Влада сидит передо мной, с азартом наблюдая, как я с восхищением рассматриваю эскизы. Наконец, я откладываю её рисунки, и поднимаю глаза на неё.
— Ну, что скажешь?
— Влада, я не знаю даже что сказать. Это просто Топ. Ты кутюрье не хуже Юдашкина. Да что там Юдашкин, ты лучше.
Влада смеется, покачивая головой. Ей мои слова нравятся, это заметно.
— Это ты мне льстишь, куда мне до Юдашкина. Я над этими эскизами две недели работала, а мастера уровня Юдашкина, за это время, чуть ли не целую коллекцию выдают.
— А ты попробуй, в каком нибудь конкурсе поучаствовать. Вот тогда поймешь, чего ты стоишь.
— Ой, что ты. — Влада делает жест рукой, как бы отгоняя вздорные мысли. — Ты не представляешь, себе, что это такое. Ты так говоришь потому, что далека от этого. Ну, коллекцию подготовь — это понятно. Дальше — услуги модельного агентства оплати. Потом — за участие в конкурсе заплати. А если не дай бог, манекенщицы поменяются — так всю коллекцию перешивать придётся. А уж, сколько времени на это убить надо: Что ты, что ты. Да мне муж не позволит.
Со стороны Влады это был самый железный аргумент, спорить с которым было бесполезно.
— Кстати, как у Виктора здоровье? — Две недели назад ему сделали операцию по удалению желчного пузыря — Поправляется?
— Тьфу, тьфу, тьфу. — Влада стучит по столу. — Всё нормально. Только вот теперь, у него большие ограничения в еде, очень многого нельзя. А в остальном всё хорошо, даже вновь за гантели взялся. Правда, к штанге я его пока не подпускаю. Осенью планируем в отпуск, по Алтаю на лошадях. А ещё:
Кажется, Владу понесло. Наверное, не стоило мне про мужа спрашивать, а то это может на несколько часов растянуться, уж я то Владу знаю.
— Ты извини меня, но мне идти пора.
— Конечно, конечно. Так, что платье: шьём?
— Шьём!
— Тогда заходи денька через три — четыре, примерим. Ладушки?
Знакомство
Настроение было такое поганое, каким только оно может быть в конце бездарно проведённого отпуска, дождливым ранним утром после четырехчасовой задержки рейса. Я поднялась на второй этаж аэровокзала, и прошла в буфет.
— Чего изволите? — Взвизгнула молоденькая официантка за стойкой.
— Чаю х-а-ч-у. — Произнесла я знаменитую цитату из «Мимино» копируя кавказский акцент.
— А, вам чай с чем? — Проворковала официанточка.
«С тобой милая»
— С сахаром.
— Я имею в виду, может с булочками, а может что ни-будь на горячее.
«Ага. Сначала одну твою булочку на закуску, потом другую. А потом попку на горячее»
— Ничего не надо.
Я пила чай, разглядывая мерзкий, холодный и мокрый аэродром, и думала о том, зачем я вообще сюда приехала. За всё время моего отпуска, мне не дали ни одного дня покоя. Моя тётка возомнила себя величайшей свахой на свете, и решила, во что бы то ни стало выдать меня замуж. Каждый день она таскала меня в гости к каким-то совершенно незнакомым людям, где мы вели какие-то скучные неинтересные беседы, и такого впустую проведённого отпуска у меня ещё не было.
— Внимание, внимание. Объявляется посадка на рейс:
Ну, вот и всё. Прочь отсюда. Домой к нормальной жизни. Я допила чай, подобрала сумку и направилась на посадку. Как ни странно пассажиров было очень мало, что впрочем, меня порадовало — не люблю толчеи, да и в самолёте никто мешать не будет. А в самолёте, как обычно, пахло дешёвым освежителем воздуха, и по бортовому радио крутили какую-то модную попсу. Заняв своё место, я разложила свои вещи, быстренько привела себя в порядок, и решила вздремнуть.
— Какая приятная компания.
Маленький, плюгавенький мужичонка, довольно потрёпанный.
«Я так не думаю»
— Позвольте представиться — Вова. Моё место рядом с вами.
«А шел бы ты отсюда. Вова»
Но Вова и не думал уходить, а начал пробираться по проходу, чтобы занять своё место. И тут я обомлела. Под его штанами угадывались контуры такой великолепной попки:
«Кажется, отпуск прошел не зря»
Я улыбнулась ему. Вова, приободрённый, тут же начал отпускать неудачные комплименты в мою сторону, а так же неуместные шутки. Похоже, он считал себя этаким плейбоем, но выглядел — полным идиотом. К тому же от него отвратительно пахло пивом и табаком. В некоторый момент я даже захотела встать и уйти, но, вспомнив эти два восхитительных, пухлых, чуть отвисших полушария я осталась.
— Может, встретимся как ни-будь? Посидим где ни-будь, чем ни-будь займёмся? — спросил меня Вова, выходя из аэропорта.
«Еще как займёмся!»
— Может быть.
— Так вы мне телефончик оставьте.
— Записывайте. — Я назвала номер.
Звонок прозвучал, через два дня. Вова пригласил меня в кафе, но я предложила просто пройтись.
Мы гуляли по городу. Надо было иметь крепкие нервы, чтобы выслушивать его плоские шутки. Направив разговор в нужное русло, я выяснила кое-что о его работе, друзьях. Работал он менеджером в крупной торговой компании. Жил один. Близких друзей было немного. Проводив меня до дома, Вова начал набиваться на «чашку кофе», но, выдумав на ходу какой-то предлог, я ему отказала.
В следующий раз мы выпили кофе в уличном кафе, погуляли по парку. Возле моего дома Вова опять хотел зайти.
Наши встречи продолжались около месяца, два три раза в неделю. Всякий раз я старалась чуть-чуть отстать, чтобы полюбоваться его сферическим центром.
Однажды, в очередной раз, выслушав отказ в посещении моего дома, Вова не выдержал.
— Я что тебе не нравлюсь?
«Ты даже не представляешь себе, насколько ты мне нравишься»
— Нравишься.
— Так в чем же дело?
Надо было, что-то делать. Нужны были качественные изменения в наших отношениях. В противном случае Владимир потеряет интерес и исчезнет. Пересилив себя, я решилась на то, чтобы поцеловать его, и наши встречи продолжались.
Как-то я зашла к нему на работу. Ожидая, когда Володя освободится, поговорила с секретаршей в приёмной. Спросила её о Владимире.
— Что вы о нём думаете?
— Козёл!
«Он изменится. Уж это я гарантирую»
Через три месяца после нашего знакомства, я решила, что он достаточно созрел, чтобы познакомиться по настоящему. Оставалось только дождаться удобного случая. И этот момент наступил.
— Что мы как дети гуляем. Почему бы нам ни встретиться у тебя или у меня.
— И что мы будем делать?
— Ну, как что? Сама понимаешь. Мы ведь уже не маленькие. Почему бы нам не:
Я прервала его.
— Вова это возможно. Но я должна тебя кое о чём предупредить.
— О чём?
— Видишь ли, я не совсем обычная женщина. Я получаю удовольствие, только когда это делается в наручниках, с приковыванием к кровати.
Он посмотрел на меня с удивлением.
— Да ради бога. В наручниках так в наручниках.
Он подумал, что я мазохистка.
— Нет, ты не понял. Прикованным должен быть ты.
Владимир был в замешательстве.
— А что ещё? Плетка, бич? — Видимо, он что-то слышал о BDSM.
Я засмеялась, чтобы разрядить обстановку.
— Нет, что ты. Этим я не пользуюсь, просто ты должен пообещать мне, что будешь делать только то, что я скажу и ничего более.
Владимир молчал. В нём шла внутренняя борьба. С одной стороны такие отношения его пугали, с другой стороны вот она (я) такая близкая и желанная, стоит только сказать да:
И он решился.
— Хорошо я согласен. Давай попробуем.
«Попробую. Да ещё как попробую»
— Тогда заходи завтра в восемь.
И поцеловав его (на сей раз очень страстно) на прощание, я ушла домой.
Владимир
В дверь позвонили ровно в восемь. Владимир пришел с бутылкой шампанского и букетом цветов. Он был напряженный. Чувствовалось что ему немного страшно. Я решила не устраивать прелюдий и сразу провела его в спальню.
— Раздевайся. Полностью.
— А ты?
— Я позже.
Когда Владимир разделся, я сбросила халат, оставшись в черном, кружевном боди, с прорезью внизу. Владимир, совершенно ошалелый шагнул ко мне.
— Ты обещал, что будешь мне подчиняться.
Подойдя к Владимиру сзади, я прижалась к его спине. Я начала тереться низом живота о его ягодицы, одновременно щекоча ногтями его грудь. Затем присела и погладила его попку. Она была прекрасна, я не удержалась и припала к ней страстным поцелуем. Затем мягко подтолкнула Владимира к кровати. (Надо сказать, что кровать у меня особенная. Изготовлена по спецзаказу. Высокая, с боковыми стойками, на каждой из которых закреплено несколько коле) На кровати лежало четыре широких кожаных браслета с карабинами.
— Надевай.
— Как надевать?
— На руки и на ноги.
Владимир надел. Я зафиксировала его так, чтобы он лежал с высоко поднятыми и широко разведёнными ногами, а его зад чуть свешивался с края кровати.
— По-моему это не очень удобная поза для занятия сексом.
— Наоборот. Очень даже удобная.
Решив действовать жестко, я достала свой strap-on dildo. Владимир следил за моими действиями и когда он увидел что у меня в руках, не понимая, что происходит, видимо подумал, что я собираюсь заняться самоудовлетворением у него на глазах. Я начала снаряжаться. Наблюдение этого процесса привело Владимира в полное недоумение
— Для чего это?
Я молча, пристально глядя ему в глаза, застегнула все пряжки, подошла, и начала смазывать его задницу. В этот момент до него дошел смысл всего происходящего.
— Что ты делаешь! Ты что с ума сошла! Прекрати немедленно! Я запрещаю! Слышишь!
Я схватила первое же попавшееся, и, сформировав кляп, заткнула ему рот. Первым попавшимся, оказались его же собственные трусы. Владимир мычал и дергался.
Я ухватила его получше, и наконец-то, погрузила свой strapon в эту роскошную, плотную, девственную задницу.
Я трахала его резкими движениями, ощущая как по всему телу, всё сильнее и сильнее начинает разливаться тепло, приносящее сладостную истому, приближая меня к первой развязке сегодняшнего дня.
После третьего оргазма я решила побеспокоиться о Владимире. Не прекращая своих движений, я начала гладить его член, чувствуя как тот отозвался и начал набухать. Я продолжала трахать Владимира, держа в руке его орган, синхронизируя движения руки и бёдер. С каждым движением, его задница смачно хлюпала. Владимир даже начал совершать встречные движения, чтобы увеличить диапазон воздействия на свой член. Ещё чуть-чуть, и он кончил. Я устала.
— Понравилось? — Задала я риторический вопрос, вытаскивая кляп.
— Пошла ты:
— Ничего, потом тебе будет очень нравиться, твоя прямая кишка станет настоящим влагалищем. А ещё ты будешь его сосать.
Последнюю фразу я произнесла, приблизив strapon к его глазам.
— Ты что сдурела? Какое потом?
— Потом — это в течение нескольких ближайших лет. Завтра ты переезжаешь ко мне.
— У тебя крыша поехала?
Я открыла дверцу шкафа с зазеркаленным стеклом, и показала ему видеокамеру.
Положив кассету на кровать, я бросила сверху записную книжку, которую стащила у него примерно месяц назад.
— Хочешь, чтобы, все они посмотрели, как ты с удовольствием мне подмахивал.
— Ну, ты и сука.
— Это в тебе злость говорит. А ты сам, ведь так не думаешь?
— Сука ты. Блядь последняя.
Это было уже чересчур.
— Ну, это мы посмотрим, кто из нас — кто.
Я уже хотела снять всё своё «вооружение», но вид этой шикарной задницы, вновь вызвал у меня потепление внизу живота, и я потянулась за смазкой:
На следующий день, я встретила Владимира возле офиса, и мы поехали к нему за вещами.
Я вошла в его спальню. Владимир выкладывал одежду из шкафа, раскладывая её в аккуратные стопки на кровати.
— Это оставь. — Сказала я ему, указывая на стопку с трусами.
— Почему?
— Купим по дороге.
— Зачем же покупать, когда всё есть.
— Оставь.
Главное он понял — спорить бесполезно, надо подчиняться.
По дороге я остановилась перед магазином дамского белья.
— Вот здесь всё и купим.
— Но тут всё женское.
— А ты? Ты что мужик что ли?
В магазине я подошла к прилавку с трусиками. Продавщица начала предлагать мне товар, по внешнему виду определив мой размер.
— Нужен другой размер. — Сказала я, показав на Владимира.
Продавщица на пару секунд замерла, затем, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, приступила к исполнению своих обязанностей.
Владимир стоял весь красный.
— Что стоишь, как пень. Какие тебе нравятся?
Владимир покраснел ещё сильнее.
— Всё равно. — Произнес он почти шепотом.
Пришлось выбирать самой.
Пока Владимир распаковывал и раскладывал свои вещи, я давала ему подробные инструкции, по поводу его нового стиля жизни. Ему это не нравилось. А когда он услышал, что больше он не будет курить, то хотел было удариться в полемику, что было оборвано очень резко.
Итак, пришло время получше изучить свою новую игрушку. Владимир стоял обнаженный в центре комнаты. Я детально его разглядывала. Рост примерно 170 см, плечи узкие размер 46 не больше, ноги длинные, волосатые (поправимо), размер обуви 39—40, немного отвисшее брюшко (чуть сложнее, но тоже поправимо), руки довольно красивые, кисти рук узкие, пальцы длинные, грудь безволосая (хорошо), лицо «бабье» но довольно невыразительное (тоже поправимо), спина прямая, и конечно: Ах, до чего хороша! Я представила себе Владимира в платье, с длинными волосами. Картина была вполне приличная, я бы даже сказала — неплохая. Раздвинув его ягодицы, я увидела два вздувшихся узелка. Мне стало его жалко, и я решила, несколько дней не трогать его попку.
Я повела его в спальню.
— Что опять? — Его голос звучал угрюмо.
— Сегодня займемся другим.
Я положила его на кровать.
— Против этого ты возражать не будешь? — С этими словами я села ему на лицо.
Лизун он был никудышный, и я, прижав к нему плотнее свою кошечку, стала действовать сама. Я вращалась сидя на его лице, истекая соками, всё более погружаясь в блаженство. Это продолжалось долго. Подобные вещи я могу выдерживать часами.
После десятка путешествий в рай, я была вымотана полностью. Владимир выглядел жалко: мокрый, усталый, со свалявшимися волосами и лицом покрытым слизью и всё еще дрожащим от возбуждения членом. Я отправила его мыться, и приготовить мне ванну, но наверняка он вначале мастурбировал.
Через неделю узелки исчезли, и я «с чувством глубокого удовлетворения» (как говаривал Леонид Ильич) занялась попкой Владимира. Каждый день я нарушала её покой, врываясь в неё со своим strapon, кроме того, Владимир ходил на работу «заряженным» plug-ом.
Ещё через неделю, появились результаты. В тот день мы занимались любовью в гостиной. Владимир стоял на полу на четвереньках, а я, дав ему для начала немного пососать, проникла в его зад, методично поработав над ним около получаса. Сев в кресло, и сняв strapon, я увидела на полу под Владимиром небольшую лужицу белесой жидкости.
«Ну вот милашка, ты уже ловишь кайф, когда тебя трахают».
— Ну-ка убери за собой.
Владимир собрался идти за тряпкой.
— Языком.
Поморщившись, он всё-таки всё слизал, и ждал следующего распоряжения.
— Ты не хочешь поблагодарить свою хозяйку.
Владимир на коленях подполз ко мне, собираясь пустить в дело язык.
— А ты спросил разрешение?
— Можно?
— Что можно?
— Можно мне полизать тебя?
— А ты не меня, а её спрашивай. Но на такой вопрос она не отреагирует. Надо что-то позаковыристее.
Владимир сложил руки вместе и склонился в глубоком поклоне.
— О великая и прекрасная! Окажите величайшую милость вашему бренному рабу. Дозвольте прикоснуться к вам, о лучезарная, моим низким, недостойным языком.
Вот это да! Я от него ничего подобного не ожидала.
— Она позволяет.
Как-то раз, Владимир не появился дома вовремя. Прождав его часа четыре, я пошла к нему на работу. Открыв дверь в кабинет, я увидела своего Владимира сидящего в компании четырех мужиков. На столе стояло несколько бутылок водки, стаканы, какая-то закуска.
— А вот и А-Н-Я! — Владимир был пьян.
— А ну собирайся, и пошли домой.
— Да брось ты, сядь посиди с нами.
Я посмотрела на него так, словно сейчас побью. До Владимира дошло, он встал и покорно поплёлся к выходу. Остальная компания начала было возмущаться, но я, никак не реагируя, повернулась и вышла.
Наказывать Владимира я не стала, он и так понял, что больше такого не должно быть. Вообще за эти месяцы он сильно изменился. От былого нахальства не осталось и следа.
Побывав на днях у него на работе, я подошла к секретарше. Она улыбнулась, узнав меня.
— Что вы сделали с Володей? Его просто не узнать. Прямо другой человек.
Я взяла и рассказала ей, что я с ним делала. Девушка слушала меня, затаив дыхание и округлив глаза.
— Да! — Выдохнула она. — Пожалуй, я знаю кой кого, кому бы ни помешала такая же дрессировка. Могу я попросить номер вашего телефона для консультаций.
«Браво, малышка! Так держать!»
Через три месяца.
Владимир стоял передо мной, на коленях, посасывая кончик моего strapon. Я надавила на его голову, и, подав навстречу бедра, вошла в него полностью. По телу пробежала сладкая волна, вызвавшая у меня дрожь. Я медленно опустилась вниз, принуждая Владимира встать на четвереньки, и вышла из него. Поменяв калибр своего вооружения на более мощный (специально для Владимира приобрела насадку просто гигантских размеров. 25 см. длиной и 7, 5 см в диаметре) я подошла к нему сзади. Вытащив из него plug, я начала водить по его ягодицам кончиком своего гиганта. Владимир ждал. Он двигал задом вслед за мной, стараясь приблизить своё заднепроходное отверстие к моему органу. Он хотел меня, хотел, чтобы я скорее вошла в него.
— Помнишь, что ты сказал мне в наш первый вечер?
Владимир замер. Он вспомнил.
— Да. — Прошептал он.
— Ты продолжаешь так же думать обо мне?
— Нет.
— А, что ты можешь теперь сказать про себя?
Владимир молчал.
— Смелее.
Владимир продолжал молчать. Я поднялась и у него на глазах начала расстёгивать пряжки. Он смотрел на меня грустно.
— Так всё-таки. — Я расстегнула первую пряжку.
— А? — Я начала распускать ремень.
Владимир кашлянул и решился.
— Я шлюха.
— Что-то раньше ты другую терминологию использовал. Похлеще.
— Я шлюха. Я самая распоследняя твоя блядь.
Я поместила ремень на место.
— И что тебе от меня надо?
Владимир отвернулся.
— Чтобы ты меня трахала.
— Так попроси меня. И не стесняйся в выражениях.
— Пожалуйста, трахни меня. Выеби меня в жопу.
Я исполнила его просьбу, загнав своего монстра в эту мягкую сочную плоть.
Итак, пора было подводить итоги первого этапа.
Устроив очередной осмотр, я села в кресло, разглядывая обнаженного Владимира. Что же за это время у меня получилось.
Внешний вид Владимира изменился к лучшему. Исчез живот, он стал стройнее и подтянутее. Ежедневные сеансы высокочастотной эпиляции сделали его кожу гладкой, напрочь лишенной растительности. По этой же причине щетина на лице отсутствовала. Он был действительно красив. А кроткий взгляд больших, красивых глаз делал его облик таким милым и нежным.
Владимир полностью вжился в свою новую роль. Она доставляла ему удовольствие. Он мог часами, довольно мастерски вылизывать мою киску. Охотно брал в рот. По первому зову с наслаждением подставлял свой зад (и видимо желал бы делать это ещё чаще). Он был спокойный, тихий и послушный.
Я посмотрела на гениталии Владимира. Надо было, что-то с этим делать. Ни к чему такая многофункциональность. Конечно, идеальным вариантом было бы его кастрировать, с последующей обработкой эстрогенами. Но наверно это слишком. Надо было что-то придумывать. И я придумала.
Для начала я ограничила Владимира одним оргазмом в две недели. Затем раз в месяц.
Через полгода я начала замечать, что во время наших сексуальных контактов у Владимира отсутствует эрекция. Я всячески проверяла это предположение, пока не убедилась окончательно — Владимир импотент.
«Чего он хотел, добиваясь меня?» Думала я. «Удовольствий? Единственное удовольствие, которого он достиг это моё удовольствие»
Но это было неверно. Конечно, Владимир больше не был мужчиной. Но он вёл сексуально активную жизнь, в новом качестве, получая при этом даже большее удовольствие.
Пора было приступать к завершающей фазе.
Пришлось Владимиру увольняться и сидеть дома. Зарабатывал он прилично, и денег скопилось достаточно, чтобы даже я могла не работать несколько лет.
Но я продолжала работать, Владимир сидел дома, а каждый вечер мы ходили по магазинам, что ни-будь для него приобретая: то колготки, то кофточку, то юбку: Я каждый день занималась с ним, и постепенно из него начала вылепляться очень славная женщина. Эта женщина получила имя:
Влада.
Вернулась я домой позже обычного (юбилей фирмы с последующим банкетом был утомительным). Влада обрадовалась моему возвращению, помогла переодеться, что-то воркуя, о том как провела день. Её хлопоты пробудили во мне желание.
— Влада, приготовь пожалуйста ванну.
Я обняла её и шепнула в ушко.
— Но перед ванной мне потребуются услуги твоей попки, на полчасика.
Влада счастливо улыбнулась и пошла готовиться.
Вдоволь насытившись прекрасной попкой Влады, я легла в ванну, и погрузилась в воспоминания. Я вспоминала наш первый поцелуй. Не тот отвратительный поцелуй с Владимиром возле моего подъезда, а первый поцелуй с Владой, как нежна она была в этот момент, как прекрасна.
Я вспомнила, как мы начали спать в одной постели. И каждый раз, после того как я наслаждалась Владиной попкой, она засыпала, благодарно прижавшись щекой к моему плечу.
Наши отношения были очень нежными. Влада стала мне подругой. Пожалуй, лучшей подругой.
Наши сексуальные контакты по прежнему были частыми, но из них исчез малейший намёк на жестокость. Они были наполнены взаимной лаской.
Но всё-таки кое-что меня тяготило. Несмотря на всю нежность наших с Владой отношений, это была не любовь. Как ни обидно, но счастливого конца истории с Пигмалионом не получилось. Три года я жила, имея перед собой четкую цель, и вот теперь я не знала, что делать дальше.
В конце концов, я вспомнила слова Экзепюри о том, что мы в ответе за тех, кого мы приручили, и поняла, что я просто обязана побеспокоиться о её будущем.
Я решилась поговорить с Владой.
— Влада, как ты думаешь, может стоит подыскать для тебя подходящую партию.
— О чём ты?
— Может тебе с кем ни-будь познакомиться? С кем ни-будь кого бы ты смогла полюбить.
Влада склонила голову. Чувствовалось, что сейчас она заплачет.
— Ты меня бросаешь?
— Я тебя не бросаю, я беспокоюсь о тебе.
Влада рыдала. Я обняла её, прижала к себе, и продолжила.
— Пойми ты глупенькая, тебе нужен кто-то, кто тебя полюбит, и кого ты полюбишь. У тебя доброе сердце и оно жаждет любви:
— Никого мне не надо. Я тебя люблю.
— Это не любовь, это дружба. А дружба даже лучше, чем любовь. Любовь проходит, а дружба навсегда. Мы останемся с тобой подругами, но попробуем подыскать тебе кого ни-будь. Кого ни-будь, кого бы ты любила. Я для этого не подхожу. Я всего лишь слабая женщина, такая же, как и ты. Если получится — замечательно. Не получится — всё останется, как есть. Я ни в коем случае ни бросаю тебя, и не гоню.
Влада перестала плакать, только чуть всхлипывала. Она молчала. Она думала.
— Мне надо подумать.
— Ради бога. У тебя сколько угодно времени.
Через несколько дней Влада согласилась. Мы начали давать объявления, заполнять анкеты в брачных конторах, и через некоторое время появились отзывы. По большей части не было ничего интересного. Иногда Влада даже ходила на свидания, но возвращалась, как правило, сердитая и говорила, что больше она никуда не пойдёт.
Я совсем уже отчаялась. Но тут появился Виктор.
Я как-то спросила Владу не жалеет ли она о том что с ней произошло. Не возникает ли у неё желания снова стать Владимиром.
— Как ты можешь так говорить? — Влада даже рассердилась. — Даже вспоминать не хочу. Я счастлива в своей жизни.
Влада действительно счастлива. Вот уже почти два года как она живёт в браке (гражданском естественно). Они очень любят друг друга. У Влады появилось хобби, она начала шить, притом очень неплохо. Влада продала свою квартиру и на эти деньги открыла небольшое ателье. Периодически я пользуюсь его услугами, и Влада категорически отказывается брать у меня деньги. Мы по-прежнему остаемся лучшими подругами.
Оглядываясь назад, я понимаю, что Влада — это лучшее творение моей жизни. Размещаю с разрешения Влады и Виктора. Имена изменен)
— Ну, что скажешь?
— Влада, я не знаю даже что сказать. Это просто Топ. Ты кутюрье не хуже Юдашкина. Да что там Юдашкин, ты лучше.
Влада смеется, покачивая головой. Ей мои слова нравятся, это заметно.
— Это ты мне льстишь, куда мне до Юдашкина. Я над этими эскизами две недели работала, а мастера уровня Юдашкина, за это время, чуть ли не целую коллекцию выдают.
— А ты попробуй, в каком нибудь конкурсе поучаствовать. Вот тогда поймешь, чего ты стоишь.
— Ой, что ты. — Влада делает жест рукой, как бы отгоняя вздорные мысли. — Ты не представляешь, себе, что это такое. Ты так говоришь потому, что далека от этого. Ну, коллекцию подготовь — это понятно. Дальше — услуги модельного агентства оплати. Потом — за участие в конкурсе заплати. А если не дай бог, манекенщицы поменяются — так всю коллекцию перешивать придётся. А уж, сколько времени на это убить надо: Что ты, что ты. Да мне муж не позволит.
Со стороны Влады это был самый железный аргумент, спорить с которым было бесполезно.
— Кстати, как у Виктора здоровье? — Две недели назад ему сделали операцию по удалению желчного пузыря — Поправляется?
— Тьфу, тьфу, тьфу. — Влада стучит по столу. — Всё нормально. Только вот теперь, у него большие ограничения в еде, очень многого нельзя. А в остальном всё хорошо, даже вновь за гантели взялся. Правда, к штанге я его пока не подпускаю. Осенью планируем в отпуск, по Алтаю на лошадях. А ещё:
Кажется, Владу понесло. Наверное, не стоило мне про мужа спрашивать, а то это может на несколько часов растянуться, уж я то Владу знаю.
— Ты извини меня, но мне идти пора.
— Конечно, конечно. Так, что платье: шьём?
— Шьём!
— Тогда заходи денька через три — четыре, примерим. Ладушки?
Знакомство
Настроение было такое поганое, каким только оно может быть в конце бездарно проведённого отпуска, дождливым ранним утром после четырехчасовой задержки рейса. Я поднялась на второй этаж аэровокзала, и прошла в буфет.
— Чего изволите? — Взвизгнула молоденькая официантка за стойкой.
— Чаю х-а-ч-у. — Произнесла я знаменитую цитату из «Мимино» копируя кавказский акцент.
— А, вам чай с чем? — Проворковала официанточка.
«С тобой милая»
— С сахаром.
— Я имею в виду, может с булочками, а может что ни-будь на горячее.
«Ага. Сначала одну твою булочку на закуску, потом другую. А потом попку на горячее»
— Ничего не надо.
Я пила чай, разглядывая мерзкий, холодный и мокрый аэродром, и думала о том, зачем я вообще сюда приехала. За всё время моего отпуска, мне не дали ни одного дня покоя. Моя тётка возомнила себя величайшей свахой на свете, и решила, во что бы то ни стало выдать меня замуж. Каждый день она таскала меня в гости к каким-то совершенно незнакомым людям, где мы вели какие-то скучные неинтересные беседы, и такого впустую проведённого отпуска у меня ещё не было.
— Внимание, внимание. Объявляется посадка на рейс:
Ну, вот и всё. Прочь отсюда. Домой к нормальной жизни. Я допила чай, подобрала сумку и направилась на посадку. Как ни странно пассажиров было очень мало, что впрочем, меня порадовало — не люблю толчеи, да и в самолёте никто мешать не будет. А в самолёте, как обычно, пахло дешёвым освежителем воздуха, и по бортовому радио крутили какую-то модную попсу. Заняв своё место, я разложила свои вещи, быстренько привела себя в порядок, и решила вздремнуть.
— Какая приятная компания.
Маленький, плюгавенький мужичонка, довольно потрёпанный.
«Я так не думаю»
— Позвольте представиться — Вова. Моё место рядом с вами.
«А шел бы ты отсюда. Вова»
Но Вова и не думал уходить, а начал пробираться по проходу, чтобы занять своё место. И тут я обомлела. Под его штанами угадывались контуры такой великолепной попки:
«Кажется, отпуск прошел не зря»
Я улыбнулась ему. Вова, приободрённый, тут же начал отпускать неудачные комплименты в мою сторону, а так же неуместные шутки. Похоже, он считал себя этаким плейбоем, но выглядел — полным идиотом. К тому же от него отвратительно пахло пивом и табаком. В некоторый момент я даже захотела встать и уйти, но, вспомнив эти два восхитительных, пухлых, чуть отвисших полушария я осталась.
— Может, встретимся как ни-будь? Посидим где ни-будь, чем ни-будь займёмся? — спросил меня Вова, выходя из аэропорта.
«Еще как займёмся!»
— Может быть.
— Так вы мне телефончик оставьте.
— Записывайте. — Я назвала номер.
Звонок прозвучал, через два дня. Вова пригласил меня в кафе, но я предложила просто пройтись.
Мы гуляли по городу. Надо было иметь крепкие нервы, чтобы выслушивать его плоские шутки. Направив разговор в нужное русло, я выяснила кое-что о его работе, друзьях. Работал он менеджером в крупной торговой компании. Жил один. Близких друзей было немного. Проводив меня до дома, Вова начал набиваться на «чашку кофе», но, выдумав на ходу какой-то предлог, я ему отказала.
В следующий раз мы выпили кофе в уличном кафе, погуляли по парку. Возле моего дома Вова опять хотел зайти.
Наши встречи продолжались около месяца, два три раза в неделю. Всякий раз я старалась чуть-чуть отстать, чтобы полюбоваться его сферическим центром.
Однажды, в очередной раз, выслушав отказ в посещении моего дома, Вова не выдержал.
— Я что тебе не нравлюсь?
«Ты даже не представляешь себе, насколько ты мне нравишься»
— Нравишься.
— Так в чем же дело?
Надо было, что-то делать. Нужны были качественные изменения в наших отношениях. В противном случае Владимир потеряет интерес и исчезнет. Пересилив себя, я решилась на то, чтобы поцеловать его, и наши встречи продолжались.
Как-то я зашла к нему на работу. Ожидая, когда Володя освободится, поговорила с секретаршей в приёмной. Спросила её о Владимире.
— Что вы о нём думаете?
— Козёл!
«Он изменится. Уж это я гарантирую»
Через три месяца после нашего знакомства, я решила, что он достаточно созрел, чтобы познакомиться по настоящему. Оставалось только дождаться удобного случая. И этот момент наступил.
— Что мы как дети гуляем. Почему бы нам ни встретиться у тебя или у меня.
— И что мы будем делать?
— Ну, как что? Сама понимаешь. Мы ведь уже не маленькие. Почему бы нам не:
Я прервала его.
— Вова это возможно. Но я должна тебя кое о чём предупредить.
— О чём?
— Видишь ли, я не совсем обычная женщина. Я получаю удовольствие, только когда это делается в наручниках, с приковыванием к кровати.
Он посмотрел на меня с удивлением.
— Да ради бога. В наручниках так в наручниках.
Он подумал, что я мазохистка.
— Нет, ты не понял. Прикованным должен быть ты.
Владимир был в замешательстве.
— А что ещё? Плетка, бич? — Видимо, он что-то слышал о BDSM.
Я засмеялась, чтобы разрядить обстановку.
— Нет, что ты. Этим я не пользуюсь, просто ты должен пообещать мне, что будешь делать только то, что я скажу и ничего более.
Владимир молчал. В нём шла внутренняя борьба. С одной стороны такие отношения его пугали, с другой стороны вот она (я) такая близкая и желанная, стоит только сказать да:
И он решился.
— Хорошо я согласен. Давай попробуем.
«Попробую. Да ещё как попробую»
— Тогда заходи завтра в восемь.
И поцеловав его (на сей раз очень страстно) на прощание, я ушла домой.
Владимир
В дверь позвонили ровно в восемь. Владимир пришел с бутылкой шампанского и букетом цветов. Он был напряженный. Чувствовалось что ему немного страшно. Я решила не устраивать прелюдий и сразу провела его в спальню.
— Раздевайся. Полностью.
— А ты?
— Я позже.
Когда Владимир разделся, я сбросила халат, оставшись в черном, кружевном боди, с прорезью внизу. Владимир, совершенно ошалелый шагнул ко мне.
— Ты обещал, что будешь мне подчиняться.
Подойдя к Владимиру сзади, я прижалась к его спине. Я начала тереться низом живота о его ягодицы, одновременно щекоча ногтями его грудь. Затем присела и погладила его попку. Она была прекрасна, я не удержалась и припала к ней страстным поцелуем. Затем мягко подтолкнула Владимира к кровати. (Надо сказать, что кровать у меня особенная. Изготовлена по спецзаказу. Высокая, с боковыми стойками, на каждой из которых закреплено несколько коле) На кровати лежало четыре широких кожаных браслета с карабинами.
— Надевай.
— Как надевать?
— На руки и на ноги.
Владимир надел. Я зафиксировала его так, чтобы он лежал с высоко поднятыми и широко разведёнными ногами, а его зад чуть свешивался с края кровати.
— По-моему это не очень удобная поза для занятия сексом.
— Наоборот. Очень даже удобная.
Решив действовать жестко, я достала свой strap-on dildo. Владимир следил за моими действиями и когда он увидел что у меня в руках, не понимая, что происходит, видимо подумал, что я собираюсь заняться самоудовлетворением у него на глазах. Я начала снаряжаться. Наблюдение этого процесса привело Владимира в полное недоумение
— Для чего это?
Я молча, пристально глядя ему в глаза, застегнула все пряжки, подошла, и начала смазывать его задницу. В этот момент до него дошел смысл всего происходящего.
— Что ты делаешь! Ты что с ума сошла! Прекрати немедленно! Я запрещаю! Слышишь!
Я схватила первое же попавшееся, и, сформировав кляп, заткнула ему рот. Первым попавшимся, оказались его же собственные трусы. Владимир мычал и дергался.
Я ухватила его получше, и наконец-то, погрузила свой strapon в эту роскошную, плотную, девственную задницу.
Я трахала его резкими движениями, ощущая как по всему телу, всё сильнее и сильнее начинает разливаться тепло, приносящее сладостную истому, приближая меня к первой развязке сегодняшнего дня.
После третьего оргазма я решила побеспокоиться о Владимире. Не прекращая своих движений, я начала гладить его член, чувствуя как тот отозвался и начал набухать. Я продолжала трахать Владимира, держа в руке его орган, синхронизируя движения руки и бёдер. С каждым движением, его задница смачно хлюпала. Владимир даже начал совершать встречные движения, чтобы увеличить диапазон воздействия на свой член. Ещё чуть-чуть, и он кончил. Я устала.
— Понравилось? — Задала я риторический вопрос, вытаскивая кляп.
— Пошла ты:
— Ничего, потом тебе будет очень нравиться, твоя прямая кишка станет настоящим влагалищем. А ещё ты будешь его сосать.
Последнюю фразу я произнесла, приблизив strapon к его глазам.
— Ты что сдурела? Какое потом?
— Потом — это в течение нескольких ближайших лет. Завтра ты переезжаешь ко мне.
— У тебя крыша поехала?
Я открыла дверцу шкафа с зазеркаленным стеклом, и показала ему видеокамеру.
Положив кассету на кровать, я бросила сверху записную книжку, которую стащила у него примерно месяц назад.
— Хочешь, чтобы, все они посмотрели, как ты с удовольствием мне подмахивал.
— Ну, ты и сука.
— Это в тебе злость говорит. А ты сам, ведь так не думаешь?
— Сука ты. Блядь последняя.
Это было уже чересчур.
— Ну, это мы посмотрим, кто из нас — кто.
Я уже хотела снять всё своё «вооружение», но вид этой шикарной задницы, вновь вызвал у меня потепление внизу живота, и я потянулась за смазкой:
На следующий день, я встретила Владимира возле офиса, и мы поехали к нему за вещами.
Я вошла в его спальню. Владимир выкладывал одежду из шкафа, раскладывая её в аккуратные стопки на кровати.
— Это оставь. — Сказала я ему, указывая на стопку с трусами.
— Почему?
— Купим по дороге.
— Зачем же покупать, когда всё есть.
— Оставь.
Главное он понял — спорить бесполезно, надо подчиняться.
По дороге я остановилась перед магазином дамского белья.
— Вот здесь всё и купим.
— Но тут всё женское.
— А ты? Ты что мужик что ли?
В магазине я подошла к прилавку с трусиками. Продавщица начала предлагать мне товар, по внешнему виду определив мой размер.
— Нужен другой размер. — Сказала я, показав на Владимира.
Продавщица на пару секунд замерла, затем, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, приступила к исполнению своих обязанностей.
Владимир стоял весь красный.
— Что стоишь, как пень. Какие тебе нравятся?
Владимир покраснел ещё сильнее.
— Всё равно. — Произнес он почти шепотом.
Пришлось выбирать самой.
Пока Владимир распаковывал и раскладывал свои вещи, я давала ему подробные инструкции, по поводу его нового стиля жизни. Ему это не нравилось. А когда он услышал, что больше он не будет курить, то хотел было удариться в полемику, что было оборвано очень резко.
Итак, пришло время получше изучить свою новую игрушку. Владимир стоял обнаженный в центре комнаты. Я детально его разглядывала. Рост примерно 170 см, плечи узкие размер 46 не больше, ноги длинные, волосатые (поправимо), размер обуви 39—40, немного отвисшее брюшко (чуть сложнее, но тоже поправимо), руки довольно красивые, кисти рук узкие, пальцы длинные, грудь безволосая (хорошо), лицо «бабье» но довольно невыразительное (тоже поправимо), спина прямая, и конечно: Ах, до чего хороша! Я представила себе Владимира в платье, с длинными волосами. Картина была вполне приличная, я бы даже сказала — неплохая. Раздвинув его ягодицы, я увидела два вздувшихся узелка. Мне стало его жалко, и я решила, несколько дней не трогать его попку.
Я повела его в спальню.
— Что опять? — Его голос звучал угрюмо.
— Сегодня займемся другим.
Я положила его на кровать.
— Против этого ты возражать не будешь? — С этими словами я села ему на лицо.
Лизун он был никудышный, и я, прижав к нему плотнее свою кошечку, стала действовать сама. Я вращалась сидя на его лице, истекая соками, всё более погружаясь в блаженство. Это продолжалось долго. Подобные вещи я могу выдерживать часами.
После десятка путешествий в рай, я была вымотана полностью. Владимир выглядел жалко: мокрый, усталый, со свалявшимися волосами и лицом покрытым слизью и всё еще дрожащим от возбуждения членом. Я отправила его мыться, и приготовить мне ванну, но наверняка он вначале мастурбировал.
Через неделю узелки исчезли, и я «с чувством глубокого удовлетворения» (как говаривал Леонид Ильич) занялась попкой Владимира. Каждый день я нарушала её покой, врываясь в неё со своим strapon, кроме того, Владимир ходил на работу «заряженным» plug-ом.
Ещё через неделю, появились результаты. В тот день мы занимались любовью в гостиной. Владимир стоял на полу на четвереньках, а я, дав ему для начала немного пососать, проникла в его зад, методично поработав над ним около получаса. Сев в кресло, и сняв strapon, я увидела на полу под Владимиром небольшую лужицу белесой жидкости.
«Ну вот милашка, ты уже ловишь кайф, когда тебя трахают».
— Ну-ка убери за собой.
Владимир собрался идти за тряпкой.
— Языком.
Поморщившись, он всё-таки всё слизал, и ждал следующего распоряжения.
— Ты не хочешь поблагодарить свою хозяйку.
Владимир на коленях подполз ко мне, собираясь пустить в дело язык.
— А ты спросил разрешение?
— Можно?
— Что можно?
— Можно мне полизать тебя?
— А ты не меня, а её спрашивай. Но на такой вопрос она не отреагирует. Надо что-то позаковыристее.
Владимир сложил руки вместе и склонился в глубоком поклоне.
— О великая и прекрасная! Окажите величайшую милость вашему бренному рабу. Дозвольте прикоснуться к вам, о лучезарная, моим низким, недостойным языком.
Вот это да! Я от него ничего подобного не ожидала.
— Она позволяет.
Как-то раз, Владимир не появился дома вовремя. Прождав его часа четыре, я пошла к нему на работу. Открыв дверь в кабинет, я увидела своего Владимира сидящего в компании четырех мужиков. На столе стояло несколько бутылок водки, стаканы, какая-то закуска.
— А вот и А-Н-Я! — Владимир был пьян.
— А ну собирайся, и пошли домой.
— Да брось ты, сядь посиди с нами.
Я посмотрела на него так, словно сейчас побью. До Владимира дошло, он встал и покорно поплёлся к выходу. Остальная компания начала было возмущаться, но я, никак не реагируя, повернулась и вышла.
Наказывать Владимира я не стала, он и так понял, что больше такого не должно быть. Вообще за эти месяцы он сильно изменился. От былого нахальства не осталось и следа.
Побывав на днях у него на работе, я подошла к секретарше. Она улыбнулась, узнав меня.
— Что вы сделали с Володей? Его просто не узнать. Прямо другой человек.
Я взяла и рассказала ей, что я с ним делала. Девушка слушала меня, затаив дыхание и округлив глаза.
— Да! — Выдохнула она. — Пожалуй, я знаю кой кого, кому бы ни помешала такая же дрессировка. Могу я попросить номер вашего телефона для консультаций.
«Браво, малышка! Так держать!»
Через три месяца.
Владимир стоял передо мной, на коленях, посасывая кончик моего strapon. Я надавила на его голову, и, подав навстречу бедра, вошла в него полностью. По телу пробежала сладкая волна, вызвавшая у меня дрожь. Я медленно опустилась вниз, принуждая Владимира встать на четвереньки, и вышла из него. Поменяв калибр своего вооружения на более мощный (специально для Владимира приобрела насадку просто гигантских размеров. 25 см. длиной и 7, 5 см в диаметре) я подошла к нему сзади. Вытащив из него plug, я начала водить по его ягодицам кончиком своего гиганта. Владимир ждал. Он двигал задом вслед за мной, стараясь приблизить своё заднепроходное отверстие к моему органу. Он хотел меня, хотел, чтобы я скорее вошла в него.
— Помнишь, что ты сказал мне в наш первый вечер?
Владимир замер. Он вспомнил.
— Да. — Прошептал он.
— Ты продолжаешь так же думать обо мне?
— Нет.
— А, что ты можешь теперь сказать про себя?
Владимир молчал.
— Смелее.
Владимир продолжал молчать. Я поднялась и у него на глазах начала расстёгивать пряжки. Он смотрел на меня грустно.
— Так всё-таки. — Я расстегнула первую пряжку.
— А? — Я начала распускать ремень.
Владимир кашлянул и решился.
— Я шлюха.
— Что-то раньше ты другую терминологию использовал. Похлеще.
— Я шлюха. Я самая распоследняя твоя блядь.
Я поместила ремень на место.
— И что тебе от меня надо?
Владимир отвернулся.
— Чтобы ты меня трахала.
— Так попроси меня. И не стесняйся в выражениях.
— Пожалуйста, трахни меня. Выеби меня в жопу.
Я исполнила его просьбу, загнав своего монстра в эту мягкую сочную плоть.
Итак, пора было подводить итоги первого этапа.
Устроив очередной осмотр, я села в кресло, разглядывая обнаженного Владимира. Что же за это время у меня получилось.
Внешний вид Владимира изменился к лучшему. Исчез живот, он стал стройнее и подтянутее. Ежедневные сеансы высокочастотной эпиляции сделали его кожу гладкой, напрочь лишенной растительности. По этой же причине щетина на лице отсутствовала. Он был действительно красив. А кроткий взгляд больших, красивых глаз делал его облик таким милым и нежным.
Владимир полностью вжился в свою новую роль. Она доставляла ему удовольствие. Он мог часами, довольно мастерски вылизывать мою киску. Охотно брал в рот. По первому зову с наслаждением подставлял свой зад (и видимо желал бы делать это ещё чаще). Он был спокойный, тихий и послушный.
Я посмотрела на гениталии Владимира. Надо было, что-то с этим делать. Ни к чему такая многофункциональность. Конечно, идеальным вариантом было бы его кастрировать, с последующей обработкой эстрогенами. Но наверно это слишком. Надо было что-то придумывать. И я придумала.
Для начала я ограничила Владимира одним оргазмом в две недели. Затем раз в месяц.
Через полгода я начала замечать, что во время наших сексуальных контактов у Владимира отсутствует эрекция. Я всячески проверяла это предположение, пока не убедилась окончательно — Владимир импотент.
«Чего он хотел, добиваясь меня?» Думала я. «Удовольствий? Единственное удовольствие, которого он достиг это моё удовольствие»
Но это было неверно. Конечно, Владимир больше не был мужчиной. Но он вёл сексуально активную жизнь, в новом качестве, получая при этом даже большее удовольствие.
Пора было приступать к завершающей фазе.
Пришлось Владимиру увольняться и сидеть дома. Зарабатывал он прилично, и денег скопилось достаточно, чтобы даже я могла не работать несколько лет.
Но я продолжала работать, Владимир сидел дома, а каждый вечер мы ходили по магазинам, что ни-будь для него приобретая: то колготки, то кофточку, то юбку: Я каждый день занималась с ним, и постепенно из него начала вылепляться очень славная женщина. Эта женщина получила имя:
Влада.
Вернулась я домой позже обычного (юбилей фирмы с последующим банкетом был утомительным). Влада обрадовалась моему возвращению, помогла переодеться, что-то воркуя, о том как провела день. Её хлопоты пробудили во мне желание.
— Влада, приготовь пожалуйста ванну.
Я обняла её и шепнула в ушко.
— Но перед ванной мне потребуются услуги твоей попки, на полчасика.
Влада счастливо улыбнулась и пошла готовиться.
Вдоволь насытившись прекрасной попкой Влады, я легла в ванну, и погрузилась в воспоминания. Я вспоминала наш первый поцелуй. Не тот отвратительный поцелуй с Владимиром возле моего подъезда, а первый поцелуй с Владой, как нежна она была в этот момент, как прекрасна.
Я вспомнила, как мы начали спать в одной постели. И каждый раз, после того как я наслаждалась Владиной попкой, она засыпала, благодарно прижавшись щекой к моему плечу.
Наши отношения были очень нежными. Влада стала мне подругой. Пожалуй, лучшей подругой.
Наши сексуальные контакты по прежнему были частыми, но из них исчез малейший намёк на жестокость. Они были наполнены взаимной лаской.
Но всё-таки кое-что меня тяготило. Несмотря на всю нежность наших с Владой отношений, это была не любовь. Как ни обидно, но счастливого конца истории с Пигмалионом не получилось. Три года я жила, имея перед собой четкую цель, и вот теперь я не знала, что делать дальше.
В конце концов, я вспомнила слова Экзепюри о том, что мы в ответе за тех, кого мы приручили, и поняла, что я просто обязана побеспокоиться о её будущем.
Я решилась поговорить с Владой.
— Влада, как ты думаешь, может стоит подыскать для тебя подходящую партию.
— О чём ты?
— Может тебе с кем ни-будь познакомиться? С кем ни-будь кого бы ты смогла полюбить.
Влада склонила голову. Чувствовалось, что сейчас она заплачет.
— Ты меня бросаешь?
— Я тебя не бросаю, я беспокоюсь о тебе.
Влада рыдала. Я обняла её, прижала к себе, и продолжила.
— Пойми ты глупенькая, тебе нужен кто-то, кто тебя полюбит, и кого ты полюбишь. У тебя доброе сердце и оно жаждет любви:
— Никого мне не надо. Я тебя люблю.
— Это не любовь, это дружба. А дружба даже лучше, чем любовь. Любовь проходит, а дружба навсегда. Мы останемся с тобой подругами, но попробуем подыскать тебе кого ни-будь. Кого ни-будь, кого бы ты любила. Я для этого не подхожу. Я всего лишь слабая женщина, такая же, как и ты. Если получится — замечательно. Не получится — всё останется, как есть. Я ни в коем случае ни бросаю тебя, и не гоню.
Влада перестала плакать, только чуть всхлипывала. Она молчала. Она думала.
— Мне надо подумать.
— Ради бога. У тебя сколько угодно времени.
Через несколько дней Влада согласилась. Мы начали давать объявления, заполнять анкеты в брачных конторах, и через некоторое время появились отзывы. По большей части не было ничего интересного. Иногда Влада даже ходила на свидания, но возвращалась, как правило, сердитая и говорила, что больше она никуда не пойдёт.
Я совсем уже отчаялась. Но тут появился Виктор.
Я как-то спросила Владу не жалеет ли она о том что с ней произошло. Не возникает ли у неё желания снова стать Владимиром.
— Как ты можешь так говорить? — Влада даже рассердилась. — Даже вспоминать не хочу. Я счастлива в своей жизни.
Влада действительно счастлива. Вот уже почти два года как она живёт в браке (гражданском естественно). Они очень любят друг друга. У Влады появилось хобби, она начала шить, притом очень неплохо. Влада продала свою квартиру и на эти деньги открыла небольшое ателье. Периодически я пользуюсь его услугами, и Влада категорически отказывается брать у меня деньги. Мы по-прежнему остаемся лучшими подругами.
Оглядываясь назад, я понимаю, что Влада — это лучшее творение моей жизни. Размещаю с разрешения Влады и Виктора. Имена изменен)
