ВИКА
Мой космический разведчик стремительно терял скорость. Еще немного и нас вышвырнет в космическое пространство. Мы не боялись разрушения, скорее тяжесть ответственности за невыполненную миссию — обнаружение в этом секторе галактики разумной кристаллической жизни. Радость объединения нас, кристаллов, осознавших когда — то, в далекие времена, себя как части Вселенной, была всепоглощающей, и никто из нас, групп кристаллов с похожей структурой, не думал только о себе. Вот и сейчас моя группа просчитывала точку выхода из подпространства. Я — это и есть эта группа, я — это также все остальные группы, я — это корабль — сложный кристалл, выращенный в одной из пещер. Мы чувствовали боль утраты, когда оборвалась связь с планетой, но мы были готовы к этому. И вот теперь мы разрушимся...
Взрыв!
Сверкающие в лучах маленькой звезды обломки разлетаются.
Потери!!! Я чувствую, как меня становится мало...
Третья планета — жизнь!
Жизнь другая! Что значит другая???
Та часть меня, что отвечает за контакт, тщиться просканировать планету. Это сложно, мы теряем связь...
Практически жидкая форма!
Агрессивны!
Контакт необходим!
Преобразование кристаллов в разумную форму, обитающую на планете? Да!
Объем полный? Нет!
Две особи — две группы. Первая — связь и информация, вторая — интуитивное поведение и эмоциональная составляющая.
Что такое эмоции? Нет времени!
Две особи, самки. Что такое самки??? Есть два объекта, удаленные от мест обычной популяции, где не будет подозрений! Подозрения???
Потери — потери — потери.
Быстрее! В мозг объектов будет перезаписана информация, которая составляет нашу личность.
В одном из кристаллов формируются странные очертания двух образований. Это я, это мы в виде чистой информации. Луч бьет в центр рябящей огоньками области на темной половине третьей планеты.
Я стояла посередине обширного помещения, посередине которого стояли светлые мягкие кресла, сдвинутые к низкому стеклянному столу. В голове, где сплетались, взаимоуничтожались, проникали друг в друга разные виды сознания, царил сумбур и круговерть. Я, например, понимала, что одна из стен представляет собой стекло, за которым виден океан. Однако я не понимала, что за предмет напротив меня.
— Меня зовут Юля, а ты — Вика, — от предмета в мои барабанные перепонки передались колебания окружающей нас среды.
— Ты — вторая группа?
— Да.
Чувство единения захлестнула меня. Я оценивающе рассмотрела ту, которая недавно была частью меня. Невысокая, стройная, с длинными ножками. Изгибы ее тела были плавными, изящными. Я обратила внимание на лицо — тонкие брови под непослушной челкой черных волос, медные глаза в обрамлении пушистых ресниц, полные, чуть капризные губы.
— Информация? — спросила я.
— После заключения меня в это тело большая часть сознания носителя было стерто. Замещение сознания было подготовлено в условиях жесткого лимита времени. Для нормального функционирования объектов необходимо восстановление полного объема сведений об этом мире.
— Мы самки?
— Девушки, телки, женщины, бабы, леди.
— Есть другие?
— Да. Самцы, мужчины, мужики, джентльмены, сволочи. Отличия присутствуют, но гораздо меньшие, чем видовая погрешность. Практически мы ничем не отличаемся.
Я шагнула к Юле. Мне было ужасно интересно прикоснуться к ней, как к совершенно другой форме жизни. Какова на ощупь ее кожа, для чего ее упругие формирования в верху туловища, каковы функции твердых темных комочков в середине каждого из двух формирований?
— Я красивая? — спросила я, прочитав в голове моего носителя, что самки должны быть красивыми.
— Информации мало. Самки с твоей внешностью в открытых источниках информации называются секс — бомбами, порнозездами, топ — моделями, белокурыми бестиями, сучками... Термины подлежат уточнению.
— А ты красивая! Ты позволишь?
Я дотронулась до Юльки. Ее кожа действительно была бархатистой и очень нежной. Я в исследовательских целях провела по плоскому животику, приподняла увесистые груди в ладонях. Очень любопытные эти сосочки. Я слегка провела пальцами по твердым бугоркам. Мне показалось, что они стали еще тверже? Никакой информации! Как понять, что это значит?
Юлька, по всей видимости, тоже пыталась разобраться в тех крохах информации, что осталась у нее.
— Что — нибудь чувствуешь? — спросила я.
— Нет, но исходя из полученных данных, ты проявляешь интерес ко мне.
— Забавно. Это должно быть приятно? А как еще мне выразить свое расположение к тебе, как представителю нашей цивилизации?
— Мало информации. Может, поцелуй?
— Это когда губы в губы? Давай попробуем.
Мы приблизили лица, и я коснулась губами губ подруги. Ощущения ее полных губ были довольно странными, однако я не понимала, как таким способом выразить поддержку и расположение.
— Мы еще не готовы к пониманию! — сказала Юля, отстраняясь. — Необходимо для начала восстановить базовые элементы информации.
— И что? — произнесла я, убирая руки с бедер Юльки.
— Мы на враждебной планете. Нам нужно сначала адаптироваться!
— Ты права! — я нахмурилась, с сожалением отстраняясь. — Что — то конкретное?
— Мы заместили сознание двух девушек, только что прибывших в это место. К сожалению, информация, доступная особям, была в основном стерта вместе с их личностью. Что мы знаем об объектах?
— Они красивые! — сказала я, улыбаясь. Улыбаться было приятно.
— Этого мало. С чем связано жизнеобеспечение девушек? Что мы знаем и помним об их времяпровождении? Что они должны были делать?
— Во — первых, отдыхать.
— С этим понятно — восстановление моральных и физических сил.
— Второе, занятие сексом, возможно друг с другом. Что такое секс?
Юлька покачала головой:
— Нет информации. Что еще?
— Купание в бассейне, потом шопинг, вечеринки...
— Купание в бассейне — это, та емкость с Н2О во дворе. Для охлаждения кожи?
Я пожала плечами:
— Может быть. Да, скорее всего. Здесь, жарко. Шопинг?
— Нет информации.
— Вечеринки?
— Это что — то, что делают вечером. Это очевидно.
— Ладно, — вздохнула Юля. — Будем разбираться по мере пополнения информации. Прежде всего, мы должны одеться. Это здесь считается почему — то защитой. И макияж. Это для красоты. Представители этой цивилизации часто относятся лучше к самкам после макияжа.
— Тогда пошли скорее защищаться и быть красивыми.
— Постой, Вика. Здесь на столе лежит кое — что, что может быть информацией.
Я обратила внимание на белые листки:
— Бери их с собой и пойдем к защите.
Мы прошли в другое помещение, называвшееся комнатой. При этом я наблюдала за шедшей впереди Юлькой. За ее мышцами, игравшими под нежной золотистой кожей, за ее выписывающим размашистые восьмерки задом. Насколько эта цивилизация отличается от нашей!
— Здесь. — Юля указала рукой на большие коробки с наполовину вытащенным из них барахлом.
— Давай смотреть!..
Мы рылись в вещах, пытаясь предположить, что куда надевать. Были рассмотрены чулки — на руках они были великоваты, на лицах — делали недоступным макияж. Значит — на ножки.
Трусики. Крохотные. Вызывали сомнения в защитных функциях. Кроме того, совершенно непонятно куда это одевать. После долгих экспериментов удалось понять, что они цепляются на бедра. Вот только у нас вышел спор. Юлька утверждала, что лоскуток ткани должен быть спереди, чтобы защищать нижние губки. Мне же казалось, что, наоборот тесемочки должны немного впиваться в киску, так это очень приятно.
Лифчики. Что они на наши груди, было понятно сразу. Вот только как их застегнуть? И вообще, зачем они нужны, если сверху мы оденем, пусть и полупрозрачные блузки? Решено, что мы откажемся от этой детали.
Юбочки. Коротенькие, едва скрывавшие полоски кожи над чулком. Других просто не было.
Обувь. Босоножки на высокой шпильке. Мне показалось это очень удобным, да и средство нападение, какое — никакое.
Макияж. Наши движения были точными, и макияж занял гораздо меньше времени, чем одежда.
Когда мы оглядели друг друга, то остались довольны друг другом. Почти все тело было укрыто одеждой, за исключением кистей рук, участка между грудей, да и лица. Немного смущало то, что при любом, чуть отличном от вертикального положения тела, юбочки задирались и были видны трусики. Но они же защищали! Я признала правоту подруги и перевернула эту деталь.
— Вика! Теперь нам надо изучить эту бумагу. У тебя осталась способность воспринимать печатную информацию?
Я кивнула, беря в руки листки.
— Похоже на правила поведения.
Мы с Юлькой немного испуганно переглянулись — неужели аборигены догадывались о нашем вторжении в тела двух самок?
Юлька отрицательно покачала головой:
— Не забыла, что эта форма жизни не может общаться на электромагнитных волнах? Как им передать друг другу порядки и знания? Наверное, правила поведения им необходимо распространять на бумажных носителях. Вика! У нас же в руках золотая информация!
Правила поведения на вилле «Золотой атолл»
Если вы читаете эти закрытые от чужих глаз правила — значит, вы на моей вилле.
Значит — вы лучшие из всех, с кем я общался последний год, вы самые красивые, самые раскованные, сексуальные, самые роскошные мои игрушки. Вы прошли кастинг, и вы на две недели абсолютно бесплатно отдыхаете на этой вилле на необитаемом атолле. Здесь не бывает посторонних, есть только прислуга, в обязанности которой входит удовлетворять все ваши прихоти. Здесь буду появляться я (либо кто — то еще по моему приглашению, но это вас не касается).
А я буду появляться, чтобы использовать вас по своей прихоти. Впрочем, это вы и сами знаете, раз появились здесь.
Здесь — настоящий рай для тех, кто умеет и хочет чувствовать. Итак, десять правил «Золотого атолла», о соблюдении которых вас должны были уведомить на кастинге:
1. Вы здесь королевы. Весь сервис лежит на прислуге. Прислуга вызывается колокольчиками и обязана прибыть к вам в течение минуты в любое время дня и ночи. Вам доступна вся вилла с прилегающей территорией (кроме п. 5).
2. Вы подчиняетесь только Мне. На кастинге вы получили договор, подписанный моими адвокатами, что за время пребывания на вилле вы не получите увечий, ранений и травм по моей вине. Я подтверждаю свою готовность следовать данным условиям, но в остальном — вы обязаны подчиняться мне целиком и полностью. За ослушание — наказание.
3. Вас могут доставить для развлечений на материк. Но вы знаете, что секс для вас доступен только здесь. За ослушание — максимальное наказание.
4. Ваш отдых на вилле имеет задачу — не только и не столько отдохнуть здесь, сколько чтобы открыть для себя новые границы духовного и чувственного. Именно для постижения этой науки вы здесь.
5. Все на вилле создано для наслаждений. Если что — то не доставляет вам нужного удовольствия — сообщаете Мне немедленно. То, что доставляет удовольствие, вы можете использовать как угодно — если только Я не запретил этого. За ослушание — наказание.
6. Перед отъездом мы вместе посетим тайную комнату. Она открыта в любое время, но вы можете зайти туда только с моего позволения, когда я решу, что вы будете готовы. За ослушание — немедленное максимальное наказание.
7. Вы знаете, как обращаться ко Мне, как вести себя со Мной. За ослушание — наказание.
8. Наказания. Самое легкое — вы остаетесь без секса на определенное время. Возможно, с сексом, но Я не дам вам кончить. Максимальное — вы покидаете виллу немедленно, без выплаты окончательного бонуса.
9. Любые мои приказы выполняются — см. п. 2. Даже если они кажутся вам странными — поймете потом (см. п 4).
10. Если до истечения срока вы поймете, что вас не устраивает ваше положение здесь, вы говорите кодовые слова, которым вас научили на кастинге. Будете с почестями отправлены домой немедленно.
Ваш Хозяин
— Ты что — нибудь понимаешь? — обиженно закусив губку, спросила я Юльку. — Я так и не поняла, что мы делать — то должны!
Юлька пожала плечами и потянулась к листкам, но потом отдернула руку:
— Слышишь?
— Что?
— Кажется, приехала машина! — Юлька подошла к застекленной части террасы, потом вернулась и села в кресло. — Мужчина. Хозяин виллы!
— Мы адаптированы?
— Да.
— Итак, мы ничего не боимся, выполняем все требования настоящих правил и все будет в порядке.
ХОЗЯИН
Насвистывая какую-то приклеившуюся мелодию, я поднимаюсь по ступенькам. Снова и снова, посещая этот райский уголок, я понимаю, как же здесь хорошо! Здесь есть все, что пожелает моя душа. Здесь я могу сбросить маску жесткого дельца, человека со стальными нервами без эмоций, жалости и каких — либо слабостей. Могу просто расслабиться, наслаждаться жизнью на полную катушку, как я это себе представляю.
Все мои проекты выпестованы, запущены, и какое — то время не потребуют моего участия. Я могу позволить себе некоторые излишества... И вот эта вилла на личном атолле — главное мое излишество и детище. Но это еще не все. Я люблю, чтобы к вилле прилагались еще кое — какие дополнительные излишества.
На следующие две недели это две невероятнейшие девчонки, блондиночка Вика и брюнетка Юля.
Улыбнувшись своим мыслям, я произношу вслух:
— Что ж, наверное, девчонки уже познакомились со всем, что их ждало. Так ведь, служка?
Чернокожая прислуга — я не знаю, как его или ее зовут, мне это и все равно — приветливо улыбается, принимая мою шляпу и солнечные очки. У меня на вилле у слуг нет имени — зачем? Зато русский выучили как надо.
— Ну что ты лыбишься? — даю легкий подзатыльник, — купили королевам все?
— Да, мой Господин! Узнали все размеры, и все как обычно — десятки видов!
Это он про белье и одежду. Есть у меня пунктик — поселившиеся на вилле девчонки получают всегда самое лучшее.
Прохожу на террасу, где обычно происходит примерка — с визгами, охами и стонами. И... замираю в восхищении на пороге — малышки превзошли сами себя! Уже выбраны трусики, чулочки, юбочки — прелесть. Юлька вон в какой позе сидит в кресле — юбка и не нужна, кружева роскошных чулок чуть открывают полоску бедра. Лифчики не одели — как знали, что не люблю, да и зачем такие грудки прятать?
Я внимательно рассматриваю девочек. Длинные стройные ножки, идеально упакованы в ажурные чулки. Кажется, что непроизвольно Юля закидывает ногу на ногу — непонятно, то ли она смущена, то ли этот жест подчеркивает ее сексуальность. Она видит, что я всю ощупываю ее глазами, и подает себя со всех сторон — чуть поежившись, расправляет плечи, и упругая красивая грудь отчетливо видна под прозрачной блузкой. Я задерживаю свой взгляд на этой детали, улыбаюсь — на этой вилле они научатся течь только под моим взглядом, а соски будут твердеть от одной мысли о пребывании тут.
Поймав мой взгляд, Юля смущенно покашливает и старается прикрыть грудь. Для меня это удивительно — развратная малышка прячется? Но понаблюдать за этим очень мило — вот она одергивает блузку, как будто ищет в ней защиту. Легкая ткань еще больше облегает и выпячивает идеальную грудь. Кажется, что руками она боится прятать — накрыла ладонями, и сосочки заметно отвердели... Руки отдернула, как от огня!
Судя по всему, им пребывание на вилле не повредит... надо открыть все.
Я не боюсь так любоваться рабынями — они знают, что я их выбрал не просто так. Смотрю, уже и с правилами познакомились — вон Вика с каким — то странным видом таращится в них до сих пор. На роскошной блондинке примерно такой же наряд — прозрачная блузка, трусики — тесемки подняты на бедрах максимально высоко, зрительно удлиняя и без того неповторимо длинные ножки.
Вика стоит, и я долго иду взглядом по ее ногам — начиная от обутых в босоножки маленьких аккуратных ступней и выше. Тонкие аристократические щиколотки, упругие икры, гладкие спортивные бедра... Вика чуть сжимает ноги, пытаясь спрятать крошечный треугольник трусиков между ними.
И, кажется, она нашла более интересный способ прятать свои грудки — крутанув головой, она сбрасывает на грудь копну роскошных светлых волос. Впрочем, довольно крупная упругая грудь все равно вызывающе раздвигает пряди при каждом вздохе, и сосочки призывно торчат вперед...
Подмигнув, вхожу на террасу.
— Ну что, мои маленькие рабыни, уже подготовились? Нравится? А где шейные украшения?
Тишину в ответ мне надо как — то понимать. Учитывая, что обе смотрят на меня как на новые ворота, а в глазах какое — то потерянное выражение, я понимаю — ошарашены роскошью. Ну, понятно, любая шлюшка хочет попасть в такое сказочное место и не ожидает, что это даже лучше, чем сказка.
— Может, жарко? Включили бы кондишн!
Пульт лежит на Юлькином кресле, рядом с ее бедром. Плавно подрулив к ней, я одну руку подношу для обычного поцелуя, а второй глажу волосы, опускаю руку ниже на мягкую округлость груди... мммм... сосочки этой сучки так реагируют, что, кажется, твердеют прямо на глазах — я словно окунаюсь в сексапильность, окутывающую девушку облаком... Только вот я не понял... Такое впечатление, что она не знает, что делать с моей рукой, а за движениями другой руки у себя на груди следит с каким — то непониманием!
Я плюхаюсь в кресло напротив Юли, щелкаю пультом, и расстегиваю рубашку.
— Вижу, нравится, но в ступоре... Ладно, освоитесь еще... Иди, Викусь, садись рядом с Юлькой.
Наблюдая за настороженностью, с которой Вика устроилась на кресле, не выпуская из рук листки с правилами, я задумался: и что такого там написано, что так их напугало?
— Вы чего такие странные — то?? Вас как подменили!
При этих словах подружки переглянулись, и обеих как прорвало — горох мелодичных сбивчивых слов посыпался на меня! Ничего не понимаю...
— Нет, нет, нет, нас не подменили, нет, мы полностью готовы! — это Юлька, — мы всему научимся, нам немножко осталось, и все нормально!
— Что ты такое говоришь, у нас и так все хорошо, нам не надо учиться! — это уже Вика.
— А, ну да, мы адаптировались, и все хорошо! — подхватывает вторая.
Я перевожу взгляд с одной на другую, неодобрительно покачивая головой, и с сомнением щелкаю языком.
— Это вы, кажется, переборщили. У вас на личиках и в глазах написано, что ни разу вы не адаптировались! Стыдно должно быть — сами нарядились, накрасились, а ошейники где?? — Я не хочу пугать девчонок, и так они, похоже, чем — то здорово озадачены. Тем не менее, необходимо дать им понять, кто они и зачем здесь. Подпускаю в голос немного строгости. — Как вы меня поприветствовали?! На колени, и мигом ко мне!
Красивые полные губы Юли тронула улыбка — вспомнила что — то, что ли?
— Да... Господин... слушаемся!
С этими словами она дергает Вику за руку, и обе опускаются на колени, подползают ко мне по мягкому ковру. Да уж, за такое зрелище и пол мира не жалко — две фантастические самки в порочной одежде ползут ко мне, своему Господину! Ротики приоткрыты, упругие полные грудки колышатся в такт движениям, маня своей округлостью сквозь прозрачную блузку. Сосочки у Юляши, кажется, набухли еще больше — скоро мы их порадуем... А Вика откидывает роскошную копну волос на спину, и как в лучших роликах Playboy смотрит на меня снизу вверх — в глазах поволока, разврат, и покорность...
Странно, а до этого в них мелькнуло что — то другое... Интересно... Впрочем, страсть и покорность им изображать не надо, этого хоть отбавляй!
— Руку целуй! — Юля прикладывается к моей левой руке, и обращается к Вике, — правила: пункт 2 и 9, все так!
Так, дело пахнет жареным... вроде телки как телки, и прошли три этапа отбора... Но что с ними сейчас? А если окажется, что они здесь не по своей воле???
— Слушайте, подруги! — с этими словами я с силой поворачиваю обеих, и заставляю встать на четвереньках у моего кресла попками ко мне, — вы что, под кайфом кастинг проходили?! Вас же там проверяли, все было нормально! А сейчас что с вами? А ну, смотрите!
Щелкаю пультом, на огромном экране на стене появляется картинка. Я откидываюсь на кресле, и наблюдаю за реакцией.
Это их кастинг. Вот заходят, обе... Зимняя Россия, шубки, сапоги... Белье пока принесли с собой, у обеих в руках сумки — подготовились!
Вот они только переодеваются... вот сидят на вибраторах, которые принесли сами, для разогрева, и красятся перед зеркалом... вот первые оргазмы — обычно участницы и не знают, что их начинают оценивать еще здесь... количество и качество оргазмов, получение их где угодно, чувственность — крайне важные критерии отбора!
Вот в попки проникают анальные пробочки, на сосочках появляются украшения... Молодцы девчонки, к заданию «показать себя» подошли на ура! Пробочки со стразами, попки так и сверкают в софитах, перед которыми проходит дефиле!
Вика на четвереньках, прогибается в спинке... ягодицы чуть расходятся, открывая блики на пробочке — Юля подхватывает эстафету, садится рядом, кладет свои руки на Викину попку... целует ее, проскальзывает язычком по краю пробочки...
Вот творческий конкурс — использовать разложенные перед ними игрушки... Сучки устраивают класс, подиум просто плавится от такого — сначала каждая сама, потом вместе! Вика сверху, ведет... Ее язычок крупным планом скользит в ротик Юльки... Пальцы, игрушки — все идет в ход, и видно, как обе кончают раз за разом!...
Я наблюдаю, как себя ведут эти милашки, стоя рядом с моим креслом на четвереньках. Глаза обеих раскрываются все шире. Я неторопливо опускаю руки, и начинаю обеих поглаживать по шее, по спинке... спускаюсь ниже. И чувствую, как обеих бьет крупная дрожь! Из уст Вики вырывается легкий стон, она прогибается... Юлька повернула голову к ней, в глазах — какое — то непередаваемое выражение... по губкам скользит язычок, блестят влажные красавицы...
А на видео кульминационный момент. Оргазмы сливаются в один, вылизывающая сзади Вику Юляша иногда наблюдает, как та сосет искусственный член, кончает, практически брызгая по подиуму! А Викуся демонстрирует высший класс — так делать минет, пусть и с ненастоящим членом, и при этом биться в оргазме... Да, ровно в тот момент я понял, что кастинг прошла именно эта парочка.
... Продолжаю поглаживать их, руки спускаются на их попки... Пальцами сдвигаю трусики, раскрываю дырочки, обе одновременно — судя по всему, по бедрам у них уже течет! Обе синхронно вздыхают, вырывается долгий, хриплый стон — я делаю несколько движений внутри них, и когда вижу, что обе уже насаживаются на мои пальцы, убираю руки. Вытираю мокрые пальцы об их волосы, и поворачиваю головы к себе.
— Ну что, к вам через туман что — то доходит? Ну что, гашеные были, что ли? Вспомнили?
ВИКА
Я не понимаю, что со мной происходит. Я теряю контроль над собой. Мне это не нравится, но я не могу по собственной воле прервать то, что со мной делает Хозяин. Судя по всему, он прав — адаптированы мы еще слабо, и выдать себя сопротивлением я не могу. К тому же эти странные правила...
Да еще эти сцены на экране с нашими носителями... Почему у меня заполыхало между бедер??? Почему захотелось, чтобы что — то или кто — то трогал меня там? И Хозяин снизошел до своей... как там?... рабыни. Я была жутко благодарна, но и насторожена — разве позволено одной особи иметь такую власть над другой? Хотя... Пункт 2 и 9... Так должно быть? Наверное. Да что там... О — о, я готова служить своему Хозяину насколько хватит сил у моего тела, лишь бы не прекращались эти движения!
Я скосила глаза в сторону Юльки. Ее глаза были закрыты, ротик полуоткрыт, она тоже во власти Господина.
В этот момент Господин положил руку на мою поясницу:
— Так, девочки мои! Когда я ласкаю ваши киски, ваша спинка должна быть прогнута, а ступни вытянуты. Это очень красиво и возбуждает меня. Вы должны понимать, что чем больше я возбуждаюсь, тем более захватывающие ощущения получите вы...
Я послушно прогибаюсь в спинке, высоко вздергиваю попку. С губ срываются стоны, так моя пизденка теперь еще более предоставлена в распоряжение Хозяина.
Какие интересные термины подсказывает мне остаток сознания моего носителя. Теперь я знаю, что Хозяин снизошел до ласк пизденки своей сучки — то есть меня. Или моего носителя... неважно — эти странные и такие волнующие ощущения испытываю именно я!
— Ну, что ж, мои рабыни хорошо разогрелись. А я уж начал думать черт знает что... Рад, что вы оправдываете свой класс.
Я кусаю губы, немного недовольная, что дарящие такое наслаждение пальцы меня покинули.
— А теперь, девочки, повернулись.
Мы с Викой послушно поворачиваемся, преданно глядя на него снизу вверх.
Хозяин расслаблено откинулся в кресле, принимая непринужденную позу. Его взгляд скользит по моему телу, задерживается на грудях, проглядывающих сквозь ткань блузки и колышащихся в такт бурному дыханию. Я вижу, что, не смотря на то, что он хочет казаться равнодушным, на самом деле в восторге от моего тела. Хозяин одобрительно кивнул, потом таким же хищным взглядом окинул Юльку.
Мы, стоя на коленях, послушно ждали дальнейших распоряжений.
Господин взял со столика пачку сигарет, неторопливо закурил. В элегантном белом костюм, в чуть небрежно расстегнутой розовой рубашке, он был таким близким и в то же время таким божественно недосягаемым... Я едва дышала от счастья, когда его взгляд скользил по мне...
— Ладно, надо расслабиться... долгая дорога... — задумчиво произносит Господин, — смотрите, впредь такие подарки будете зарабатывать. А сейчас радуйтесь, можно!
И он кивает куда — то вниз. То ли на свой живот, то ли на ноги — что там??
Что? Что мы должны делать? Меня охватила паника — я понятия не имею, что надо делать! А если я сейчас не пойму??? Нас разоблачат! Нет, есть еще худшее — я останусь без этих волнительных касаний моей киски!
Однако Юлька, по всей видимости, первые мгновения находившаяся в таком же ступоре, сообразила. Ну, в конце концов, ее группа отвечала за анализ! Моя подруга подползла к все так же небрежно устроившемуся в кресле хозяину. Она расстегнула ширинку белых брюк и достала из них продолговатый отросток. Я удивленно распахнула глаза: ни у меня, ни у Юльки такого не было! М — м, какое завораживающее зрелище — отросток представлял собой величавое сосредоточие силы и мощи. Через мгновение губки Юльки охватили багровое навершие и стали посасывать его, потом моя подруга сделала губки колечком и насадила свой ротик, так что увитый венами ствол почти исчез в нем.
О — о, какая же я дура! Так же делал мой носитель на видео с розовой имитацией мужского отростка! Какое счастье, что Юлька во всем разобралась!
— Ну, а ты чего ждешь? — обратился ко мне Господин. — Присоединяйся.
Мое сердечко радостно забилось! Я тоже могу поласкать ротиком член господина. Ого, я даже вспомнила, как это называется!
Я торопливо, боясь, что Хозяин может передумать, подползла к его коленям и припала губами к стволу. Юлька продолжала сосать головку, а я ласкала язычком увитую венами плоть, иногда спускаясь к яичкам и забирая то одно, то другое в ротик. Потом Юлька, склонив голову, заскользила губками вниз, а я так же от яичек — вверх. На середине наши губы встретились. А между ними был твердый, словно стальной член. Наконец, я добралась до неимоверно раздутой головки и с замиранием сердца вобрала ее в ротик. М — м — м, какие восхитительные ощущения — головка заполнила почти весь рот и я ласкала ее язычком. К тому же я обратила внимание, что мой господин весьма одобрительно реагирует на такие ласки. Мне было чудесно хорошо, что я доставляю хозяину такое удовольствие ротиком.
Наконец, Господин хрипло произнес:
— Прекрасно, мои сладкие. Теперь встали, наклонились, руки на подлокотники! Спинки прогнули!
Я выполнила эту команду с ликованием! Неужели меня снова начнут ласкать внизу живота? Поза была похожа на первоначальную!
Однако произошло нечто совершенно для меня неожиданное. Когда я уперлась руками в кресло, Хозяин встал, сбросил пиджак и встал за мной. Его член все так же гордо восставал из расстегнутых брюк. Я косила на него глазами с вожделением. Я еще не насладилась им, мои губы еще ощущали его наружную шелковистость и внутреннюю твердость.
Господин встал сзади, приспустил с каждой из нас трусики, оставляя наши текущие дырочки неприкрытыми.
— Восхитительное зрелище! — Услышала я его голос. — А какой выбор! Как я обожаю выбирать между такими вариантами!
И тут я почувствовала, как к моей пизденке приставляют нечто горячее и округлое. О — о — о! Это член??? О, да, пожалуйста, о, я так хочу...
А — а — а... У меня перехватило дыхание, когда ЭТО ворвалось в меня, распирая изнутри и даря ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Тебе еще запрещено кончать, Вика! — услышала я вкрадчивый, но властный голос над ухом. — Это понятно?
— Да — да, мой Господин! Я поняла! О, только сделай еще раз так!
Хозяин усмехнулся и начал двигаться во мне, даря неописуемые ощущения. Мне страшно хотелось самой насадиться, подать бедрами навстречу, но я не знала, можно ли мне это делать. А хозяин взял меня за бедра и принялся просто насаживать мое покорное его воле тело на свой хуй. И через минуту на меня накатило вдруг странное чувство. Мир вдруг вспыхнул вспышкой безумного наслаждения, я, кажется, кричала и билась на горячем стержне, забитом в меня по самые яйца.
Когда серия хлещущих по сознанию вспышек стала убывать, Господин оставил меня, чтобы уделить внимание Юльке.
Мои дрожащие ножки меня уже не держали, я опустилась на колени, слыша, словно в тумане голос Господина.
— Вика не выполнила моего приказа. Она будет наказана. Надеюсь, Юляша, с тобой такого недоразумения не приключится?
Я недоуменно и обиженно надуваю губки. Разве можно ЭТО контролировать??? Я чуть не плачу от разочарования — я не смогла выполнить приказ Господина, какая же я неблагодарная тварь! Пока я пребываю в пучинах самоистязания, Господин берет Юльку, как только что меня. Я вижу, что она еле сдерживается, балансирует на грани оргазма, но все же умудряется не кончить до того как Господин вдруг разворачивает ее, властно нажимает на плечи и засовывает свой член в услужливо открытый ротик. Немного завидую подруге — она сейчас может доставить Господину удовольствие, а я брошена!
Вдруг Юлькины глаза широко распахиваются, в них читается удивление. Она замирает, делает глотательное движение, потом по горлу пробегает волна, и Юлька заходится в кашле. Она что — то судорожно то ли глотает, то ли это «что — то» само пробивается к ней в горло. А Хозяин рычит и все толкает член глубже и глубже в ротик. Что же там произошло???
Под конец Юлька с текущей по щеке слезинкой просто отдается на волю Хозяина, который держит ее за волосы и сильно, глубоко насаживает на свой член!
Господин оставляет Юльку, немного устало садится в кресло.
— Ну, что ж вы очень сладкие и страстные девушки. Пожалуй, таких рабынь у меня еще не было... Вот только кое — кто, — строгие глаза Господина встречаются с моими, — позволил себе слишком много!
— А ты, Юль, как будто не знала, что надо делать в конце. Мне это очень странно, но ты удержалась от оргазма, поэтому тебя я прощу. Ну и раз уж ты не насладилась сполна моим вкусом, а я смотрю, все еще держишь во рту — тебе приказ носить во рту мою сперму следующий час!
Господин снова возвращается взглядом ко мне, и строго изучает... Я сжимаюсь в его ногах, стараясь сделаться маленькой — маленькой.
— Юляшка, — обращается Господин к подруге, — в вашей комнате есть стена, полностью закрытая ячейками с крышками. Принеси мне предметы из ячеек 3, 27 и, кажется, 56. И не забудь ошейники!
Я с небольшой долей злорадства вижу, что Юлька сейчас тоже плохо соображает. Ее щечки раскраснелись, полные губки приоткрыты, груди вздымаются в судорожном дыхании, ножки дрожат.
Через несколько секунд, подруга соображает, что от нее требуется и, потеряв на ходу трусики, выходит.
Когда она вновь появляется на террасе в ее руках несколько игрушек. Она отдает их Хозяину. Он слегка ухмыляется?
— Надо же помню, где что находится.
Потом он жестом показывает, что мне надо подняться и приблизиться. Я трепещу, ожидая сурового наказания, кусаю губки в страхе.
Господин расстегивает блузку на несколько пуговиц на моей груди, старательно заворачивает ткань, чтобы она обнажала сиськи. Потом поглаживает их, трогает соски. Я содрогаюсь от ласки. О, да, еще, еще! Я выпячиваю груди вперед, чтобы Хозяину было удобно ими наслаждаться, но он берет с колен два колокольчика с зажимами. Я не успеваю озадачиться вопросом, для чего это надо, как колокольчики пристегивают к моим соскам! Сладкая щемящая боль продергивает все мое тело от сосков до промежности, но я терплю. Раз уж провинилась, надо терпеть!
Хозяин приказывает повернуться и приказывает:
— Заведи руки за спину. Теперь ладонь левой руки прижми к локтю правой и наоборот.
Я выполняю распоряжения и мои предплечия связывают ремешками.
— Вот такое мое наказание, — Господин что — то делает с прибором отсчета времени на своей руке. — Вика не получит секса два часа. Она будет ходить с обнаженной грудью, колокольчики будут давать мне знать о всех движениях моей нерадивой рабыни. Руки я связал в знак того, что даже самоудовлетворением наказанная рабыня заняться не может! Ты, Юляша, можешь себя поласкать, но, конечно, предварительно обязана спросить меня разрешения. А может быть, чтобы Вика прочувствовала наказание побольше, я еще поиграю с тобой...
С этими словами Хозяин проводит рукой по Юлькиной шее, лицу, касается губ... я вижу, как она с приглушенным дыханием, стоном кидается вперед и долго касается губами его руки. Господин с улыбкой наблюдает за этим, другой рукой играя с волосами Юльки.
— Да, возможно, ты и заработаешь еще себе радости...
После этого Хозяин надел на нас ошейники.
— Ошейники снимать не имеете права, они — знак вашей принадлежности своему Господину. Ну, что ж, пойдемте прогуляемся. Я сам покажу вам виллу и территорию.
В конце Господин пристегнул к ошейникам поводки и мягко потянул нас за собой. И мы с Юлькой, ведомые на поводках, а я с обнаженной грудью и скованными руками, пошли за Хозяином.
vicky_kud@bigmir.net
Мой космический разведчик стремительно терял скорость. Еще немного и нас вышвырнет в космическое пространство. Мы не боялись разрушения, скорее тяжесть ответственности за невыполненную миссию — обнаружение в этом секторе галактики разумной кристаллической жизни. Радость объединения нас, кристаллов, осознавших когда — то, в далекие времена, себя как части Вселенной, была всепоглощающей, и никто из нас, групп кристаллов с похожей структурой, не думал только о себе. Вот и сейчас моя группа просчитывала точку выхода из подпространства. Я — это и есть эта группа, я — это также все остальные группы, я — это корабль — сложный кристалл, выращенный в одной из пещер. Мы чувствовали боль утраты, когда оборвалась связь с планетой, но мы были готовы к этому. И вот теперь мы разрушимся...
Взрыв!
Сверкающие в лучах маленькой звезды обломки разлетаются.
Потери!!! Я чувствую, как меня становится мало...
Третья планета — жизнь!
Жизнь другая! Что значит другая???
Та часть меня, что отвечает за контакт, тщиться просканировать планету. Это сложно, мы теряем связь...
Практически жидкая форма!
Агрессивны!
Контакт необходим!
Преобразование кристаллов в разумную форму, обитающую на планете? Да!
Объем полный? Нет!
Две особи — две группы. Первая — связь и информация, вторая — интуитивное поведение и эмоциональная составляющая.
Что такое эмоции? Нет времени!
Две особи, самки. Что такое самки??? Есть два объекта, удаленные от мест обычной популяции, где не будет подозрений! Подозрения???
Потери — потери — потери.
Быстрее! В мозг объектов будет перезаписана информация, которая составляет нашу личность.
В одном из кристаллов формируются странные очертания двух образований. Это я, это мы в виде чистой информации. Луч бьет в центр рябящей огоньками области на темной половине третьей планеты.
Я стояла посередине обширного помещения, посередине которого стояли светлые мягкие кресла, сдвинутые к низкому стеклянному столу. В голове, где сплетались, взаимоуничтожались, проникали друг в друга разные виды сознания, царил сумбур и круговерть. Я, например, понимала, что одна из стен представляет собой стекло, за которым виден океан. Однако я не понимала, что за предмет напротив меня.
— Меня зовут Юля, а ты — Вика, — от предмета в мои барабанные перепонки передались колебания окружающей нас среды.
— Ты — вторая группа?
— Да.
Чувство единения захлестнула меня. Я оценивающе рассмотрела ту, которая недавно была частью меня. Невысокая, стройная, с длинными ножками. Изгибы ее тела были плавными, изящными. Я обратила внимание на лицо — тонкие брови под непослушной челкой черных волос, медные глаза в обрамлении пушистых ресниц, полные, чуть капризные губы.
— Информация? — спросила я.
— После заключения меня в это тело большая часть сознания носителя было стерто. Замещение сознания было подготовлено в условиях жесткого лимита времени. Для нормального функционирования объектов необходимо восстановление полного объема сведений об этом мире.
— Мы самки?
— Девушки, телки, женщины, бабы, леди.
— Есть другие?
— Да. Самцы, мужчины, мужики, джентльмены, сволочи. Отличия присутствуют, но гораздо меньшие, чем видовая погрешность. Практически мы ничем не отличаемся.
Я шагнула к Юле. Мне было ужасно интересно прикоснуться к ней, как к совершенно другой форме жизни. Какова на ощупь ее кожа, для чего ее упругие формирования в верху туловища, каковы функции твердых темных комочков в середине каждого из двух формирований?
— Я красивая? — спросила я, прочитав в голове моего носителя, что самки должны быть красивыми.
— Информации мало. Самки с твоей внешностью в открытых источниках информации называются секс — бомбами, порнозездами, топ — моделями, белокурыми бестиями, сучками... Термины подлежат уточнению.
— А ты красивая! Ты позволишь?
Я дотронулась до Юльки. Ее кожа действительно была бархатистой и очень нежной. Я в исследовательских целях провела по плоскому животику, приподняла увесистые груди в ладонях. Очень любопытные эти сосочки. Я слегка провела пальцами по твердым бугоркам. Мне показалось, что они стали еще тверже? Никакой информации! Как понять, что это значит?
Юлька, по всей видимости, тоже пыталась разобраться в тех крохах информации, что осталась у нее.
— Что — нибудь чувствуешь? — спросила я.
— Нет, но исходя из полученных данных, ты проявляешь интерес ко мне.
— Забавно. Это должно быть приятно? А как еще мне выразить свое расположение к тебе, как представителю нашей цивилизации?
— Мало информации. Может, поцелуй?
— Это когда губы в губы? Давай попробуем.
Мы приблизили лица, и я коснулась губами губ подруги. Ощущения ее полных губ были довольно странными, однако я не понимала, как таким способом выразить поддержку и расположение.
— Мы еще не готовы к пониманию! — сказала Юля, отстраняясь. — Необходимо для начала восстановить базовые элементы информации.
— И что? — произнесла я, убирая руки с бедер Юльки.
— Мы на враждебной планете. Нам нужно сначала адаптироваться!
— Ты права! — я нахмурилась, с сожалением отстраняясь. — Что — то конкретное?
— Мы заместили сознание двух девушек, только что прибывших в это место. К сожалению, информация, доступная особям, была в основном стерта вместе с их личностью. Что мы знаем об объектах?
— Они красивые! — сказала я, улыбаясь. Улыбаться было приятно.
— Этого мало. С чем связано жизнеобеспечение девушек? Что мы знаем и помним об их времяпровождении? Что они должны были делать?
— Во — первых, отдыхать.
— С этим понятно — восстановление моральных и физических сил.
— Второе, занятие сексом, возможно друг с другом. Что такое секс?
Юлька покачала головой:
— Нет информации. Что еще?
— Купание в бассейне, потом шопинг, вечеринки...
— Купание в бассейне — это, та емкость с Н2О во дворе. Для охлаждения кожи?
Я пожала плечами:
— Может быть. Да, скорее всего. Здесь, жарко. Шопинг?
— Нет информации.
— Вечеринки?
— Это что — то, что делают вечером. Это очевидно.
— Ладно, — вздохнула Юля. — Будем разбираться по мере пополнения информации. Прежде всего, мы должны одеться. Это здесь считается почему — то защитой. И макияж. Это для красоты. Представители этой цивилизации часто относятся лучше к самкам после макияжа.
— Тогда пошли скорее защищаться и быть красивыми.
— Постой, Вика. Здесь на столе лежит кое — что, что может быть информацией.
Я обратила внимание на белые листки:
— Бери их с собой и пойдем к защите.
Мы прошли в другое помещение, называвшееся комнатой. При этом я наблюдала за шедшей впереди Юлькой. За ее мышцами, игравшими под нежной золотистой кожей, за ее выписывающим размашистые восьмерки задом. Насколько эта цивилизация отличается от нашей!
— Здесь. — Юля указала рукой на большие коробки с наполовину вытащенным из них барахлом.
— Давай смотреть!..
Мы рылись в вещах, пытаясь предположить, что куда надевать. Были рассмотрены чулки — на руках они были великоваты, на лицах — делали недоступным макияж. Значит — на ножки.
Трусики. Крохотные. Вызывали сомнения в защитных функциях. Кроме того, совершенно непонятно куда это одевать. После долгих экспериментов удалось понять, что они цепляются на бедра. Вот только у нас вышел спор. Юлька утверждала, что лоскуток ткани должен быть спереди, чтобы защищать нижние губки. Мне же казалось, что, наоборот тесемочки должны немного впиваться в киску, так это очень приятно.
Лифчики. Что они на наши груди, было понятно сразу. Вот только как их застегнуть? И вообще, зачем они нужны, если сверху мы оденем, пусть и полупрозрачные блузки? Решено, что мы откажемся от этой детали.
Юбочки. Коротенькие, едва скрывавшие полоски кожи над чулком. Других просто не было.
Обувь. Босоножки на высокой шпильке. Мне показалось это очень удобным, да и средство нападение, какое — никакое.
Макияж. Наши движения были точными, и макияж занял гораздо меньше времени, чем одежда.
Когда мы оглядели друг друга, то остались довольны друг другом. Почти все тело было укрыто одеждой, за исключением кистей рук, участка между грудей, да и лица. Немного смущало то, что при любом, чуть отличном от вертикального положения тела, юбочки задирались и были видны трусики. Но они же защищали! Я признала правоту подруги и перевернула эту деталь.
— Вика! Теперь нам надо изучить эту бумагу. У тебя осталась способность воспринимать печатную информацию?
Я кивнула, беря в руки листки.
— Похоже на правила поведения.
Мы с Юлькой немного испуганно переглянулись — неужели аборигены догадывались о нашем вторжении в тела двух самок?
Юлька отрицательно покачала головой:
— Не забыла, что эта форма жизни не может общаться на электромагнитных волнах? Как им передать друг другу порядки и знания? Наверное, правила поведения им необходимо распространять на бумажных носителях. Вика! У нас же в руках золотая информация!
Правила поведения на вилле «Золотой атолл»
Если вы читаете эти закрытые от чужих глаз правила — значит, вы на моей вилле.
Значит — вы лучшие из всех, с кем я общался последний год, вы самые красивые, самые раскованные, сексуальные, самые роскошные мои игрушки. Вы прошли кастинг, и вы на две недели абсолютно бесплатно отдыхаете на этой вилле на необитаемом атолле. Здесь не бывает посторонних, есть только прислуга, в обязанности которой входит удовлетворять все ваши прихоти. Здесь буду появляться я (либо кто — то еще по моему приглашению, но это вас не касается).
А я буду появляться, чтобы использовать вас по своей прихоти. Впрочем, это вы и сами знаете, раз появились здесь.
Здесь — настоящий рай для тех, кто умеет и хочет чувствовать. Итак, десять правил «Золотого атолла», о соблюдении которых вас должны были уведомить на кастинге:
1. Вы здесь королевы. Весь сервис лежит на прислуге. Прислуга вызывается колокольчиками и обязана прибыть к вам в течение минуты в любое время дня и ночи. Вам доступна вся вилла с прилегающей территорией (кроме п. 5).
2. Вы подчиняетесь только Мне. На кастинге вы получили договор, подписанный моими адвокатами, что за время пребывания на вилле вы не получите увечий, ранений и травм по моей вине. Я подтверждаю свою готовность следовать данным условиям, но в остальном — вы обязаны подчиняться мне целиком и полностью. За ослушание — наказание.
3. Вас могут доставить для развлечений на материк. Но вы знаете, что секс для вас доступен только здесь. За ослушание — максимальное наказание.
4. Ваш отдых на вилле имеет задачу — не только и не столько отдохнуть здесь, сколько чтобы открыть для себя новые границы духовного и чувственного. Именно для постижения этой науки вы здесь.
5. Все на вилле создано для наслаждений. Если что — то не доставляет вам нужного удовольствия — сообщаете Мне немедленно. То, что доставляет удовольствие, вы можете использовать как угодно — если только Я не запретил этого. За ослушание — наказание.
6. Перед отъездом мы вместе посетим тайную комнату. Она открыта в любое время, но вы можете зайти туда только с моего позволения, когда я решу, что вы будете готовы. За ослушание — немедленное максимальное наказание.
7. Вы знаете, как обращаться ко Мне, как вести себя со Мной. За ослушание — наказание.
8. Наказания. Самое легкое — вы остаетесь без секса на определенное время. Возможно, с сексом, но Я не дам вам кончить. Максимальное — вы покидаете виллу немедленно, без выплаты окончательного бонуса.
9. Любые мои приказы выполняются — см. п. 2. Даже если они кажутся вам странными — поймете потом (см. п 4).
10. Если до истечения срока вы поймете, что вас не устраивает ваше положение здесь, вы говорите кодовые слова, которым вас научили на кастинге. Будете с почестями отправлены домой немедленно.
Ваш Хозяин
— Ты что — нибудь понимаешь? — обиженно закусив губку, спросила я Юльку. — Я так и не поняла, что мы делать — то должны!
Юлька пожала плечами и потянулась к листкам, но потом отдернула руку:
— Слышишь?
— Что?
— Кажется, приехала машина! — Юлька подошла к застекленной части террасы, потом вернулась и села в кресло. — Мужчина. Хозяин виллы!
— Мы адаптированы?
— Да.
— Итак, мы ничего не боимся, выполняем все требования настоящих правил и все будет в порядке.
ХОЗЯИН
Насвистывая какую-то приклеившуюся мелодию, я поднимаюсь по ступенькам. Снова и снова, посещая этот райский уголок, я понимаю, как же здесь хорошо! Здесь есть все, что пожелает моя душа. Здесь я могу сбросить маску жесткого дельца, человека со стальными нервами без эмоций, жалости и каких — либо слабостей. Могу просто расслабиться, наслаждаться жизнью на полную катушку, как я это себе представляю.
Все мои проекты выпестованы, запущены, и какое — то время не потребуют моего участия. Я могу позволить себе некоторые излишества... И вот эта вилла на личном атолле — главное мое излишество и детище. Но это еще не все. Я люблю, чтобы к вилле прилагались еще кое — какие дополнительные излишества.
На следующие две недели это две невероятнейшие девчонки, блондиночка Вика и брюнетка Юля.
Улыбнувшись своим мыслям, я произношу вслух:
— Что ж, наверное, девчонки уже познакомились со всем, что их ждало. Так ведь, служка?
Чернокожая прислуга — я не знаю, как его или ее зовут, мне это и все равно — приветливо улыбается, принимая мою шляпу и солнечные очки. У меня на вилле у слуг нет имени — зачем? Зато русский выучили как надо.
— Ну что ты лыбишься? — даю легкий подзатыльник, — купили королевам все?
— Да, мой Господин! Узнали все размеры, и все как обычно — десятки видов!
Это он про белье и одежду. Есть у меня пунктик — поселившиеся на вилле девчонки получают всегда самое лучшее.
Прохожу на террасу, где обычно происходит примерка — с визгами, охами и стонами. И... замираю в восхищении на пороге — малышки превзошли сами себя! Уже выбраны трусики, чулочки, юбочки — прелесть. Юлька вон в какой позе сидит в кресле — юбка и не нужна, кружева роскошных чулок чуть открывают полоску бедра. Лифчики не одели — как знали, что не люблю, да и зачем такие грудки прятать?
Я внимательно рассматриваю девочек. Длинные стройные ножки, идеально упакованы в ажурные чулки. Кажется, что непроизвольно Юля закидывает ногу на ногу — непонятно, то ли она смущена, то ли этот жест подчеркивает ее сексуальность. Она видит, что я всю ощупываю ее глазами, и подает себя со всех сторон — чуть поежившись, расправляет плечи, и упругая красивая грудь отчетливо видна под прозрачной блузкой. Я задерживаю свой взгляд на этой детали, улыбаюсь — на этой вилле они научатся течь только под моим взглядом, а соски будут твердеть от одной мысли о пребывании тут.
Поймав мой взгляд, Юля смущенно покашливает и старается прикрыть грудь. Для меня это удивительно — развратная малышка прячется? Но понаблюдать за этим очень мило — вот она одергивает блузку, как будто ищет в ней защиту. Легкая ткань еще больше облегает и выпячивает идеальную грудь. Кажется, что руками она боится прятать — накрыла ладонями, и сосочки заметно отвердели... Руки отдернула, как от огня!
Судя по всему, им пребывание на вилле не повредит... надо открыть все.
Я не боюсь так любоваться рабынями — они знают, что я их выбрал не просто так. Смотрю, уже и с правилами познакомились — вон Вика с каким — то странным видом таращится в них до сих пор. На роскошной блондинке примерно такой же наряд — прозрачная блузка, трусики — тесемки подняты на бедрах максимально высоко, зрительно удлиняя и без того неповторимо длинные ножки.
Вика стоит, и я долго иду взглядом по ее ногам — начиная от обутых в босоножки маленьких аккуратных ступней и выше. Тонкие аристократические щиколотки, упругие икры, гладкие спортивные бедра... Вика чуть сжимает ноги, пытаясь спрятать крошечный треугольник трусиков между ними.
И, кажется, она нашла более интересный способ прятать свои грудки — крутанув головой, она сбрасывает на грудь копну роскошных светлых волос. Впрочем, довольно крупная упругая грудь все равно вызывающе раздвигает пряди при каждом вздохе, и сосочки призывно торчат вперед...
Подмигнув, вхожу на террасу.
— Ну что, мои маленькие рабыни, уже подготовились? Нравится? А где шейные украшения?
Тишину в ответ мне надо как — то понимать. Учитывая, что обе смотрят на меня как на новые ворота, а в глазах какое — то потерянное выражение, я понимаю — ошарашены роскошью. Ну, понятно, любая шлюшка хочет попасть в такое сказочное место и не ожидает, что это даже лучше, чем сказка.
— Может, жарко? Включили бы кондишн!
Пульт лежит на Юлькином кресле, рядом с ее бедром. Плавно подрулив к ней, я одну руку подношу для обычного поцелуя, а второй глажу волосы, опускаю руку ниже на мягкую округлость груди... мммм... сосочки этой сучки так реагируют, что, кажется, твердеют прямо на глазах — я словно окунаюсь в сексапильность, окутывающую девушку облаком... Только вот я не понял... Такое впечатление, что она не знает, что делать с моей рукой, а за движениями другой руки у себя на груди следит с каким — то непониманием!
Я плюхаюсь в кресло напротив Юли, щелкаю пультом, и расстегиваю рубашку.
— Вижу, нравится, но в ступоре... Ладно, освоитесь еще... Иди, Викусь, садись рядом с Юлькой.
Наблюдая за настороженностью, с которой Вика устроилась на кресле, не выпуская из рук листки с правилами, я задумался: и что такого там написано, что так их напугало?
— Вы чего такие странные — то?? Вас как подменили!
При этих словах подружки переглянулись, и обеих как прорвало — горох мелодичных сбивчивых слов посыпался на меня! Ничего не понимаю...
— Нет, нет, нет, нас не подменили, нет, мы полностью готовы! — это Юлька, — мы всему научимся, нам немножко осталось, и все нормально!
— Что ты такое говоришь, у нас и так все хорошо, нам не надо учиться! — это уже Вика.
— А, ну да, мы адаптировались, и все хорошо! — подхватывает вторая.
Я перевожу взгляд с одной на другую, неодобрительно покачивая головой, и с сомнением щелкаю языком.
— Это вы, кажется, переборщили. У вас на личиках и в глазах написано, что ни разу вы не адаптировались! Стыдно должно быть — сами нарядились, накрасились, а ошейники где?? — Я не хочу пугать девчонок, и так они, похоже, чем — то здорово озадачены. Тем не менее, необходимо дать им понять, кто они и зачем здесь. Подпускаю в голос немного строгости. — Как вы меня поприветствовали?! На колени, и мигом ко мне!
Красивые полные губы Юли тронула улыбка — вспомнила что — то, что ли?
— Да... Господин... слушаемся!
С этими словами она дергает Вику за руку, и обе опускаются на колени, подползают ко мне по мягкому ковру. Да уж, за такое зрелище и пол мира не жалко — две фантастические самки в порочной одежде ползут ко мне, своему Господину! Ротики приоткрыты, упругие полные грудки колышатся в такт движениям, маня своей округлостью сквозь прозрачную блузку. Сосочки у Юляши, кажется, набухли еще больше — скоро мы их порадуем... А Вика откидывает роскошную копну волос на спину, и как в лучших роликах Playboy смотрит на меня снизу вверх — в глазах поволока, разврат, и покорность...
Странно, а до этого в них мелькнуло что — то другое... Интересно... Впрочем, страсть и покорность им изображать не надо, этого хоть отбавляй!
— Руку целуй! — Юля прикладывается к моей левой руке, и обращается к Вике, — правила: пункт 2 и 9, все так!
Так, дело пахнет жареным... вроде телки как телки, и прошли три этапа отбора... Но что с ними сейчас? А если окажется, что они здесь не по своей воле???
— Слушайте, подруги! — с этими словами я с силой поворачиваю обеих, и заставляю встать на четвереньках у моего кресла попками ко мне, — вы что, под кайфом кастинг проходили?! Вас же там проверяли, все было нормально! А сейчас что с вами? А ну, смотрите!
Щелкаю пультом, на огромном экране на стене появляется картинка. Я откидываюсь на кресле, и наблюдаю за реакцией.
Это их кастинг. Вот заходят, обе... Зимняя Россия, шубки, сапоги... Белье пока принесли с собой, у обеих в руках сумки — подготовились!
Вот они только переодеваются... вот сидят на вибраторах, которые принесли сами, для разогрева, и красятся перед зеркалом... вот первые оргазмы — обычно участницы и не знают, что их начинают оценивать еще здесь... количество и качество оргазмов, получение их где угодно, чувственность — крайне важные критерии отбора!
Вот в попки проникают анальные пробочки, на сосочках появляются украшения... Молодцы девчонки, к заданию «показать себя» подошли на ура! Пробочки со стразами, попки так и сверкают в софитах, перед которыми проходит дефиле!
Вика на четвереньках, прогибается в спинке... ягодицы чуть расходятся, открывая блики на пробочке — Юля подхватывает эстафету, садится рядом, кладет свои руки на Викину попку... целует ее, проскальзывает язычком по краю пробочки...
Вот творческий конкурс — использовать разложенные перед ними игрушки... Сучки устраивают класс, подиум просто плавится от такого — сначала каждая сама, потом вместе! Вика сверху, ведет... Ее язычок крупным планом скользит в ротик Юльки... Пальцы, игрушки — все идет в ход, и видно, как обе кончают раз за разом!...
Я наблюдаю, как себя ведут эти милашки, стоя рядом с моим креслом на четвереньках. Глаза обеих раскрываются все шире. Я неторопливо опускаю руки, и начинаю обеих поглаживать по шее, по спинке... спускаюсь ниже. И чувствую, как обеих бьет крупная дрожь! Из уст Вики вырывается легкий стон, она прогибается... Юлька повернула голову к ней, в глазах — какое — то непередаваемое выражение... по губкам скользит язычок, блестят влажные красавицы...
А на видео кульминационный момент. Оргазмы сливаются в один, вылизывающая сзади Вику Юляша иногда наблюдает, как та сосет искусственный член, кончает, практически брызгая по подиуму! А Викуся демонстрирует высший класс — так делать минет, пусть и с ненастоящим членом, и при этом биться в оргазме... Да, ровно в тот момент я понял, что кастинг прошла именно эта парочка.
... Продолжаю поглаживать их, руки спускаются на их попки... Пальцами сдвигаю трусики, раскрываю дырочки, обе одновременно — судя по всему, по бедрам у них уже течет! Обе синхронно вздыхают, вырывается долгий, хриплый стон — я делаю несколько движений внутри них, и когда вижу, что обе уже насаживаются на мои пальцы, убираю руки. Вытираю мокрые пальцы об их волосы, и поворачиваю головы к себе.
— Ну что, к вам через туман что — то доходит? Ну что, гашеные были, что ли? Вспомнили?
ВИКА
Я не понимаю, что со мной происходит. Я теряю контроль над собой. Мне это не нравится, но я не могу по собственной воле прервать то, что со мной делает Хозяин. Судя по всему, он прав — адаптированы мы еще слабо, и выдать себя сопротивлением я не могу. К тому же эти странные правила...
Да еще эти сцены на экране с нашими носителями... Почему у меня заполыхало между бедер??? Почему захотелось, чтобы что — то или кто — то трогал меня там? И Хозяин снизошел до своей... как там?... рабыни. Я была жутко благодарна, но и насторожена — разве позволено одной особи иметь такую власть над другой? Хотя... Пункт 2 и 9... Так должно быть? Наверное. Да что там... О — о, я готова служить своему Хозяину насколько хватит сил у моего тела, лишь бы не прекращались эти движения!
Я скосила глаза в сторону Юльки. Ее глаза были закрыты, ротик полуоткрыт, она тоже во власти Господина.
В этот момент Господин положил руку на мою поясницу:
— Так, девочки мои! Когда я ласкаю ваши киски, ваша спинка должна быть прогнута, а ступни вытянуты. Это очень красиво и возбуждает меня. Вы должны понимать, что чем больше я возбуждаюсь, тем более захватывающие ощущения получите вы...
Я послушно прогибаюсь в спинке, высоко вздергиваю попку. С губ срываются стоны, так моя пизденка теперь еще более предоставлена в распоряжение Хозяина.
Какие интересные термины подсказывает мне остаток сознания моего носителя. Теперь я знаю, что Хозяин снизошел до ласк пизденки своей сучки — то есть меня. Или моего носителя... неважно — эти странные и такие волнующие ощущения испытываю именно я!
— Ну, что ж, мои рабыни хорошо разогрелись. А я уж начал думать черт знает что... Рад, что вы оправдываете свой класс.
Я кусаю губы, немного недовольная, что дарящие такое наслаждение пальцы меня покинули.
— А теперь, девочки, повернулись.
Мы с Викой послушно поворачиваемся, преданно глядя на него снизу вверх.
Хозяин расслаблено откинулся в кресле, принимая непринужденную позу. Его взгляд скользит по моему телу, задерживается на грудях, проглядывающих сквозь ткань блузки и колышащихся в такт бурному дыханию. Я вижу, что, не смотря на то, что он хочет казаться равнодушным, на самом деле в восторге от моего тела. Хозяин одобрительно кивнул, потом таким же хищным взглядом окинул Юльку.
Мы, стоя на коленях, послушно ждали дальнейших распоряжений.
Господин взял со столика пачку сигарет, неторопливо закурил. В элегантном белом костюм, в чуть небрежно расстегнутой розовой рубашке, он был таким близким и в то же время таким божественно недосягаемым... Я едва дышала от счастья, когда его взгляд скользил по мне...
— Ладно, надо расслабиться... долгая дорога... — задумчиво произносит Господин, — смотрите, впредь такие подарки будете зарабатывать. А сейчас радуйтесь, можно!
И он кивает куда — то вниз. То ли на свой живот, то ли на ноги — что там??
Что? Что мы должны делать? Меня охватила паника — я понятия не имею, что надо делать! А если я сейчас не пойму??? Нас разоблачат! Нет, есть еще худшее — я останусь без этих волнительных касаний моей киски!
Однако Юлька, по всей видимости, первые мгновения находившаяся в таком же ступоре, сообразила. Ну, в конце концов, ее группа отвечала за анализ! Моя подруга подползла к все так же небрежно устроившемуся в кресле хозяину. Она расстегнула ширинку белых брюк и достала из них продолговатый отросток. Я удивленно распахнула глаза: ни у меня, ни у Юльки такого не было! М — м, какое завораживающее зрелище — отросток представлял собой величавое сосредоточие силы и мощи. Через мгновение губки Юльки охватили багровое навершие и стали посасывать его, потом моя подруга сделала губки колечком и насадила свой ротик, так что увитый венами ствол почти исчез в нем.
О — о, какая же я дура! Так же делал мой носитель на видео с розовой имитацией мужского отростка! Какое счастье, что Юлька во всем разобралась!
— Ну, а ты чего ждешь? — обратился ко мне Господин. — Присоединяйся.
Мое сердечко радостно забилось! Я тоже могу поласкать ротиком член господина. Ого, я даже вспомнила, как это называется!
Я торопливо, боясь, что Хозяин может передумать, подползла к его коленям и припала губами к стволу. Юлька продолжала сосать головку, а я ласкала язычком увитую венами плоть, иногда спускаясь к яичкам и забирая то одно, то другое в ротик. Потом Юлька, склонив голову, заскользила губками вниз, а я так же от яичек — вверх. На середине наши губы встретились. А между ними был твердый, словно стальной член. Наконец, я добралась до неимоверно раздутой головки и с замиранием сердца вобрала ее в ротик. М — м — м, какие восхитительные ощущения — головка заполнила почти весь рот и я ласкала ее язычком. К тому же я обратила внимание, что мой господин весьма одобрительно реагирует на такие ласки. Мне было чудесно хорошо, что я доставляю хозяину такое удовольствие ротиком.
Наконец, Господин хрипло произнес:
— Прекрасно, мои сладкие. Теперь встали, наклонились, руки на подлокотники! Спинки прогнули!
Я выполнила эту команду с ликованием! Неужели меня снова начнут ласкать внизу живота? Поза была похожа на первоначальную!
Однако произошло нечто совершенно для меня неожиданное. Когда я уперлась руками в кресло, Хозяин встал, сбросил пиджак и встал за мной. Его член все так же гордо восставал из расстегнутых брюк. Я косила на него глазами с вожделением. Я еще не насладилась им, мои губы еще ощущали его наружную шелковистость и внутреннюю твердость.
Господин встал сзади, приспустил с каждой из нас трусики, оставляя наши текущие дырочки неприкрытыми.
— Восхитительное зрелище! — Услышала я его голос. — А какой выбор! Как я обожаю выбирать между такими вариантами!
И тут я почувствовала, как к моей пизденке приставляют нечто горячее и округлое. О — о — о! Это член??? О, да, пожалуйста, о, я так хочу...
А — а — а... У меня перехватило дыхание, когда ЭТО ворвалось в меня, распирая изнутри и даря ни с чем не сравнимое удовольствие.
— Тебе еще запрещено кончать, Вика! — услышала я вкрадчивый, но властный голос над ухом. — Это понятно?
— Да — да, мой Господин! Я поняла! О, только сделай еще раз так!
Хозяин усмехнулся и начал двигаться во мне, даря неописуемые ощущения. Мне страшно хотелось самой насадиться, подать бедрами навстречу, но я не знала, можно ли мне это делать. А хозяин взял меня за бедра и принялся просто насаживать мое покорное его воле тело на свой хуй. И через минуту на меня накатило вдруг странное чувство. Мир вдруг вспыхнул вспышкой безумного наслаждения, я, кажется, кричала и билась на горячем стержне, забитом в меня по самые яйца.
Когда серия хлещущих по сознанию вспышек стала убывать, Господин оставил меня, чтобы уделить внимание Юльке.
Мои дрожащие ножки меня уже не держали, я опустилась на колени, слыша, словно в тумане голос Господина.
— Вика не выполнила моего приказа. Она будет наказана. Надеюсь, Юляша, с тобой такого недоразумения не приключится?
Я недоуменно и обиженно надуваю губки. Разве можно ЭТО контролировать??? Я чуть не плачу от разочарования — я не смогла выполнить приказ Господина, какая же я неблагодарная тварь! Пока я пребываю в пучинах самоистязания, Господин берет Юльку, как только что меня. Я вижу, что она еле сдерживается, балансирует на грани оргазма, но все же умудряется не кончить до того как Господин вдруг разворачивает ее, властно нажимает на плечи и засовывает свой член в услужливо открытый ротик. Немного завидую подруге — она сейчас может доставить Господину удовольствие, а я брошена!
Вдруг Юлькины глаза широко распахиваются, в них читается удивление. Она замирает, делает глотательное движение, потом по горлу пробегает волна, и Юлька заходится в кашле. Она что — то судорожно то ли глотает, то ли это «что — то» само пробивается к ней в горло. А Хозяин рычит и все толкает член глубже и глубже в ротик. Что же там произошло???
Под конец Юлька с текущей по щеке слезинкой просто отдается на волю Хозяина, который держит ее за волосы и сильно, глубоко насаживает на свой член!
Господин оставляет Юльку, немного устало садится в кресло.
— Ну, что ж вы очень сладкие и страстные девушки. Пожалуй, таких рабынь у меня еще не было... Вот только кое — кто, — строгие глаза Господина встречаются с моими, — позволил себе слишком много!
— А ты, Юль, как будто не знала, что надо делать в конце. Мне это очень странно, но ты удержалась от оргазма, поэтому тебя я прощу. Ну и раз уж ты не насладилась сполна моим вкусом, а я смотрю, все еще держишь во рту — тебе приказ носить во рту мою сперму следующий час!
Господин снова возвращается взглядом ко мне, и строго изучает... Я сжимаюсь в его ногах, стараясь сделаться маленькой — маленькой.
— Юляшка, — обращается Господин к подруге, — в вашей комнате есть стена, полностью закрытая ячейками с крышками. Принеси мне предметы из ячеек 3, 27 и, кажется, 56. И не забудь ошейники!
Я с небольшой долей злорадства вижу, что Юлька сейчас тоже плохо соображает. Ее щечки раскраснелись, полные губки приоткрыты, груди вздымаются в судорожном дыхании, ножки дрожат.
Через несколько секунд, подруга соображает, что от нее требуется и, потеряв на ходу трусики, выходит.
Когда она вновь появляется на террасе в ее руках несколько игрушек. Она отдает их Хозяину. Он слегка ухмыляется?
— Надо же помню, где что находится.
Потом он жестом показывает, что мне надо подняться и приблизиться. Я трепещу, ожидая сурового наказания, кусаю губки в страхе.
Господин расстегивает блузку на несколько пуговиц на моей груди, старательно заворачивает ткань, чтобы она обнажала сиськи. Потом поглаживает их, трогает соски. Я содрогаюсь от ласки. О, да, еще, еще! Я выпячиваю груди вперед, чтобы Хозяину было удобно ими наслаждаться, но он берет с колен два колокольчика с зажимами. Я не успеваю озадачиться вопросом, для чего это надо, как колокольчики пристегивают к моим соскам! Сладкая щемящая боль продергивает все мое тело от сосков до промежности, но я терплю. Раз уж провинилась, надо терпеть!
Хозяин приказывает повернуться и приказывает:
— Заведи руки за спину. Теперь ладонь левой руки прижми к локтю правой и наоборот.
Я выполняю распоряжения и мои предплечия связывают ремешками.
— Вот такое мое наказание, — Господин что — то делает с прибором отсчета времени на своей руке. — Вика не получит секса два часа. Она будет ходить с обнаженной грудью, колокольчики будут давать мне знать о всех движениях моей нерадивой рабыни. Руки я связал в знак того, что даже самоудовлетворением наказанная рабыня заняться не может! Ты, Юляша, можешь себя поласкать, но, конечно, предварительно обязана спросить меня разрешения. А может быть, чтобы Вика прочувствовала наказание побольше, я еще поиграю с тобой...
С этими словами Хозяин проводит рукой по Юлькиной шее, лицу, касается губ... я вижу, как она с приглушенным дыханием, стоном кидается вперед и долго касается губами его руки. Господин с улыбкой наблюдает за этим, другой рукой играя с волосами Юльки.
— Да, возможно, ты и заработаешь еще себе радости...
После этого Хозяин надел на нас ошейники.
— Ошейники снимать не имеете права, они — знак вашей принадлежности своему Господину. Ну, что ж, пойдемте прогуляемся. Я сам покажу вам виллу и территорию.
В конце Господин пристегнул к ошейникам поводки и мягко потянул нас за собой. И мы с Юлькой, ведомые на поводках, а я с обнаженной грудью и скованными руками, пошли за Хозяином.
vicky_kud@bigmir.net
