— А мы сейчас поглядим, что будет делать мужчина, когда я ему отрежу его мужественность, — глаза незнакомки яростно блеснули из прорезей капюшона, сильно напоминавшего ку-клукс-клановский. Правда, в отличие от оригинального, он был чёрного цвета

— Ах ты, тварь! — взбеленился мужчина, — я тебя порву, как грелку, сучка.

Он дёрнулся, чтобы встать со стула и хорошенько наподдать сучке, возомнившей о себе не весть что, но воз остался и поныне там, выражаясь словами поэта-баснописца. Эдуард Твердохлебов, сын известного в городе криминального авторитета, известный в узких и широких кругах, как Эдичка, был примотан скотчем к какому-то креслу, намертво вмонтированному в пол.

Центр помещения, где он сидел, освещался чахлой лампочкой, висевшей на небольшой высоте впереди пленника. Очертания помещения были не видны. Его края находились за границей осветительного предмета. Это был или какой — то склад, или подвал, о чём свидетельствовал каменный пол и гулкость голоса, отражающегося от стен без обивки и ковров, которые были в доме его папаши.

Женщина, скрывшаяся из круга света, вскоре вернулась. На ней по-прежнему был пресловутый балахон, однако в руках поблескивало металлом сельскохозяйственное орудие времён начала прошлого века. Именно таким орудием крестьяне, а немного позже колхозники занимались тяжёлым во все времена сельскохозяйственным трудом. Ещё Твердохлебову ни к селу ни к городу вспомнилась поговорка: «Серпом по яйцам». Завидев в руках своей мучительницы именно это орудие, мужчина начал догадываться, зачем она его принесла.

— Ну, что, Эдичка, как ты теперь запоёшь, лишившись своей главной мужественности?! — В голосе палача прозвучали ехидные нотки. — Запоёшь детским голосочком, как в хоре мальчиков?

Липкий пот страха пробежал по похолодевшей спине примотанного к креслу мужчины. Он никак не мог вспомнить, как здесь оказался и что такого натворил, что эта сумасшедшая решила его оскопить, а то, что она сумасшедшая, он нисколечко не сомневался. Правда, и сила были не на его стороне, но он ещё не терял надежды освободиться и порвать эту девицу, как грелку взбесившийся Тузик.

— Что я такого сделал, что ты хочешь совершить надо мной такое?! — пока ещё твёрдым голосом спросил сынок авторитета.

Она, наверное, не знала, с кем связалась. Он же её из-под земли достанет... Но пока думать об этом рано. Кто её знает, что у неё на уме?

— А ты не помнишь? Женщину, над которой ты надругался, а после ты и твои дружки сильно избили, а потом выбросили из машины перед дверями больницы. Боялся, что я сдохну, и тебе придётся отвечать перед законом? Тебя бы, конечно, не посадили, но нервы помотали бы изрядно. Но я не сдохла. Я выжила, как видишь. И теперь, Эдичка, ты будешь отвечать передо мной!

Эдичка не помнил. Точнее, он не знал наверняка, что делали его «телохранители», когда он отдавал им приказ: «Избавьтесь от этого куска мяса». Они избавлялись, как и каким образом, бандита это не интересовало. Он тут же забывал о своей жертве и отправлялся на поиски новых. Он любил женщин. Молодых и красивых. Обычно они не отказывали ему, а если отказывали, он быстро объяснял им, кто здесь главный...

***

Леночка в свои неполных двадцать три года имела романтичную натуру, ещё не изведала мужской любви. Она училась в медицинском и до окончания не собиралась выходить замуж. Приехавшей из далёкой провинции, ей поначалу казалось диким, что многие её сокурсницы вели, по её мнению, распутный образ жизни. Впрочем, это не мешало ей быть милой и дружелюбной практически со всеми. У неё было много приятельниц, где она училась. Ещё она сдружилась с девушкой, жившей в соседнем доме. Та часто выгуливала премиленького пёсика, помесь болонки и дворняжки. Собачка имела симпатичные розовые ленточки, заботливо повязанные вокруг мордочки смешливой хозяйкой.

Сама Леночка остановилась в квартире маминого дяди, давно осевшего в городе. Дядя был на пенсии по здоровью и с радостью приветил родственницу. Жил он один в двухкомнатной хрущёвке. Денег с постоялицы не брал. Зато она содержала в чистоте и порядке квартиру, бегала по магазинам, готовила еду, стирала и помогала дядюшке во всём.

Живя в сельской местности, девушка любила прогуливаться по ночному селу, любуясь луной и звёздами, предаваясь своим мечтам. В городе было не так. Воздух, наполненный удушливыми газами от пролетающих машин, небо, отчасти скрытое тучами, через которое едва проглядывались звёзды. Однако Елена не изменила своим привычкам. И с наступлением темноты, прогуливалась по пустынным улицам городка, предаваясь мечтам о прекрасных принцах и чистой любви...

Проезжавшая по другой стороне дороги машина внезапно круто развернулась и, яростно визжа тормозами, остановилась возле красотки. Оттуда выскочили двое крепко сбитых парней, схватив упирающуюся девушку, они заволокли её вовнутрь.

— Кто вы? — испугалась Леночка, — отпустите меня. Это ошибка, я ничего не делала. Вы меня с кем-то спутали

Она, почему-то думала, что они вовсе не бандиты и насильники, а какие-то другие люди, явно перепутавшие её с кем-то.

— Сделаешь ещё, — усмехнулся лощёный красавчик, — хули ты ломаешься, как целка? Прогуливаешься одна, в двенадцатом часу ночи...

— Всё не так, — перебила, вероятно, здесь главного Лена, — я просто прогуливалась... и ничего такого. Вы меня перепутали. Я ни такая! И не смейте со мной грубо разговаривать! Остановите машину и выпустите меня, иначе я закричу.

— Она не такая, — расхохотался один из крепышей, — она ждёт трамвая.

Внезапно он влепил несговорчивой сучке крепкую затрещину:

— Ну давай, попробуй закричать!

Елену никогда ещё никто не бил. В голове загудело, но она не была сломлена. Завидев проходившую мимо группу молодых людей, она попыталась громко крикнуть: «Спасите, помогите!», — но ей этого не дали сделать. Второй удар был значительно сильнее первого, она даже на миг потеряла сознание. Однако молодые люди, услышав крики из машины, закричали, потребовали остановиться. Машина остановилась и, отъехав назад, выпустила из своих недр главного и второго крепыша:

— Ну?! Какого надо? — громко спросил тот.

В группе было раза в три больше человек, но молодые люди, вероятно, узнав, с кем имеют дело, извинились и пошли восвояси. Городок был маленький и здесь все друг друга знали. «Да кто они такие?! — теперь Леночка испугалась по-настоящему, — и куда они меня везут?». Вскоре это быстро выяснилось — машина свернула в район обкомовских дач. Остановившись возле одной, её выволокли из машины и потащили вовнутрь. Лена уже не упиралась, но она ещё не покорилась судьбе, внимательно разглядывая и отмечая в памяти, казалось, несущественные детали. Девушка не сомневалась в том, что её ожидает, но надеялась, что насильники в какой-то момент расслабятся, и это даст ей возможность сбежать. В мыслях она даже была готова пойти на убийство, если это ей поможет избежать своей участи. Вероятно, от ударов у неё произошло сотрясение мозга. Девушка успокоилась и приготовилась использовать любую возможность для защиты. Однако бандитов было трое. Впрочем, она понимала, что шансов на спасение не было: она ни за что бы не справилась с тремя крепкими парнями.

Главарь ухватил её за руку и подтолкнул к лестнице, ведущей на верхний этаж. Леночка впереди, бандит чуть поодаль, любуясь её ладной фигуркой, поднимались по лестнице. Телохранители остались внизу, расположившись за столом. Достав пиво из холодильника и карты, решили приятно провести время, пока босс будет развлекаться с девчонкой. «Они безоружны», — отметила для себя девушка, увидев, что те сняли пиджаки.

В одной из комнат, куда они пришли, стояло несколько столов и стульев. У противоположной стены ‒ кожаный диван. Сразу у входа ‒ подобие барной стойки. На стойке лежал огромный нож с ручкой из рога Ручка была красиво отделана резьбой, а тонкое лезвие сплошь покрывали изящные узоры Всё это чётко запечатлелось в памяти девушки.

— На колени! — приказал насильник. — Сейчас ты познакомишься с моей мужественностью.

Лена решила изобразить страх и покорность, опустилась на корточки. Мужчина освободился от брючного ремня и, расстегнув брюки, приспустил их. Девушка подумала, что лучшего момента может и не представиться больше, резко распрямилась, как пружина и, развернувшись в прыжке, попыталась добежать к барной стойке. Ей это удалось. Ухватив нож, она развернулась, но было уже поздно, насильник со спущенными штанами, каким-то образом догнал её и, ухватив руку с ножом, сильно сдавил её, изгибая на излом:

— Брось нож, иначе я тебе твою ручонку сломаю! — злился тот.

Девушка подчинилась. Насильник был крепко сбитым мужчиной и вполне мог выполнить свою угрозу. Маленькая, хрупкая ручка девушки в его здоровенной лапище, казалась тростинкой. Поняв, что проиграла, и теперь ей навряд ли представится ещё подобная возможность, Леночка расплакалась, расписавшись в полном бессилии.

Мужчина, не раздумывая, закинул нож подальше за барную стойку, а не сговорчивой сучке влепил звонкую пощёчину. Сучка упала навзничь из её разбитой губы сочилась кровь.



Эдичка презирал и ненавидел весь женский род. Так его воспитал отец. Его мать была служанкой и кухаркой в доме. Он никогда не считал это забитое существо своей матерью. А когда однажды к ним пришла учительница по поводу плохого поведения и плохих отметок великовозрастного сыночка, папаша пригласил её к себе в кабинет и там изнасиловал. Оценки у Эдички стали хорошими, а на его безобразное поведение все просто перестали обращать внимание. Сын никак не мог взять в толк, почему произошла такая разительная перемена с его классной. Пока, однажды, через несколько лет отец по пьяной лавочке не рассказал ему эту историю. Взяв пример с отца, повзрослевший отпрыск продолжил его начинания. Он ненавидел свою мать. Ведь это с её лёгкой руки к нему прилипло детское прозвище: «Эдичка».

У парня была мечта изнасиловать свою мать, но ей не суждено было сбыться. Однажды отец сильно избил свою супругу. Та, не приходя в сознание, скончалась в местной больнице. Эдичка пролил слёзы на могиле своей матери, сожалея не о её преждевременной кончине, а о том, что не смог довершить задуманное. С тех пор он возненавидел женский род лютой ненавистью.

Сначала мальчик дрался, заслышав обидное прозвище, но вскоре привык. Теперь это прозвище не было оскорбительным. Оно вызывало страх у жителей городка. Но шлюшка вероятно этого не знала, когда он назвался ей, она никак не отреагировала.

— Продолжим начатое, — сказал Эдичка, — вставай, тварь, хватит разлёживаться.

Затем он не сильно пнул лежавшую девушку. Та ойкнула и встала перед ним, но не на корточки, а на колени. Лена была готова на всё: побои, унижения. «Пусть изнасилует. Только бы не убили», — думала она.

— Как тебе моя мужественность? — усмехнувшись поинтересовался насильник

— Красивая, — разглядывая огромный член и два шара, размером с биллиардные, сказала девушка.

— Ну так пососи, раз понравилось.

— Я не умею — упавшим голосом сказала девушка

— Учись! — насильник ухватил волосы на затылке неумехи и ткнулся ей членом в губы, — попробуй только укусить, я тебе враз все зубы выбью.

Лена открыла рот и стала учиться. Ей было неприятно. Запах мужского немытого члена вызывал отвращение, а когда он касался головкой корня языка, девушка едва справлялась с рвотными позывами. Поняв, что удовольствие от минета ему не светит, Эдичка приказал шлюшке раздеться и раздвинуть диван:

— Ложись на него на спинку и раздвинь ножки пошире.

Девушка быстро разделась, сильно смущаясь и боясь встретиться взглядом с его глазами, подошла к дивану и наклонившись, попыталась его раздвинуть, но не тут-то было, Эдичка воскликнул:

— Так и стоять! Я тебя лучше рачком оприходую. Раздвинь ножки пошире, — повторил он.

Подойдя к блондинке, он убедился, что она не крашеная. Волосики, мягким пушком покрывающие лоно, были такого же цвета, как и на голове. Блондинок Твердохлебов ненавидел ещё пущей ненавистью. Однажды, подглядывая за своей матерью, когда та переодевалась, он обратил внимание, что у той между ног были белые волосы. Увидев у Леночки такие же заросли, мужчина возбудился ещё сильнее. Он вдруг представил, что перед ним раком стоит его мать. Его мечта сбывалась.

— Ах ты, сука, — обрадовался тот, — наконец-то, я исполню мечту своего детства!

Ухватившись за бёдра девственницы своими огромными лапищами, он не заботясь об её ощущениях с силой вогнал свой член в вагину, порвав препятствие. — Так ты и правда девственница?! — расхохотался мужчина.

— Была, — с сожалением сказала Леночка и тихонько заплакала.

Эдичка, не обращая на неё никакого внимания, долбил её со всей страстью, как шахтёр отбойным молотком уголь в забое. Она стонала и вскрикивала от сильных тычков, но это только сильнее распаляло насильника. Он был доволен. Ему мерещилось, что он насилует свою мать. Закончив дело, получив моральное и физическое удовлетворение, мужчина стал зверски избивать свою жертву. Сначала он использовал кулаки, избивая её по лицу, потом, когда девушка упала, в ход пошли ноги. Устав, он крикнул своим телохранителям:

— Уберите это мясо! — и отправился в душ.

Крепыши быстро прибрались в комнате, девушку завернули в простыню и, запихнув в машину, увезли и выбросили у дверей местной больницы.

***

В больнице Лена провалялась без сознания почти три недели. Когда она очнулась, первой её мыслью было: «Месть! Кровавая месть». Она догадывалась, что помощи ждать не откуда. Милиция, скорее всего, спустит дело на тормозах. Дяде, пришедшему в больницу проведать её, она наврала, что ничего не помнит. Пожилому милиционеру сказала, что знает имя насильника.

— Какое же? — обрадовался работник правоохранительных органов.

— Эдичка, — внимательно разглядывая лицо мужчины, сказала Елена.

Лицо капитана тут же изменилось на огорчённое.

— Так и записывать? — спросил следователь.

— Нет, я перепутала, — сказала потерпевшая, — запишите, что я ничего не помню. Последствия сильных побоев.

— Так и запишем, — сказал следователь, успокоившись — ничего не помню...

Смешливой подружке из соседнего дома, Леночка сказала, что знает кто это сделал.

Подружка разъяснила, что отец Эдички, фигура в городке позначительней мэра.

— Мне жаль, Леночка, но управы здесь на их компанию тебе не найти, — поведала подруга и рассказала всё, что знала о мерзавце.

— Ну, и ладно, — грустно улыбнулась девушка, — хорошо, что ещё жива осталась.

— Знаешь, а ведь и правда хорошо... , — немного помолчав сказала подруга, — если пойдёшь против них... они тебя убьют...

Продолжение пишется.