Здравствуйте! Меня зовут Таня, мне 23 года и сейчас я расскажу вам о реальной истории, которая произошла со мной. Дело было в мае. Мы, с моей лучшей подругой Настей очень сильно поссорились и это очень угнетало меня. Надо сказать, что в случившемся я была виновата в большей степени, чем она.
И вот однажды, не выдержав одиночества я пошла к ней мириться. Жила она недалеко — примерно в 15 минутах ходьбы в обычной пятиэтажке на четвертом этаже. Мысленно проговаривая слова извенения я нажала на звонок. Настя открыла мне совершенно голая, что впрочем меня не удивило — я знала о многих ее причудах. У нее была очень красивая грудь, а волосы на лобке, аккуратно постриженные прекрасно выделялись на светлой коже.
— Привет, — промямлила я, опустив глаза.
— Зачем пришла? — властно спросила меня Настя.
— Прощенья попросить, — ответила я.
— Тогда проходи.
Она развернулась, демонстрирую прекрасную попу и прошла в комнату. Я разулась и прошла за ней. Настя уже сидела на кресле, широка расставив ноги. На столике, рядом с ней стоял графин с желтой жидкостью. Я знала, что это — моча. Раньше мы с Настей часто пили мочу друг друга, особенно в университете, но мы не разговаривали уже две недели и я не пила ни капли все это время. Настя же не прекратила. Тут она налила себе стакан из графина, и отпив половину сказала:
— Ну, хули стоишь? Давай, пизди уже!
Я покраснела, чувствуя стыд из — за того, что пришла мириться к лучшей подруге, а не могу ни слова выдавить и начала:
— Настя! Настенька!...
Тут она меня перебила.
— Слышь, блядь, ты прощенья просить пришла или че? — спросила она у меня, будто я была последней шлюхой.
— Д — д — а — аа... , — заикаясь ответила я.
— Тогда мразь хули ты стоишь? На колени!
Гордость мгновенно поднялась во мне, я не привыкла, чтоб меня унижали, но я сразу же растоптала ее. Ради Насти я была готова на все.
— Настенька, прости меня пожалуйста! Ты была права, я — дура, тупая сука, сама ничего не знаю, только выебываюсь. Разреши мне пожалуйста снова с тобой общаться, я так люблю тебя, больше всей жизни! Что угодно, Настя, пожалуйста... , — примерно такая речь вырывалась у меня, когда я опустилась на колени перед Настей. Я рыдала и ползала у нее в ногах, а она улыбалась, наблюдая мое поведение.
— Значит так! — прогремела она и я сразу притихла. — Слушай внимательно! Если ты действительно хочешь, чтобы я тебя простила тебе нужно доказать мне свою преданность, веру и подчинение.
— Да, конечно! — заорала я, вне себя от счастья. — Но как?
— Ты уверена, что я нужна тебе? — спросила меня Настя.
— Да, конечно, Настенька! — с товностью потвердила я. И добавила: — Я сделаю все, что ты хочешь.
Настя, кажется, только этого и ждала.
— Очень кстати! — произнесла она и подвинула к себе журнальный столик, закурила сигарету и закинула ноги на этот столик.
— Лижи! — приказала она мне. До этого мне уже приходилось лизать ножки Насти, это меня возбуждало, но обычно, перед такими ласками мы мылись, а сейчас ноги моей подруги были не совсем чисты, от них немного пахло потом, однако это возбуждало меня еще больше, чем обычно. Я протирала язычком пяточки, вылизовала стопы и сосала пальчики. Мое усердие было вознаграждено — Настя сказала:
— Хватит! Ишь ты как хорошо все отлизала — даже мыть не надо! Молодец!
Я зарделась от похвалы! Теперь я вернула себе милость Насти! Но тут она произнесла:
— А теперь выбирай: подмышка, грудь или лобок?
— Что? — опешила я.
— Мне нужно потушить. — она помахала сигаретой. — Куда? В подмышку, грудь или лобок? Выбирай!
Я поняла, что заслужила такое наказание и стала думать. При мысли о подмышке у меня начали набухать соски. Но еще больше мне хотелось почувствовать боль в лобке! Клитор там так близко! А лобок такой заросший! Но выбирать надо было что — то одно. Хотя... Стоп! Почему одно?
— Настя! — начала я. — Позволь сказать мне!
Она кивнула, разрешив мне.
— Я думаю, что настолько виновата перед тобой, что тут не обойтись одним прижиганием.
— А кто тебе сказал, блядь, что я собираюсь обойтись с тобой одним прижиганием? — жестко спросила она меня. Но я уже осмелела и продолжала.
— Позволь мне выбрать два прижигания.
— Хорошо, я вижу ты понимаешь масштабы своей вины. Я разрешаю тебе, но я сделаю одно, а второе должа будешь сделать ты сама!
— Огромное спасибо, Настя.
— Давай, куда мне тебя прижечь?
Я колебалась. Одновременно я хотела прижечь себя сама и в подмышку и в лобок, но все же решила, что прижгу себе лобок.
— В подмышку! — ответила я.
Настя заинтересовалась.
— А почему?
И тут я действительно поняла, почему хотела, чтобы Настя прижгла мне именно подмышку. Этот мотив крутился в моем подсознании, но только сейчас я смогла его выразить словами. И в который раз убедилась, что обожаю унижаться!
— Настя! — начала я. — Сейчас весна, почти лето. Тепло, скоро будет жарко, а мы стобой ведь обожаем открывать подмышки и всем будет виден этот ожог, как свидетельство моей вины перед тобой. Я специально буду как можно чаще поднимать руку, чтобы как можно больше людей заметило это пятно моего позора и тогда я буду лучше помнить о своей вине.
Настя немного удивилась.
— Да, Тань! Мы с тобой не упустим случай показать подмышки.
Я покраснела — Настя наконец — то заговорила со мной, как с подругой. Она улыбнулась мне и я робко улыбнулась в ответ. И засияла! Моя улыбка была воспринята!
Кстати, на счет подмышек. Их сексуальность мы с Настей находили очень сильной и обожали ходить в таких кофточках и маечках, чтобы они были видны, а если так не получась, то чтобы их легко было обнажить. Мы обе обожали вылизывать их друг у друга, особенно летом, когда они потели, ведь мы обе не пользовались дезодорантами.
Тут Настя занесла бычок и воткнула в низ моей левой подмышки. Меня пронзила ужасная боль, но она тут же трансформировалась в ни с чем не сравнимое удовольствие. Бычок полность потушился об мою кожу и Настя, облизав пальцы стерла пепел с моей подмышки. Круглый красный ожог, который стоял там выглядел очень сексуально. Настя кинула мне пудренницу и теперь я как следует рассмотрела его.
— Ну, что, теперь ты снова моя подруга! — сказала мне Настя, широко улыбаясь.
— Ты простишь меня? — спросила я ее, теряя дар речи от такой перемены поведения Насти.
— Конечно. Но только после того, как прижгешь себе лобок. Ты же обещала!
— Да, конечно! — ответила я.
— Я люблю тебя! — сказала мне Настя. — Начинается лето. Мы просто обязаны быть вместе. Летом все гораздо сексуальнее, чем зимой, а раз мы сошлись зимой, то мы просто обязаны оторваться летом.
Дааа... , думала я. Зимой мы действительно не скучали. У нас было много развлечений: мы не брили подмышки, прижигали друг другу бычками бедра и ягодицы, ходили в бассейн, в туалете которого (да и во время плавания) доводили друг друга до оргазма так сильно, что приходилось зажимать что — нибудь зубами, чтоб не закричать. Мы выходили ночью на улицу и, разуваясь, ходили босиком, а потом скидывали шубы, под которыми у нас ничего небыло и, обнявшись, прыгали в снег. Мы забивались в подъезды и доводили друг друга до оргазма, действуя только язычками. Словом, мы хорошо провели зиму.
— Снимай одежду, подруга. — сказала мне Настя и я с облегчением обнаружила, что к ней вернулся прежний дружеский тон.
Я сняла маечку и кинула ее к пиджаку, который сняла перед тем, как Настя прижгла мне подмышку. Под маечкой (или футболочкой) у меня ничего не было — нижнее белье мы с Настей признавали только в крайних случаях. Настя сжала мои груди и, улыбнувшись лизнула сосок.
Надо сказать, что моя грудь была не очень и не сильно мне нравилась, особенно потому что если ее не поддерживать лифчиком или обтягивающей маечкой, то она немного свисала вниз и по бокам, когда поддержанная смотрелась очень аккуратно. Насте же это свисание очень нравилось (у нее грудь всегда рержалась прямо) и она обожала мои груди, часто надевая на меня большие свободные футболки. Я не думала, что в таких случаях моя грудь — привлекательное зрелище, но подруге доверяла.
Юбка, надетая на меня чуть не доходила до колен и я стянула ее, с помощью Насти. На мне остались только тонкие узкие белые трусики, насквозь пропитавшиеся моими выделениями. Вот это да! Я сама не заметила, как текла, наверное еще с того момента, как опустилась перед Настей на колени. Мои выделения пахли резче, чем обычно и я подумала, что это хороший знак — я искупила вину перед Настей. Но тут вспомнила, зачем я снимаю одежду — еще не искупила.
Настя, словно прочитав мои мысли, а скорее поймав мой растерянный взгляд засунула мне зубы сигарету, прикурила и стянула мокрые трусики. Вообще я не курю, но сейчас этого требовало искупление вины. Настя же выжала мои трусики себе рот и налила мне поный стакан мочи.
— На, освежись, подруга.
Я выпила его залпом, но все равно успела заметить чудесный вкус напитка. Тем временем было пора прижигать. Мой клитор горел и все мое тело напряглось в ожидании сладкой боли. Я не стала медлить и воткнула бычок в лобок. Сначала мне показалось, что основную горечь взяли на себя волосы, но потом поняла что ошиблась. Оргазм не заставил себя ждать и уже через несколько секунд я валялась на полу с горящим клитором и лобком, а Настя подползла ко мне и поцеловала в губы.
— Ты прощена, подруга! Ну а теперь поднимайся, я хочу секса.
E-mail автора: s.k.marilyn@list.ru
И вот однажды, не выдержав одиночества я пошла к ней мириться. Жила она недалеко — примерно в 15 минутах ходьбы в обычной пятиэтажке на четвертом этаже. Мысленно проговаривая слова извенения я нажала на звонок. Настя открыла мне совершенно голая, что впрочем меня не удивило — я знала о многих ее причудах. У нее была очень красивая грудь, а волосы на лобке, аккуратно постриженные прекрасно выделялись на светлой коже.
— Привет, — промямлила я, опустив глаза.
— Зачем пришла? — властно спросила меня Настя.
— Прощенья попросить, — ответила я.
— Тогда проходи.
Она развернулась, демонстрирую прекрасную попу и прошла в комнату. Я разулась и прошла за ней. Настя уже сидела на кресле, широка расставив ноги. На столике, рядом с ней стоял графин с желтой жидкостью. Я знала, что это — моча. Раньше мы с Настей часто пили мочу друг друга, особенно в университете, но мы не разговаривали уже две недели и я не пила ни капли все это время. Настя же не прекратила. Тут она налила себе стакан из графина, и отпив половину сказала:
— Ну, хули стоишь? Давай, пизди уже!
Я покраснела, чувствуя стыд из — за того, что пришла мириться к лучшей подруге, а не могу ни слова выдавить и начала:
— Настя! Настенька!...
Тут она меня перебила.
— Слышь, блядь, ты прощенья просить пришла или че? — спросила она у меня, будто я была последней шлюхой.
— Д — д — а — аа... , — заикаясь ответила я.
— Тогда мразь хули ты стоишь? На колени!
Гордость мгновенно поднялась во мне, я не привыкла, чтоб меня унижали, но я сразу же растоптала ее. Ради Насти я была готова на все.
— Настенька, прости меня пожалуйста! Ты была права, я — дура, тупая сука, сама ничего не знаю, только выебываюсь. Разреши мне пожалуйста снова с тобой общаться, я так люблю тебя, больше всей жизни! Что угодно, Настя, пожалуйста... , — примерно такая речь вырывалась у меня, когда я опустилась на колени перед Настей. Я рыдала и ползала у нее в ногах, а она улыбалась, наблюдая мое поведение.
— Значит так! — прогремела она и я сразу притихла. — Слушай внимательно! Если ты действительно хочешь, чтобы я тебя простила тебе нужно доказать мне свою преданность, веру и подчинение.
— Да, конечно! — заорала я, вне себя от счастья. — Но как?
— Ты уверена, что я нужна тебе? — спросила меня Настя.
— Да, конечно, Настенька! — с товностью потвердила я. И добавила: — Я сделаю все, что ты хочешь.
Настя, кажется, только этого и ждала.
— Очень кстати! — произнесла она и подвинула к себе журнальный столик, закурила сигарету и закинула ноги на этот столик.
— Лижи! — приказала она мне. До этого мне уже приходилось лизать ножки Насти, это меня возбуждало, но обычно, перед такими ласками мы мылись, а сейчас ноги моей подруги были не совсем чисты, от них немного пахло потом, однако это возбуждало меня еще больше, чем обычно. Я протирала язычком пяточки, вылизовала стопы и сосала пальчики. Мое усердие было вознаграждено — Настя сказала:
— Хватит! Ишь ты как хорошо все отлизала — даже мыть не надо! Молодец!
Я зарделась от похвалы! Теперь я вернула себе милость Насти! Но тут она произнесла:
— А теперь выбирай: подмышка, грудь или лобок?
— Что? — опешила я.
— Мне нужно потушить. — она помахала сигаретой. — Куда? В подмышку, грудь или лобок? Выбирай!
Я поняла, что заслужила такое наказание и стала думать. При мысли о подмышке у меня начали набухать соски. Но еще больше мне хотелось почувствовать боль в лобке! Клитор там так близко! А лобок такой заросший! Но выбирать надо было что — то одно. Хотя... Стоп! Почему одно?
— Настя! — начала я. — Позволь сказать мне!
Она кивнула, разрешив мне.
— Я думаю, что настолько виновата перед тобой, что тут не обойтись одним прижиганием.
— А кто тебе сказал, блядь, что я собираюсь обойтись с тобой одним прижиганием? — жестко спросила она меня. Но я уже осмелела и продолжала.
— Позволь мне выбрать два прижигания.
— Хорошо, я вижу ты понимаешь масштабы своей вины. Я разрешаю тебе, но я сделаю одно, а второе должа будешь сделать ты сама!
— Огромное спасибо, Настя.
— Давай, куда мне тебя прижечь?
Я колебалась. Одновременно я хотела прижечь себя сама и в подмышку и в лобок, но все же решила, что прижгу себе лобок.
— В подмышку! — ответила я.
Настя заинтересовалась.
— А почему?
И тут я действительно поняла, почему хотела, чтобы Настя прижгла мне именно подмышку. Этот мотив крутился в моем подсознании, но только сейчас я смогла его выразить словами. И в который раз убедилась, что обожаю унижаться!
— Настя! — начала я. — Сейчас весна, почти лето. Тепло, скоро будет жарко, а мы стобой ведь обожаем открывать подмышки и всем будет виден этот ожог, как свидетельство моей вины перед тобой. Я специально буду как можно чаще поднимать руку, чтобы как можно больше людей заметило это пятно моего позора и тогда я буду лучше помнить о своей вине.
Настя немного удивилась.
— Да, Тань! Мы с тобой не упустим случай показать подмышки.
Я покраснела — Настя наконец — то заговорила со мной, как с подругой. Она улыбнулась мне и я робко улыбнулась в ответ. И засияла! Моя улыбка была воспринята!
Кстати, на счет подмышек. Их сексуальность мы с Настей находили очень сильной и обожали ходить в таких кофточках и маечках, чтобы они были видны, а если так не получась, то чтобы их легко было обнажить. Мы обе обожали вылизывать их друг у друга, особенно летом, когда они потели, ведь мы обе не пользовались дезодорантами.
Тут Настя занесла бычок и воткнула в низ моей левой подмышки. Меня пронзила ужасная боль, но она тут же трансформировалась в ни с чем не сравнимое удовольствие. Бычок полность потушился об мою кожу и Настя, облизав пальцы стерла пепел с моей подмышки. Круглый красный ожог, который стоял там выглядел очень сексуально. Настя кинула мне пудренницу и теперь я как следует рассмотрела его.
— Ну, что, теперь ты снова моя подруга! — сказала мне Настя, широко улыбаясь.
— Ты простишь меня? — спросила я ее, теряя дар речи от такой перемены поведения Насти.
— Конечно. Но только после того, как прижгешь себе лобок. Ты же обещала!
— Да, конечно! — ответила я.
— Я люблю тебя! — сказала мне Настя. — Начинается лето. Мы просто обязаны быть вместе. Летом все гораздо сексуальнее, чем зимой, а раз мы сошлись зимой, то мы просто обязаны оторваться летом.
Дааа... , думала я. Зимой мы действительно не скучали. У нас было много развлечений: мы не брили подмышки, прижигали друг другу бычками бедра и ягодицы, ходили в бассейн, в туалете которого (да и во время плавания) доводили друг друга до оргазма так сильно, что приходилось зажимать что — нибудь зубами, чтоб не закричать. Мы выходили ночью на улицу и, разуваясь, ходили босиком, а потом скидывали шубы, под которыми у нас ничего небыло и, обнявшись, прыгали в снег. Мы забивались в подъезды и доводили друг друга до оргазма, действуя только язычками. Словом, мы хорошо провели зиму.
— Снимай одежду, подруга. — сказала мне Настя и я с облегчением обнаружила, что к ней вернулся прежний дружеский тон.
Я сняла маечку и кинула ее к пиджаку, который сняла перед тем, как Настя прижгла мне подмышку. Под маечкой (или футболочкой) у меня ничего не было — нижнее белье мы с Настей признавали только в крайних случаях. Настя сжала мои груди и, улыбнувшись лизнула сосок.
Надо сказать, что моя грудь была не очень и не сильно мне нравилась, особенно потому что если ее не поддерживать лифчиком или обтягивающей маечкой, то она немного свисала вниз и по бокам, когда поддержанная смотрелась очень аккуратно. Насте же это свисание очень нравилось (у нее грудь всегда рержалась прямо) и она обожала мои груди, часто надевая на меня большие свободные футболки. Я не думала, что в таких случаях моя грудь — привлекательное зрелище, но подруге доверяла.
Юбка, надетая на меня чуть не доходила до колен и я стянула ее, с помощью Насти. На мне остались только тонкие узкие белые трусики, насквозь пропитавшиеся моими выделениями. Вот это да! Я сама не заметила, как текла, наверное еще с того момента, как опустилась перед Настей на колени. Мои выделения пахли резче, чем обычно и я подумала, что это хороший знак — я искупила вину перед Настей. Но тут вспомнила, зачем я снимаю одежду — еще не искупила.
Настя, словно прочитав мои мысли, а скорее поймав мой растерянный взгляд засунула мне зубы сигарету, прикурила и стянула мокрые трусики. Вообще я не курю, но сейчас этого требовало искупление вины. Настя же выжала мои трусики себе рот и налила мне поный стакан мочи.
— На, освежись, подруга.
Я выпила его залпом, но все равно успела заметить чудесный вкус напитка. Тем временем было пора прижигать. Мой клитор горел и все мое тело напряглось в ожидании сладкой боли. Я не стала медлить и воткнула бычок в лобок. Сначала мне показалось, что основную горечь взяли на себя волосы, но потом поняла что ошиблась. Оргазм не заставил себя ждать и уже через несколько секунд я валялась на полу с горящим клитором и лобком, а Настя подползла ко мне и поцеловала в губы.
— Ты прощена, подруга! Ну а теперь поднимайся, я хочу секса.
E-mail автора: s.k.marilyn@list.ru
