Никогда не была монополисткой. Я выступаю за свободу, что помогает избежать лишнего мозгоебства. Да и в целом, не принадлежу к числу людей, утешающих других. Я эгоистка до мозга костей — и поэтому получаю от жизни все, что хочу.
Каково же было мое удивление, когда ко мне вся в слезах и соплях ввалилась девушка, упомянутая в прошлом рассказе. Было позднее утро (у нормальных людей ближе к обеду на самом — то деле), я спокойно пила кофе — и тут здрасьте. Вообще — то в моих планах было вернуться в постельку к все еще дрыхнущему там парню (ее парню), и подойти к процессу его пробудки творчески, но... На тот момент мы «пересекались» с ним около месяца.
Не буду вдаваться в подробности нашего разговора. Естественно, из — за чего может плакать наивная молодая девушка? Я слушала ее с умным видом часа полтора (не потому, что испытывала чувство вины или злорадство, просто никак не могла вставить слово, чтобы хоть как — то прекратить этот поток соплей). Он несколько раз показывался в дверях комнаты, тихо, за ее спиной.
В конце концов я сослалась на то, что мне пора по каким — то мифическим делам, сказала ей перестать придумывать всякие глупости — и отправила домой. Она как — то робко улыбнулась мне на прощание. В тот момент, думаю, впервые в жизни, я испытала что — то похожее на чувство стыда. Но оно улетучилось, стоило захлопнуться двери моей квартиры.
Он стоял в моей спальне у окна и хмурился. Это было не самое приятное наше утро, но я знала, что может вернуть ему хорошее настроение. (Специально для — одойдя к нему сзади, прижалась к обнаженному сильному телу, провела руками по груди, животу, узким бедрам, целовала спину, медленно опускаясь ниже. Он повернулся ко мне.
Я взяла его орган в руку и медленно провела язычком от основания к головке... (Я люблю минет, делаю его с удовольствием и качественно и откровенно не понимаю девушек, которые считают это чем — то противным или из ряда вон выходящим). Но ему сейчас была нужна быстрая разрядка, поэтому я не стала долго его мучать, а, почувствовав его руку на своем затылке, взяла в рот как могла глубже. И это, пожалуй, единственный недостаток большого х*я: минет делать сложновато. Он стал просто трахать мой бедный ротик, но это так меня завело, что, не сдержавшись, я стала ласкать себя, мне так хотелось почувствовать тяжесть его тела на себе, а это яростное движение — внутри себя.
Неожиданно он резко оторвал меня от своего члена и, подняв с колен, посадил на подоконник. Выглядела я в тот момент, как сучка, которую драть и драть: рубашка расстегнута, губы, подбородок и грудь блестят от слюны, ноги широко разведены, а из щелки течет так, что пить можно.
Он не долго любовался этой картиной, а с каким — то глубоким хриплым стоном вошел в меня, его движения были сильными и резкими. Они доставляли такое острое удовольствие, которое граничит с болью. Я обвила его ногами, мои руки он прижал своими к стеклу.
Не знаю, сколько длилось это сумасшествие. Кончил он мне на живот. Потом обнял меня и прижал к себе так, что перехватило дыхание...
Каково же было мое удивление, когда ко мне вся в слезах и соплях ввалилась девушка, упомянутая в прошлом рассказе. Было позднее утро (у нормальных людей ближе к обеду на самом — то деле), я спокойно пила кофе — и тут здрасьте. Вообще — то в моих планах было вернуться в постельку к все еще дрыхнущему там парню (ее парню), и подойти к процессу его пробудки творчески, но... На тот момент мы «пересекались» с ним около месяца.
Не буду вдаваться в подробности нашего разговора. Естественно, из — за чего может плакать наивная молодая девушка? Я слушала ее с умным видом часа полтора (не потому, что испытывала чувство вины или злорадство, просто никак не могла вставить слово, чтобы хоть как — то прекратить этот поток соплей). Он несколько раз показывался в дверях комнаты, тихо, за ее спиной.
В конце концов я сослалась на то, что мне пора по каким — то мифическим делам, сказала ей перестать придумывать всякие глупости — и отправила домой. Она как — то робко улыбнулась мне на прощание. В тот момент, думаю, впервые в жизни, я испытала что — то похожее на чувство стыда. Но оно улетучилось, стоило захлопнуться двери моей квартиры.
Он стоял в моей спальне у окна и хмурился. Это было не самое приятное наше утро, но я знала, что может вернуть ему хорошее настроение. (Специально для — одойдя к нему сзади, прижалась к обнаженному сильному телу, провела руками по груди, животу, узким бедрам, целовала спину, медленно опускаясь ниже. Он повернулся ко мне.
Я взяла его орган в руку и медленно провела язычком от основания к головке... (Я люблю минет, делаю его с удовольствием и качественно и откровенно не понимаю девушек, которые считают это чем — то противным или из ряда вон выходящим). Но ему сейчас была нужна быстрая разрядка, поэтому я не стала долго его мучать, а, почувствовав его руку на своем затылке, взяла в рот как могла глубже. И это, пожалуй, единственный недостаток большого х*я: минет делать сложновато. Он стал просто трахать мой бедный ротик, но это так меня завело, что, не сдержавшись, я стала ласкать себя, мне так хотелось почувствовать тяжесть его тела на себе, а это яростное движение — внутри себя.
Неожиданно он резко оторвал меня от своего члена и, подняв с колен, посадил на подоконник. Выглядела я в тот момент, как сучка, которую драть и драть: рубашка расстегнута, губы, подбородок и грудь блестят от слюны, ноги широко разведены, а из щелки течет так, что пить можно.
Он не долго любовался этой картиной, а с каким — то глубоким хриплым стоном вошел в меня, его движения были сильными и резкими. Они доставляли такое острое удовольствие, которое граничит с болью. Я обвила его ногами, мои руки он прижал своими к стеклу.
Не знаю, сколько длилось это сумасшествие. Кончил он мне на живот. Потом обнял меня и прижал к себе так, что перехватило дыхание...
