Сознание Маши возвращалось толчками. Первый раз, когда она пришла в себя, то не смогла даже поднять веки. Ощущение полной пустоты пугало девушку, она не понимала, что происходит и, почему так болели мышцы.

Второй раз Маша очнулась, но не ощущала никаких неудобств. Так легко было и опять весело.

— Просыпайся, Машенька. Пора вставать и идти на занятия. — Возле ее кровати стоял Олег Петрович. Она отчетливо видела его лицо, окруженное ореолом белого сияния. Но во всем этом было что-то неправильно. Маша не помнила что. Как долго она спала? Где она спала? Почему голова такая легкая? И снова становиться весело. Нет! Нельзя поддаваться поняла она.

— Мне было больно ночью. — Надув губки, сказала она, притворившись обиженной.

— О, но сейчас же не больно, милая? — Маша кивнула, а отец Сюзи продолжил. — Значит нужно вставать и идти на занятия.

— А у нас же нет сегодня уроков, суббота же. — Удивилась.

— Воскресенье, дорогая. И у вас специальные уроки. Вы должны раскрыть внутренний мир.

— А что было вчера?

— Хватит! — Опомнившись, сказал более спокойно. — Довольно вопросов. Ты встала самой последней и не хочешь заставить ждать всех остальных? — Маша кивнула, а Олег Петрович, оставив вещи на кровати, приказал. — Оденься.

Когда он вышел, Маша посмотрела на шелковые тряпочки белого цвета. Нахмурившись, подняла двумя пальчиками за узкий топик со стразами, увидела стринги, подвязки, белые чулочки в сеточку (перекривилась еще сильнее), и никакой юбочки. Возле кровати стояли босоножки на огромной платформе.

Когда она начала одеваться, то первым делом увидела два золотых колечка в сосках и одно в клиторе. Снять их не получалось — они были цельные, но неудобств не доставляли. На лобке не было ни одной волосинки.

Бояться Маша не могла, чувство счастья от подарков было сильным, то что это были подарки учителя — неоспоримый факт, но была и другая сторона. Ужас помогал отрешиться от всего остального и заставлял думать — что же происходит и как это остановить? Память о прошлых днях была размыта, как испорченная кинопленка.

Когда она одела чулки, стринги, и подвязки, у топика оказался тоже сюрприз, на месте сосков были отверстия для сосков и Маша автоматически просунула их в них, вместе с кольцами. Сама грудь казалась тоже больше, но Маша решила на это не обращать внимание, подошла к столику с зеркалом и косметикой.

Когда к ней постучали она была готова.

— Все? — Спросила Сюзи, и не дожидаясь ответа вышла. Маша последовала за ней. «Одежда» Сюз была похожа на ее, только красного цвета.

Они прошли по коридору и зашли в кабинет, где уже сидели другие девушки.

На Кати был одет корсет, поддерживающий ее грудь снизу, черного цвета, ошейник с шипами и тонкой серебристой цепочкой тянулся с маленьким колечкам в груди, а маленький пушистый хвостик, торчал сбоку.

На Лене что-то похожее на обтягивающее платье в крупную сетку, в маленькой груди был пирсинг-шарики, она сидела широко расставив ноги и с вызовом посмотрела на вошедшую Машу.

А последняя Соня была одета в воздушную малиновую юбочку, около пяти сантиметров в длину, колечки-бантики на сосках и большой бант на голове, волосы с крупными локонами, она выглядела как кукла. �ша заметила сильно раскрытые серые глаза подруги и стеклянный взгляд, от которого побежали мурашки.

— Рассаживаемся девочки, быстрее. — Маша села возле Сони, на край последнего стульчик. До этого она не обращала внимание, но по середине каждого стула был вставлен член, на вид гибкий и мягкий. — Мария, сядьте на стульчик! — Прозвучал приказ учителя, и она под влиянием его голоса отодвинула ткань стрингов, резко насадив свою вагину на фаллос. Чувствовала только, как ее дырочка протестует против такого напора, но все же подстраивается под новые размеры.

— Отлично. С этого дня вы живете только здесь. Это понято? — Сказал Олег Петрович. — Продолжим. Я раздаю вам новые имена. Сюз уже давно получила свое, да, Дырка?

— Да, учитель. — В ее ответе слышалась гордость и Маша заметила как Катя и Лена поддались вперед од нетерпения.

— Итак, некоторые могли понять по их внешности свои будущие имена. Катерина, это имя не подходит для твоей настоящей сущности. Теперь ты — Сучка. — Он улыбнулся ей. — Свой устав ты прочтешь позже.

— Спасибо учитель.

— Елена. Ты хоть и выглядела застенчивой, но на самом деле распутная и охочая до разврата особа. Ты будешь — Блядкой. — Та заржала и несколько раз поднялась-опустилась на стуле, подтверждая слова Олега Петровича.

— Теперь Соня. — Та никак не прореагировала, даже взглядом. — Девочка оказалась истинной куколкой. И с сегодняшнего дня, она оправиться к своему новому владельцу, дальнейшая учеба ей не понадобиться. — При этих словах, два рослых мужика внесли в комнату большую коробку и, подняв не подающую признаки жизни Соню, вложили в середину и, завязав бант, унесли.

— Надеюсь, каждая из вас сможет продемонстрировать такие же результаты, как и наша куколка. — Подругу отдали новому хозяину? Мысли Маши путались, она не могла вникнуть в смысл слов учителя. Ее киска начала течь и мешала сосредоточиться ей еще больше.

— Теперь Маша. Ты, несомненно, должна быть Шлюхой. Это имя тебе очень подходит, дорогуша.

— Спасибо, учитель. — Слетели слова помимо воли.

— Свои уставы вы прочтете и выучите после урока. — Он показал на планшеты на его столе. — Дырка отправляется заниматься отдельно, а мы приступим к минету. Каждая из вас должна уметь и практиковать минет.

Шлюшка вышла, а учитель включил оставшимся девушкам видео с различными видами минета, периодически комментируя и объясняя. Шлюха смотрела, но по-прежнему думала о другом. Она не могла вспомнить свое прошлое имя, ни имя других девочек. В голове было вбито только новое. Знала, что есть и имя, и фамилия, но вспомнить, никак не получалось. Тоже самое было и с воспоминаниями о родителях. Шлюха их помнила, но как их зовут и где они живут, не знала. Она помнила лишь, что всегда «живет» здесь. Потом фильм закончился, и девушки разошлись по отдельным кабинетам для практики.

В тот, что зашла Шлюха, обнаружился стол, как для массажа, но к нему крепился странный аппарат и длинным фаллосом. За ней вошел мужчина, он молча уложил ее спиной на стол, заставляя откинуть голову назад, и вставил в рот кольцо, мешающее сомкнуть зубы. Затем пристегнул руки и ноги ремнями. Двигаться Шлюшка не могла. Когда к роту направили аппарат, она наконец сообразила, что будет происходить. Дальше начался ад. К горлу прошла толстая головка и, не останавливаясь, начала спускаться дальше, вниз, прямо к кишечнику.

Глухие крики по началу. Слезы. Спазмы рвоты. Моменты с нехваткой кислорода. Один раз даже описалась, когда начала задыхаться. Но потом наступило привыкание и адаптация к процедуре. Ей давали отдохнуть трижды. Первый раз через полчаса после начала, второй — через час, а третий через два. Сейчас же она не ощущала особого дискомфорта в онемевшем, но не менее чувствительном горле. Шлюха начала испытывать удовольствие от толчков и трение о мышцы глотки. Когда ее освободили, и Олег Петрович зашел проведать, то она не смогла вымолвить ни слова.

— Прекрасный результат. Сучку вон до сих пор рвет после каждого раза. Блядка после оргазма сознание потеряла, а ты только голос потеряла. Через время привыкнешь. Разговаривать будешь с хрипами, но это ничего.

Ее подняли и отнесли в комнату.

Она долго пыталась успокоиться и унять дрожь. «Это был не последний раз» кричал мозг Шлюшки, но когда она смогла прийти в себя, поняла, что ее дырочка жутко течет. Немой смех сотряс ее грудь.

— Так вот, что за уроки. — Беззвучно произнесла Шлюха, запуская пальцы в свою дырочку.