пол. Из глаз лились слезы. Я не слушала, но слышала все! Я не хотела, но мне пришлось...
— Ты умничка, гораздо умнее своей подружки! — Льстил неузнаваемый голос Ника.
— Не говорите так, Николас. Мне очень не по себе от этой мысли. Слышали бы Вы, как она о Вас отзывается.
— Довольно! Было бы не по себе — не стала бы заигрывать с мужчиной своей подруги. Возьми лучше его в руку. Смотри, как он уже торчит и рад тебя видеть.
— Но я ничего не вижу.
— Вот. — (Частое шорканье ногами) — встань сюда, напротив окна.
— О, боже... Такой огромный. И твердый, и скользкий, фуу-у.
— Ааа-ах, умница, твои тоненькие пальчики такие нежные. Быстрее!
— Такой горячий, хи-хи... Дядя Николас... ? Что? Что Вы делаете?!?! — (Возня)
— Обещаю тебе, никто не узнает. И зачет будет. Давай, поцелуй его... А постараешься, то я и другим преподавателям за тебя походатайствую. Ооо-х, девочка, да ты опыт имеешь, а строила из себя... — (В тишине раздавались лишь прерывистые слизкие звуки)
(Внезапный визг) — Ааааа-а!!
— Что случилось, ты всех мышей перебудишь. Положи его обратно в рот.
— Паук. По мне пробежался паук.
— Ну и что? Не отвлекайся, соси.
...
— Николас, Ваш пенис стал еще тверже, а залупа очень раздулась. Вы что хотите кончить? Только предупредите заранее, когда будете кончать, хорошо? Не хочу, чтобы Ваша сперма попала мне в рот.
— О, какие слова ты знаешь? Как? Ты и сперму уже глотала? Хватит смотреть на головку, она замерзла уже не видишь. Скажи, тебе нравиться сосать дядин хуй? Да ладно, тебе уже нечего стесняться. сейчас можешь называть меня просто дядей.
— Ну, это так необычно.
— Нет. Так не пойдет. Ты не стараешься. Пора по домам.
— Простите, дядинька, а можно мне еще поцеловать ваш член? Правда, мне так приятно облизывать головку Вашего здоровяка.
— Молодец. А теперь ручки убери. Давай, положи их на мои ноги и ласкай мой член.
— Мм-м, так понравилось сосать Вам, но я устала. Ваш пенис совсем не маленький, мой рот онемел уже.
— Ну, тогда отдохни, но не забывай надрачивать.
... Это сон, не иначе. Лучшая подруга стоит на коленях на грязном полу и отсасывает тому, кого я считала лучшим из людей. (Периодические басистые вздохи сладострастия перебивает звонкий звук пощечины) — Не переставай дрочить мой хуй, сука.
— Да, простите! У меня руки устали. А может мне опять пососать Вам пенис? Но только залупу, а то я опять быстро устану. Головка вашего пениса такая большая, что едва помещается у меня во рту, нежная и солененькая на вкус.
— Ах, чертовка, ты знаешь, как сделать дяде приятно. Удовлетвори дядю, давай же, не стесняйся.
... Кажется, это продолжалось бесконечно.
— Опять устала? Тогда снимай штаны.
— Чтоооо?
— Ладно, забудь все, что здесь было, я пошел. — (Вжиии-ик. Звук молнии ее джинсов и шуршание одеждой)
— Ауу, у Вас руки очень холодные.
— Зато твоя попочка очень теплая и мягкая. Кожа — нежный бархат, мм-м.
... Их лобзания перебивает резкий, звонкий звук порванной ткани.
— Чееерт! А трусы зачем порвали, Вы... Вы... Козел.
— Встань раком.
... Нет. Ему мало того, что его юная студентка старательно пососала ему, выполняла всего его прихоти?!?! Он хочет ее трахнуть. Господи, нет! Он же сейчас ее попросту выебет.
— Но... ? Дядя Николас, мы так не договаривались.
— Называй меня просто дядей, шлюха. Стой вот так, упрись рукой в стену.
— Не надо. Не так. Не здесь. Мне неудобно. — (Четкий звук пощечины).
... Дальше только долгие, монотонные, громкие шлепки плоти о плоть и женские стоны, и мужские охи, ахи с частыми вульгарными репликами вперемешку...
— Ох, сейчас. Сейчас...
— Дядя Николас, Вы будете кончать? Только не кончайте в меня.
— Да, моя конфетка, дааа. Уже поздно, поздно моя хорошая, аааааааааа!..
— Только не в меня дяденька, пожалуйста... НЕТ...
... Наступило гробовое молчание, лишь едва слышится сбивчивое дыхание мужчины. Акт оплодотворения закончен. Пауза тишины оборвалась громом брани.
— Вы скотина. Что это! Что э... Это же сперма. Твою мать, хах, по моей ноге стекает ваша чертова сперма. О нет, вы кончили в меня. ВЫ СКО-ТИ-НА. — (Всхлипывает. Глухие звуки о плоть, как будто бы она бьет его кулачками о грудь).
— Будет тебе, котик. Ты же сама кончила и довольно бурно. Твоя пиздёнка так туго сжимала мой хуй, что у меня нет слов. В жизни я так мощно не кончал. Спасибо тебе моя хорошая. — Он сильно шлепнул ее по попе и стал одеваться.
... Далее сплошной туман. Каким-то образом я нашла в себе силы и поволоклась к дому, наотмашь вытирая лицо, и поправляя волосы. Единственное чего я хотела, это забыть все напрочь. Перед домом у ларька я купила бутылку водки. Выпила натощак половину и выбросила в сторону (та разбилась с лязгом громким). Возле двери, приводя себя в порядок, поняла, что потеряла кепку. Вошла. Спокойным, ровным голосом сказала, что я уже дома. Дошла до постели и отрубилась...
... Швабра выпала из рук. Поднимаю значок. Теперь-то я точно знаю, где моя кепочка. Все встало на свои места, и даже больше. Теперь я поняла, почему так внезапно наш замечательный преподаватель перешел в другой ВУЗ, а подруга бесследно пропала — они увидели меня, когда я покидала место их оплодотворения! И, зная меня, побоялись, что я сдам их с позором. Еще интересно то, что я получается пережила, некоторую амнезию! Странно. То, что было для меня убийственным шоком прежде — теперь же видится как страдание по шлюхе и козлу. Но не значит ли это, что я отныне уподобилась им? А ну их в жопу подумала я и, пошла менять подмокшие трусики.
