— Маргарита? — с нажимом повторил Альберт, не скрывая недовольство в голосе.
Хельга вздрогнула в руках Воланда. Что она делает, ведь она собиралась к Альберту? Отстранившись от незнакомца, она растерянно заглянула за его плечо, где стоял её «моряк».
Феликс готов был убить этого выскочку. Марго уже почти принадлежала ему! Он сжал её сильнее в своих руках, чтобы она и не думала уйти, но, похоже, их маленькая реальность снова разбилась.
— Я... — слабо пробормотала Хельга.
Ей самой решать ничего не пришлось: Альберт грубо оттеснил Воланда и, схватив её за руку выше локтя, потащил из этой ниши. Хельга не сопротивлялась, а Воланд молча проводил взглядом их обоих, медленно поднимая трость.
— Что за фокусы?! — яростно шипел он, позволяя Хельге спотыкаться, пока она пыталась за ним поспеть. — Я тебя жду, как идиот, а ты решила так пошутить?
— Я... нет, — оправдывалась Хельга. Сейчас она понимала, как глупо было так себя вести: этого Воланда она совсем не знает, а поцелуй их зашёл слишком за рамки приличия...
Альберт зло фыркал, утаскивая спутницу в какие-то коридоры, где гостям не было положено находиться. Он точно знал, куда они идут, и для него уже было дело принципа получить от Хельги то, на что давно рассчитывал.
— Куда мы идём? — Хельга очнулась от своих мыслей о Воланде, когда Альберт втолкнул её в тёмную комнату.
— Мы уже пришли, — хриплым от злости и возбуждения голосом ответил Альберт. Он, не оглядываясь, захлопнул за собой дверь, и комнату поглотил мрак.
— Ты что, с ума сошёл? Ты что творишь?! — нервно воскликнула Хельга. Она медленно отступала назад, не видя абсолютно ничего.
Долгие мгновения ничего не происходило. Хельга обняла себя руками, отчаянно прислушиваясь. Странный шорох, шаги, ещё шорох, потом снова всё стихло.
— Я хочу уйти, — тихонько прошептала Хельга с закрытыми глазами.
Ответом ей было молчание. Через секунду она ощутила руки на своих оголённых плечах. Они мягко скользнули от плеч к её кистям, слегка сжали их, направляя вниз вдоль тела. Хельга послушно опустила их, но он не этого хотел: придерживая её ладони своими, он заставил её гладить себе живот, медленно поднимаясь к груди.
— Альберт... — начала она, но тут же он прикрыл ей рот её же рукой. Хельга замолчала, только опёрлась спиной о него, и он незамедлительно начал целовать её шею. Он делал это неспеша, со вкусом, наслаждаясь, при этом ни слова не говоря. Он не удерживал её силой, все прикосновения были мягкими, лёгкими.
Хельга совершенно не ожидала такого от Альберта, ведь он был в ярости, когда притащил её сюда. Он не давал ей говорить, и она подумала — действительно, зачем? Лучше отдаться этим волшебным ласкам, тем более, они так восхитительно приятны... на этой мысли её голова окончательно опустела, а он уже касался её тела своими руками. Как же она раньше не замечала, что у него такие сильные руки? Он довольно ловко снял с неё верхнюю часть костюма, и тот со звоном соскользнул на пол. Так и стоя позади неё, он взял её аккуратные груди в свои ладони, пальцами сжимая острые соски. Хельга со сладостным стоном вздохнула, подрагивая от головокружительно нежного возбуждения. Такого к Альберту она раньше не испытывала...
Наконец, после уже почти мучительных ласк, он мягко, но настойчиво развернул её к себе и с какой-то жадностью приник к её губам. В отличие от ласк, поцелуй был яростным, диким, он с нескрываемой страстью целовал и кусал её податливые губы, а она едва могла дышать от переполнявшего её чувства — гораздо более глубокого, чем просто возбуждение. Это было первобытное счастье — принадлежать ему. А он уже не мог сдерживать себя, мял её грудь, ягодицы, покрывал поцелуями её шею, грудь, раз за разом подтверждая, что Хельга отныне его.
Почти бездумно она начала стягивать с него одежду, ей хотелось прижаться к нему по-настоящему. Почувствовав под рукой горячую кожу его груди, она начала целовать её, целовать всё, что открывалось под одеждой, позволяя ткани выскальзывать из её ослабевших от желания рук. Она слышала его прерывистое с хрипотцой дыхание, когда добралась до его тела, чувствовала всей собой стремительное биение его сердца. Юбку Хельги постигла та же участь, что и топ, и Альберт плавным движением опустил ладони к её упругой попке, повлажневшей дырочке в тоненьких трусиках. Хельга, не стесняясь, застонала в голос от вожделения, и, хотя Альберт так ничего и не говорил, она поняла на тактильном уровне, что его возбуждение от этого ещё возросло.
Вдруг их нежные ласки и страстные поцелуи оборвались — Альберт резко подхватил Хельгу на руки и, едва сдерживая свой порыв, толкнул к стене. Хельга даже удивилась, что они стояли так близко к стене — она вообще не представляла себе эту комнату, полностью изолированную от света. Зажатая между стеной и Альбертом, она вцепилась в его руки и обхватила его торс ногами, полностью повиснув на нём. Он прильнул к ней так тесно, как только мог, и с глубоким поцелуем в губы вошёл в её узкую вагину.
Вскрик Хельги мгновенно перешёл в томный стон; Альберт заполнил её всю, с лёгкой болью растягивая, как будто она ещё девственница. О, Хельга не отказалась бы от такого первого секса в своей жизни... он был страстным, неудержимым, властным — и таким нежным, ласковым, любящим. И всё без единого звука, только язык тела и прикосновений. Настойчивыми толчками он пробирался всё глубже в неё, не оставляя без внимания её губы, шею, плечи, грудь, а его сильные руки не только её держали, но и без устали дарили тепло. Хельге хотелось купаться в этой неге бесконечно...
Постепенно с плавных и медленных проникновений Альберт стал сбиваться на резкие, сильные толчки, от которых у Хельги перехватывало дыхание. Она принялась, как могла, подмахивать ему, подаваясь навстречу, ей хотелось поймать его ритм и развить до безумных скоростей. (н прекрасно понял, чего ей хотелось, и, перехватив её за талию поудобней, стал бешеными быстрыми движениями вгонять в неё свой член, вытаскивая почти на всю длину и со всей возможной резкостью вгоняя обратно по самое основание. Хельга забыла обо всем, вцепившись в него ногтями и всхлипываниями умоляя не останавливаться. Ей так хорошо, ей безумно хорошо, и перед глазами не темнота, а какие-то вспышки, среди которых почему-то блестит полумаска...
Они оба без сил упали на пол на что-то мягкое — Хельге было всё равно, на что, хоть на чей-то труп. Так восхитительно хорошо ей давно не было.
— Праздник ещё продолжается, — через некоторое время с улыбкой сказала Хельга. К её удивлению, Альберт и сейчас не заговорил.
Она слышала какую-то возню и звон её костюма, после которых её губы снова встретились с его губами в долгом, томительно нежном поцелуе.
— Ты мне ничего не скажешь?... — хотела спросить Хельга¸ но на половине фразы комнату на мгновение озарил слепящий свет из коридора, когда открылась дверь, и всё снова погрузилось во мрак. Альберт ушёл.
Озадаченная, она немного посидела на полу, неосознанно касаясь кончиками пальцев своих губ — на них горел этот прощальный, но обещающий продолжение поцелуй. Зашевелившись, она нащупала свой костюм, уложенный рядом с ней, и даже свою маску. И как Альберт всё это отыскал в кромешной тьме?..
Минут через пятнадцать Хельга вернулась в большой зал, где продолжался бал-маскарад. Ей казалось, прошла вечность с тех пор, как она отошла в туалет, но и часа не прошло. Ночь обещает быть длинной?... Она краем глаза увидела на столике минеральную воду и безотчётно рванулась к ней, трясущимися руками схватила стакан и принялась жадно пить, позволяя бриллиантовой струйке течь по её шее, груди, теряясь где-то в железном топе. Вода освежила мысли. Хельге захотелось отыскать Альберта и, наконец, сказать ему, как ей было хорошо, и как она ждёт этого снова. В зале его не было, она подумала, что он вышел на улицу — освежиться, как и она.
На улице собралась толпа вокруг небольшой театральной труппы, показывавшей фокусы. Среди разномастных костюмов Хельга увидела синюю с белым полоску.
«Альберт!» — радостно подумала она и стала протискиваться сквозь толпу к этой полосатой матроске.
Неожиданно в толпе чьи-то руки обняли её за талию, а губы ласково и нежно коснулись шеи. Хельга замерла, её парализовало от бури эмоций, а тело пульсировало там, где коснулся Он — да, это Он, она чувствовала запах, узнавала прикосновения... глаза закрылись сами собой, ей захотелось чуть повернуть голову, чтобы поцеловать его, но в долю секунды это объятие, будто наваждение, исчезло, и Хельга снова осталась в толпе одна. Она попыталась хотя бы взглядом найти того, кто так резко покинул её, но не смогла, зато она снова посмотрела на хозяина матроски — это был не Альберт, костюм другой, хотя и тоже пиратский.
Хельга вздрогнула в руках Воланда. Что она делает, ведь она собиралась к Альберту? Отстранившись от незнакомца, она растерянно заглянула за его плечо, где стоял её «моряк».
Феликс готов был убить этого выскочку. Марго уже почти принадлежала ему! Он сжал её сильнее в своих руках, чтобы она и не думала уйти, но, похоже, их маленькая реальность снова разбилась.
— Я... — слабо пробормотала Хельга.
Ей самой решать ничего не пришлось: Альберт грубо оттеснил Воланда и, схватив её за руку выше локтя, потащил из этой ниши. Хельга не сопротивлялась, а Воланд молча проводил взглядом их обоих, медленно поднимая трость.
— Что за фокусы?! — яростно шипел он, позволяя Хельге спотыкаться, пока она пыталась за ним поспеть. — Я тебя жду, как идиот, а ты решила так пошутить?
— Я... нет, — оправдывалась Хельга. Сейчас она понимала, как глупо было так себя вести: этого Воланда она совсем не знает, а поцелуй их зашёл слишком за рамки приличия...
Альберт зло фыркал, утаскивая спутницу в какие-то коридоры, где гостям не было положено находиться. Он точно знал, куда они идут, и для него уже было дело принципа получить от Хельги то, на что давно рассчитывал.
— Куда мы идём? — Хельга очнулась от своих мыслей о Воланде, когда Альберт втолкнул её в тёмную комнату.
— Мы уже пришли, — хриплым от злости и возбуждения голосом ответил Альберт. Он, не оглядываясь, захлопнул за собой дверь, и комнату поглотил мрак.
— Ты что, с ума сошёл? Ты что творишь?! — нервно воскликнула Хельга. Она медленно отступала назад, не видя абсолютно ничего.
Долгие мгновения ничего не происходило. Хельга обняла себя руками, отчаянно прислушиваясь. Странный шорох, шаги, ещё шорох, потом снова всё стихло.
— Я хочу уйти, — тихонько прошептала Хельга с закрытыми глазами.
Ответом ей было молчание. Через секунду она ощутила руки на своих оголённых плечах. Они мягко скользнули от плеч к её кистям, слегка сжали их, направляя вниз вдоль тела. Хельга послушно опустила их, но он не этого хотел: придерживая её ладони своими, он заставил её гладить себе живот, медленно поднимаясь к груди.
— Альберт... — начала она, но тут же он прикрыл ей рот её же рукой. Хельга замолчала, только опёрлась спиной о него, и он незамедлительно начал целовать её шею. Он делал это неспеша, со вкусом, наслаждаясь, при этом ни слова не говоря. Он не удерживал её силой, все прикосновения были мягкими, лёгкими.
Хельга совершенно не ожидала такого от Альберта, ведь он был в ярости, когда притащил её сюда. Он не давал ей говорить, и она подумала — действительно, зачем? Лучше отдаться этим волшебным ласкам, тем более, они так восхитительно приятны... на этой мысли её голова окончательно опустела, а он уже касался её тела своими руками. Как же она раньше не замечала, что у него такие сильные руки? Он довольно ловко снял с неё верхнюю часть костюма, и тот со звоном соскользнул на пол. Так и стоя позади неё, он взял её аккуратные груди в свои ладони, пальцами сжимая острые соски. Хельга со сладостным стоном вздохнула, подрагивая от головокружительно нежного возбуждения. Такого к Альберту она раньше не испытывала...
Наконец, после уже почти мучительных ласк, он мягко, но настойчиво развернул её к себе и с какой-то жадностью приник к её губам. В отличие от ласк, поцелуй был яростным, диким, он с нескрываемой страстью целовал и кусал её податливые губы, а она едва могла дышать от переполнявшего её чувства — гораздо более глубокого, чем просто возбуждение. Это было первобытное счастье — принадлежать ему. А он уже не мог сдерживать себя, мял её грудь, ягодицы, покрывал поцелуями её шею, грудь, раз за разом подтверждая, что Хельга отныне его.
Почти бездумно она начала стягивать с него одежду, ей хотелось прижаться к нему по-настоящему. Почувствовав под рукой горячую кожу его груди, она начала целовать её, целовать всё, что открывалось под одеждой, позволяя ткани выскальзывать из её ослабевших от желания рук. Она слышала его прерывистое с хрипотцой дыхание, когда добралась до его тела, чувствовала всей собой стремительное биение его сердца. Юбку Хельги постигла та же участь, что и топ, и Альберт плавным движением опустил ладони к её упругой попке, повлажневшей дырочке в тоненьких трусиках. Хельга, не стесняясь, застонала в голос от вожделения, и, хотя Альберт так ничего и не говорил, она поняла на тактильном уровне, что его возбуждение от этого ещё возросло.
Вдруг их нежные ласки и страстные поцелуи оборвались — Альберт резко подхватил Хельгу на руки и, едва сдерживая свой порыв, толкнул к стене. Хельга даже удивилась, что они стояли так близко к стене — она вообще не представляла себе эту комнату, полностью изолированную от света. Зажатая между стеной и Альбертом, она вцепилась в его руки и обхватила его торс ногами, полностью повиснув на нём. Он прильнул к ней так тесно, как только мог, и с глубоким поцелуем в губы вошёл в её узкую вагину.
Вскрик Хельги мгновенно перешёл в томный стон; Альберт заполнил её всю, с лёгкой болью растягивая, как будто она ещё девственница. О, Хельга не отказалась бы от такого первого секса в своей жизни... он был страстным, неудержимым, властным — и таким нежным, ласковым, любящим. И всё без единого звука, только язык тела и прикосновений. Настойчивыми толчками он пробирался всё глубже в неё, не оставляя без внимания её губы, шею, плечи, грудь, а его сильные руки не только её держали, но и без устали дарили тепло. Хельге хотелось купаться в этой неге бесконечно...
Постепенно с плавных и медленных проникновений Альберт стал сбиваться на резкие, сильные толчки, от которых у Хельги перехватывало дыхание. Она принялась, как могла, подмахивать ему, подаваясь навстречу, ей хотелось поймать его ритм и развить до безумных скоростей. (н прекрасно понял, чего ей хотелось, и, перехватив её за талию поудобней, стал бешеными быстрыми движениями вгонять в неё свой член, вытаскивая почти на всю длину и со всей возможной резкостью вгоняя обратно по самое основание. Хельга забыла обо всем, вцепившись в него ногтями и всхлипываниями умоляя не останавливаться. Ей так хорошо, ей безумно хорошо, и перед глазами не темнота, а какие-то вспышки, среди которых почему-то блестит полумаска...
Они оба без сил упали на пол на что-то мягкое — Хельге было всё равно, на что, хоть на чей-то труп. Так восхитительно хорошо ей давно не было.
— Праздник ещё продолжается, — через некоторое время с улыбкой сказала Хельга. К её удивлению, Альберт и сейчас не заговорил.
Она слышала какую-то возню и звон её костюма, после которых её губы снова встретились с его губами в долгом, томительно нежном поцелуе.
— Ты мне ничего не скажешь?... — хотела спросить Хельга¸ но на половине фразы комнату на мгновение озарил слепящий свет из коридора, когда открылась дверь, и всё снова погрузилось во мрак. Альберт ушёл.
Озадаченная, она немного посидела на полу, неосознанно касаясь кончиками пальцев своих губ — на них горел этот прощальный, но обещающий продолжение поцелуй. Зашевелившись, она нащупала свой костюм, уложенный рядом с ней, и даже свою маску. И как Альберт всё это отыскал в кромешной тьме?..
Минут через пятнадцать Хельга вернулась в большой зал, где продолжался бал-маскарад. Ей казалось, прошла вечность с тех пор, как она отошла в туалет, но и часа не прошло. Ночь обещает быть длинной?... Она краем глаза увидела на столике минеральную воду и безотчётно рванулась к ней, трясущимися руками схватила стакан и принялась жадно пить, позволяя бриллиантовой струйке течь по её шее, груди, теряясь где-то в железном топе. Вода освежила мысли. Хельге захотелось отыскать Альберта и, наконец, сказать ему, как ей было хорошо, и как она ждёт этого снова. В зале его не было, она подумала, что он вышел на улицу — освежиться, как и она.
На улице собралась толпа вокруг небольшой театральной труппы, показывавшей фокусы. Среди разномастных костюмов Хельга увидела синюю с белым полоску.
«Альберт!» — радостно подумала она и стала протискиваться сквозь толпу к этой полосатой матроске.
Неожиданно в толпе чьи-то руки обняли её за талию, а губы ласково и нежно коснулись шеи. Хельга замерла, её парализовало от бури эмоций, а тело пульсировало там, где коснулся Он — да, это Он, она чувствовала запах, узнавала прикосновения... глаза закрылись сами собой, ей захотелось чуть повернуть голову, чтобы поцеловать его, но в долю секунды это объятие, будто наваждение, исчезло, и Хельга снова осталась в толпе одна. Она попыталась хотя бы взглядом найти того, кто так резко покинул её, но не смогла, зато она снова посмотрела на хозяина матроски — это был не Альберт, костюм другой, хотя и тоже пиратский.
