Мои уши голодны. Твой голос — как пища

(Мыслить как преступник)

К концу подходил первый семестр второго курса психологического факультета. Курс психофизиологии Мидами выбрала не специально, ей выдали лист с наименованием предметов и она поставила галочку возле названия, которое ее заинтересовало. И она не ошиблась, курс оказался воистину отличным, а в будущем девушка хотела изучать психологию маньяков.

Для Мидами маньяки олицетворяли саму смерть, и она хотела бороться с ней, чтобы найти и спасти души ни в чем не повинных жертв.

Стипендия, которую получала девушка, была слишком мала, что означало поиск работы. Как-то однажды вечером, прогуливаясь по аллее, от здания университета до дома, она обратила внимание на объявление, прибитое к столбу. Из-за плохого освещения ей пришлось подойти ближе, дабы увидеть текст.

«В психиатрическую клинику «Сильфактио» требуется помощник. Приветствуются студенты психологических факультетов. Зарплата по результатам собеседования». Чуть ниже номер телефона.

«Скромное объявление для такой работы» — подумала Мидами, но это ее заинтересовало еще больше. Переписав адрес и телефон этого учреждения, она бросила бумажку в сумку.

Мерзкая погода не располагала к медленной пешей прогулке и Мидами быстрым шагом, укутавшись в шарф, добежала до дома.

Выпив стакан теплой воды она плюхнулась в постель, утонув в очередных мрачных снах.

На утро у Мидами сильно болела голова. Пульсации в разных областях ее мозга не давали сосредоточиться. Вывалив из своего портфеля содержимое, она хотела найти шоколад, а вместо этого нашла бумажку, на которой вчера начиркала адрес странной работы.

Интерес и нужда в деньгах брали свое. Приняв душ и переодевшись, Мидами вышла из дома. На автобусе она доехала до конечно остановки, а там уже, случайный прохожий, подсказал в каком направлении нужно двигаться.

Утро выдалось довольно пасмурным и противным. Мидами, ступая сапогами в дорожную слякоть, слушала неприятное чавканье. Медленно передвигаясь, девушка рассматривала окружающую среду. Везде сплошные деревья.

— Уходи, — Эхом прокатилось по верхушкам деревьев. Птицы взмыли, ввысь сопровождая свой полет яростными криками.

— Мне точно нужно, как следует, выспаться, — произнесла себе под нос Мидами, продолжая путь до клиники.

Завернув за мощные, наросшие на дорогу кусты, перед девушкой открылось поле, посреди которого возвышалось двухэтажное здание, серое, как само небо. Оно сливалось с природой, превращаясь в мираж. Черная ограда, окружающая здание, придавала еще более мрачный вид строению. Большие окна смотрели на Мидами, маня в свои прозрачные глаза.

Взглотнув, она сделала первый шаг, следом второй, третий. Продолжая идти, справой стороны от нее, каркнул черный ворон с красными глазами. Калитка была не заперта и Мидами прошла во двор. Вышагивая по каменистой дорожке, ведущей к главному входу, внутри себя, она боролась с чувством страха. Одна, в лесу, идет в какое-то здание психиатрической клиники.

— Отличная перспектива чтобы умереть, — произнесла девушка себе под нос, подняв голову вверх.

Массивная дверь смотрела прямо на нее. Сделав усилие, Мидами, нажав на звонок, подпрыгнула от мрачного звука, разнесшегося по всему зданию. Буквально через минуту дверь со скрипом отворилась, а из щели выглянул немолодой охранник.

— Вы к кому? — прорычал он, явно, не радостный неизвестной гостье.

— Я по объявлению насчет работы, — попытавшись произвести хорошее впечатление, Мидами изобразила улыбку.

— Ах, это, заходите, — охранник скрылся в темном помещении, Мидами не сразу последовала за ним. Переминаясь с ноги на ногу, она обдумывала все «за» и «против», но желание войти взяло верх, и она проскользнула внутрь.

Внутри, помещение оказалось не таким и страшным, как показалось девушке. Светлые стены, незамысловатые картины, начисто вымытый пол. Охранник и девушка прошли несколько коридоров, когда Мидами услышала приятную классическую мелодию. Чем ближе они приближались к заветной комнате, тем мелодия становилась все громче.

Распахнув двери, Мидами увидела довольно безобидную картину. В помещении находились, в основном, одни старые люди. Двое играли в углу комнаты в шахматы. Один смотрел телевизор. Старая женщина расчесывала волосы руками, сложив пальцы, как вилку. Несколько стариков и старушек просто бродили по большой и светлой комнате по кругу.

— Подождите тут, я позову главного врача.

— Хорошо, — Мидами кивнула в знак согласия.

Девушка была удивлена спокойной обстановкой происходящей в психиатрической клинике. Ей было интересно понаблюдать за ними, изучить. Студентка медленно, стараясь никого не задеть, разгуливала по комнате. Пустые старческие глаза, потерянные во времени и пространстве слегка подрагивали.

— Лоботомия! — внезапно пришло ей в голову. Они все подверглись этой процедуре. Эти пустые глаза, не агрессивное поведение. Неприятный осадок остался в душе Мидами. Продолжая бродить между пациентами, она наткнулась на молодого парня в инвалидном кресле. Его глаза были так же безжизненны, как и тело.

— Такой молодой, а уже в психушке, — подумала студентка. Вглядываясь в черты его лица, Мидами показалось, что где-то она его уже видела, только где? Возле ее головы раздался громкий крик, от которого Мидами сама закричала. Старушка невысокого роста, стояла подле нее, громко смеясь.

— Зои милая, так делать нельзя, — к ним подошла женщина лет тридцати пяти. Старушка, увидев ее, сразу же изменилась в лице.

— Пройдемте, — указав рукой, врач прошла вперед.

Последовав за ней, Мидами еще раз обернулась. Парень сидел в кресле, повернув голову в сторону девушки. Он следил за ней пустым взглядом, от которого, Мидами стало не по себе.

— Итак, расскажите о себе?

— Меня зовут Мидами, я студентка второго курса психологического факультета.

— Интересно, продолжайте.

Мидами не знала, что ей еще рассказать.

— Опыта работы в этой сфере у меня не имеется.

— Это поправимо. Давайте я расскажу в чем будет заключаться ваша работа. Выдавать больным таблетки и следить, чтобы они выпили их, следить за распорядком дня, после того, как освоитесь, можете проводить с ними различные игры, но только с моего одобрения. Иногда нужно будет дежурить в ночную смену. Зарплата поначалу будет не очень большая.

— Я согласна.

— Даже не подумаете?

— Нет.

— Тогда просто отлично!

— Когда можно приступать?

— Приезжай завтра. Сегодня заканчивается смена у Наташи.

— Хорошо, — встав из-за стола, Мидами направилась к выходу, но остановилась.

— Можно вопрос.

— Конечно.

— Почему вы меня взяли?

Улыбнувшись, врач встала с кресла.

— Видишь того парня у окна?

Мидами в ответ кивнула.

— Он проявил заинтересованность.

— Это хорошо?

— Это очень хорошо и всему этому послужило твое появление. Ты вдохнешь новую жизнь в это умирающее место.

Покинув больницу, на Мидами нахлынули смутные чувства. С одной стороны она была рада новой работе, а с другой эта работа ее пугала. Эти мертвые глаза.

Ночью ей приснилось, что эти глаза проросли на ее теле. Они моргали и кровоточили.

Несмотря на нагнетающий страх, Мидами хотела вернуться в больницу, дабы начать продуктивную трудовую деятельность. Это место тянуло ее к себе, как магнитом.

Закрытые двери манили ее в свои объятия, когда девушка шла по каменистой тропинке. Погода меняла свое настроение, как избалованный ребенок. С правой стороны подул сильный ветер, поднимая опавшие осенние листья.

Поежившись от незваного холода, Мидами быстро забежала внутрь серого здания, захлопнув за собой дверь.

Охранник отсутствовал на своем посту, запомнив дорогу, девушка сама прошла по прежним коридорам, ведущим в главное помещение для выгула бездушных лоботомических людей.

Ветер создавал свою мрачную мелодию за окнами все сильнее, будто готовясь к мрачному марафону пения. Ветки деревьев скребли своими пальцами по стеклу, издавая скрежет и свистящий звук, пробирающий до костей. Добравшись до главного помещения, студентка приоткрыла дверь, за которой никого не обнаружила.

— Эй, тут кто-нибудь есть? — проговорила Мидами на слегка повышенном тоне. В ответ она услышала только очередной скрежет по стеклу.

— Странно, — девушка толкнула двери от себя. Краем глаза Мидами увидела скользнувшую руку держащую тряпку. Зажав дыхательные пути девушки, рука не отцеплялась. Силы с каждым вдохом покидали тело Мидами. Мышцы ослабевали, комната закружилась в головокружительном аттракционе, и девушка погрузилась в темноту.

Голова раскалывалась на тысячу осколков, которые, медленно отрываясь от черепной коробки с ужасной болью, цеплялись за нервные окончания. При каждом движении ее тела эти осколки растягивали нервы, как гармошку, создавая невыносимые болевые ощущения.

Чем больше сознание Мидами приходило в себя, тем сильнее студентка чувствовала дискомфорт в руках и неприятное покалывание становившееся все сильнее. Перед глазами по-прежнему все плыло, но уже не в таком бешеном ритме. Посмотрев вниз, она не могла понять далеко ли до пола. Отсутствие одежды на теле кроме нижнего белья так же удручало девушку. Вытянув пальцы ног, она попыталась достать до серой плитки, что не удалось сделать. Посмотрев вверх, она увидела свои руки скованные железными цепями, подвешенными на серебряный крюк.

Чем отчетливее она осознавала ситуацию, в которую попала, тем быстрее билось ее сердце, гоняя кровь по венам.

«Вот тебе и первый день» — промелькнуло в ее голове.

Самочувствие девушки было удручающе неприятным, но мыслить она могла в полном своем восстановленном сознании. Камера, издав жужжащий звук, повернулась в сторону подвешенного тела. Заметив это, Мидами крикнула:

— Эй! Отпустите меня, — она дергалась на крюке как червяк, насаженный на крючок для рыбалки. Пытаясь раскачаться, Мидами прикладывала все свои усилия, насколько позволяли ее ослабленные мышцы. От усталости она хотела спать, ее организм был ослаблен и изможден. Ей хотелось пить. Она не знала, сколько провисела в этом месте.

Скрежет метала, привлек внимание девушки. В помещение вкатили хирургический стол. Дверь была открыта, а через долю секунд в помещение вошел толстый лысый мужик в фартуке мясника и маске. Адреналин подскочил до ста. Сердце забилось в бешеном ритме, отбивая чечетку об грудную клетку девушки. Кровь бежала по венам слишком быстро, мышцы сокращались, заставляя тело дрожать от неизведанного.

Толстяк подошел к столу и снял покрывало. На чистом металлическом столе поблескивали различные приспособления: хирургические ножи разных размеров, небольшая дубинка, конец которой был утыкан шипами, приспособление называемое «яйцерезкой», «Груша» которую использовали во времена инквизиции. От изобилия приборов, глаза пленницы расширились настолько, что последним их путем было выпадение из орбит. Дыхание сперло от страха.

— Что вы собираетесь делать? — Мидами не знала, что еще сказать.

Динамики зашипели где-то позади нее и толстяк, дотронувшись своими холодными пальцами до обнаженного тела девушки, повернул ее на девяносто градусов.

— Ты знаешь, что такое иерархия? Это повышение по службе, за которую борется каждый человек в своем жалком мирке. Такая же ситуация и у демонов. В их мире существует девять чинов. Самый первый, и главный чин, они именуют «Дарованием». Именно демоны этого чина могут обретать физическую форму и раскрывать в людях их самые потаенные страхи. Их так же называют искусителями. Данную ступень возглавляет он, наш будущий спаситель.

Мидами не понимала, о чем говорит эта женщина, но она узнала голос. Это была она. Главный врач, проводившая с ней собеседование.

— Десять лет назад я углубленно начала изучение их иерархии, а также узнала, что тот, кто разбудит Велимира, будет им управлять. Земля погрязла в агонии похоти. Она разрушается с каждым вновь рожденным человеком. Я не могла больше этого терпеть, поэтому и нашла способ, как избавит мир от этих жалких подобий людей.

Девушка прокручивала в голове ее слова. О ком она говорила? О каких демонах?

— Я приготовила все ингредиенты, взяла вещь, которая провела бы Велимира к его живому сосуду для реинкарнации, и приготовилась к соитию наших голосов. Но в момент его слияния с сосудом мой голос оказался не таким сильным для его возвращения, и он застрял между нашим и его миром.

Мидами больше не могла терпеть этот бред.

— Ты больная на всю голову, что тебе нужно от меня? — прокричала Мидами.

— Мне нужно чтобы ты кричала. Боль, которую мой последователь будет причинять тебе должна быть настолько яркой, а гнев настолько яростным, что при их сплетении ты оживишь Велимира, от чего он сможет посеять хаос, на этой проклятой планете, уничтожив все живое и вернув мир к своему прежнему состоянию.

— Приступай, — скомандовал динамик.

— Господи, помоги мне умереть быстро, — взмолилась Мидами тому, в которого никогда не верила.

— Он тебе не поможет.

Холодное лезвие полоснуло по спине девушки, от чего мягкие ткани разошлись, открыв оголенные нервы.

Мидами взвизгнула от боли.

— Этого не достаточно. Еще!

Положив нож, палач взял кусачки и обошел висевшее тело. Присев на корточки, холодное железо коснулось ног Мидами. Боль в ноге ударила в голову, и Мидами снова издала крик.

Взяв снова нож, мужчина начал срезать медленно кожу с ее правой ноги. Мидами кричала, сходя с ума от нестерпимых мук. Потеряв сознание от пульсирующей боли, она утопала в мрачных водах океана.

Громкое «ж-ж-ж» раздалось где-то под ухом и Мидами окотили холодной водой.

В ход пошла дрель.

— Нет, нет, пожа... а-а-а-а, — дрель вонзилась между ключицей и лопаткой продырявив тело насквозь. Мидами завизжала не в силах остановиться. Даже когда он вытащил дрель, она продолжала кричать.

— Почти получилось, не останавливайся.

Кровь капала на мраморный пол, заливая его алым цветом. Дрель снова заработала.

— Подожди, — скомандовал динамик, что дало девушке передышку перед очередной экзекуцией.

— Это не тот крик который мне нужен, но я знаю, что воистину заставит визжать эту дрянную сучку.

— Оттрахай ее как следует.

— Что! Нет... Нет, — начала извиваться Мидами.

Мужчина снял повязку и подошел к девушке, на лице играла улыбка, полная похоти и желания. Его окровавленные руки скользили по извивающемуся телу девушки. Стащив, пропитанные кровью, трусы с девушки, мужчина резко засунул палец во влагалище девушки. Мидами завизжала сжав ноги.

— Получилось. Боже, у тебя получилось, — женщина испытывала дикий восторг.

— Не трогай меня, ты сволочь! — и в следующий момент девушка пнула в живот мужчину. Отступив назад, он с яростью подался вперед и ударил Мидами по лицу. Голова студентки запрокинулась назад, и девушка медленно покидала это место. Боль стучала во всем теле, разрывая его на куски. Где-то в дали, до нее еще доносились отрывистые крики, но ей было все равно. Она покидала свой физический сосуд, улетая навстречу новой жизни.

Очередная порция холодной воды вернула ее на землю. Распахнув глаза, Мидами жадно слизывала капельки с губ. Боль по-прежнему отдавалась пульсацией. С усилием она подняла голову. Перед ней стоял высокий молодой парень с блестящими лазурными глазами и широкой улыбкой. Его черные волосы так же блестели, отражаясь от света.

С трудом сосредоточившись, Мидами провела параллели между тем парнем, который сидел в инвалидном кресле и смотрел на нее безжизненными глазами и тем, кто сейчас стоит перед ней. На его белой одежде, вырисовывая различные узоры, засохла алая краска. Он внимательно наблюдал за подвешенной девушкой.

— Пожалуйста, — прошептала Мидами. — Дай мне умереть.

Издав смешок, парень заговорил:

— Вы люди, так любите читать между строк.

— Я не понимаю, — шептала Мидами.

— Вы думаете, что если возродите древние силы, то они будут по гроб жизни вам обязаны. Парень перекладывал инструменты с одного места на другое. От этого звука на тело Мидами накатывала дрожь, как волны океана бьющиеся о скалы.

— Что тебе нужно?

— Хороший вопрос, который требует достойного ответа, но у меня его нет. Эта дура, которая хотела меня воскресить и с помощью меня уничтожить Землю забыла об одном маленьком нюансе. Я из рода искусителей, а это значит, что мне как раз и нужны человеческие души, чтобы искушать и питаться вашей грязной, но такой сладостной похотью. Я вернулся в этот мир, чтобы не убивать, а взывать Вас к грехопадению.

Ты мне нравишься, поэтому я оставлю тебя в живых, и дам насладиться своей ювелирной работой.

— Просто отлично, только этого мне не хватало, — пробубнила Мидами.

— Знаешь почему меня, возможно, было возродить только голосом? — не дожидаясь вопроса со стороны девушки, он продолжил: — Человеческий голос это тот инструмент, с помощью которого люди доносят свое сообщение до окружающих. С помощью голоса вы можете привлечь кого-то, убедить в чем-то, завоевать доверие. Человеческий голос — могущественный и самый совершенный музыкальный инструмент. Именно по своему страстному накалу, по силе эмоционального воздействия, ваш голос так прекрасен, эти звуки не могут сравниться ни с одним инструментом.
— Но я не обладаю высоким голосом!
— А им и не нужно обладать. Именно сочетание крика с испытывающей болью обычного смертного создает потрясающий тандем играющей мелодии, заставляющий наши тела воскресать. И знаешь что... — посмотрев Мидами в глаза, он продолжил. — Я устрою голосовое безумие сексуальной боли по всей земле. Эти звуки будут греметь повсюду, и мои братья возродятся вновь, дабы править миром, который по праву принадлежит нам уже много веков, — парень засунул большой палец в рану, зияющую на плече Мидами, от чего девушка вновь закричала, а он закатил глаза от наслаждения, прослушивая такой прекрасный звуковой тембр, будораживший тело и разум Велимира.

Вытащив палец демон направился к выходу, слизывая кровь. В шаге от выхода он остановился.
— Не может быть! — воскликнул Велимир, обернувшись. — В этом мире, полном похоти и разврата, сохранилась духовная чистота.
Мидами не сразу поняла, о чем шла речь. Парень подошел к девушке и положил одну руку на поясницу, а вторую на низ живота.
— Я не ощущал тело девственницы уже несколько сот лет. Мой сосуд изголодался по добродетельной чистоте.
— Нет-нет, приятель, ты ошибся, — пыталась обмануть его девушка. — Я уже давно не так чиста и невинна.
— Тогда почему твоя кровь, как вино столетней выдержки.
— Правильное питание, — Мидами изобразила подобие смеха, но шестеренки закрутились, явно, не в ее пользу. — Ты замерзла, — Велимир провел кончиками пальцев по дрожащему телу девушки. Холод — это последнее, что волновало Мидами.
— Я сделаю все, что захочешь, буду кричать сколько твоей душе угодно, только не трогай меня, — умоляла девушка.
— Раз ты уже познала мужчину, почему тогда так боишься?
— Я не боюсь, — девушка пыталась держаться храбро.
— Правда!?
От его взгляда у Мидами перехватило дыхание.
«Что же я выпустила на волю?»
Взяв девушку на руки, Велимир приподнял ее и снял с крюка.
— Пусти меня, — от ощущения его мерзких прикосновений, Мидами выгнулась и упала на холодный пол. Нога, на которой отсутствовал мизинец, жутко болела.

— Если я не ошибаюсь, люди называют это прелюдией к сексу, — Велимир наблюдал за девушкой.

— Это не прелюдия, идиот, — отступая назад, Мидами наткнулась на хирургический стол. Схватив первый попавшийся нож, девушка бросила его в демона. Лезвие вошло в его грудь по рукоять. Не дожидаясь реакции, Мидами рванула из помещения.
Повсюду кровь. Все стены были окрашены кровавыми рисунками. Девушка тряслась от холода и страха, но продолжала бежать, насколько ей позволяла больная нога. Забежав за угол, студентка подскользнулась на луже крови и покатилась вперед. Ударившись боком о стену, девушка прислушалась. Тишина царила везде. Только мигающая лампа и сильное дыхание девушки, иногда, нарушали эту мрачную тишину. Цепи давили на запястья. Демон не преследовал девушку, но Мидами не собиралась останавливаться. Напротив нее висела карта здания. Подойдя к ней ближе девушка быстро искала выход. Точка указывающая на ее настоящее местоположение и выход находились совсем рядом друг с другом. — Осталось немного и я спасена, — прошептала радостно Мидами, хотя мысль о том, что это существо еще бродит по пустым коридорам, заставляло кровь пленницы стыть в жилах, — я выберусь и сообщу в полицию, — не унималась девушка, продвигаясь к выходу. По пути она нашла чистый медицинский халат и набросила на плечи. Болевые ощущения еще присутствовали, но девушка старалась не обращать на них внимание. Это, всего лишь раны, которые заживут.
Наконец-то появилась дверь в конце коридора, которую искала Мидами. На лице засияла улыбка.

— Мое спасение, — прошептал девушка и сделала шаг. Сильные руки сжали ее плечи и с силой впечатали в стену.

— Даже не думай о нем, — ехидная улыбка заиграла на лице Велимира. Пальцы с силой впились в плечи девушки через халат. По глазам было видно, что он зол и ненасытен.

— Халатик для меня надела?
Мидами молчала, но тишину нарушало ее громкое дыхание, от которого грудная клетка быстро двигалась. Положив ладони на разгоряченную грудь искусителя, девушка пыталась оттолкнуть его или хотя бы не дать близко прижаться к ней, но его напор был настолько силен, что их тела соприкоснулись и, огонь и холод столкнулись вместе.
Жар распространялся по организму Мидами. Наглые губы Велимора шарили по телу девушки, а его руки сильно сжимали ее плечи.
— Ты делаешь мне больно, прекрати! — пыталась оттолкнуть его девушка.
Отстранившись от нее, парень, взглядом, напористо прорывался в душу Мидами. Он хотел лишить невинности не только этот физический сосуд, но и саму душу. Схватив цепь, Велимор затащил девушку в одну из комнат. Парень толкнул студентку к столу, и Мидами ударилась попой о крышку, слегка завалившись назад. Не успела девушка подняться, как демон навалился сверху, придавливая тело невинной девственницы к столу. — Я и мой сосуд ждали этого соития слишком долго. Прошу, подари нам самое великолепное удовольствие, которое может подарить только невинная душа.

— Пошел ты, — Мидами плюнула ему в лицо.
— Восхитительная злюка, но я высосу весь яд из твоей дикой души, — губы Велимора впились в грудь девушки. Демон сильно сжимал их и покусывал соски.
— Я не могу больше ждать.
Раздвинув ноги девушки, Велимор хорошо устроился между ними. Без прелюдий демон резко вошел в девушку, разорвав девственную плеву Мидами. От ужаса девушка закричала. Велимор выбрал идеальный сосуд для плотских утех, который обладал большим членом. Насаживая девушку на свой большой поршень, Велимор стонал от наслаждения. Мидами кричала от разрывающей внутри боли. Влагалище девушки еще никогда не познавало такое большое мужское естество, в связи с чем, стенки вагины с силой сжимались, надавливая на член. (т неприятных ощущений девушка не могла расслабиться и полностью отдаться этому зверю. Велимор сменил темп с быстрого на средний и иногда, после нескольких фрикций, мог ненадолго задержаться внутри Мидами. В такие моменты девушка ощущала пульсацию органа и сильнее сжималась. Велимор был слишком груб и ненасытен. Сказывалось его долгое воздержание. Вновь набирая темп, демон дошел до кондиции, издав гортанные стоны удовольствия и животный рык, и Мидами ощутила теплую струю, согревающую девушки изнутри. Какое-то время Велимор лежал на девушке, и Мидами ощущала легкую дрожь, пробирающую его от макушки до самых пят.
Отстранившись от лежащего, на столе, тела девушки, Велимор оделся.
— Я так рад, что ты сохранила этот цветок для меня.

— Он был не для тебя, — хлюпнула Мидами дрожащим голосом.
— Кто не успел, тот опоздал.
Девушка почувствовала боль в области запястья, будто кто-то выжигает что-то на ее коже.
— Что это? — подняла глаза Мидами на своего насильника.

— Я поставил свой знак, который означает, что только я могу тобой владеть.
— Владеть? — вскрикнула Мидами.
— Именно, думаешь после этого прекрасного секса, я отпущу тебя просто так, тем более скоро нас навестят мои братья, а они еще ненасытнее, чем я. Да и чему именно ты удивляешься? Вы же охраняете свое имущество.
— Вот именно, имущество, а я человек, — огрызнулась Мидами.
— Не вижу разницы между вами, — с истинным спокойствием произнес Велимор.

Усадив свою игрушку в инвалидное кресло, Велимор направился в открытый мир сексуальных желаний.
— Ты будешь освещать мне путь в этом мраке, а я защищать твою душу, — Велимор провел рукой по пышным каштановым волосам девушки.
— Есть ли шанс, что ты отпустишь меня?
— Нет, теперь мы одно целое, — поцеловав девушку в макушку, Велимор вырулил колеса инвалидной коляски на дорогу, при этом, напевая мелодию «Времена года. Лето» Вивальди.