Я стояла голая на полу в позе раком. Меня били плетью по попке, по спине, и по бокам. Я выла от боли. Потом плеть отбросили и поставили железную миску с кашей и другую, более мелкую, с водой. Дали ложку. Я села, быстро съела и выпила свой «обед», и опять встала в позу раком. На этот раз мне вставили в попку довольно широкую палку, а в писю воткнули ещё одну. Руки были закреплены в наручники, ноги связаны вместе, что достовляло ещё большую боль. Я сильно завыла. В писю ударили ногой. Я скорчилась от дикой боли в своей дырочке. «Молчать, сука!» — прозвучало в воздухе, и ещё один удар в писю заставил меня замолчать. Мой господин ушел спать. Я корчилась от боли минут пять, а потом заснула. Меня разбудили шаги. «Новая игра!!!» — сказал, смеясь, господин, вынимая игрушки из моей коричневой дырочки в попке и из розовой дырочки писи. Он захватил прищепками мои сосочки, и я замычала от боли. «Что, больно, сучка?!» «Будет ещё больнее, когда начнем игру.» И он начал раздеваться. Я всала в позу, но он отстегнул наручники и развязал верёвки. Мы пошли на кровать в его комнату. Он положил меня на спину, а ноги приказал согнуть в коленях и прижать к грудям с прищепками, которые ужасно болели, но в то же время достовляли удовольствие, потом он приподнял мою попку и начал вводить член в мою попку. Я заплакала от боли. Его пенис был толстый и длинный и причинял много боли. «Ничего, сучка, твоя дырка ещё растянется так, что я буду вводить бутылки туда, ах ты сучка!»
И он резко ввёл пенис до конца. Я задёргалась, но он ещё до того, как начал вводить свой член, Привязал мне руки к головке кровати, а ноги — туда же, тоже около рук, и я лежала согнутая пополам и совсем беспомощная. Он наслаждался моими страданиями. Я заплакала. Потом попыталась вырваться, но получила пощечину. Я мрщилась, хныкала, но он только вводил и выводил пенис и крутил им в моей попке. Внутри все разрывалось, а сосочки жутко ныли от железных прищепок. Он подошел к шкафу и вытащил искусственный пенис. Он вынул свой и засунул исскуственный в уже ставшую значительно больше дырочку. Потом он начал по-нормальному трахать меня. Такого я никогда не испытывала раньше — жуткая боль в сосочках перемешивалась с неменьшей болью в попке, а в писю вводил член только второй раз, и она, растягиваясь, болела, заставляя меня вскрикивать при каждом вводе. Потом боль сменилась наслаждением, и неизвестно, что было больше — возбуждение или боль, но потом возбуждение взяло верх и у меня начался приступ великого оргазма. Я закричала от удовольствия, как ненормальная. Тут же меня отстегнули всю, и вынули член из зада, не забыв также и про прищепки. «Тебе нельзя так кричать, сучка, ты знаешь об этом?!» Я молча кивнула. «Ну что ж, тебя надо наказать. Ложись на живот. И он принес ремень, а потом начал пороть меня. Сначала я кусала губу от боли, но потом моя попка сама начала подпрыгивать, встречая всё новые и новые удары. Было безумно приятно. Он дал мне ударов 50, не то что бы очень сильных. Конечно, сильных, но ведь он никогда не бьёт меня слабо, всегда резко, сильно, больно, и жестоко. Но я ведь провинилась, я сама виновата! Где-то на 100 ударе попка опять стала чувствовать боль, и он начал пороть меня сильнее и сильнее. Я извивалась, скулила, и даже крикнула пару раз, когда он по десять раз сильнейшими ударами покрывал одно место на моей красной попке. Он дал ещё ударов 100, я сильно плакала, я не могла больше терпеть. «Хватит, хватит, умоляю, господи, перестаньте, а-а-а-а-а-а-а...»
Но он начал бить меня ещё сильнее. В итоге я получила штук двести сильных ударов и где-то сто сильнейших. Потом он достал плеть и начал пребольно стегать меня по грудям и соскам. Я не могла сдерживаться от боли, я орала как резаная. На грудях появились кровавые полосы после 50 удара. Он бросил плет в сторону, перевернул меня на живот опять и на этот раз моей попке достались удары от жесткой выбивалки ковров, штук 100, которыми он нещадно покрывал мою попу. Потом он приказал одеваться, предварительно помыв меня и выпоря на чистую свежую попку, на этот раз ударов сто. Потом он выставил меня за дверь и сказал... «Больше никогда не приходи...»
И он резко ввёл пенис до конца. Я задёргалась, но он ещё до того, как начал вводить свой член, Привязал мне руки к головке кровати, а ноги — туда же, тоже около рук, и я лежала согнутая пополам и совсем беспомощная. Он наслаждался моими страданиями. Я заплакала. Потом попыталась вырваться, но получила пощечину. Я мрщилась, хныкала, но он только вводил и выводил пенис и крутил им в моей попке. Внутри все разрывалось, а сосочки жутко ныли от железных прищепок. Он подошел к шкафу и вытащил искусственный пенис. Он вынул свой и засунул исскуственный в уже ставшую значительно больше дырочку. Потом он начал по-нормальному трахать меня. Такого я никогда не испытывала раньше — жуткая боль в сосочках перемешивалась с неменьшей болью в попке, а в писю вводил член только второй раз, и она, растягиваясь, болела, заставляя меня вскрикивать при каждом вводе. Потом боль сменилась наслаждением, и неизвестно, что было больше — возбуждение или боль, но потом возбуждение взяло верх и у меня начался приступ великого оргазма. Я закричала от удовольствия, как ненормальная. Тут же меня отстегнули всю, и вынули член из зада, не забыв также и про прищепки. «Тебе нельзя так кричать, сучка, ты знаешь об этом?!» Я молча кивнула. «Ну что ж, тебя надо наказать. Ложись на живот. И он принес ремень, а потом начал пороть меня. Сначала я кусала губу от боли, но потом моя попка сама начала подпрыгивать, встречая всё новые и новые удары. Было безумно приятно. Он дал мне ударов 50, не то что бы очень сильных. Конечно, сильных, но ведь он никогда не бьёт меня слабо, всегда резко, сильно, больно, и жестоко. Но я ведь провинилась, я сама виновата! Где-то на 100 ударе попка опять стала чувствовать боль, и он начал пороть меня сильнее и сильнее. Я извивалась, скулила, и даже крикнула пару раз, когда он по десять раз сильнейшими ударами покрывал одно место на моей красной попке. Он дал ещё ударов 100, я сильно плакала, я не могла больше терпеть. «Хватит, хватит, умоляю, господи, перестаньте, а-а-а-а-а-а-а...»
Но он начал бить меня ещё сильнее. В итоге я получила штук двести сильных ударов и где-то сто сильнейших. Потом он достал плеть и начал пребольно стегать меня по грудям и соскам. Я не могла сдерживаться от боли, я орала как резаная. На грудях появились кровавые полосы после 50 удара. Он бросил плет в сторону, перевернул меня на живот опять и на этот раз моей попке достались удары от жесткой выбивалки ковров, штук 100, которыми он нещадно покрывал мою попу. Потом он приказал одеваться, предварительно помыв меня и выпоря на чистую свежую попку, на этот раз ударов сто. Потом он выставил меня за дверь и сказал... «Больше никогда не приходи...»
