Это случилось недавно. Сидел как-то ночью на вахте одного из НИИ нашего Города. Посматривал телик, благо был; отхлебывал чаек... Прижало меня в туалет. Встал и в развалочку отправился в заведение, ночь длинная — торопиться некуда. Справив нужду, вышел из нашего сортира и кинул взгляд напротив. Там был женский туалет.

Что-то в этом есть — зайти в женский туалет. Поколебавшись чуть, я вспомнил одну фичу, как теперь говорит молодежь. «Бродя» по интернетовским доскам объявлений вдруг наткнулся на такое: «Сосу большой клитор бесплатно. Желательно в р-не м. н-ская...» Вот так, прямо и без затей. Оно меня взволновало. Нет, клитора у меня нет! Но, скажем так, я — тоже любитель, вот только клитора я практически никогда толком не видел. Женщин у меня было немного, а у жены сколь не искал, ничего крупнее пшенного зернышка не обнаружил. Постоянного доступа в Сеть у меня нет и давать такие объявления я не мог и, глядя на дверь женского туалета, решил:

«Пойду своим путем». Распахнув дверь и включив свет я вошел, попетляв по нему добрался до кабинок. Открыв дверь одной из средних настежь с удивлением обнаружил на ней с внутренней стороны граффити сексуального характера, в основном похожие на небоскребы члены, и надписи типа «Светка — дура». Достав из кармана ручку, я начертал на видном месте: «Объявление №435. Пососу большой клитор. Горошины не предлагать...» и свой пейджер. Почему 435 — не знаю. Каприз художника, как сказал бы незабвенный Остап Ибрагимович Бендер...

Прошло недели две и я уже забыл про свою шалость, тем более, что друг, которого я подменял на вахте, выздоровел и я вел свой обычный образ жизни — «крысиные бега», когда потребности всегда превышают возможности. Как-то вечером затренькал пейджер.

— Опять котировки валют, наверное, — со злостью сказал я. Глянув на экранчик я обомлел. Там красовалась такая вот надпись: «По объявлению №435...» и телефон. Судя по номеру, другой конец Города.

— Что там? — спросила жена из другой комнаты.

— Они самые! Я уже стер их. — чуть помедлив, ответил я.

Телефон я переписал в записную книжку, а сообщение — удалил. Адреналин слегка ударил в кровь, ведь надо же как-то позвонить. Жена заметила сразу, 10 лет совместной жизни — не фунт изюму.

— Ты чё такой, какой-то не такой? Я что-то промямлил в ответ, она, пожав плечами, не стала допытываться и вернулась к своим хлопотам.

Позвонил я вечером следующего дня с работы. Мне ответил женский голос. «Хороший знак!» — подумал я, — «а, что если бы мужской?»

— Я получил на пейджер номер Вашего телефона касательно объявления №435...

— Это я его посылала. Приезжайте, у меня есть то, что Вы ищете.

— У Вас?

— Да.

— А когда? — спросил я.

— В любой вечер после семи.

— Как насчет сегодня?

— Пожалуйста! — и назвала свой адрес.

Распрощавшись, я позвонил домой и наплел жене какую-то лабуду о встрече на Вокзале какого-то командированного и помощи ему с багажом и расквартированием. Имея очень солидный вклад в банке под названием «Верность», я был уверен, что жена ничего не заподозрит.

Трясясь в вагоне трамвая, я всю дорогу представлял, как все будет, как потом не лохануться на каком-нибудь светлом волосе и т. п. Ведь это была измена, хоть и телесная, но все же измена. Адреналин играл...

Дверь мне открыла крупная, на пол-головы выше меня, женщина лет 40. Не сказать, что красавица, но и не уродина. Прошел бы мимо, даже не оглянувшись.

— Проходите. — сказала она отстранилась, давая мне зайти.

Я вошел. Она, закрыв дверь, посмотрела на меня как-то понимающе — насмешливо.

— Невелик. Нина.

— Андрей. Давай на ты.

— Давай.

Следов постоянно пребывания мужчины в прихожей видно не было. Сняв пальто и ботинки, я прошел, повинуясь ее жесту, в единственную комнату. Убранство было не богатым и опять же без мужских причиндалов а-ля бритва и т. п. Перед занимавшей угол комнаты низкой софой с валиками стоял журнальный столик. «Как в кино!» — подумал я, разглядывая нехитрые закуски и бутылочку водки, стоявшую посередине.

— Угощайся, с работы поди...

— А ты?

— Пожалуй, махну стопочку.

Махнули, закусили. «Как же начать-то?» — думал я. Тут она встала и подошла ко мне. Я тоже встал и повернулся к ней.

— Сначала ты должен убедиться, что я — женщина. — сказала она, глядя мне прямо в глаза. И, не дождавшись никакого ответа, стала развязывать пояс халата, в который была одета. Я ждал. Пояс упал на пол и она медленно развела в стороны полы. Она стояла близко и моему взору предстала приличных размеров чуть отвислая грудь, обычная женская грудь с пупырчатыми альвеолами вокруг темных сосков.

— Ну, убеждайся. — молвила она, приподняв обеими руками грудь повыше. Внутренне засопев, я кончиками пальцев погладил сосок, покрутил слегка туда-сюда, поняв, в чем она хотела меня убедить. Сосок скоро набух, затвердел и сморщился. Все как обычно. «Она думает, что я могу посчитать ее мужчиной! Неужели!!!». От манипуляций проснулся мой слегка успокоенный водкой «дружок».

— А теперь сядь! — Я сел на низкую софу. Меж раздвинутых пол халата белели прямо напротив моего лица незамысловатые трусы, бугрящиеся внизу двумя возвышениями — одно над другим. Верхнее по форме повторяло лобковые волосы не знавшие бритвы, т. к. некоторые из них предательски и так возбуждающе для меня выглядывали по бокам трусов, ложась на ноги. А вот нижнее ввело меня в замешательство. Такое мог вызвать только небольших размеров неэрегированный уходящий в промежность пенис.

— Сними их, — попросила она и пододвинулась вплотную, встав меж моих колей. «Будь, что будет! Пусть трансвестит!» — подумал я припоминая свой гомосексуальный опыт в пионерском лагере и стал стягивать трусы, сначала с ягодиц, а потом с живота. Я тянул медленно. Вот начали выпрыгивать и распрямляться шатенистые волосы. Мой член напрягся, первый бугор пройден, далее моему взору стала открываться вертикальная щель, густо поросшая волосами, затем в ней показался капюшон и наконец — член. Иначе назвать это нельзя. Темный, сморщенный, висящий, с характерными складками кожи вокруг полуобнаженной розовой головки. Я остановился и присмотрелся. Длиной он был сантиметров 8 и потолще моего большого пальца. Нет — не член, похож, но не он. Она вдруг резко нагнулась и, спустив трусы до пола, выпрямилась.

— Ну, потрогай его, убеждайся! — я взял его и приподнял, так и есть — дырочки нет!"Я нашел его!» — мелькнуло в голове. Я поднял его выше и прислонил к волосам. И тонкой кожистой полоски внизу не было, только почти у его корня, по бокам вниз отходили две складочки переходящие во внушительных размеров малые половые губы, которые при беглом взгляде могли бы сойти и за мошонку. «Поэтому я и не хожу в общую баню...» — сказала она. Тут во мне проснулись мои наклонности. «Поимей меня им в рот!» — отпустив его, произнес я и сел к стене на валик софы. «Сядь лучше на пол». Я пересел, прислонившись затылком к стене. Она скинула халат и подошла в плотную. Ее клитор смотрел вниз, но мне показалось, что он как-то увеличился, слега распрямился и порозовел.

Она поставила ногу поверх моего плеча на валик стоявшей рядом софы и, запустив свою левую руку мне под затылок, правой начала дрочить, именно дрочить свой клитор. Я смотрел прямо перед собой. Розовая сферическая головка клитора исчезала в складках, я бы сказал, крайней плоти и высовывалась, становясь блестящей от натяжения. Вдруг Нина остановилась. «Давай пока так.» — услышал я и она положила его на мои губы. Я ощутил его тяжесть. Он ничем не пах, хотя я ощущал характерный, щекочущий мой живот изнутри запах ее влагалища.

Полуоткрыв рот я стал ощупывать его губами, но она подавшись вперед, затолкнула его мне в рот полностью и осталась в таком положений. Он свернулся у меня во рту бубликом. Я стал делать языком серпантинные движения, ее клитор, мягкий, свободно перемещался, наматываясь в пол-оборота на язык. Это было божественно. Волосы ее лобка щекотали мне нос, мои руки гладили ее по ягодицам и она начала реагировать. Я сразу почувствовал это, клитор потихоньку переставал подчиняться движениям моего языка, морщинки на нем исчезали и он уже не помещался у меня во рту.

Она начала отстраняться, клитор толстел и выпрямлялся прямо у меня во рту. Она еще отодвинулась назад, вытащив его совсем. Он стоял, да, он стоял! Капюшончик у его основания натянулся, его ствол стал гладким розовым и блестел от моей слюны. «Насмотрелся? Как тебе?» — «Потрясно» — прошептал я. Она снова взяла его в руку у корня и покачивая приблизила к моим губам. Я приоткрыл их и она стала водить по ним своим клитором из стороны в сторону, постукивать по носу, щекам. Хоть он и стоял, но он не был твердым, как камень, а обладал приятной упругостью, его ствол повторял движения ее руки, эффектно изгибаясь, с небольшой задержкой.

Она покрутила его головкой вокруг моего носа и когда он иногда задевал мои губы я ощущал его приятную массу и инерцию. Она вставила его мне в рот снова, теперь я просто его сосал, как когда-то в пионерлагере у своего товарища, но сейчас были совсем другие ощущения. Она, выпустив его, начала делать ритмичные фрикции, это было что-то фантастическое в моих ощущениях. Я наощупь выпустил своего коня на волю, он дрожал от напряжения. Да!

Она имела меня, как я ее и просил. Было конечно в этом что-то мужское, быть может этого хотело мое женское начало, но моя плоть пела. Ее фрикции ускорялись, она выпустила мою голову. Я взглянул вверх. Живот, качающиеся груди, запрокинутый подбородок — чудесная картина. Движения ее стали быстрее, быстрее и вдруг она застонав, прижала меня лобком к стене. Я ощутил всю длину ее клитора своим самым чувствительным местом — ртом.

Я даже ощущал его подергивания. Он начал опадать. Я было начал насасывать его, но естество было неумолимо. Она подалась назад, я выпустил его, гладя обеими рукам ногу, на которой она стояла. С внутренней стороны нога была влажная от сока, который она источила. Я слизал его. Она опустила ногу с валика и опустившись на софу, поглядела на мое хозяйство. Улыбнувшись и обращаясь как-бы к нему Нина сказала: «Что, не дает хозяин работать? Дойдет и до тебя дело!» Я встал, скинул с себя всю одежду и сел на софу. «Еще по одной?» — спросила она.

«Давай!» — согласился я. Выпили, закусили. «Теперь займемся им!» — весело сказала она и встав перед софой, где я сидел, на колени, наклонилась к моему упавшему было «дружку». Но это уже другая история.