Эта история приключилось еще в конце 90х годов, мне было почти восемнадцать лет. Я жил с матерью в двухкомнатной квартире, расположение которой было отнюдь не в самом лучшем районе города. С отцом мама уже была как два года в разводе, иногда он навещал нас, но зачастую разговор не клеился. Точная причина, почему они разошлись, мне не известна, возможно, безденежье и безработица сыграла свою роль, а может было что-то еще. Скандалов дома никаких не было, просто в один день отец собрал свои не хитрые пожитки и ушел, мама только и сказала: «Что так будет лучше всем». Со временем о его существовании напоминали только элементы, которые он оплачивал по почте. Звали мою мать Наташа, но обращались к ней все и всегда по имени и отчеству Наталья Алексеевна, нет, она не была старой или принципиальной настолько, что нужно обращаться к ней на вы и по имени и отчеству. Просто она работала в школе завучем: дети и их родители, коллеги и рабочие школы всегда обращались к ней таким образом. А учитывая, что городок у нас относительно не большой, то и закрепилось такое обращение у всех уже давно и с годами даже у соседей. Было ей уже тогда 38 лет, но выглядела она не так как ее подруги и коллеги учительницы. Если те уже к этим годам страдали проблемами лишнего веса, осунувшейся осанкой от многочасовых сидений за проверкой тетрадей учеников. То Наталья выглядела подтянутой, стройной, ухоженной одним словом красивой. Если проводить аналогию со знаменитостями, то глядя на современный кинематограф нахожу схожесть с молодой новозеландской актрисой Анной Хатчисон, хоть моя мать по годам была в более солидном возрасте, но выглядела она не старше тридцати. Да и конституция тела, была такая же, как сейчас у этой актрисы.




Пышная грудь, белые слегка вьющееся волосы, милое округлое лицо с правильными чертами, широкие, но не обвисшие бедра, отсутствиескладок на животе, нежная кожа как говорят в народе: «Кровь с молоком» но все равно выбор мужчин не останавливался на ней. Не знаю почему, но она специально покупала себе мешковатую и грубую одежду. Никакой откровенности в нарядах она себе не позволяла, на работу ходила в пиджаке и темных брюках широкого покроя, которые практически скрывали все женственное в ней, разве что только опытный глаз мог под этой одеждой рассмотреть красивое тело зрелой женщины. Иногда в лучшем случае надевала деловую юбку, которая ей была ниже колен, и какие-то темные туфли на малом коротком каблуке. И уже даже в этом скромном наряде она вызывала к себе интерес у мужчин. Ее единственная подруга тетя Неля внешне смахивающая на свиноматку, искренне удивлялись и говорила «Наташа бросай вот этот никому не нужный обет безбрачья и девиз «Без Мужика» и выходи на охоту! Ты уже давно не замужем, да и сын у тебя практически взрослый, пора о своем женском счастье подумать! Имей я такие формы как у тебя, уже бы давно какого-то богатенького о хомутала, в крайнем случае, нашла чисто для постели молодого и резвого кобеля!» На все это мама улыбалась и говорила что ей и одной хорошо. Единственный мужчина, который полноценно мог оценить ее красоту, наверное, был один я. Дома мама позволяла себе одеваться, более открыто, чем на люди, видимо даже не задумываясь, что я могу на неё посмотреть как на женщину.

Нет у меня все нормально с психикой, и у меня уже в то время была девушка, и пошлых мыслей о родной матери ни разу не возникало и не возникло. Но осознавать, что она действительно красивая, хорошо женственно сложена, что может нравиться, другим мужчинам, я понять мог. Как-то раз ко мне зашли в гости двое друзей, а мама в это время была на кухне, мы сидели, общались, что-то клацали по телеку, когда я заметил, что лица моих друзей как-то странно напряглись и покраснели. Я сначала не понял, что случилось, но посмотрев, куда устремили свои взгляды мои друзья, осмыслил происходящие. Мама стояла в коридоре спиной к нам, говорила с кем-то по телефону (мобильных тогда не было), ее силуэт был виден в дверной проем, дверь в мою комнату была открыта.

Одеты на ней были домашние голубые шорты, были они довольно короткими и приталено облегали ее широкий зад, сверху накинута темно синяя футболка, похоже она не заметила, что я пришел не один. Если для меня было привычно видеть свою мать в таком виде, и я не придавал этому значения, то ребята пожирали ее глазами. Понятное дело все время видеть невзрачную женщину в сером мешковатом костюме, и тут у меня дома из этого кокона вылезла СЕКС БОМБА. Я быстро поднялся и закрыл двери, разочарованные вздохи друзей... потом они еще долгое время гудели остальным пацанам, какая у меня мамка красивая, но остальные только смеялись, видя мою маму в мешковатом сером костюме. В общем, мама была не простой женщиной, принципиальной и уж точно не блядью, пока не случилась история, которая перевернула все с ног на голову.

Начало:

Это был самый обычный день, я заканчивал учебу в 11м классе и был дома уже 15:00, мама пришла со школы чуть позже, работа как ни как. Оставшийся пятничный день пролетел в хлопотах, я готовился к выпускным экзаменам, мама мозговала с подругами по телефону в какой университет мне лучше поступать. На улице был теплый весенний апрельский вечер, хотелось пойти на улицу к ребятам с девчонками, которые сейчас где-то веселились, веселилась и где-то моя первая школьная любовь, в последнее время у нас с ней были в отношениях похолодания и меня это помню, очень сильно грызло и тревожило изнутри. Это сейчас повзрослев, вспоминаю все это с улыбкой, а тогда трагедия! Это сейчас я благодарен своей матери, что она не выпускала меня шататься на улицу, а едва не сбоем загоняла меня за подготовку к экзаменам, а тогда я ее ненавидел всем сердцем! Все мысли были заняты игрой в Ромео и Джульетта. Отвлекся не много от темы, это история не о моих романтических переживаниях, но раз уж сказал «А» то скажу уже и «Б». Забегая в будущие скажу что благодаря ее строгости, моя жизненная история сложилась, не так печально и трагично, как у большинства моих друзей и одноклассников. Большинство парней попало аккурат на «Вторую чеченскую войну» и многие не вернулись, а кому повезло вернуться, уже никогда не были прежними. С девчонками истории происходили не на много веселей, но вдаваться в подробности не буду. Но были и такие, кто смог добиться успеха в то не спокойное время...

Однако эта история совсем о других героях того времени. Как я говорил, район был далеко не благополучным, пьяные соседи, бритоголовые братки, а местами и угрюмые со злыми лицами бородачи (уже начинающая набирать силу кавказская диаспора), вносила определенный колорит в жизнь нашего 5-ти этажного дома. Нашим соседом в тамбуре на лестничной площадке был отставной военный Геннадий Викторович, возрастом ему было не больше 30—35ти лет, ростом был он высоким и не плохо сложенным. Но и за ранения в ногу, он не мог больше продолжать служить, ходил опираясь на деревянную трость и видимо все это очень сильно тяготило его и Геннадий часто выпивал. Не смотря на предоставленную ему квартиру от государства каким-то чудом, и более-менее адекватную пенсию, жена от него ушла и жил он один, детей так же не было. Пару раз в году его навещали двое боевых товарищей, которые еще продолжали нести службу, но не забывали про своего отставного товарища на другом конце страны.

В основном они к нему приезжали на его день рождения ну и так, когда у них получалось. Тогда на лестничной клетке становилось очень шумно, Геннадий словно оживал, на его лице появлялась улыбка, по вечерам он или его боевые товарищи играли на гитаре во дворе, довольно красивые военные песни. Не понятно где знакомились они с женщинами, которые на удивление с удовольствием составляли мужчинам компанию и присоединялись к продолжению веселья на квартире у Геннадия. Понятно, что и выпивали за встречу, но не напивались, чего не скажешь когда Геннадий оставался один. По ночам они не шумели, если не считать характерного скрипа кровати и женские стоны через стену. Возможно, мне так казалось, но когда приезжали его товарищи, то помимо Геннадия оживал как бы весь дом! Не знаю как, но они могли разогнать тучи даже в самый дождливый день, к ним люди сами как-то тянулись. Хотя возможно мне все это только казалось... Но рано или поздно они уезжали, и Геннадий Викторович опять начинал чахнуть, сильно выпивать, сразу следом исчезали все те женщины что проводили безумные ночи в его квартире и другие люди которые составляли компанию ему и его военным друзьям.

Так вот была весна, весной к Геннадию всегда приезжали его товарищи (к сожалению имен их я не помню). Где-то в глубине души я так же ждал их приезда, наверное, я надеялся, что вместе с их приездом уйдут мои внутренние терзания и в душе моей наступит веселье, как и в далекие детские года. В этот пятничный вечер я уже четвертый час сидел над экзаменационными билетами, мама принимала в ванну, было где-то 22: 00 когда через стену раздался крик! Я бы даже сказал не крик, а какой-то животный возглас отчаяния и страха! Меня всего аж передернуло от неожиданности, потом крик повторился снова и снова, затем я начал различать, что это голос Геннадия, и он безудержно на кого-то матерится. Потом он умолк, какое-то время я прислушивался через стену, что там у соседа происходит, но услышав как мама выходит с ванны быстро ретировался на свое место, изображая умный вид, и ученую занятость за билетами. Мама зашла ко мне в комнату, на ней был одет довольно короткий домашний халат красного цвета, вытирая голову поленцем, спросила кто это тут орал как не нормальный. Я указал пальцем на стену, она только вздохнула и сказала « Ну вот опять дружки приехали, теперь дня три от них не будет покоя» и ушла к себе в комнату сушить волосы.

Закончив, грызть гранит науки я сел смотреть телевизор, думая, что наконец-то тяжелый день позади. Я уже забыл думать о соседе и его диких завываниях, как приблизительно через час, за стенной начала тренькать гитара и утробный пьяный голос Геннадия Викторовича завывал какую-то грустную песню. Зашла в комнату мама, хмурясь недовольно посмотрев на часы сказала: «Совсем совесть потерял, двенадцатый час ночи, а он шумит на весь дом». Она пошла дальше, готовится к сну, а грустные песни казалось, становились только громче и громче. В какой-то момент мне уже стало не выносимо слушать эти заунывные песни, и я пошел к маме в комнату, надеясь, что там будет тише. Она сидела перед зеркалом и каким-то кремом растирала себе руки, я еще раз машинально отметил про себя какая она все-таки красивая. В этом домашнем халате, с заплетёнными назад светлыми волосами, на лице без всякой косметики, эта женщина могла вызвать у мужчин большее волнение, чем какая-то молодая расфуфыренная манекенщица.

Халат выгодно подчеркивал большую грудь в разрезе, из-под которого едва виднелся край белого лифчика, подчеркивал также оттопыренный и оттого более аппетитный широкий женский зад. Халат также не скрывал ее слегка полноватые ноги, но это только придавало более женственности им, да и были они скорее более стройными, чем полными. Ноги были как раз, такими как говорят мужики «Ох бы ухватится хорошенько за такую ляжку» Закончив растирать руки кремом, она посмотрела на меня, а затем как бы прислушиваясь к пению соседа, сказала: «Ну это уже не в какие ворота не лезет, пойду ругаться с ним, а если не успокоится, придется вызывать нашу доблестную милицию, может хоть тут будет им под силу навести порядок. « Я на все это только пожал плечами, включая телик в её комнате. Она поднялась, покрутилась еще раз перед зеркалом, пару раз одергивая домашний халат, пытаясь хоть не много его удлинить, затем махнув на это рукой, решительно пошагала к входной двери. Я сначала не сразу понял, почему у меня начало ускоренно колотить сердце и сам я весь как-то невольно напрягся, хотя по телеку смотрел комедию.

Потом всплыл образ мамы, которая в домашнем халатике вышла в тамбур, прикрыв за собой дверь, наверное, уже звонила в дверной звонок. Я представил, как Геннадий открывает двери и окидывает пьяным взглядом ноги и грудь женщины, выглядывающие из под халата... К моему стыду тогда я очень сильно возбудился только сам толком не понял и за чего, но следующую секунду поддавшись порыву я вскочил с кровати и устремился к входной двери, а точнее к дверному глазку. Я как раз подоспел вовремя, дверь у соседа была уже открытой и он сам стоя на пороге, вел беседу с моей матерью. Разговор проходил на повышенных тонах, и было видно что Геннадий был в состоянии изрядного подпития, но отдать ему должное он не хамил, а старался заплетающимся языком что-то объяснить. Мама же вела беседу с ним как с очередным нахулиганившим школьником, сдержанно строго, только иногда повышая тон. Вот только смотрелся этот тон в коротеньком домашнем халатике больно как-то не привычно.

Наталья: «Геннадий Викторович я не желаю слушать ни каких ваших оправданий в двенадцать часов ночи, немедленно прекращайте этот цирк и дайте людям спокойно отдохнуть в полной тишине, в противном случае я буду вынуждена заявить на вас в соответствующие органы власти.»

Геннадий: «Наталья Алексеевна я всегда относился к вам с уважением, и не хотел доставлять проблем! Я не хочу вас сейчас обидеть, но вы можете с вашими органами, катится на все четыре стороны! Мне терять уже просто НЕЧЕГО ООО!! Последние года у меня уже столько всего плохо случилось, что хуже уже быть просто не может!

Наталья: «Да что собственно у вас такого могло случиться, что от этого нужно, по ночам орать во все горло! В конце концов, как гласит народная мудрость утро вечера мудренее!»

Геннадий: «Вы не понимаете! Утра у меня уже не будет, не беспокойтесь это последняя ночь, в которой я доставляю вам неудобства! Мне больше не зачем оставаться здесь, все люди которые были дороги мне ушли уже туда (показал пальцем верх) я остался один.

Наталья: «Да не говорите глупостей! У вас как минимум есть двое друзей, которым явно не безразлична ваша судьба!»

Геннадий: «ДА ВЫ НЕ СЛЫШИТЕ МЕНЯ!!! НЕТУ ИХ БОЛЬШЕ!!! НЕТУ!!! Сгинули они где-то в этих проклятых горах Кавказа! У меня сегодня день рождения, вот и хочу попасть туда (палец указанный верх) что бы как все года провести его вместе с ними!»

Моя мама была явно не готова к такому развитию беседы, даже через глазок было видно ее растерянность на лице. Повисла неловкая пауза, в течение которой Геннадий Викторович пришел в движение, видимо намереваясь закрыть перед носом у женщины дверь. Но тут она вышла из оцепенения и начала говорить уже совсем другим, более мягким тоном.

Наталья: «Постойте!! Геннадий Викторович!! Разрешите, я вам составлю в компанию в ваш день рождение?! Заодно как люди побеседуем, а то здесь у порога не вежливо меня держать, вы не находите?!»

На пару секунд мужик оцепенел, мне даже показалось, что он даже протрезвел и окинул мою мать с ног до головы уже совершено другим взглядом! Более похотливым что ли, хотя возможно я себе все это сам тогда накручивал, но тем неимение мама улыбалась, я бы даже сказал, улыбалась как-то заискивающе ему! Буквально через несколько мгновений Геннадий промолвил: «Да ради бога! Наталья Алексеевна вам я всегда рад, конечно, можете проходить!» И отойдя в сторону в глубину квартиры, настежь распахнул двери, второй рукой как бы приглашая к себе войти. Мама, все также заискивающе улыбаясь, поблагодарила его и сказала, что зайдет к нему ровно через 15—20 мин, так как не прилично в гости идти с пустыми руками, а так она что-нибудь приготовит из еды на стол. На что он резонно ответил, что еда для праздника ему не нужна, а огненной воды с закусью у него и так с избытком, но в любом случае двери он оставляет для неё открытыми. Видя, что мама уже собирается вот, вот вернутся домой. Я быстро отпрянул от глазка и помчался обратно в ее комнату выключать телевизор, не знаю почему, но я решил прикинуться спящим. Далее я также пулей рванул в свою комнату, выключил свет, юркнул под одеяло своей кровати, как раз в тот момент, когда входные двери начали открываться.

Я услышал, как мама вошла в квартиру, сначала она пошла в свою комнату, потом через минут пять дверь моей комнаты тихонько приоткрылись. Я слышал ее тихое дыхание возле двери, видимо она внимательно смотрела на меня, потом я услышал, как она со вздохом тихим шепотом произнесла: « Бедняжка с этими экзаменами совсем измотался» и затем так же тихо прикрыла за собой двери. Дальше последовали звуки работы с кухни, она ходила по квартире собираясь, минут десять пока я не услышал звук закрывающегося замка входной двери. У меня колотилось сердце, я был очень взбудоражен последними событиями, воображение мое рисовало мне разные эротические сцены, да и без воображения я был очень возбужден тем фактом, что моя строгая и правильная мама пошла в первом часу ночи в чужую квартиру сама, да еще к пьяному мужику. Нет, умом я понимал, что ей стало жалкого его, что она опасалась, как бы действительно он не покончил жизнь суицидом, но неужели, не можно было придумать какой-то другой способ решить проблему?!

Хотя по сути, что тут такого, сейчас она зайдет к нему, посидит с Геннадием часик другой, убедиться, что он успокоился, и с чистой совестью вернется домой. Он конечно, возможно попытается мою маму соблазнить, но зная свою строгую маму да и ее отвращение к пьющим людям, все его попытки будут обречены на провал. Но я все не мог успокоиться, сидел на кровати ни жив ни мертв, припав ухом к стенке, пытаясь хоть что-то расслышать через стенку. Но за стеной все было тихо, что выводило меня сильно из себя. В голове крутилась навязчивая идея, попытаться перелезть с нашего балкона на балкон Геннадия, тем более что само основание балкона было цельным, и единственное что их разделяло не большая перегородка, сами балконы были не утеплёнными.

Так вот ходил я в своей комнате вокруг да около, битый час елозил своим ухом по стене, пытаясь хоть что-то услышать, что бы понять, чем сейчас занята моя мама. Я уже отчаялся услышать что-то за стенкой, как вдруг случилось то, чего я так с нетерпением все время ждал! Я услышал сначала громкий голос Геннадия Викторовича, а затем более тихий голос своей матери! Они говорили между собой, и кажется о чем-то спорили, но спорили скорее шутя так как я различал смех Геннадия и иногда тихий смешок мамы. Затем голоса стали слышны отчетливее и раздался резкий скрип кровати, это походу присел мужик на свою кровать. Мне показалось, что его голос раздался у меня прямо над ухом. Кстати делая отступление, скажу пару слов об этой скрипучей кровати: это была старая железная советская кровать, где место нормального днища натянута железная сетка, сейчас такие сохранились разве что где-то в селах. Люди, выросшие в советскую эпоху должны знать, на сколько, шумные эти так называемые ложа бывают.

Не исключение была и кровать Геннадия Викторовича, с годами я уже привык слышать этот ржавый скрип когда, хозяин вставал с нее, ложился или просто переворачивался на бок. События тем временем в комнате набирали интересный оборот, и я наконец-то начал понимать, о чем идет разговор. Геннадий сидел на своей кровати и просил маму помочь ему раздеться, так как он был настолько пьян, что руки его не слушались. Мама ему сдержано, но не грубо отвечала, что он уже не маленький ребенок, что бы его раздевать, должен и сам справится. Но почему-то она не спешила с его комнаты выходить, да и язык у неё не привычно слегка заплетался. Мужик тем временем и не думал сбавлять обороты, а умеючи начал давить маму на жалость. А мама моя действительно была хоть и строгая, но была не чужда к состраданию, она с легкостью осаживала наглых и беспардонных людей, но и помогала, чем могла, людям которых ей было искренне жаль. О чем даже в данный момент свидетельствовало ее бескорыстное присутствие у Геннадия квартире. И кажись, этот мужик смекнул эту фишку с мамой, чем нагло сейчас и пользовался.

Геннадий (пьяным голосом): «Эх Наталья Алексеевна я думал вы действительно искренни со мной и правдивы. И вы действительно сопереживаете моим бедам и потерям, а тут я смотрю, вам даже противно ко мне прикасаться.

Наталья: «Геннадий Викторович не говорите глупостей! Просто как-то странно, что я должна раздевать мало знакомого мужчину у него в кровати! Я между прочим порядочная женщина с определенной хорошей репутацией в обществе, и уж извините я этой репутацией дорожу!

Геннадий (пьяным голосом): «Да бросьте это! Я же вас прошу, как боевого товарища помочь мне, и ничего постыдного я тут не вижу для вас. Это я свинья, которая довела себя до такого состояния, что не может сам раздеться, это мне стыдно.

Наталья: «Вы не свинья и вы мне не противны, но раздевать я вас не буду! Потому что это действительно унизит вас, ничего страшного, если вы сегодня уснете одетым.»

Геннадий начал снова причитать о не справедливой судьбе военного. Что они с товарищами защищали отечество от кого и для чего? Что бы потом на гражданке на него женщины смотрели с отвращением ну или в лучшем случае с сожалением, как это делает моя мама. А между прочим он раньше был красавцем и орлом... пока не стал инвалидом. Тут мама ответила такой репликой «Ну хватит вам прибедняться, глядя на ваше крепко сколоченное тело я бы не сказала что вы чем-то хуже большинства мужчин, я бы даже сказала лучше! Ваше основная проблема это пристрастие к алкоголю, не пили бы, и было бы у вас все в личной жизни в порядке, ну и сбрить эту бороду не помешало бы. «Мужик, выслушав такую тираду, громко рассмеялся, затем поблагодарил за такую сладкую лесть, и добавил: «Раз уж я прямо такой мужчина хоть куда, то не откажете мне в другой услуге» и не дожидаясь ответа продолжил: « В тумбочке возле кровати лежит мазь, мне он нужен для снятия боли в коленном суставе, а то что-то опять начали старые раны ныть, а вставать и тянуться за тростью уже сил нет» Я с опозданием осознал, что Геннадий последние минуты уже не говорит пьяным голосом, слова звучали четко и твердо как от трезвого человека.

Следующие события развивались так стремительно, что их описывать можно долго, но произошло все за считаные минуты, если не секунды. После его просьбы, мама видимо подошла к тумбочке возле кровати и наклонилась, ища мазь, тут и ловушка Геннадия захлопнулась, а возможно просто решил он наконец-то действовать решительно. Схватив ее за талию и далеко не слабыми руками, и не пьяными движениями, он затянул женщину к себе на кровать. Были слышны звуки борьбы, кровать без остановки жалобно скрипела, мама громко ругалась, но ее слова обрывались на полуслове, было слышно ее тяжелое дыхание. Мужик бубнил не разборчиво, наверное, пытаясь хоть немного успокоить её, но судя по характерным звукам, он пытался или продолжал ее раздевать. Мама ему кричала про свой возраст, что она старше его как минимум на лет пять, что ему должно быть стыдно, что она заявит на него в милицию, что так просто ему это с рук не сойдет.

Геннадий Викторович только на последнюю реплику ответил, вернее закричал «ДА МНЕ ВОБЩЕ ПОХРЕН ЧТО БУДЕТ! МНЕ ТЕРЯТЬ НЕЧЕГО! В ТОМ ЧИСЛЕ И ТЕБЯ С,,КУ Я ЗАЩИЩАЛ ОТ ВСЯКИХ БАНДИТОВ, А ТЫ ДАЖЕ ОТБЛАГОДАРИТЬ САМА НЕ ХОЧЕШЬ, чай не маленькая девочка что бы так ломаться. « Но маму видимо не испугал этот приступ ярости и она не с меньшей злостью выпилила в ответ: «Я ТЕБЯ НЕ ШЛЮХА КАКАЕ-ТО! Которая по щучьему веленью должна услуживать тебе! БЫЛ БЫ НОРМАЛЬНЫМ МУЖИКОМ, МОЖЕТ ЧТО И ПОЛУЧИЛОСЬ БЫ!!! А ТАК не мужик а СОПЛИВЫЙ НЫТИК!» Видимо эти слова задели его за живое, так как с ревом «Ах ты с... ка» я услышал звук пощечины! Наверное, этот звук меня вывел из ступора и заставил мыслить о каких-то действиях. К своему стыду я осознал, что от всего услышанного я сильно возбудился, и стоило мне, только прикоснутся, рукой к своему члену, как тот сразу взорвался, выплевывая семя. За стеной мама снова кричала « НУ ДАВАЙ ВЕЛИКИЙ ВОЯКА УДАРЬ ЕЩЕ РАЗ ЖЕНЩИНУ! ПОКАЖИ, КАКОЙ ТЫ СИЛЬНЫЙ» Я не стал дожидаться, чем все закончится, не придумав ничего лучше, я выбежал на балкон и начал перелезать через ограду. Возможно и за страха за маму, я даже не заметил, как быстро перелез сбоку через ограду, не обратив никакого внимания на высоту четвертого этажа. В спокойном состоянии у меня на это ушло на много больше времени.

Оказавшись на чужом балконе, я с растерянностью понял, что не знаю, что делать дальше, интуитивно продолжал подкрадываться к окну, решив для начала оценить ситуацию. Окно было малость приоткрыто и звуки, доносящиеся с комнаты, мне было слышно хорошо, затаив дыхание я заглянул в комнату. Помещение освещал, стоявший на тумбочке возле кровати, старый светильник, и все происходящее было отчетливо видно. Мама лежала распростёртая на кровати с распахнутым халатом, ее грудь в лифчике высоко поднималась и опускалась от учащенного дыхания, лицо с одной стороны багровело красным, видимо от пощечины, но в ней скорее было больше злости, чем страха, в глазах бушевал огонь! Ноги ее были раскинуты в стороны, между которыми лежал одетый Геннадий, навалившейся на неё всем туловищем и держа своими руками её запястья. Лежали к окну ногами, кровать стояла прямо справа под стенкой, на которой висел старый пыльный ковер.

Но лежали они, почему-то замерев, смотрели пристально друг другу в глаза, вроде как играя в гляделки. Первым не выдержал и отвел взгляд Геннадий, секунду спустя он отпустил мамы запястья и поднялся с неё, отодвинувшись на другой конец кровати сел, опираясь спиной на стену. Мама быстро вскочила с кровати, запахивая в спешке халат, отойдя на пару шагов начала поправлять волосы и глядя на мужика в полголоса шипела в его адрес проклятия. Когда она вставала с кровати, я как в замедленной сьемке рассмотрел ее обнаженное тело, под халатом, белые без всяких излишеств женские трусики, трясущиеся не малые шары под лифчиком, ее гневный взгляд Валькирии. Ситуация была очень пикантной, я решил не выдавать своего присутствия здраво рассудив что насилия больше никакого не происходит, да и мама опять держит все под контролем. Геннадий ничего не отвечая, молча продолжал сидеть на своей кровати опустив голову, так продолжалось какое-то время, потом видя, что мамы красноречие подходит к концу глухо вымолвил.

Геннадий: «Ключи от входной двери лежат на столе в коридоре под телефоном. Вы свободны и можете идти, куда считаете нужным, я вас не виню, я действительно виноват. Извините за то, что вас обидел, и спасибо что уделили мне внимание, обещаю шуметь больше не буду.»

Наталия: «Хам, наглец, да ты... Да ты... мне в душу плюнул, я к тебе по-человечески, а ты ко мне как к последней подзаборной проститутке! Крем ему подай! А я дура... думаю помогу человеку!

Геннадий: «Еще раз повторяю, можете идти! А по поводу крема, так у меня действительно боли в ноге, потому вставать и провожать вас извините не буду, двери только пожалуйста прикройте, когда выходить будете.»

Наталия: «Вот так вот у тебя все просто! УДАРИЛ! Облапил, не дала с... чка, ну и пусть катиться?! Слабый встать не может! А как затащить меня одной рукой в кровать, а потом вжимать в грязную перину силы есть?!»

Геннадий (грустно усмехнувшись): «Так то рукой, а не ногой! А в моих ногах уже правды давно нет, пихни и упаду. Еще раз извините за все, давно у меня в доме женщины не было, да еще такой красивой как вы»

Наталия (гневно): «Значит, по твоей логике женщину нужно брать только грубой силой, насильно?»

Геннадий: — «Я искренне жалею, что позволил себе такое, да и планировал я вас покорить хитростью, а не силой, но не получилось.»

Наталия (удивленно): «Это что еще значит, что ты все это спланировал?! Соврал по поводу своего горя, по поводу пропавших без вести друзей!?»

Геннадий: — «НЕТ!!! По поводу своих боевых товарищей, да и все остальное, что я вам рассказал о своей жизни чистая, правда! Не поймите меня не правильно! Я сидел один в этой комнатушке, на пару со своей гитарой, понимая, что я остался один, некому не нужный и бесполезный. Когда появились вы, вся такая красивая, женственная, не знаю, как я раньше не мог замечать возле себя такой красоты! Мне захотелось быть с вами рядом, на столько долго, на сколько это возможно. Я не верил, что вы сдержите слово и придете, но вы пришли, и мне на душе стало хорошо, как не было давно. И когда вы уже хотели уходить, я запаниковал! Я не знал, чем могу еще вас удержать, заинтересовать!

Наталия: «И самое лучшее что тебе пришло в голову, повалить меня на кровать и в придачу ударить?!»

Геннадий: «Я подумал, что вы женщина властная, уверенная в себе, но возможно вам, не хватает как раз той первобытной страсти, дикости в мужчинах. И я решил попробовать, уж точно галантностью и реверансами вас не удивить!

Наталия: «ХВАТИТ МНЕ ВЫКАТЬ!!! ВЫ!!! ВЫ!!! Я что такая старая что ко мне нужно обращаться по имени отчеству!!! ТЫ можешь нормально разговаривать!!!

Геннадий удивленно и тупо смотрел на маму, не зная, что ей ответить, да и я был крайне удивлен такой резкой агрессии от нее. Да я в обще все это время, все время удивлялся, не понимая, почему она все еще стоит перед его кроватью и не уходит! Ведет какой-то странный допрос, какая разница, зачем и почему он так сделал! В комнате снова затянулась долгая пауза, мужик сидел, вытаращившись на маму, последняя тоже не отводила взгляда. Не знаю, сколько длилась эта очередная игра в гляделки, может минуту может пять, но в этот раз мама первая отвела взгляд. Она стояла на месте смотря куда-то в строну от мужчины, видно было, что она напряженно о чем-то думает, затем вроде как, приняв решение, громко выдохнула воздух, как пловец перед погружением, и сделала шаг в сторону Геннадия. Следующие её действия, не лезли просто не в какие ворота, я смотрел и не верил своим глазам, что это происходит на самом деле и что в комнате на самом деле моя мать.

Действие:

Сделав пару шагов, она остановилась, не доходя до кровати и сидящего на ней мужчины всего каких-то полшага, и начала развязывать пояс на халате. Геннадий, все еще не веря в привалившее счастье, с безумными глазами жадно облизнулся, затем потянутся своими руками к женским ногам. Обхватив женские ляжки обеими руками, он с жадностью голодного волка начал их мять, постепенно поднимаясь все выше и выше, потихоньку приподнимая полы халата. (Специально для — секситейлз.орг) Мама, закончив развязывать пояс, откинула его в сторону и принялась распускать свои светлые волнистые волосы, не забыв при этом по шире распахнуть халат. Геннадий Викторович деловито присвистнул, от открывшегося ему обнаженного женского тела, последней защитой которого осталось нижнее белье. Белье не было каким-то дорогим или эксклюзивным, но на подтянутом женском теле, белый лифчик со светлыми трусиками смотрелись очень сексуально! После такой потрясающей картины я не удивился, обнаружив себя снова возбужденным, мысли, и мои внутренние ощущения противоречили друг другу. С одной стороны мне хотелось немедленно это все прекратить, мне было стыдно и обидно за маму, что она вот так, как последняя шлюха, сама добровольно пришла к чужому мужчине в дом и теперь собирается его обслужить своим телом. Что она солидная, успешная, независимая женщина сейчас собираться отдаться, какому-то грязному бородатому пьянице, на грязной скрипучей кровати. Но с другой стороны, к моему стыду, сложившиеся ситуация, меня очень сильно возбуждала, и я хотел увидеть логичное продолжение происходящего. Тем более умом я понимал, что мама взрослая женщина и я ей не указ, она сама решает с кем и как проводит время. Пока я разбирался в себе, то не заметил, как мама лишилась лифчика, с голыми грудями и с задранным по пояс красным халатом, она обнимала шею мужчины, периодически поглаживая его волосы. Геннадий же в это время, одной рукой мял ее широкую и упругую задницу, которую едва прикрывали скомканные белые трусики, второй рукой он игрался с ее не малыми, получившими свободу сиськами, иногда целуя и облизывая их.

Мама подалась вперед и полностью прижалась всем телом к сидящему Геннадию Викторовичу, давая ему возможность более удобно обхватить ее податливое тело. Закинув голову назад, милостиво отдав на растерзание мужчине свои груди, она начала издавать тихие сладостные стоны. Геннадий же продолжал мять ее задницу, уже двумя руками, лицом полностью погрузившись между двух колышущихся шаров. Картинка была потрясающей: Красивая, фигуристая женщина стоит покорно возле кровати, на которой сидит бородатый грязный мужлан и лапает грубо эту женщину. Вся сцена происходила в немом молчании, если не считать возбужденного дыхания людей в комнате. Через какое-то время мужчина слегка отстранил от себя женщину и скомандовал властным голосом « А ну ка, скидывай свои трусы и заодно помоги мне разоблачиться. « Мама ничего не ответила, лицо было залито краской, и смотрела она куда-то в сторону, видно было, что ей стыдно и неловко, но давать заднюю уже глупо как-то. Не спеша она начала стягивать с себя трусики, постепенно наклоняясь, с окна мне отчетливо были видны ее, красивые женские изгибы ног, по которым сползает последний кусок ткани, закрывающий ее самое сокровенное место, которое кстати, оказалось выбритым и ухоженным.

Геннадий Викторович видимо тоже остался довольный таким маленьким стрип-шоу, и довольно крякнув, скомандовал маме помочь стянуть с него штаны. От верхней одежды к этому времени он уже избавился сам, его торс действительно оказался массивным, видно было, что раньше его тело было не чуждо к физическим нагрузкам. Если бы не легкая полнота, то его тело можно было бы назвать атлетическим. Но в следующий момент я удивился контрасту, увидав его ноги, они были ощутимо меньше, и смотрелись хрупко, правую ногу возле колена украшало множество шрамов, да и сама коленная чашечка была под странным углом и сильно увеличена. Но маму мою это не смутило, она не сбавляя темпа своих движений села на колени между ног мужчины, и начала стягивать с него трусы. Запах не мытого мужского тела, стал слышен даже и мне на балконе, и я удивился, как не задыхается моя мать? Последняя же как бута, так и надо, одной рукой взяла, уже практически в боевой стойке член Геннадия, и начала еще больше возбуждать его, второй рукой начала поглаживать его раненую ногу, при этом взглядом старалась не встречаться с мужчиной, а возможно она просто отвернула голову и за характерного запаха. Член, кстати был не малых размеров, обхватив его двумя руками, мама не покрыла его полностью.

Сбоку я видел стоящую на четвереньках возле кровати красивую женщину, ее оттопыренный гладкий зад, выглядывающий из под пол халата, качающиеся как маятники в такт движения женским рукам сиськи, взгляд она продолжала отводить, стараясь не встречаться с Геннадием, стыдливо опуская голову куда-то вниз. Видимо Геннадий Викторович тоже это заметил и усмехнулся и промолвил « Наташенька, но что ты как девочка в первую брачную ночь, смелее возьми его уже в ротик или давай залазь на кровать сама. « На секунду замерев, она мельком посмотрела на него и затем, густо покраснев прошипела « В рот берут только гулящие девицы, а я порядочная женщина» Расхохотавшись, Геннадий промолвил « Ну Наташенька зачем же так, да и глупо стоя на четвереньках с членом в руках, рассказывать о своем целомудрии» В этот момент мама выпустила член из рук и с возмущениями хотела подниматься, но Геннадий быстро, грубо схватил ее за волосы и продолжил « А НУ КА С,,, КА УСПОКОИЛАСЬ! И ПОЛЕЗЛА БЕГОМ НА КРОВАТЬ!» Корчит тут она из себя святую, мы оба знаем, что сейчас будет. « Она еще что-то возражала, но как-то вяло и не уверенно, мужчина без особых усилий положил женщину к себе на кровать и начал разводить ее ноги руками. Ногами они лежали к окну, я видел аппетитные женские ляжки, раскинутые в стороны, суетящегося мужика между них, по его движениям, похоже, было, что он одной рукой игрался с женской киской, второй рукой поглаживал свой член, стараясь больше возбудить себя и партнёршу.

Скрыто от моего обзора были лица участников, Геннадий был ко мне спиной, а лицо мамы закрывало его туловище. Скомканный красный халат, по какому-то недоразумению еще оставался накинутым на ее голое тело, хотя возможно она сама предусмотрительно не стала его снимать, дабы не лежать голым телом на грязном матрасе. В любом случае мужчине он ни капли не мешал делать свое дело, а даже придавал более острой пикантности происходящему. Геннадий продолжал массировать рукой промежность женщины, затем смочив слюной, пальцы своей руки приступил к штурму женщины снова. В комнате раздалось тихое и какое-то жалобное мамино: « Ооох... полегче... полегче... прошу... « Геннадий Викторович видимо не особо церемонился, видно было что ему не терпится полностью на валиться на мою мать и начать получать удовольствие. Не выдержав такой прелюдии и минуты, он полностью навалился на женщину, впиваясь страстным поцелуем в ее губы, опираясь локтем на подушку и пальцами крепко держа ее за волосы, второй рукой помогал отправить член в нужном направлении. После не долгой возни на кровати, в течение которой мама уже сама, поднырнув свободной рукой к низу тел, помогла навестить члену на цель. На поцелуй она не отвечала, но и не сопротивлялась.

После того как Геннадий полностью лег на женщину, мне стали видны их гениталии, если у мамы было все гладко выбрито и ухоженно, кожа выглядела чистой и нежной. То у лежащего на ней всем телом мужчины, было все совсем наоборот: кожа была грязной, огромный член выглядывал, как дуло танка из зарослей густого леса, а про характерный запах я уже молчу. Но, похоже, маме моей было все равно, она готовилась принять в себя этого монстра с полной покорностью, но в последний момент как бы опомнившись, слегка вывернулась и произнесла:

Наталья: «Ой, Геннадий Викторович! А как же мы не предохраняясь?!»

Геннадий: «Наташенька моя единственная болезнь это пристрастие к алкоголю, но оно ни как, не передается половым путем»

Наталья: «Но в мире сейчас показывают такое...»

Геннадий: «В армии я уже столько медкомиссий прошел, что большинство людей не проверялись за всю жизнь, поверь, как мужчина я безопасен, да и детей я тебе делать не собираюсь, расслабься не в первой»

Мама хотела, было что-то еще возразить, но Геннадий ловко подтолкнул ее тело к себе на встречу и головка члена начала исчезать в лоне женщины. Член еще даже не погрузился на половину, как мама начала громко охать и причитать о болезных ощущениях.

Наталья: — «Ооохх полегче... У меня два года не было мужчины, да и у мужа был совсем других размеров... Оооо боже... что я тут делаю!»

Геннадий: — «Терпи Наташенька... терпиии уххх... и так я с тобой аккуратен как с девочкой... уххх какая ты хорошенькая, а тело какое... ухх. Ничего обвыкнешься... еще чуть-чуть... ооо даааа как хорошо»

Кровать громко и ритмично скрипела, мужик довольно рыкал, с каждым разом делая проникновение все глубже, мама с каждым толчком все громче и жалобно стонала, обхватив руками перила кровати сверху. Между раскинутых гладких женских ножек, волосатый зад все быстрее ускорял ритмичные движения вверх и вниз. В какой-то момент не сдержавшись, Геннадий Викторович одним резким толчком ввел до упора свой член, приподнявшись на руках, он смотрел на елозящею, от болевых ощущений под ним женщину. Мама представляла собой очень жалкое, но одновременно и очень сексуальное зрелище! Лицо было искажено гримасой боли и ненависти, но в глазах играл какой-то нездоровый азарт, взглядом она продолжала буравить Геннадия, даже когда тот возобновил свои движения тазом. Сотрясаемая, от нарастающих ударов, она продолжала держаться руками за перила, дико визжа толи от боли, толи от удовольствия. Большие груди тряслись в такт, скрипу кровати, в такт женским стонам, в такт сильным и резким движениям Геннадия, который казалось, только набирал обороты. С моей позиции было хорошо видно, как член входит и выходит из женского лона, что мне уже казалось невероятным, настолько размеры члена и женской вагины, контрастировали. Сумасшедшая скачка на кровати продолжалась уже длительное время, а мама все не прекращала громко и жалобно стонать, в какой-то момент она утробным голосом прокричала: « Аййй... дааа... тишшееее... ты... неее таааайййй аййй... так грубо... порвеееешь... « На что мужик, коротко ответил: « Не порву... ухх... сочная... если в начале, не порвал... то и не порву... сейчас обвыкнешь» Мама уже чуть не плача: « оййй... ааа, не мооогу отпустииии.»Геннадий и не думал отпускать, а наоборот лег туловищем обратно на трясущиеся сиськи, запустив свои руки через женскую спину, он ухватился за ее плечи, образовав мощный рычаг воздействия, на ее тело. Лежа полностью на женщине, он продолжал грубо трахать ее, руками держась за ее плечи, как бы подтягиваясь внутренним хватом на ней. Последняя, продолжая держаться руками за перила над головой, пыталась переместить свое тело выше, надеясь хоть как-то уменьшить глубину проникновения в неё члена, но это было тщетно. Минута шла за минутой, а в комнате не происходило изменений. Кровать ходила ходуном и противно скрипела, женщина стонала под мужчиной, последний хоть уже и сам порядком вспотел, но не думал сбавлять темпа. Я завороженно стоял и наблюдал за действием через окно, о том, что бы вмешаться и след мысли простыл. Такое не увидишь ни в одном порно, такие ощущения ни с одной сверстницей не испытаешь в постели, вот так в живую увидеть горячую сцену ни каждому повезет.

Разложенная на кровати зрелая дама с моложавой фигурой и суровый бородатый мужик, с далекой от идеала фигурой, занимались сексом на старой советской кровати, на фоне пыльного ковра. Халат под мамой скомкался, волосы были растрепаны, все тело и лицо блестело от пота, голова ее была повернута в сторону, глаза были закрыты, рот жадно глотал воздух и с выдохом испускал хриплый стон, весь внешний вид выражал крайнюю усталость. В комнате появился характерный запах секса, запах чисто пахнущего тела моей матери был смешан с неприятным запахом уже изрядно пропотевшего Геннадия. Возможно, в какой-то момент она перестала ощущать болевые ощущения, возможно они не прошли, но начали приходиться ей по нраву, а может она думала, что так ей будет легче. Мама отпустила перила кровати и обвила руками шею Геннадия, широко разведённые ножки она также закинула ему за спину и обвила их вокруг мужских бедер. Мамины действия видимо пришлись ее партнеру по нраву, он с новой силой начал вколачивать в неё член, громко рыча и ругаясь.: « Оххх Наташааа... оххх С... КА хорооошааа... можешь, когда хочешь. « Женщина в ответ то тише, то громче подвывала, сотрясаясь от ударов всем телом и уткнувшись лицом в плечо мужчины.

Так продолжалось, может пять, может десять минут, пока Геннадий Викторович не остановился и не слез с лежащей под ним помятой женщины. Нет, он не кончил и его член был в полной боевой готовности, просто видимо хотел отдышаться и сменить заодно позу. Мама лежала и не двигалась, о том, что она все еще жива, свидетельствовала часто вздымающаяся и опускающаяся грудь с красными следами от рук и засосов. Геннадий только усмехнулся глядя на результат своей работы, и начал отпускать колкости в её сторону.

Геннадий: «Что же вы Наталья Алексеевна так измотались? Да и кричали все время, как девица, впервые теряющая свою честь! Раньше муж ночами вас только гладил?

Открыв глаза и повернув в сторону мужчины свою голову, мама тихим голом просипела.

Наталия: «Очень смешно! Просто я не ожидала, что ты окажешься такой сволочью и нахалом, я тебя пожалела, а ты со мной так бесцеремонно, грубо! Животное! Со своим огромным как у животного членом!

Затем повернулась на бок, как бы показывая, что разговаривать больше не о чем. Но вот что смешного показалось в этой картине, так то, что мама не спешила вскакивать и убегать от животного, а продолжала лежать на его кровати. Геннадий Викторович приподнявшись, смачно шлепнул по женской ягодице и затем начал деловито переворачивать женщину на живот, приговаривая: —

Геннадий: «Спасибо на добром слове, и за оценку размеров моего животного. Вот только давай прекращай строить из себя недотрогу, да и делать вид, что тебе не понравилось, думаю, оргазм один как минимум ты получила, меня не обманешь!»

Мама недоуменно повернула голову через спину, видимо не понимая, что происходит. Наверное, она думала, что 15—20 мин секса, это вершина страсти и Геннадий Викторович уже закончил. Последний же, продолжал сноровисто приспосабливать женское тело для дальнейшей скачки в позе раком. Недоумевая она снова заголосила.

Наталия: «Что это вы задумали опять, вам разве недостаточно? У меня уже все тело и за вас болит, да и соседи, слышали наши крики, наверное милицию уже вызвали?»

Геннадий: «Соседи милицию? Да не смеши, тут взрыв прогремит, а они будут сидеть как мыши, да и если услышали, то сразу поняли что за крики! А по поводу закончил, да я только начал, я ж не сопливый подросток, что бы пять минут подергаться и кончить.»

Завершение:

Мама начала брыкаться пыталась обратно выскользнуть с кровати, но мужик с лёгкостью ее примял своим телом, а затем, выпрямившись на коленях и ухватив ее за волосы, потянул на себя. После того как она выпрямилась стоя на коленях и запрокинутой назад головой, он отпустил ее волосы, и принялся снимать с нее халат. Видя что Геннадий Викторович все ни как не может сам справиться с ее халатом, мама сиплым голосом произнесла « Легче... порвешь... дай я сама. « Особо не возражая мужик переместил свои руки под халат и начал блуждать руками по женским прелестям не забывая их периодически пощипывать, довольно хмыкая. Быстро скинув с себя последнюю одежду, женщина хотела положить халат на матрас, заменяя его отсутствующей простыней. Но Геннадий изменил ее направление, указав положить халат на другой конец кровати, и повернув партнёршу и себя на 180 градусов, указал ей ничего непонимающей рукой вправо, говоря: «Вон там у меня справа в углу зеркало, можно будет посматривать туда в процессе!» на что мама коротко пробурчала: « ИЗВРАЩЕНЕЦ!» Не сильно, но уверенно мужик надавил ей на спину, заставляя наклониться, а второй рукой придерживал ее за бедро, оставляя женскую попку приподнятой. Стоя раком, моя мама выглядела в этой позе, еще более соблазнительней и желанней, упругий животик, оттопыренная шикарная задница, стоящие на коленках подтянутые ножки, выражение лица «королевы», которая делает большое одолжение.

Геннадий Викторович, не теряя времени даром, крепко ухватился пальцами за самую мякоть женских ягодиц и начал продавливать своим членом себе путь в женское лоно. Мама покрепче сжала пальцами подстеленный под ней халатик и сквозь сжатые зубы, гулко издала протяжный стон. Кровать снова жалобно заскрипела, по комнате начали раздаваться все нарастающие с новой силой женские стоны, также стали отчетливо слышны характерные ритмичные шлепки соприкасающихся двух тел. Держась не просто за бедра, а прямо за их мякоть, мужик начал не просто трахать, а именно жестко и грубо драть податливое женское тело. С моего укромного места, было хорошо и отчетливо видно, меняющуюся мимику маминого лица. Если в начале, оно было безразличным и холодным как у «королевы», то потом оно сменилось испугом смешанной со злобой на Геннадия, хотя может и на себя, и уже затем оно стало пылким, страстным! Ротик был широко открыт буквой «О», волосы на голове уже давно перестали быть похожими на человеческую прическу. Растрепанные, беспорядочно сбившиеся в пучки светлые волосы, хаотично местами лежали на женском лице, и при каждом особенно сильном толчке, высоко подлетали вверх и снова падали на лицо. Глаза большую часть времени были прикрыты, но когда они открывались, в них бушевал огонь и животная страсть. Тело и лицо лоснились от снова начинающего появляться пота, стоны начали перемежеваться с короткими словами из ее уст:

« Даааа... ооо... даааа... сильнее... трахай... трахаай меня... « Геннадий Викторович не отвечал на реплики, все свое внимание, сосредоточив на сношении раком стоящей женщины перед ним или кидал оценивающие взгляды в зеркало, любуясь, как и я, картиной со стороны. Только раз буркнул что-то вроде: « Ох и похотливая с... ка, ох и завелась. «А между тем любоваться в зеркало было чем: Под угрюмым бородатым мужиком, стоя на четвереньках, отдавалась красивая, женственная особь с формами тела киноактрисы. Женские ягодицы после каждого удара мужскими бедрами, сексуально вминались и вибрировали волной, красивые ножки согнуты в коленях и расставлены по сторонам кровати. Тело изгибалось, поднималось, снова падало в приступах блаженства распирающего его изнутри. Сзади ее киску грубо насаживали на огромный стержень, но она только больше выпячивала свою попу, покорно отдавая ее на истязания. Я никогда не думал, что моя мама может вот так, как в порно, умеючи со страстью заниматься сексом, подмахивать едва не рвущему ее киску огромному члену. Минут 10—15 Геннадий Викторович размашисто, уверенно не спеша вколачивал свой член в тело моей матери, которая так удачно по глупости зашла к нему сегодня ночью гости, и жалея его, услужливо предоставила свое шикарное тело. Да о таком подарке на день рождения, он и мечтать не мог! Не проститутка, а порядочная женщина с шикарной фигурой! Схватив ее за светлые волосы одной рукой, он намотал их на кисть и держа ее голову запрокинутой назад, начал сильнее и грубее вдалбливать в неё свой член, видимо стараясь как можно глубже проникнуть. Пальцами второй руки он отпустил женскую мякоть и звонко хлопнул пару раз ладонью по содрогающемуся заду, оставляя красные отпечатки от ладони. Затем этой же рукой, снова начал играться с колыхающимися снизу как маятники, грудями или блуждал по всему телу, то щипая и похлопывая покоренное женское тело. Когда, наконец Геннадий отпустил ее волосы, обессиленная, моя мама уткнулась головой в матрас как страус, оставив свой зад сверху на полное растерзание хищнику, утробно «АХАЯ» от каждого толчка.

Наигравшись руками с ее роскошным телом, Геннадий Викторович ухватился за женские бедра чуть выше поясницы и, ускоряя движения тазом крикнул « Держись НАТАХА!!! Подходим к финишной прямой!» Продолжая созерцать происходящую картину из своего укрытия, я и представить раньше до этого не мог, что возможны такие скорости человеческим тазом. Он долбил маму со скоростью отбойного молотка, последняя тряслась как под электрическим разрядом дико визжа во всю глотку. Из глаз текли слезы, руки бессильно сжимали и разжимали скомкавшийся под ней халат, шлепки быстро ударяющихся яиц об ее зад были слышны, наверное, всему дому. Геннадий с безумными глазами и бородой был похож на запыхавшегося Робинзона, который убегает от племени людоедов. Насаживая на свой член аппетитную, широкую женскую задницу он начал кричать: « Вот так, Дааа... Дааа... Дааа... « И буквально мгновение спустя в унисон начала кричать мама: « АААааааа... ааааа�дааа» Кровать тряслась и шумела как заведенная, издавая сводящие с ума звуки, мужик остервенело со злобой со всего размаху, напоследок, ударил ладонью по женской заднице и вытащил свой член из женского лона. Мгновение спустя член начал извергать семя сплошным потоком, орошая попу и спину женщины, крики страсти стихли в унисон со скрипом кровати.

Геннадий Викторович довольный и уставший плюхнулся на кровать, рядом с мамой, которая все лежала, не двигаясь, с выпяченным задом к верху. На ее попу было жалко смотреть, она не то, что красного, она была лилового оттенка, синяки и дискомфорт при сидении обеспечены. Потом очень медленно и неуверенно она пришла в движение и перевалилась на бок, тихо охая и ахая. В комнате была практически глухая тишина, я боялся пошевелиться, что бы, не дай бог не быть замеченным. Какое-то время они лежали молча, затем послышались сначала скупые и короткие диалоги, которые начали переходить в содержательную беседу. Что бы, не цитировать их разговор еще на несколько страниц, скажу только основную суть. В целом мама осталась довольна произошедшим, что ее смущало: это боль и синяки на попе, возможный крах ее репутации, соседи которые не дай бог что услышали или узнают, чем она тут занималась, и как ни странно вспомнила меня, вдруг тоже мог что услышать. Геннадий Викторович сказать, что был доволен, ничего не сказать. Он был просто счастлив и намекал, что не прочь это счастье и в дальнейшем продлевать. В целом беседа между ними протекала тепло и непринужденно, жесткий формат секса в котором оформил ее Геннадий, похоже, пришелся ей по душе.

Не знаю, правду сказала или льстила она ему, но мама утверждала что получила как минимум два оргазма, а учитывая что до этого в прошлой жизни с мужем она вообще никогда его не испытывала их, считая что женский оргазм это выдумка. Потому и не понимала такой озабоченности к сексу у женской половины. Потом мама поднялась с кровати и помогла найти Геннадию Викторовичу его трость, голые, кто хромой догоняя, кто бегом на носочках убегая, проследовали, смеясь и повизгивая в ванную комнату. Как только они скрылись из комнаты, я собрав силы в онемевшее от без движения ноги силы, поднялся и двинулся перелезать перегородку балкона. Обратный путь оказался тяжелей, учитывая отсутствие адреналина в моей крови и обессилившего тела после трех оргазмов испытанных на балконе. Но применив усилия я оказался в своей постели, затем долго лежа в кровати, вслушивался во звуки за стенной, но ничего так больше и не услышал. Уснул я только когда услышал, как открылась входная дверь в квартиру, уже в дреме я скорее ощутил через сон, чем почувствовал, как в комнату вошла моя мама.

Утром, проснувшись в моей жизни, было все по-прежнему. Мама готовила на кухне, как ни в чем не бывало, спрашивала у меня о биллетах, и обсуждала преимущества и недостатки разных высших учебных заведений. Глядя на нее я видел всю туже строгую уверенную в себе женщину и не мог поверить, что вчера ночью, я видел, как она отдавалась на грязном матрасе не знакомому мужчине. Мелькнула мысль, а может мне все это приснилось? Расставив всю еду на столе, она села со мной кушать, и в момент, когда она села на стул, лицо ее исказилось болевой гримасой, а с губ сорвалось тихое « ооох». Я понял, что не приснилось и самое интересное как оказалось позже, еще ждет меня впереди.

автор:Frisky

не отвечал на реплики, все свое внимание, сосредоточив на сношении раком стоящей женщины перед ним или кидал оценивающие взгляды в зеркало, любуясь, как и я, картиной со стороны. Только раз буркнул что-то вроде: « Ох и похотливая с... ка, ох и завелась. «А между тем любоваться в зеркало было чем: Под угрюмым бородатым мужиком, стоя на четвереньках, отдавалась красивая, женственная особь с формами тела киноактрисы. Женские ягодицы после каждого удара мужскими бедрами, сексуально вминались и вибрировали волной, красивые ножки согнуты в коленях и расставлены по сторонам кровати. Тело изгибалось, поднималось, снова падало в приступах блаженства распирающего его изнутри. Сзади ее киску грубо насаживали на огромный стержень, но она только больше выпячивала свою попу, покорно отдавая ее на истязания. Я никогда не думал, что моя мама может вот так, как в порно, умеючи со страстью заниматься сексом, подмахивать едва не рвущему ее киску огромному члену. Минут 10—15 Геннадий Викторович размашисто, уверенно не спеша вколачивал свой член в тело моей матери, которая так удачно по глупости зашла к нему сегодня ночью гости, и жалея его, услужливо предоставила свое шикарное тело. Да о таком подарке на день рождения, он и мечтать не мог! Не проститутка, а порядочная женщина с шикарной фигурой! Схватив ее за светлые волосы одной рукой, он намотал их на кисть и держа ее голову запрокинутой назад, начал сильнее и грубее вдалбливать в неё свой член, видимо стараясь как можно глубже проникнуть. Пальцами второй руки он отпустил женскую мякоть и звонко хлопнул пару раз ладонью по содрогающемуся заду, оставляя красные отпечатки от ладони. Затем этой же рукой, снова начал играться с колыхающимися снизу как маятники, грудями или блуждал по всему телу, то щипая и похлопывая покоренное женское тело. Когда, наконец Геннадий отпустил ее волосы, обессиленная, моя мама уткнулась головой в матрас как страус, оставив свой зад сверху на полное растерзание хищнику, утробно «АХАЯ» от каждого толчка.

Наигравшись руками с ее роскошным телом, Геннадий Викторович ухватился за женские бедра чуть выше поясницы и, ускоряя движения тазом крикнул « Держись НАТАХА!!! Подходим к финишной прямой!» Продолжая созерцать происходящую картину из своего укрытия, я и представить раньше до этого не мог, что возможны такие скорости человеческим тазом. Он долбил маму со скоростью отбойного молотка, последняя тряслась как под электрическим разрядом дико визжа во всю глотку. Из глаз текли слезы, руки бессильно сжимали и разжимали скомкавшийся под ней халат, шлепки быстро ударяющихся яиц об ее зад были слышны, наверное, всему дому. Геннадий с безумными глазами и бородой был похож на запыхавшегося Робинзона, который убегает от племени людоедов. Насаживая на свой член аппетитную, широкую женскую задницу он начал кричать: « Вот так, Дааа... Дааа... Дааа... « И буквально мгновение спустя в унисон начала кричать мама: « АААааааа... ааааа... ааммммдааа» Кровать тряслась и шумела как заведенная, издавая сводящие с ума звуки, мужик остервенело со злобой со всего размаху, напоследок, ударил ладонью по женской заднице и вытащил свой член из женского лона. Мгновение спустя член начал извергать семя сплошным потоком, орошая попу и спину женщины, крики страсти стихли в унисон со скрипом кровати.

Геннадий Викторович довольный и уставший плюхнулся на кровать, рядом с мамой, которая все лежала, не двигаясь, с выпяченным задом к верху. На ее попу было жалко смотреть, она не то, что красного, она была лилового оттенка, синяки и дискомфорт при сидении обеспечены. Потом очень медленно и неуверенно она пришла в движение и перевалилась на бок, тихо охая и ахая. В комнате была практически глухая тишина, я боялся пошевелиться, что бы, не дай бог не быть замеченным. Какое-то время они лежали молча, затем послышались сначала скупые и короткие диалоги, которые начали переходить в содержательную беседу. Что бы, не цитировать их разговор еще на несколько страниц, скажу только основную суть. В целом мама осталась довольна произошедшим, что ее смущало: это боль и синяки на попе, возможный крах ее репутации, соседи которые не дай бог что услышали или узнают, чем она тут занималась, и как ни странно вспомнила меня, вдруг тоже мог что услышать. Геннадий Викторович сказать, что был доволен, ничего не сказать. Он был просто счастлив и намекал, что не прочь это счастье и в дальнейшем продлевать. В целом беседа между ними протекала тепло и непринужденно, жесткий формат секса в котором оформил ее Геннадий, похоже, пришелся ей по душе.

Не знаю, правду сказала или льстила она ему, но мама утверждала что получила как минимум два оргазма, а учитывая что до этого в прошлой жизни с мужем она вообще никогда его не испытывала их, считая что женский оргазм это выдумка. Потому и не понимала такой озабоченности к сексу у женской половины. Потом мама поднялась с кровати и помогла найти Геннадию Викторовичу его трость, голые, кто хромой догоняя, кто бегом на носочках убегая, проследовали, смеясь и повизгивая в ванную комнату. Как только они скрылись из комнаты, я собрав силы в онемевшее от без движения ноги силы, поднялся и двинулся перелезать перегородку балкона. Обратный путь оказался тяжелей, учитывая отсутствие адреналина в моей крови и обессилившего тела после трех оргазмов испытанных на балконе. Но применив усилия я оказался в своей постели, затем долго лежа в кровати, вслушивался во звуки за стенной, но ничего так больше и не услышал. Уснул я только когда услышал, как открылась входная дверь в квартиру, уже в дреме я скорее ощутил через сон, чем почувствовал, как в комнату вошла моя мама.

Утром, проснувшись в моей жизни, было все по-прежнему. Мама готовила на кухне, как ни в чем не бывало, спрашивала у меня о биллетах, и обсуждала преимущества и недостатки разных высших учебных заведений. Глядя на нее я видел всю туже строгую уверенную в себе женщину и не мог поверить, что вчера ночью, я видел, как она отдавалась на грязном матрасе не знакомому мужчине. Мелькнула мысль, а может мне все это приснилось? Расставив всю еду на столе, она села со мной кушать, и в момент, когда она села на стул, лицо ее исказилось болевой гримасой, а с губ сорвалось тихое « ооох». Я понял, что не приснилось и самое интересное как оказалось позже, еще ждет меня впереди.

автор:Frisky