Ничем не примечательная московская пятиэтажка встретила меня неожиданной свежестью — настежь открытые окна позволяли летнему ветру хозяйничать повсюду. Было поразительно безлюдно — ни у входа, ни в подъезде мне не бросились в глаза ни озабоченные бабки, ни беззаботные дети. Я словно и не выходил из виртуального мира, вход в который знали только двое — я и Анюта.
Она сделала все, как мы договаривались. Я толкнул незапертую входную дверь и сразу увидел ее, такую свежую и беззащитную. Я сам вел эту игру, я был готов — и все равно у меня перехватило дыхание. Прелестная обнаженная девушка покорно стояла на коленях. Юная рабыня ждала своего Господина. Ее глаза были закрыты плотной широкой повязкой, напоминающей большие темные очки. На стройной девичьей шее красовался ярко-красный собачий ошейник — она сама его выбирала, это была первая игрушка, которую она купила по моему приказу. Ее обнаженная грудь вздрогнула от порыва ветра, ворвавшегося в открытую дверь. Аня испуганно одернула руки, только что блуждавшие между стройных ножек, затянутых в черные чулки. Девушка была прелестна в своей растерянности — она не знала, куда деть свои тонкие руки, куда спрятать мокрые от любовного сока ладошки. В конце концов она прижала их к лицу, словно повязка не могла спрятать ее глаза от встречи с моим взглядом. Да, таково было условие — и в этот раз ей запрещено было видеть своего Господина. Она могла дотронуться до моего тела — но я все еще оставался для нее исчезающе-виртуальным.
Я закрыл дверь и медленно дважды щелкнул замком. Каждый щелчок выстрелом отдавался в коридоре, заставляя беззащитную Анюту вздрагивать всем телом. Возможно сейчас она испугалась, возможно в панике думает о том, как безрассудно доверилась человеку, которого еще ни разу не видела. Поздно, она в ловушке. Я знаю, что мне некуда торопиться, я вижу, что покорная рабыня целиком в моей власти. Ее локти мешают мне любоваться девичьим телом.
— Руки за спину! — негромко командую я дрожащей девушке. Аня безропотно подчиняется и скрещивает руки на пояснице, открывая мне свои прелести. Я медленно раздеваюсь, мне хочется всей кожей чувствовать волшебные запахи юного тела, а мой член уже изнывает в тесноте джинсов. Сегодня я впервые выебу эту маленькую шлюшку, которая последний месяц целиком занимает мои мысли. Поддрачивая член, я обхожу кругом свою добычу, проводя рукой по ошейнику и любуясь телом юной рабыни, дрожащей в томительном ожидании неведомых ощущений. Девушка прекрасна в своей беззащитности и в своей откровенной чувственности.
— Встать, руки за голову! Анюта поднимается с колен, едва не упав снова, когда подворачивается ножка в красной, в тон ошейнику, туфельке на шпильке. Аня вскрикивает, ее шатает как пьяную. Я с трудом сдерживаю желание накинуться на эту беззащитную самочку, подмять ее под себя, овладеть ей грубо и бурно. Но нет, сегодня я пришел лишь помучить свою рабыню, лишь приоткрыть перед ней дверь в новый волшебный мир. С наслаждением глажу и ощупываю девичье тело, такое открытое и нежное. Какая замечательная грудь, не могу отказать себе в удовольствии и впиваюсь в нее губами. Анюта стонет, изгибается, похотливо сжимает бедра. — Расставь ноги шире! Одна моя рука бродит по упругой попке, а пальцы второй вновь, как в тот раз в метро, перебирают завитки волос на ее лобке. А потом решительно проникают в беззащитное лоно. Из уст девушки вырывается протяжный крик, преходящий в повизгивание, когда я начинаю решительно трахать рукой ее истекающую соками похотливую пизду. Наконец, она не выдерживает. — Возьмите, возьмите меня, мой Господин! Я умоляю вас! Выебите свою шлюху, свою блядь, я умоляю вас, Повелитель! Возьмите меня, я ваша хуесоска! Аня уже кричит так, что ее могут услышать соседи. Я резко убираю руку. Прерванная ласка бьет девушку словно током, она судорожно извивается, пытаясь продлить наслаждение, но не смеет опустить руки.
— На колени, сука! Аня падает, как подкошенная, не чувствуя удара коленей об пол. Она выглядит великолепно, она вся — кричащий комок страсти, мокрый от пота и истекающий соком любви. Я не могу больше сдерживаться, я хочу ее. — Руки за спину! Я вхожу в ее ротик словно проваливаясь в жерло вулкана, рычащего, булькающего, исходящего пеной. — На, блядь, соси, сука! Я ебу в рот прекрасную, покорную, сочащуюся чувственностью девушку, мечтавшую об этой минуте так же, как и я — что может быть прекраснее! — Давай, хуесоска, работай! Я держу ее голову двумя руками и резко натягиваю на свой хуй. С покорностью резиновой куклы Анюта отдается грубому натиску своего Господина, и я восхищен ею, восхищен ее способностью растворяться в преданности и любовной страсти. — Еби себя сама! Руки Анюты, словно две хищные птицы, набрасываются на открытую рану ее лона и начинают яростно терзать девичью плоть. — Шлюха, рабыня, дешевая подстилка, на, получи! Я выплескиваю сперму столь бурно, что мой член выскакивает из разъебанного девичьего ротика и белесые капли разлетаются повсюду. Анюта рыдает в экстазе. За волосы резко пригибаю опущенную рабыню. — Лижи яйца, сука! Давай, блядь, давай! Ммм, боже, как же это приятно! С собачьей преданностью девушка вылизывает мою промежность, мои волосатые яйца, я сжимаю бедрами ее голову.
Я разжал ноги и отпустил Анюту, наклонился над ее измученным, мокрым, счастливым лицом и чувственно поцеловал ее в губы. — Ты прекрасна, моя маленькая рабыня. Ты заслуживаешь столь многого, что этот мир в долгу перед тобой. Ты будешь получать от меня страсть, которой ты достойна. Всхлипывающая девушка обняла мои ноги. — Я так счастлива! Я так люблю вас, мой Господин. Я ваша шлюха, я мечтаю служить вам, Повелитель! Вы позволите недостойной соске лизать ваши ноги? Я сел и отдался ее ласке, Анюта нежно вылизывала пальцы у меня на ногах. — В эти выходные я позвоню тебе. Мы уедем к лесному озеру и окунемся в нашу первую игру. Завтра я пришлю тебе ее правила, чтобы ты успела подготовить себя. А сегодня — прощай. Я хочу запомнить тебя такой прекрасной, как сейчас.
* * *
> Здравствуйте, я мечтаю о сексуальном рабстве.
> Разрешите стать вашей шлюхой и рабыней.
Ее первое письмо было похожим на десятки других. Поначалу я был даже удивлен количеством невостребованной женской страсти в нашем мире. Молоденькие студентки, неудовлетворенные своими сопливыми, бедными фантазией и не способными брать на себя обязательств однокурсниками; разведенные женщины, в ужасе отшатывающиеся от надвигающегося призрака одинокого увядания и отчаянно пытающиеся найти хотя бы разовый секс; бизнес-леди, обманутые призраком эмансипации, затасканные и игнорируемые мужчинами из-за своей глупой гордыни; прилежные домохозяйки, любящие своих мужей кто за покой, кто за деньги, кто по привычке, но отчаянно неудовлетворенные. Я отвечаю каждой, каждая из них имеет право на свой шанс.
> Мой Господин, как я счастлива! Я буду очень стараться, чтобы вы не разочаровались во мне и позволили > стать вашей рабыней!
> Как вы приказали, я стою перед компьютером на коленях, совершенно голая, только в туфлях и собачьем > ошейнике. Ошейник я купила красный, в цвет моих туфелек, я очень хочу вам понравиться! Я так волновалась, > когда его покупала. Я представила, как продавщица спрашивает меня, какая у меня собака, чтобы помочь в > выборе, а я отвечаю, что у меня — сучка! > Я вся мокрая от желания принадлежать вам, мой Хозяин. Спасибо что разрешили недостойной сучке > мастурбировать, мечтая о вас...
Меня заводят настоящие, живые люди, с их подлинной жизнью и реальными чувствами. Женщины обычно достаточно легко исповедуются перед внимательным к их проблемам виртуальным незнакомцем — и я вижу, как им не хватает такого понимания в реале. Меня интересует все — где и как живет, работает, каков сексуальный опыт, о чем мечтает. Чем глубже она открывается — тем лучше я ее понимаю, тем больше ей верю и тем больше в нее вкладываюсь. Наше общение всегда интимно — только я и она, вынесение отношений наружу я считаю предательством. Речь никогда не идет об отказе от привычного мира, от устоявшихся и нередко искренне любимых партнеров ради новой связи. Наоборот, эта связь должна делать жизнь полнее и ярче, должна дарить параллельные миры — не разрушая, не заменяя, а обогащая уже существующий. Не коверкая жизнь, а даря возможность прожить несколько жизней.
> Мне 22, я студентка, живу в Москве с родителями.
> Я очень хочу быть вашей рабыней! В реале ни разу не пробовала, в сети пыталась, но не могла найти > мужчину, который был бы достаточно интересен, внимателен и не был бы жестоким. Впервые я вижу это именно в > вас, разрешите мне называть вас Господином! Я мечтаю каждый день становиться на колени и молиться вам! > Позвольте маленькой шлюшке лизать ваши ноги...
Я смотрю на ее фотографию и не могу поверить, что у такой красивой девушки с такой развитой фантазией могут быть проблемы с интересным сексом. Но по опыту знаю — могут. Мне почти всегда пишут достаточно симпатичные — видимо, страшненькие вообще боятся высунуться. И хотя внешние данные никогда не были для меня главным критерием, я искренне любуюсь Анютой. Да и ее письма заводят не на шутку, она потрясающе чувственна. Я уже хочу обладать ею, но я еще не уверен, что она к этому готова. Торопливость может повредить ей, а я всегда достаточно осторожен. Я в ответе за всех, кого приручил, и не раздаю обязательств кому попало.
> Мне хочется быть с мужчиной значительно старше меня. Мне хочется, чтобы во время секса меня связывали, > делали мне немного больно — били по попке, крепко держали за волосы. Меня очень возбуждает, когда обзывают > грязными словами.
> Сегодня ночью я буду представлять как вы унижаете и насилуете меня, и буду течь от вожделения. Буду > предаваться мечтам и надеждам, что когда-нибудь вы выебите свою рабыню в реале и я смогу отсосать у вас. Я > буду ползать у ваших ног и молить о том, что бы вы трахнули меня в девственную попку, буду выполнять все > ваши приказания голой в ошейнике. Буду с нетерпением ждать наказаний, т. к. мечтаю о них...
Я старше ее на 15 лет и то, как Анюта описала свои желания мне очень нравится — я не люблю жестокого садизма, но мне тоже нравится грубый, решительный секс с покорной рабыней. Я люблю разнообразие. Мне нравится смесь невинности и чувственности. Мне нравится овладевать женщиной напористо, снимая своей силой ее страхи и волнения. Иногда грубо, преодолевая инерцию или сопротивление — но так, чтобы рабыня была в итоге счастлива, покоряясь мне. Она должна уметь подолгу сосать член и вылизывать яйца — и получать удовольствие от этого. Должна уметь возбуждать себя сама и предлагать себя Господину, приходя к нему мокрой от желания. Я люблю сковывать рабыню, люблю кончать ей на лицо. Люблю страстно лапать и мять ее тело, хватать за волосы и сочно шлепать по заднице. Мне нравится фотографировать рабыню во всех видах.
> О, мой любимый Господин!!! Я поражена вашими фотографиями! Я до слез хочу лизать ваш член!
> Я полночи мастурбировала, представляя себе как вы застегиваете на мне ошейник и берете поводок в свои > руки. Я на четвереньках, голая, только в чулках, лифчик вы порвали и обрывками от него связали мои > недостойные руки. Я не смею поднять на вас глаза, поэтому вижу только ваши ноги. Хочу их целовать и молить > вас чтоб вы дали мне отсосать. Вы смилостивились и начали натягивать мою голову на ваш член, я очень > стараюсь, потому что вы мой Господин, а я ваша потаскуха, готовая выполнить любой ваш приказ. Потом вы > кончили мне на лицо, а я принялась слизывать то, что осталось у меня на губах. Я попросила дозволения > вылизать ваш член и вы не отказали своей шлюшке.
> Я молилась вам и мастурбировала тюбиком с кремом. Я кончила дважды, я на таком взводе от служения вам. Я > молилась вам и готова была кричать от радости...
Цифровая фотокамера преображает наше общение в настоящий праздник. Мыслить образами умеют не все, для этого одним не хватает смелости, другим фантазии и чувства прекрасного. Иногда фотография хрупкой ладони заводит больше, чем откровенная порнуха. Меня радует Анин вкус и степень ее доверия, но пока трудно понять — она настолько проницательна, что за пару недель нашей переписки уже успела осознать мою порядочность или настолько возбуждена и безрассудна, что не понимает опасности? Вероятно, и то и другое. Я прекрасно знаю, что без доверия нет никаких шансов на что-то содержательное, но окружающий мир бывает грязен, и большинство женщин откровенно трусит. Я же могу только дать крылья, но поверить в них и броситься в пропасть чтобы летать — это женщина способна сделать только сама. Впрочем, я никого не тороплю, пусть разберутся во мне, в своих чувствах. Некоторые пропадают, чтобы в слезах вернуться через месяц — моя дверь всегда открыта. Но Анюта не такова, она и сама не терпит промедления.
> Я поставила фотоаппарат и начала медленно раздеваться под музыку. Расстегнула блузку, потом приспустила > штаны и трусы, опустила глаза как и подобает рабыне, и одела на себя ошейник. Все вещи я кидала на пол. > Попкой я терлась о ручку двери и представляла как вы открываете дверь и видите меня полуголую, в ошейнике, > стоящую раком и мокрую от похоти. Вы ударяете меня по заду за непристойную для рабыни позу. Я падаю на > колени и целую ваши ноги. Вы хватаете меня за волосы и тянете вверх, я не поднимаю бесстыжих глаз и широко > открываю рот в рабской надежде, что вы дадите мне отсосать ваш член. Я стараюсь, облизываю головку, потом > утыкаюсь носом в ваши яйца и голова кружится от счастья, что вы мой Господин. Я лижу ваши яйца, беру их в > рот, кончите мне на лицо!
> Я вся теку от общения с вами мой Повелитель! Накажите меня, мой Господин, я потаскуха!
Аня присылает свои фотографии: вот она сфотографировала крупным планом божью коровку на своей обнаженной груди, вот силуэт девушки на фоне балконной двери, вот шаловливые пальчики в мокрой пизденке, вот ее язычок лижет на мониторе фотографию моего члена. Смешно пытаться при помощи дешевой цифровой мыльницы и автоспуска конкурировать с тоннами качественного сетевого порно. Но искренние фотографии чувственной девушки, доверившей мне свои интимные тайны и выполняющей мои указания — это заводит как ничто другое. Прошла еще неделя. Предо мной ее последняя фотография: обнаженная Анюта стоит на коленях перед своим Господином. Из одежды — только любимые ею туфельки, ошейник и спущенные до середины бедра трусики. Руки на затылке, на груди помадой написано: Я ваша покорная шлюха! Я вижу, что ее доверие ко мне безгранично. Я верю ей, и теперь уже готов взять ее в свои рабыни.
* * *
Совмещение виртуальности с реалом — моя любимая игра. Вот на скамейке в парке сидит девушка, закинув руки за голову, закрыв глаза и откинувшись назад. Отдыхает? Ждет кого-то? Возможно. А может выполняет приказ своего Господина: на ней нет ни трусиков, ни лифчика, груди с торчащими от возбуждения сосками едва прикрыты гибкой тканью откровенной маечки. Ее мечтающий о господском члене ротик взволнованно приоткрыт, а бедра сжимаются, она отчаянно борется с желанием ласкать себя прямо здесь, прямо на глазах этой толпы... и своего Господина. Испугавшись вырвавшегося из собственных уст стона, она приоткрывает глаза: она знает, что за ней наблюдают, но кто? кто из проходящих мимо — ее Хозяин? Может быть этот, в дорогом деловом костюме? Или вон тот, сидящий на скамейке напротив? Или... о боже!... неужели вон тот подросток с фотоаппаратом наготове, так откровенно на нее засмотревшийся!... Какой позор! Ее бросает в краску, дыхание сбивается. Нет, нет, это невозможно, она же знает достаточно, чтобы это понять. К ней подходит какой-то незнакомый мужчина. — Девушка, а как вас зовут?
> Я так испугалась, только бы он не начал приставать! Я же не имею права ни ответить, ни опустить руки, > спрятав от жадного взгляда свою открытую как у шлюхи грудь — ну проходи же, проходи! Слава богу, ушел, а > ведь если бы не люди вокруг, он мог сделать со мной что угодно, я скорее умерла бы, чем нарушила приказ > моего Господина.
> Ой! А может быть это и были вы?! Я больше не могу, я уже вся мокрая от страха и возбуждения. Как же я > поеду домой с таким пятном на юбке. Господин мой, где же вы, я так жду вас, не мучьте меня! > Нет, что я говорю, я ведь только ваша шлюха, простите, простите мне мою дерзость! Удовольствие Господина > — закон для рабыни! Накажите меня, недостойную блядь. Я ничто, я рабыня, я половая тряпка у ваших ног...
Следующая наша встреча состоялась поздно вечером в метро. Народу было мало и нам не должны были помешать посторонние. Но ощущение публичности происходящего все равно волнует по-особенному. Аня стояла в самом конце платформы, отвернувшись от нее. На ней легкое летнее платье и белые босоножки — и я знаю, что под коротким платьицем она совершенно голенькая. Я подошел к ней сзади. Сегодня она почувствует мое прикосновение и услышит меня, но ей запрещено на меня смотреть. Я знал, что Анюта не нарушит своего обещания, ведь для нее это было равносильно катастрофе — нарушив приказ, она рискует потерять меня навсегда. Девушка слышит мои шаги и я вижу, как она буквально сжимается. Я останавливаюсь в полушаге от нее. Аня дрожит — дрожит так, что это бросается в глаза. Я беру ее ладонями за обнаженные плечи. Она вздрагивает как от удара и стонет как от боли. Мы стоим так почти минуту, я жду, пока девушка немного успокоится.
— Подними руками юбку спереди — приказываю я. Анюта покорно подчиняется моей воле, она все еще дрожит, но сейчас кажется, что она боится даже дышать. Я прижимаюсь к ней сзади всем телом, мой напряженный член, выпирающий сквозь летние брюки, с наслаждением ложится в ложбину ее прекрасной попки. Аня стонет и прижимается ко мне сильнее, начинает тереться об меня как похотливая сучка. — Замри, шлюха! — командую я. Я опускаю руку к ее бедру и медленно продвигаюсь к бесстыдно обнаженному лобку покорной рабыни. Ммм, она действительно насквозь мокрая. Только сейчас я замечаю, что любовный сок течет по ее ногам. Мои пальцы перебирают кудряшки волос над ее пизденкой. Анюта всхлипывает, она плачет от счастья. — Раздвинь ноги! Это мой подарок — говорю я и медленно погружаю в ее лоно изящно вытянутый флакон с духами. Девушка смыкает ножки и едва не падает, она в полуобморочном состоянии, мне приходится придержать ее, чтобы дать ей отдышаться. Я опускаю ей юбку, провожу ладонями по бессильно опущенным рукам рабыни — и ухожу не оглядываясь. Я боюсь потерять этот волшебный заряд чувственности, я хочу унести его с собой.
> Мой Господин, я чуть не сошла с ума! Такого количества оргазмов за одну ночь у меня не было никогда в > жизни! Я мастурбировала флаконом от духов и вспоминала нашу встречу, а потом мечтала, как вы придете ко мне > домой.
> Я встречаю вас голая, на коленях, в одних чулках и ошейнике. Судорожно скрещиваю руки на груди, пытаясь > прикрыться. Голова опущена, я понимаю, что заслужила наказание за невольную попытку прикрыть свою наготу. Не > поднимая глаз, протягиваю вам поводок. Вы приказываете мне повернуться задом и встать раком. Я сразу > выполняю приказ, поворачиваюсь и приподнимаю беззащитную попку, покорно отдавая себя Хозяину. Вы берете > поводок и хлещите меня по извивающемуся заду. Кричать я не имею права, я лишь поскуливаю и тихо умоляю > продолжить наказание, я его заслужила.
> Потом Вы пристегиваете поводок к моему ошейнику, закрепляете другой конец на ремне своих брюк, и идете в > туалет. Я на четвереньках покорно ползу за Вами, я ваша сучка. В туалете Вы приказываете мне лизать ваши > яйца, пока вы будете писать. Я выполняю все со старанием, я ваша рабыня, я мечтаю служить вам на коленях. > Облегчившись, вы поднимаете меня за волосы, суете мне член в рот и я тщательно его вылизываю. Вы > приказываете мне снять носок с вашей правой ноги, и пососать большой палец. Потом вы снова за волосы > поднимаете мою голову к своему члену и насаживаете на него мой ротик. Руками вы держите меня за волосы и > подбородок и до основания толкаете мне в глотку свой пенис. Я на коленях, ноги раздвинуты, руки покорно > убраны за спину, я задыхаясь сосу ваш хуй. Большим пальцем ноги вы теребите мою мокрую пизду, которая течет > как у шлюхи.
> Наконец, вам надоедает игра с моим ртом. Вы за поводок вытаскиваете меня из туалета и связываете руки > так, что они притянуты к ошейнику. Приказываете мне встать раком, шлепаете меня по заду и входите в него. > Ваши яйца бьют по моей мокрой пизде и я кричу от счастья! Вы переворачиваете свою похотливую шлюху и > кончаете мне на лицо. Ваша преданная сучка скулит от радости, вылизывает ваш хуй и яйца и кончает сама.
> Мой Господин!
> Жить обычной жизнью я больше не хочу, потому что я Рабыня, я создана для своего Господина.
> Пожалуйста, поверьте мне, я буду хорошей и исполнительной, я создана выполнять ваши приказы в рабском > ошейнике.
> Я знаю, что такое счастье. Счастье — это возможность безгранично любить того, кто тебя понимает!
Она сделала все, как мы договаривались. Я толкнул незапертую входную дверь и сразу увидел ее, такую свежую и беззащитную. Я сам вел эту игру, я был готов — и все равно у меня перехватило дыхание. Прелестная обнаженная девушка покорно стояла на коленях. Юная рабыня ждала своего Господина. Ее глаза были закрыты плотной широкой повязкой, напоминающей большие темные очки. На стройной девичьей шее красовался ярко-красный собачий ошейник — она сама его выбирала, это была первая игрушка, которую она купила по моему приказу. Ее обнаженная грудь вздрогнула от порыва ветра, ворвавшегося в открытую дверь. Аня испуганно одернула руки, только что блуждавшие между стройных ножек, затянутых в черные чулки. Девушка была прелестна в своей растерянности — она не знала, куда деть свои тонкие руки, куда спрятать мокрые от любовного сока ладошки. В конце концов она прижала их к лицу, словно повязка не могла спрятать ее глаза от встречи с моим взглядом. Да, таково было условие — и в этот раз ей запрещено было видеть своего Господина. Она могла дотронуться до моего тела — но я все еще оставался для нее исчезающе-виртуальным.
Я закрыл дверь и медленно дважды щелкнул замком. Каждый щелчок выстрелом отдавался в коридоре, заставляя беззащитную Анюту вздрагивать всем телом. Возможно сейчас она испугалась, возможно в панике думает о том, как безрассудно доверилась человеку, которого еще ни разу не видела. Поздно, она в ловушке. Я знаю, что мне некуда торопиться, я вижу, что покорная рабыня целиком в моей власти. Ее локти мешают мне любоваться девичьим телом.
— Руки за спину! — негромко командую я дрожащей девушке. Аня безропотно подчиняется и скрещивает руки на пояснице, открывая мне свои прелести. Я медленно раздеваюсь, мне хочется всей кожей чувствовать волшебные запахи юного тела, а мой член уже изнывает в тесноте джинсов. Сегодня я впервые выебу эту маленькую шлюшку, которая последний месяц целиком занимает мои мысли. Поддрачивая член, я обхожу кругом свою добычу, проводя рукой по ошейнику и любуясь телом юной рабыни, дрожащей в томительном ожидании неведомых ощущений. Девушка прекрасна в своей беззащитности и в своей откровенной чувственности.
— Встать, руки за голову! Анюта поднимается с колен, едва не упав снова, когда подворачивается ножка в красной, в тон ошейнику, туфельке на шпильке. Аня вскрикивает, ее шатает как пьяную. Я с трудом сдерживаю желание накинуться на эту беззащитную самочку, подмять ее под себя, овладеть ей грубо и бурно. Но нет, сегодня я пришел лишь помучить свою рабыню, лишь приоткрыть перед ней дверь в новый волшебный мир. С наслаждением глажу и ощупываю девичье тело, такое открытое и нежное. Какая замечательная грудь, не могу отказать себе в удовольствии и впиваюсь в нее губами. Анюта стонет, изгибается, похотливо сжимает бедра. — Расставь ноги шире! Одна моя рука бродит по упругой попке, а пальцы второй вновь, как в тот раз в метро, перебирают завитки волос на ее лобке. А потом решительно проникают в беззащитное лоно. Из уст девушки вырывается протяжный крик, преходящий в повизгивание, когда я начинаю решительно трахать рукой ее истекающую соками похотливую пизду. Наконец, она не выдерживает. — Возьмите, возьмите меня, мой Господин! Я умоляю вас! Выебите свою шлюху, свою блядь, я умоляю вас, Повелитель! Возьмите меня, я ваша хуесоска! Аня уже кричит так, что ее могут услышать соседи. Я резко убираю руку. Прерванная ласка бьет девушку словно током, она судорожно извивается, пытаясь продлить наслаждение, но не смеет опустить руки.
— На колени, сука! Аня падает, как подкошенная, не чувствуя удара коленей об пол. Она выглядит великолепно, она вся — кричащий комок страсти, мокрый от пота и истекающий соком любви. Я не могу больше сдерживаться, я хочу ее. — Руки за спину! Я вхожу в ее ротик словно проваливаясь в жерло вулкана, рычащего, булькающего, исходящего пеной. — На, блядь, соси, сука! Я ебу в рот прекрасную, покорную, сочащуюся чувственностью девушку, мечтавшую об этой минуте так же, как и я — что может быть прекраснее! — Давай, хуесоска, работай! Я держу ее голову двумя руками и резко натягиваю на свой хуй. С покорностью резиновой куклы Анюта отдается грубому натиску своего Господина, и я восхищен ею, восхищен ее способностью растворяться в преданности и любовной страсти. — Еби себя сама! Руки Анюты, словно две хищные птицы, набрасываются на открытую рану ее лона и начинают яростно терзать девичью плоть. — Шлюха, рабыня, дешевая подстилка, на, получи! Я выплескиваю сперму столь бурно, что мой член выскакивает из разъебанного девичьего ротика и белесые капли разлетаются повсюду. Анюта рыдает в экстазе. За волосы резко пригибаю опущенную рабыню. — Лижи яйца, сука! Давай, блядь, давай! Ммм, боже, как же это приятно! С собачьей преданностью девушка вылизывает мою промежность, мои волосатые яйца, я сжимаю бедрами ее голову.
Я разжал ноги и отпустил Анюту, наклонился над ее измученным, мокрым, счастливым лицом и чувственно поцеловал ее в губы. — Ты прекрасна, моя маленькая рабыня. Ты заслуживаешь столь многого, что этот мир в долгу перед тобой. Ты будешь получать от меня страсть, которой ты достойна. Всхлипывающая девушка обняла мои ноги. — Я так счастлива! Я так люблю вас, мой Господин. Я ваша шлюха, я мечтаю служить вам, Повелитель! Вы позволите недостойной соске лизать ваши ноги? Я сел и отдался ее ласке, Анюта нежно вылизывала пальцы у меня на ногах. — В эти выходные я позвоню тебе. Мы уедем к лесному озеру и окунемся в нашу первую игру. Завтра я пришлю тебе ее правила, чтобы ты успела подготовить себя. А сегодня — прощай. Я хочу запомнить тебя такой прекрасной, как сейчас.
* * *
> Здравствуйте, я мечтаю о сексуальном рабстве.
> Разрешите стать вашей шлюхой и рабыней.
Ее первое письмо было похожим на десятки других. Поначалу я был даже удивлен количеством невостребованной женской страсти в нашем мире. Молоденькие студентки, неудовлетворенные своими сопливыми, бедными фантазией и не способными брать на себя обязательств однокурсниками; разведенные женщины, в ужасе отшатывающиеся от надвигающегося призрака одинокого увядания и отчаянно пытающиеся найти хотя бы разовый секс; бизнес-леди, обманутые призраком эмансипации, затасканные и игнорируемые мужчинами из-за своей глупой гордыни; прилежные домохозяйки, любящие своих мужей кто за покой, кто за деньги, кто по привычке, но отчаянно неудовлетворенные. Я отвечаю каждой, каждая из них имеет право на свой шанс.
> Мой Господин, как я счастлива! Я буду очень стараться, чтобы вы не разочаровались во мне и позволили > стать вашей рабыней!
> Как вы приказали, я стою перед компьютером на коленях, совершенно голая, только в туфлях и собачьем > ошейнике. Ошейник я купила красный, в цвет моих туфелек, я очень хочу вам понравиться! Я так волновалась, > когда его покупала. Я представила, как продавщица спрашивает меня, какая у меня собака, чтобы помочь в > выборе, а я отвечаю, что у меня — сучка! > Я вся мокрая от желания принадлежать вам, мой Хозяин. Спасибо что разрешили недостойной сучке > мастурбировать, мечтая о вас...
Меня заводят настоящие, живые люди, с их подлинной жизнью и реальными чувствами. Женщины обычно достаточно легко исповедуются перед внимательным к их проблемам виртуальным незнакомцем — и я вижу, как им не хватает такого понимания в реале. Меня интересует все — где и как живет, работает, каков сексуальный опыт, о чем мечтает. Чем глубже она открывается — тем лучше я ее понимаю, тем больше ей верю и тем больше в нее вкладываюсь. Наше общение всегда интимно — только я и она, вынесение отношений наружу я считаю предательством. Речь никогда не идет об отказе от привычного мира, от устоявшихся и нередко искренне любимых партнеров ради новой связи. Наоборот, эта связь должна делать жизнь полнее и ярче, должна дарить параллельные миры — не разрушая, не заменяя, а обогащая уже существующий. Не коверкая жизнь, а даря возможность прожить несколько жизней.
> Мне 22, я студентка, живу в Москве с родителями.
> Я очень хочу быть вашей рабыней! В реале ни разу не пробовала, в сети пыталась, но не могла найти > мужчину, который был бы достаточно интересен, внимателен и не был бы жестоким. Впервые я вижу это именно в > вас, разрешите мне называть вас Господином! Я мечтаю каждый день становиться на колени и молиться вам! > Позвольте маленькой шлюшке лизать ваши ноги...
Я смотрю на ее фотографию и не могу поверить, что у такой красивой девушки с такой развитой фантазией могут быть проблемы с интересным сексом. Но по опыту знаю — могут. Мне почти всегда пишут достаточно симпатичные — видимо, страшненькие вообще боятся высунуться. И хотя внешние данные никогда не были для меня главным критерием, я искренне любуюсь Анютой. Да и ее письма заводят не на шутку, она потрясающе чувственна. Я уже хочу обладать ею, но я еще не уверен, что она к этому готова. Торопливость может повредить ей, а я всегда достаточно осторожен. Я в ответе за всех, кого приручил, и не раздаю обязательств кому попало.
> Мне хочется быть с мужчиной значительно старше меня. Мне хочется, чтобы во время секса меня связывали, > делали мне немного больно — били по попке, крепко держали за волосы. Меня очень возбуждает, когда обзывают > грязными словами.
> Сегодня ночью я буду представлять как вы унижаете и насилуете меня, и буду течь от вожделения. Буду > предаваться мечтам и надеждам, что когда-нибудь вы выебите свою рабыню в реале и я смогу отсосать у вас. Я > буду ползать у ваших ног и молить о том, что бы вы трахнули меня в девственную попку, буду выполнять все > ваши приказания голой в ошейнике. Буду с нетерпением ждать наказаний, т. к. мечтаю о них...
Я старше ее на 15 лет и то, как Анюта описала свои желания мне очень нравится — я не люблю жестокого садизма, но мне тоже нравится грубый, решительный секс с покорной рабыней. Я люблю разнообразие. Мне нравится смесь невинности и чувственности. Мне нравится овладевать женщиной напористо, снимая своей силой ее страхи и волнения. Иногда грубо, преодолевая инерцию или сопротивление — но так, чтобы рабыня была в итоге счастлива, покоряясь мне. Она должна уметь подолгу сосать член и вылизывать яйца — и получать удовольствие от этого. Должна уметь возбуждать себя сама и предлагать себя Господину, приходя к нему мокрой от желания. Я люблю сковывать рабыню, люблю кончать ей на лицо. Люблю страстно лапать и мять ее тело, хватать за волосы и сочно шлепать по заднице. Мне нравится фотографировать рабыню во всех видах.
> О, мой любимый Господин!!! Я поражена вашими фотографиями! Я до слез хочу лизать ваш член!
> Я полночи мастурбировала, представляя себе как вы застегиваете на мне ошейник и берете поводок в свои > руки. Я на четвереньках, голая, только в чулках, лифчик вы порвали и обрывками от него связали мои > недостойные руки. Я не смею поднять на вас глаза, поэтому вижу только ваши ноги. Хочу их целовать и молить > вас чтоб вы дали мне отсосать. Вы смилостивились и начали натягивать мою голову на ваш член, я очень > стараюсь, потому что вы мой Господин, а я ваша потаскуха, готовая выполнить любой ваш приказ. Потом вы > кончили мне на лицо, а я принялась слизывать то, что осталось у меня на губах. Я попросила дозволения > вылизать ваш член и вы не отказали своей шлюшке.
> Я молилась вам и мастурбировала тюбиком с кремом. Я кончила дважды, я на таком взводе от служения вам. Я > молилась вам и готова была кричать от радости...
Цифровая фотокамера преображает наше общение в настоящий праздник. Мыслить образами умеют не все, для этого одним не хватает смелости, другим фантазии и чувства прекрасного. Иногда фотография хрупкой ладони заводит больше, чем откровенная порнуха. Меня радует Анин вкус и степень ее доверия, но пока трудно понять — она настолько проницательна, что за пару недель нашей переписки уже успела осознать мою порядочность или настолько возбуждена и безрассудна, что не понимает опасности? Вероятно, и то и другое. Я прекрасно знаю, что без доверия нет никаких шансов на что-то содержательное, но окружающий мир бывает грязен, и большинство женщин откровенно трусит. Я же могу только дать крылья, но поверить в них и броситься в пропасть чтобы летать — это женщина способна сделать только сама. Впрочем, я никого не тороплю, пусть разберутся во мне, в своих чувствах. Некоторые пропадают, чтобы в слезах вернуться через месяц — моя дверь всегда открыта. Но Анюта не такова, она и сама не терпит промедления.
> Я поставила фотоаппарат и начала медленно раздеваться под музыку. Расстегнула блузку, потом приспустила > штаны и трусы, опустила глаза как и подобает рабыне, и одела на себя ошейник. Все вещи я кидала на пол. > Попкой я терлась о ручку двери и представляла как вы открываете дверь и видите меня полуголую, в ошейнике, > стоящую раком и мокрую от похоти. Вы ударяете меня по заду за непристойную для рабыни позу. Я падаю на > колени и целую ваши ноги. Вы хватаете меня за волосы и тянете вверх, я не поднимаю бесстыжих глаз и широко > открываю рот в рабской надежде, что вы дадите мне отсосать ваш член. Я стараюсь, облизываю головку, потом > утыкаюсь носом в ваши яйца и голова кружится от счастья, что вы мой Господин. Я лижу ваши яйца, беру их в > рот, кончите мне на лицо!
> Я вся теку от общения с вами мой Повелитель! Накажите меня, мой Господин, я потаскуха!
Аня присылает свои фотографии: вот она сфотографировала крупным планом божью коровку на своей обнаженной груди, вот силуэт девушки на фоне балконной двери, вот шаловливые пальчики в мокрой пизденке, вот ее язычок лижет на мониторе фотографию моего члена. Смешно пытаться при помощи дешевой цифровой мыльницы и автоспуска конкурировать с тоннами качественного сетевого порно. Но искренние фотографии чувственной девушки, доверившей мне свои интимные тайны и выполняющей мои указания — это заводит как ничто другое. Прошла еще неделя. Предо мной ее последняя фотография: обнаженная Анюта стоит на коленях перед своим Господином. Из одежды — только любимые ею туфельки, ошейник и спущенные до середины бедра трусики. Руки на затылке, на груди помадой написано: Я ваша покорная шлюха! Я вижу, что ее доверие ко мне безгранично. Я верю ей, и теперь уже готов взять ее в свои рабыни.
* * *
Совмещение виртуальности с реалом — моя любимая игра. Вот на скамейке в парке сидит девушка, закинув руки за голову, закрыв глаза и откинувшись назад. Отдыхает? Ждет кого-то? Возможно. А может выполняет приказ своего Господина: на ней нет ни трусиков, ни лифчика, груди с торчащими от возбуждения сосками едва прикрыты гибкой тканью откровенной маечки. Ее мечтающий о господском члене ротик взволнованно приоткрыт, а бедра сжимаются, она отчаянно борется с желанием ласкать себя прямо здесь, прямо на глазах этой толпы... и своего Господина. Испугавшись вырвавшегося из собственных уст стона, она приоткрывает глаза: она знает, что за ней наблюдают, но кто? кто из проходящих мимо — ее Хозяин? Может быть этот, в дорогом деловом костюме? Или вон тот, сидящий на скамейке напротив? Или... о боже!... неужели вон тот подросток с фотоаппаратом наготове, так откровенно на нее засмотревшийся!... Какой позор! Ее бросает в краску, дыхание сбивается. Нет, нет, это невозможно, она же знает достаточно, чтобы это понять. К ней подходит какой-то незнакомый мужчина. — Девушка, а как вас зовут?
> Я так испугалась, только бы он не начал приставать! Я же не имею права ни ответить, ни опустить руки, > спрятав от жадного взгляда свою открытую как у шлюхи грудь — ну проходи же, проходи! Слава богу, ушел, а > ведь если бы не люди вокруг, он мог сделать со мной что угодно, я скорее умерла бы, чем нарушила приказ > моего Господина.
> Ой! А может быть это и были вы?! Я больше не могу, я уже вся мокрая от страха и возбуждения. Как же я > поеду домой с таким пятном на юбке. Господин мой, где же вы, я так жду вас, не мучьте меня! > Нет, что я говорю, я ведь только ваша шлюха, простите, простите мне мою дерзость! Удовольствие Господина > — закон для рабыни! Накажите меня, недостойную блядь. Я ничто, я рабыня, я половая тряпка у ваших ног...
Следующая наша встреча состоялась поздно вечером в метро. Народу было мало и нам не должны были помешать посторонние. Но ощущение публичности происходящего все равно волнует по-особенному. Аня стояла в самом конце платформы, отвернувшись от нее. На ней легкое летнее платье и белые босоножки — и я знаю, что под коротким платьицем она совершенно голенькая. Я подошел к ней сзади. Сегодня она почувствует мое прикосновение и услышит меня, но ей запрещено на меня смотреть. Я знал, что Анюта не нарушит своего обещания, ведь для нее это было равносильно катастрофе — нарушив приказ, она рискует потерять меня навсегда. Девушка слышит мои шаги и я вижу, как она буквально сжимается. Я останавливаюсь в полушаге от нее. Аня дрожит — дрожит так, что это бросается в глаза. Я беру ее ладонями за обнаженные плечи. Она вздрагивает как от удара и стонет как от боли. Мы стоим так почти минуту, я жду, пока девушка немного успокоится.
— Подними руками юбку спереди — приказываю я. Анюта покорно подчиняется моей воле, она все еще дрожит, но сейчас кажется, что она боится даже дышать. Я прижимаюсь к ней сзади всем телом, мой напряженный член, выпирающий сквозь летние брюки, с наслаждением ложится в ложбину ее прекрасной попки. Аня стонет и прижимается ко мне сильнее, начинает тереться об меня как похотливая сучка. — Замри, шлюха! — командую я. Я опускаю руку к ее бедру и медленно продвигаюсь к бесстыдно обнаженному лобку покорной рабыни. Ммм, она действительно насквозь мокрая. Только сейчас я замечаю, что любовный сок течет по ее ногам. Мои пальцы перебирают кудряшки волос над ее пизденкой. Анюта всхлипывает, она плачет от счастья. — Раздвинь ноги! Это мой подарок — говорю я и медленно погружаю в ее лоно изящно вытянутый флакон с духами. Девушка смыкает ножки и едва не падает, она в полуобморочном состоянии, мне приходится придержать ее, чтобы дать ей отдышаться. Я опускаю ей юбку, провожу ладонями по бессильно опущенным рукам рабыни — и ухожу не оглядываясь. Я боюсь потерять этот волшебный заряд чувственности, я хочу унести его с собой.
> Мой Господин, я чуть не сошла с ума! Такого количества оргазмов за одну ночь у меня не было никогда в > жизни! Я мастурбировала флаконом от духов и вспоминала нашу встречу, а потом мечтала, как вы придете ко мне > домой.
> Я встречаю вас голая, на коленях, в одних чулках и ошейнике. Судорожно скрещиваю руки на груди, пытаясь > прикрыться. Голова опущена, я понимаю, что заслужила наказание за невольную попытку прикрыть свою наготу. Не > поднимая глаз, протягиваю вам поводок. Вы приказываете мне повернуться задом и встать раком. Я сразу > выполняю приказ, поворачиваюсь и приподнимаю беззащитную попку, покорно отдавая себя Хозяину. Вы берете > поводок и хлещите меня по извивающемуся заду. Кричать я не имею права, я лишь поскуливаю и тихо умоляю > продолжить наказание, я его заслужила.
> Потом Вы пристегиваете поводок к моему ошейнику, закрепляете другой конец на ремне своих брюк, и идете в > туалет. Я на четвереньках покорно ползу за Вами, я ваша сучка. В туалете Вы приказываете мне лизать ваши > яйца, пока вы будете писать. Я выполняю все со старанием, я ваша рабыня, я мечтаю служить вам на коленях. > Облегчившись, вы поднимаете меня за волосы, суете мне член в рот и я тщательно его вылизываю. Вы > приказываете мне снять носок с вашей правой ноги, и пососать большой палец. Потом вы снова за волосы > поднимаете мою голову к своему члену и насаживаете на него мой ротик. Руками вы держите меня за волосы и > подбородок и до основания толкаете мне в глотку свой пенис. Я на коленях, ноги раздвинуты, руки покорно > убраны за спину, я задыхаясь сосу ваш хуй. Большим пальцем ноги вы теребите мою мокрую пизду, которая течет > как у шлюхи.
> Наконец, вам надоедает игра с моим ртом. Вы за поводок вытаскиваете меня из туалета и связываете руки > так, что они притянуты к ошейнику. Приказываете мне встать раком, шлепаете меня по заду и входите в него. > Ваши яйца бьют по моей мокрой пизде и я кричу от счастья! Вы переворачиваете свою похотливую шлюху и > кончаете мне на лицо. Ваша преданная сучка скулит от радости, вылизывает ваш хуй и яйца и кончает сама.
> Мой Господин!
> Жить обычной жизнью я больше не хочу, потому что я Рабыня, я создана для своего Господина.
> Пожалуйста, поверьте мне, я буду хорошей и исполнительной, я создана выполнять ваши приказы в рабском > ошейнике.
> Я знаю, что такое счастье. Счастье — это возможность безгранично любить того, кто тебя понимает!
