Я еду в Финляндию, точнее в Лапландию, а ещё точнее, в деревню Йоулупукки на родину Санта-Клауса, чтобы провести здесь все новогодние праздники. Рада?! Если честно — очень-очень. Правда пришлось бросить моего любимого Стёпку, да и с подругой не совсем хорошо получилось. Договорились покататься на лыжах в парке и на коньках возле ГУМа. Мы с ней решили вести здоровый образ жизни, а ещё, как выражается Светка «устроить охоту на парней». Ну, подруга, думаю, поймет. Стёпка подуется и тоже простит. Тем более, так везёт! Не каждый день — ты выигрываешь бесплатную поездку в другую страну. Хотя, если бы у меня был выбор, я бы полетела куда-нибудь южнее. Нет, не в Африку конечно... В Испанию, Португалию, а лучше в Бразилию. Наверное, это стереотипы, но почему-то кажется, что все мужики в этих странах поголовно, жаркие и темпераментные. Или сразу в Аргентину, ведь там живет — Факундо Арана. Когда-то посмотрев сериал «Дикий ангел», я до сих пор считаю, что настоящий принц, о котором мечтает каждая девушка, должен выглядеть именно так. Правда он староват уже, и сейчас скорее не принц — король.
А вот образ, горячих финских парней навевает скуку. Впрочем, если посмотреть на соседнее кресло, то отечественные представители сильной половины человечества, тоже не ахти. От соседа по самолёту, несёт перегаром, видно никак не может завязать с новогодней пьянкой, на щеках щетина. И совсем не эротичная. Такая... трёхдневная, а скорее даже, как минимум семидневная. Одет неряшливо, в спортивную перекособоченную куртку и серого цвета линялые джинсы. Самолет едва только взлетел, а он уже дрыхнет. Нет бы, полюбоваться красотой зимнего пейзажа с высоты птичьего полета или массивной воздушной ватой облаков, спит без задних ног. Ой, ещё и храпеть начал. Вот же! Нет, в этой жизни гармонии! Не успеешь порадоваться своему невероятному везению, как тут же тебя, с небес на землю, перегар и храп в непосредственной близости от твоих прекрасных ушек. Ничего, я умею бороться с такими неприятностями. Надо что-то чистое, светлое и возвышенное, послушать — «Лунную сонату» Бетховина, например. Из наушников полилась умиротворяющая музыка, а я занялась своими обычным делом — начала фантазировать. В них, в своих мечтах, я была в сексуальной короткой юбке из красной кожи и танцевала что-то, зажигательно вертя бедрами. Мужчина в моих мечтах... Он был блондином с голубыми глазами, подозрительно похожим на Факундо Арана. Нет... может лучше брюнетом, с тёмными глазами и такой улыбкой... что хочется сразу трусики сбросить... Замер посреди зала, где я танцую, поражённый моей красотой и грацией. Смотрит прямо в глаза. И я тоже — смотрю. Подходит ближе и... хватаете меня за грудь. Взвизгнула и очнулась.
— Что вы делаете, совсем сбрендили?!
Конечно, за грудь меня схватил не Факундо Арана и не темноволосый обладатель умопомрачительной улыбки, а сонный сосед с семидневной щетиной и перегаром изо рта.
Он тоже заорал. Перепугался бедненький спросонья.
— Чего ты визжишь, как поросёнок, больная что ли?!
Чего визжишь, чего визжишь, а ладонь так и не убрал.
— Вы меня за грудь схватили!
Пассажиры с передних кресел начинают оглядываться
Отдернул руку, как будто обжёгшись.
— Ой, прости. Я заснул, а вообще нечего свои сиськи везде выставлять.
Это ж надо, наглость некоторых не знает границ! От возмущения открыла рот и захлопала глазами. А сосед, не обращая на меня совершенно внимания, устраивается поудобнее в кресле, снова вознамерившись спать. Ну и ладно, мы тоже не лыком шиты. И тоже умеем нагличать. Моя рука легла на его пах. Ого, какое там всё немаленькое! Ого, как там — ого!
Сосед дёрнулся, всем телом и не только телом. Посмотрел на меня удивлённо. Лыблюсь во весь рот.
— Ой простите, я думала это ручка кресла! А вообще, нечего свои члены везде выпячивать!
Его лапища, легла на мои пальчики и прижала ещё сильнее к своему «ого». Так что я прямо через ткань джинсов почувствовала, как там у него всё горячо. Руки мои почему-то задрожали.
— Продолжай так считать, пока я не кончу, малышка.
Улыбка бармалея. Даже полез расстёгивать молнию на джинсах.
Нет, наглость некоторых и правда, не знает границ! У меня опять от возмущения перехватило дыхание. Теперь уже я отдергиваю руку, как будто обжёгшись. Чувствую — щёчки заалели от смущения. Сижу красная, словно помидор, периодически открывая рот, чтобы произнести что-нибудь умное или наглое. Но в голову как назло ничего убивающе-саркастического не приходит. Хотя, ему на мои потуги, ответить достойно, плевать. Он уже закрыл глаза и даже демонстративно захрапел. Чем вызвал во мне ещё одну волну возмущения. Разве можно так быстро забыть о прекрасной особе в непосредственной близости от своего тела? Тем более если она касалась божественными пальчиками в самом интересном месте. Вот, гад! Испепелить его взглядом тоже не получилось. Потому что он, кажется, захрапел и заснул по-настоящему. Мне не оставалось ничего другого, как пойти в туалет и попытаться остудить горящую огнём руку.
...
Даааааааа! А я не хухры мухры выиграла! Номер поражал великолепием, а ещё, бело-красной отделкой. ОЙ, вот это кровать! Ещё таких не видела! Ложе, словно, для любовных игрищ бегемотов. Таких, как я, тут пяток точно поместится. Окна, стены, электрокамин, всё украшено ёлочными гирляндами, с белыми, красными и серебряными шарами. Везде натыкаюсь на миленькие рождественские безделушки: то фигурки оленей, то фонарики словно припорошенные снегом. На подоконнике — красивая композиция зимней деревушки. А ещё конечно Санта-Клаус, везде. Он вышит на подушках, он в виде аппликаций на чехлах стульев, даже подставка для зубных щеток сделана в виде него. Красотища! Чувствую себя счастливицей, чувствую себя принцессой. Неприятности с соседом по самолету сразу забылись. В комнате целая стена зеркальная! Это, да ещё украшение номера, всё придает ему какую-то нереальность, сказочность. Ну и повезло же тебе Василиска! Из зеркальной глади на меня смотрела симпатичная, да что там мелочиться, красивая, шатенка. Волосы заплетены в довольно объёмную косу, густая чёлка. Серо-голубые глаза, щёчки с румянцем от финского мороза, пухлые губы. А ещё добавьте к этому примечательную грудь. Вспомнились слова соседа из самолета: «А нечего свои сиськи везде выставлять». Грудь у меня и правда, знатная, полного четвёртого размера. Раньше я почему-то стеснялась этого, пока однажды мой одногруппник не сказал запомнившийся мне комплимент: «Василиса, у тебя потрясающая грудь» и это при том, что видеть её ему не приходилось, только очертания под туго обтягивающей маечкой. И как-то потом, комплименты этой части моего тела сыпались и сыпались. Долой заколки! Волосы упали и заструились по плечам. Долой одежду! Свитер с джинсами полетел на пол. Колготки, бюстгальтер и трусики — на огромную кровать. А ещё у меня: стройные ноги, красивая попка и тонкая талия. В общем, я настоящая — Василиса Прекрасная... и очень везучая Василиса Прекрасная. Запрыгала, как маленькая девчонка, захлопала в ладоши, пытаясь как-то выразить свою радость. Взгляд ложится на красивую кружевную скатерть, которой накрыт небольшой столик. Кружево такое тонкое и изящное, что напоминает снежные узоры на окнах. Осторожно переставляю со стола на пол, зимнюю композицию из еловых веток и свечек. Укутываюсь скатертью и подхожу ближе к зеркалу. На меня смотрит — фея, красивое воздушно-снежное неземное создание. Нагота, прикрытая изысканным кружевом, кажется такой восхитительно эротичной. Хочется танцевать! Снова меня выручает мп3 плеер. Штраус — вальс, и я закружилась по номеру. Немного жаль только, что мой принц, где-то затерялся и ещё не нашел своё сокровище. Ну да ладно, можно без него. Я танцую так долго, закутанная в кружево, чувствуя себя удивительно счастливой. Забыла обо всём на свете... Музыка... Вальс... Сказка... Волшебный лес... Троли. .. Что?! Замерла, как вкопанная. Сосед по самолету!! Застыл на пороге номера, с отвалившейся челюстью и выпученными от изумления глазами. В ушах раздался визг, который несколько входил в резонанс с музыкой Штрауса. Это я так визжу?! И зачем скатерть отбросила от себя?! Теперь стою абсолютно голая, а челюсть соседа упала ещё ниже. Вот же, идиотка! Куда это запропастилась вся одежда? Забегала и запрыгала по номеру, как коза, тряся своими примечательными особенностями. Сосед, кажется полностью невменяемый. Открывает рот, что-то говоря, но из горла не раздается, ни одного звука. Во, как его пробрало, как на него моя красота подействовала, даже онемел бедняжка! Ну конечно! Вот дура, блин, наушники надо из ушей вытащить!
— Что вы тут делаете, вы что меня преследуете?!!
Натянула свитер прямо на голое тело.
— Я!! — возмущается сосед, — Это вообще-то мой номер. Тебе в самолете мало показалось, и ты решила сюда пробраться, чтобы исполнить эротический танец снежинки!?
— Как это, ваш номер?! Это мой номер, и я его выиграла, в конкурсе «Зимнее приключение от Кока–колы, между прочим три месяца крышечки собирала!!
...
— Иванов Иван Иванович и Иванова Василиса Васильевна. Вы разве не супруги? — изумляется девушка администратор на ресепшине.
— Нет!!! — кричим мы с соседом в один голос.
Она куда-то звонит и что-то долго выяснеет. Судя по напряженному выражению лица соседа, финского он тоже не знает.
Наконец девочка обращается к нам.
— Извините, вышла накладка, прибыло больше гостей, чем мы планировали. Персонал отеля подумал, что вы супруги, вам выделили один из самых лучших номеров нашей гостиницы — люкс для молодожёнов. И боюсь, что предоставить два отдельных номера, не представляется возможным. Потому, что свободных мест в гостинице нет.
Выслушав эту реплику, сосед с ужасающим трагизмом в голосе произнес:
— Писец, отдых коту под хвост!
— Как это, «нет»?! — завопила я, — Не хочу жить в одном номере с «этим», — бросила взгляд на соседа.
Надо сказать, выглядеть лучше он не стал — всё та же опухшая рожа с семидневной щетиной. На принца и царевича уж точно, никак не тянет, скорее на Иванушку-дурачка.
— А кто с тобой собирается жить, припадочная! У меня вообще, если хочешь знать жена и двое, нет, почти трое детей. Так что расслабься, завязывай трясти сиськами и танцевать танцы снежинок в голом виде.
Почему-то стало обидно. Я тут воображаю себя раскрасавицей. Многие мужчины, даже если у них взаправду жена и двое, нет, почти трое детей, промолчали бы, в надежде на легкий курортный роман с Василисой Прекрасной. А этот наоборот, отказывается. Ведь я ещё в самолете, на всякий случай, проверила состояние безымянного пальца его правой руки. У девушек на выданье, это получается инстинктивно. Кольца — нет, и следов его ношения, тоже. Конечно, отсутствие кольца, ни о чём не говорит, но...
— Как это, почти трое детей?
— Что непонятного? Жена — беременная.
— Сочувствую.
— Чего это?
— Самое лучшее, что может сделать умная женщина для своих детей — выбрать им хорошего отца. И вообще я не вам сочувствовала, а ей.
Шах и мат! Надо почаще заходить в одноклассники, там ещё не такое прочитаешь — просто кладезь афоризмов. Он долго стоял, переваривая то, что я ему сказала. Впрочем, я не стала дожидаться ответной реплики, а судя по его наглости и умственному развитию, ответной грубости — и гордо задрав голову, прошествовала обратно в номер.
...
Однако, смотреть на то, как Иван Иванович Иванов (интересно у них всех в роду называют одним именем?) раскладывает вещи, напевая себе под нос какой-то шансоновский мотивчик, быстро надоело. А может, надоело, что он совершенно не обращает на меня внимания, даже не пытаясь вступить, хотя бы в какую-нибудь перепалку, с целью выявления, кто из нас наглее и остроумней. В общем, нанеся на лицо боевую раскраску (ой, какая я всё-таки красивучая), решила спуститься в местный ресторанчик. Надо же проверить постояльцев на предмет наличия среди них достойных кандидатов на мою благосклонность, с перспективой заполучить в придачу руку и сердце Василисы Прекрасной. Выпив два бокала местной медовухи, с прискорбием пришлось отметить, что принцев на горизонте как-то не наблюдается. Большинство народа, было по парам, да и ещё мало кто говорил по-русски. Точнее кажется, вообще никто не говорил. На скучающую славянскую красавицу, даже внимания особого не обратили, несмотря на то, что вырез на моей блузке был довольно приличный, точнее очень далек от приличий, и главная приманка для принцев — красивое декольте хорошо просматривалось. Тоскливо стало как-то, на родину потянуло. Какая сильная штука эта ностальгия, не успела приехать, а уже домой хочется. И, наверное, чтобы развеять грусть я заказала сначала местного финского пива, а потом и местной водки. Ой, настроение улучшается. Какие странные музыканты эти финны, не знают самую новогоднюю песенку всех времен и народов «В лесу родилась елочка», и даже «Маленькой ёлочке холодно зимой» — не знают, только американское «Джингл белс». Да и ладно, под неё, тоже, весело танцевать. Эй, расступись народ, рашен Snow Maiden вышла плясать.
А, впрочем, финны оказались не такими уж скучными. Во всяком случае, с музыкантами я подружилась, даже почти удалось научить исполнять их мотив «Ёлочки». Они играли, я пела, а весь зал веселился и смеялся, почему-то иногда вертя пальцем около виска. Видимо национальный финский жест, обозначающий одобрение. Хотя очень похоже на наше — «у неё крыша поехала». Один из музыкантов, так вообще оказался очень милым парнем (почти похожим на принца), угостил меня сигареткой. Я, это дело давно бросила, но иногда, когда выпью, позволяю себе. Его звали Иизаки, и он даже благосклонно решил проводить Василису Прекрасную до номера, по пути целуя, почти, как жаркие испанские или итальянские мачо. Однако, когда я упомянула о вынужденном соседе, как-то сник, а когда увидел в каком номере живу, быстренько исчез. Вот тебе и претендент! И близко он с принцем не валялся, впрочем, с мачо тоже.
В ванне долго хохотала, почему-то мне показалось, что стаканчик для зубных щёток сделанный в виде Санта-Клауса мне подмигивает. Какой забавный день! Я разделась догола и побрела к кровати. Где интересно ходит этот бука — Иван Иванович Иванов? Голова кружится, а перед глазами вспыхивают звёздочки и какие-то яркие разноцветные круги, которые завиваются в спирали, постепенно образуя разноцветный, светящийся, туннель. Наверно это дорога к принцу... или...
— Василиса? — зовет ласковый мужской басок.
Подскакиваю на кровати. В кресле напротив сидит Санта-Клаус и ласково мне улыбается.
— Дедушка Мороз? А вы, настоящий?
— Как понять, настоящий?
— Ну в смысле, правда сказочный, а не переодетый дядька с бородой из ваты, за которого, родители, кладут детям подарки под елку?
— Правда, деточка, по-настоящему, сказочный, — смеётся Дед Мороз.
— Врёте!
— Иди, бороду потрогай.
Волосы на вату не были похожи. Я захлопала в ладоши.
— И что, можно подарочек попросить?
— А ты себя хорошо вела в этом году Василиса, родителей слушалась?
— Родителей... пожалуй, да.
Про остальное решила на всякий случай промолчать. Поди, знай, что у Санта-Клаусов «хорошо», а что «плохо».
— Ага, а кто иногда покуривает и чтобы родители ничего не почуяли, жуёт гвоздичку?
— Но, я же честно пытаюсь бросить. И курю только когда выпью, а пью не очень часто, точнее совсем редко.
— Каждую неделю по пятницам, разве это редко?
Вот теперь-то я уверилась в его волшебстве.
— Больше не буду, дедушка?
— Пить или курить, не будешь, солнышко?
Ох, какой Санта хитрый, хочет лишить меня всех радостей жизни.
— Курить, когда выпью — вывернулась я. — Да и разве это можно выпивкой назвать. Я только в пятницу, после работы, с подружкой по одному коктейльчику, надо же нам стресс снять после тяжелой рабочей недели.
— Хорошо, поверю тебе, деточка. Так уж и быть, проси что хочешь.
— Принца хочу, дедушка!
— Ох, беда, — закряхтел осуждающе Санта, и пальцем возле виска покрутил.
Странный у финнов жест одобрения, однако.
— А ты с принцами-то, умеешь хоть обращаться, лапочка?
Вопрос деда мороза поставил меня в тупик.
— Я могу ходить, как царица, — наконец выдала я.
— Тяжелый случай, — кряхтит дед. Вы красивые девчонки такие странные, воображаете о себе слишком много. Думаете единственное, что вам требуется это лечь, раздвинуть ноги и все принцы будут ваши, точнее между ваших ног. Василиса, ты минет-то хоть, умеешь делать?
— А что, минет входит в необходимый перечень умений обращения с принцами?
— Конечно, надо же его приворожить к себе, чтобы он о других красавицах, даже и не думал. Хотя сиськи у тебя конечно зачётные.
Странно как-то разговаривает этот Дед Мороз.
— Но одними сиськами, разве мужика удержишь.
— Ууууууууууууууууу... — заревела я белугой.
— Не плачь деточка, будет тебе принц. Только смотри правильно с ним обращайся.
Дед мороз ударил посохом, сказал: «Раз, два, три, принц появись». В воздухе замельтешили золотистые искорки. Ну, ни фига себе! И правда, появился! Он лежал неподвижно на огромной кровати. Видимо спящий царевич! Сейчас я тебя так поцелую, вмиг проснёшься. Спасибо Санте или Деду Морозу, да какая разница, подсказал куда целовать надо. Теперь ни один принц от меня никуда не денется. Откидываю одеяло. Постарался дедушка, хорошего принца нашёл! Сложен прекрасно, широкие плечи и красивый торс, пресс кубиками. А член то — ого-го! Хмм. Странно... королевич спит, а кое-что в полной боевой готовности. Красивенький какой, напряженный, с розово-красной головкой и выступающими по стволу венами порно рассказы ... Не удержалась, лизнула язычком. А вкусный то! И соленый и сладкий одновременно. Ещё и ещё раз, скольжу язычком, облизывая головку, мурлыча при этом, как кошка. Мне показалось или принц застонал. Сейчас, миленький, очнёшься. От меня ещё никто живым не уходил. Всосала головку в рот, сдавила там, как в тесном влагалище девственницы. Точно, застонал. Королевич ты мой, ненаглядный. Бедные девчонки, всё ждут и ждут своих принцев и не знают, куда целовать надо. Скольжу дальше губками по стволу, потом возвращаюсь обратно и снова облизываю головку, словно вкусный леденец. И опять насаживаюсь ротиком. Я умею делать минет, ещё как умею, мысленно говорю я, Дедушке Морозу. Вон как глубоко у меня получается, вон как тесно у меня получается.
— Быстрее — простонал принц, — даже руками меня за голову схватил.
Ага! Вот уже и заговорил, родненький. Конечно, мой хороший! Выполняю его просьбу, скользя всё быстрее и быстрее по стволу члена. Ещё и ручкой основание начала массировать, а другой теребить яички. Принц захрипел от таких ласк, подаваясь навстречу моим губам.
— Сейчас кончу.
Активизировала свои усилия. Член во рту разбух неимоверно, разбух и запульсировал, выбрасывая в мой рот струю спермы. Принц застонал, заохал. Глотаю солоноватую, вязкую жидкость. Потом, мурлыча ласковой киской добравшейся до сметаны, облизываю и вылизываю, полностью член. Устала. Кладу голову на тёплый живот принца, на мои волосы опускается его рука, нежно гладит, перебирая пряди.
— Притомилась бедненькая, отдохни Василисушка.
Какой ласковый голос у моего королевича, так и убаюкивает, глаза сами собой закрываются.
...
Ой-е-ей, голова гудит так, как будто целое полчище мух, собрались там на посиделки! Веки удалось разлепить только с третьего раза. Я лежала в кровати в номере отела. С другой стороны спал Иван Иванович Иванов.
— А где принц?
Ой, зачем я это вслух произнесла?
Сосед открыл глаза и запустил в меня подушкой,
— Дай поспасть, ненормальная, достала своих принцев кликать.
Так это быль только сон! Пить надо меньше, такое привиделось... Дед Мороз, посох, золотистые искорки, королевич, которого надо разбудить минетом. Смешно. Во рту какой-то странный привкус. А мне точно все приснилось? Подозрительно покосилась на Ваньку. Он спал закрытый до пояса одеялом, плечи широкие и красивый торс. Нет, не может быть! Конечно, приснилось! Откуда кому-то знать, что я покуриваю с подружкой, по пятницам. Однако сомнения остались. Здоровы же некоторые спать, в самолете спал, сейчас опять дрыхнет.
— Эй! — позвала я.
Один мутный глаз приоткрылся, лицо страдальчески скривилось. Рожа такая же не бритая. Нет, не могла я «этого», принять за королевича.
— Чего тебе надо, недоделанная?
Да нет, точно приснилось, Царевич меня Василисушкой называл и по голове гладил ласково.
Обиженно засопела. И чего это я, недоделанная?
— Кончай хамить. Давай лучше поговорим.
— Говори, — и опять глаза закрыл.
Ах, какой гад, от возмущения снова открыла рот, но жужжащие в голове мухи помешали мне придумать что-нибудь остроумное.
— Вань, а ты любишь новый год?
Теперь открылся другой глаз.
— Конечно, кто ж его не любит можно выпить, вкусно много поесть и отдыхать 10 дней.
Какого ещё от него можно было ожидать ответа.
— Вань, а ты в Деда Мороза веришь?
Теперь открылись два глаза и с жалостью уставились на меня.
— Верил, когда мне было три года: и в Деда Мороза, и в Снегурочку, и в то, что волк может съесть семерых козлят, не разжёвывая.
— А ты никогда не изображал Деда Мороза... перед своими детьми, например?..
— Ой!! Сколько времени?!
Мы вдвоем посмотрели на часы и почти хором произнесли:
— Нам же через час на оленях кататься!!!
Сосед подскочил. Слава богу! Он в трусах! Слава богу всё приснилось!! Принц, ночью, помнится, обнаженный мне достался. Я тоже вскочила с кровати, грудь так и заколыхалась. Вот идиотка, совсем забыла, что голая! Зачем я вообще разделась вчера? У пьяного человека сознание работает странно. Этот гад, нет бы отвернуться, смутиться как-нибудь, уставился во все глаза, да ещё и гаденько улыбается.
— Хватить пялиться!
— Хватит, передо мной голой ходить! Я женатый, а не кастрированный.
Упоминание о жене, заставило противно заныть мою совесть. Да нет, не могла я этого принять, за царевича. Женатый... Странная у него жена однако. Отпустить мужа одного, на новогодние праздники, когда ты на сносях. Надо проверить! Ванька ушел в ванную, а я, наскоро одевшись, с головой залезла в шкаф, пытаясь быстро найти его паспорт. Вот чёрт, где он мог его спрятать!? Перерыла всю одежду, и все сумки. Не понес же он его с собой в душ, на трусах я не видела кармана. Мои поиски были прерваны вернувшимся из ванной соседом, еле успела отскочить к своей половине шкафа.
На зимнем морозном воздухе хмельные мухи наконец-то покинули мою голову. Видимо полетели искать более теплое место. А может кофе с коньячком помогло. Как хорошо сразу стало, весело, радостно! Олени тыкались теплыми губами мне в ладошку, вызывая детский восторг и умиление. Я целовала их мохнатые мордочки и хохотала. Иван Иванович Иванов как-то странно не меня поглядывал. Обычное недовольства почти покинуло его небритую физиономию. Чего он заросший ходит? Мне показалось, или картина, когда я целую оленей, его, по крайней мере, минимум — забавляет?
Повозки, на которых нам предстояло кататься, были стилизованы под сани Санта Клауса, а погонщики одеты эльфами. Как нам пояснил экскурсовод — эльфы главные помощники буржуйского деда мороза. Нашим погонщиком оказался очаровательный парень, почти похожий на принца. Во всяком случае, у него были симпатичные пухлые губки, прямо как у розовощекого младенца, которые хотелось поцеловать. А главное он был чисто выбрит. Я ему заулыбалась во весь рот и кокетливо стрельнула глазками. Иван Иванович Иванов нахмурился и отвернулся, что-то разглядывая в сугробе. Следы невиданных зверей видимо ищет. Кокетничать с эльфом расхотелось чего-то. Ну и ладно.
А погонщику понравились наши переглядки. Еще бы, славянская красота действует безотказно, даже несмотря на то, что, все самое красивое спрятано под шубкой.
Из-за того, что мы опоздали все повозки были заняты и соседу пришлось садиться рядом со мной в сани. Ай, как насупился, смотрит с усмешкой и неприязнью на мои милые заигрывания с Пири. Какие всё же у финнов смешные имена.
— Ну что, русские, прокатимся, быстро?!
— Какой русский не любит быстрой езды, — смеясь, отвечаю я, а Ванька только кривится.
Ого-го, как стартанули, снег закружился под полозьями. Я даже не ожидала такого лихачества. Заорала и в попытке хоть как-то удержаться, схватилась за первое попавшееся или первого попавшегося, то есть прямо за «ого» соседа. Получилось не очень аккуратно, Ванька захрипел, покраснел и скрутился.
— Я когда-нибудь, точно, тебя прибью, малохольная.
Пири вместо того чтобы остановиться, понесся ещё стремительнее, видимо приняв наши возгласы за одобрение. Сани летят все быстрее и быстрее, а мне как-то всё меньше и меньше хочется быть русской. И вообще моя прабабка по материнской линии была полячкой. Ванька тоже кажется не в восторге от своей национальной принадлежности. Пири же несётся, как угорелый. Тоже мне, принца нашла, лягушка бешенная! Господи, он нас угробит, какой крутой поворот!! Опять кто-то визжит, как ненормальный. Точнее ненормальная. А потом неизвестная сила отрывает меня от поверхности саней. В попытке схватиться вытянула вперед руки, но как назло никакого «ого» больше не попалось. Падаю. А что-то тяжелое падает на меня сверху. Мужские руки сжимают самые выступающие части моего тела. Я в снежном царстве, а рядом принц, с любовью смотрящий на меня своими красивым зелёными глазами. Снежинки кружатся и кружатся, вокруг нас. Какой романтичный момент... был бы. Только вот вместо принца — Иван Иванович Иванов. Руки его начали непонятные движение по моей груди, вызвавшие странные ощущения внизу живота. Чего это он смотрит на меня так пристально?
— Попу не отбила, красавица?
Пальцы соседа пошли путешествовать по всему моему телу, и эти странные ощущения усилились. Как-то жарковато стало, хоть и в сугробе лежим.
— Руки убери!
— Я проверяю, все ли у тебя в порядке. Может ты сломала чего?
Фыркнула.
— Женская грудь состоит в основном из железистой и жировой ткани, и ломаться не может.
— Ага, умная чересчур, под сиськами находятся ребра, которые очень даже могут ломаться. Особенно если сверху на них грохнутся 85 килограмм живого веса.
— И как, ребра целы?
— Не знаю, надо еще пощупать.
Опять его лапищи ложатся на мою грудь, и я даже через мех шубки, ощущаю жар от этих прикосновений.
— Ты что, доктор?
— Доктор, доктор, лежи смирно, надо еще копчик проверить.
Правая рука перемещается и весьма фривольно сжимает мою левую ягодицу. Нет, наглость некоторых не знает границ.
— Да слезь ты с меня, наконец! Дышать нечем!
Изучение моего тазобедренного сустава Ваньке пришлось отложить. Поскольку погнавший вперед Пири, наконец-то заметил отсутствие пассажиров и решил вернуться за нами. Возвращение было шумным и не очень удачным. Сани перевернулись, а возница упал, взвыл, плача и ругаясь по-фински.
...
Я опять сижу в том же ресторанчике, приветливо улыбаясь Иизаки и другим музыкантам. Сегодня заказала сразу — водки, потому что замерзла, как собака. Эта бешенная лягушка Пири подвернул ногу, а еще в санях поломались полозья и его мобильный телефон после аварии приказал долго жить. Нам пришлось несколько километров, пешком, брести до стоянки, волоча на себе вопящего Пири. Сосед, конечно, обвинил во всех несчастьях меня, дескать, надо поменьше глазками стрелять, а то у неподготовленных башню сносит, и в желании произвести впечатление, они ведут себя неадекватно. Интересно, а Ванька подготовленный? Он сидит рядом, злющий, как чёрт, методично поглощая еду и запивая всё водкой, словно водичкой. Нет, Василиса даже не думай! Никаких экспериментов! Сначала паспорт нужно найти. Вдруг он не соврал насчёт жены и, почти троих детей. Музыканты заиграли мелодию «В лесу родилась ёлочка», многие в зале захлопали, с выражением смотря на меня. Кажется, вчера я произвела фурор. «Щас спою» — сказала я голосом волка из всем известного мультика. Ванька страдальчески скривился. А я, и правда, полезла на сцену, не зря же когда-то музыкальную школу окончила, и, даже, в консерваторию собиралась поступать, возомнив себя великой певицей. Финны не такие скучные, как мне представлялось. Многие, наверное, сгодились бы в качестве принцев, если бы знали русский.
Бука — Иван Иванович Иванов, опять куда-то исчез. Хорошо, Иизаки милашка, решил меня проводить до номера, на этот раз, правда, не делая никаких поползновений на мою девичью честь. Какая жалость! Ну хоть на прощанье угостил меня сигареткой. Странный вкус у финского табака... В ванной опять подмигивающий Дед Мороз, а перед глазами пляшут разноцветные круги, завивающиеся в светящуюся дорогу. Портал для принцев снова отрылся! Я захихикала, разделась догола, плюхнулась на кровать и закрыла глаза.
— Василисушка, пришёл Дедушка Мороз и подарочки принес.
Конечно, напротив в кресле сидит Санта-Клаус или Дед Мороз, чёрт их разберёт, и весело мне подмигивает.
— Шли бы вы, дедушка, подальше. Дождёшься от вас подарочка, как же. Уже который год принца прошу. А они только во сне приходят, проснёшься, пшик, нету никого, только холодная постель.
— Да, беда, — закряхтел дедушка мороз, — Нет бы, что стоящее попросить, что в хозяйстве сгодится, мультиварку например.
— Вот уж нет, не променяю я живого человека, на кастрюлю электрическую.
— Принца хочу! — заканючила я.
— Ох и настырная ты Василиса, устал уже принцев для тебя по всему свету выискивать. Достала ты меня своими просьбами. Уж столько я их тебе понаприсылал, а ты?
Замерла в возмущении.
— Когда это, вы мне принцев присылали? Ой, какой вы врунишка дедушка, привыкли детишкам лапшу на уши вешать.
— Эх, Василисушка, Василисушка. Помнишь, Вовку Рязанова? Вы у Светки Гудименко на дне рождении познакомились.
Вовку Рязанова я помнила. Рыжий, с конопушками, читающий Шопенгаура, Ницше, Канта, Бердяяева и других философов, постоянно твердивший что-то о тленности бытия.
— Так это принц был?! А так по виду сразу и не скажешь...
— А что ты с ним сделала, помнишь?
— Что, что, я ему хотела показать — бытие определяет сознание, а не наоборот.
Ну и наварила вкусного борща. Точнее не я — мама. Но это мелочи. В общем, тогда мне захотелось испробовать действие самого простого способа заполучить сердце мужчины. Подумала, если его накормить хорошенечко, может он перестанет занудно философствовать и говорить о том, что мужчина самодостаточное существо, которому пара в общем-то не нужна. Но получилось всё не очень удачно, целая кастрюля горячего борща оказалась на его брюках, обварив то, что самодостаточному организму в принципе и не нужно. А нечего мне под руку говорить: «Дескать идёшь к женщине, не забудь прихватить плётку».
— А Кольку Будьдозера, помнишь?
— И это принц был?! Вот, никогда бы не подумала.
Колька Будьдозер оправдывал свою кличку. Культурист — здоровенный, широченный, как шкаф. О Шопенгауре он даже не слышал, впрочем, как и о Хемингуэе, Маркесе, Эрике Марие Ремарке. Так же ему ни о чем не говорил фамилии: Брамс, Вагнер, Скрябин и Шуман. Это меня немножко насторожило, я ведь не только Василиса прекрасная, но еще и премудрой себя воображаю. Ну, в том смысле, что пару умных словечек знаю. Допустим: франчайзинг, лоббирование, эклектика, конъюнктура, маргиналы, кабалистика, гаджет и некоторые другие. Однако Колька Бульдозер обладал одним несомненным преимуществом, он был единственный знакомый мужчина у кого в ладони помещалась моя грудь.
— Что ты с ним сотворила, помнишь?
— А что такого? Я только решила обогатить его внутренний мир.
С этой целью потащила Бульдозера на концерт классической музыки. Ах, как я люблю музыку Рахманинова. Концерт мне очень понравился. Кольке, впрочем, тоже, во всяком случае у него было довольное, прямо-таки блаженное, выражение лица... во сне. А потом зал взорвался овациями, Будьдозер спросонья перепугался и заорал во все горло, как бешеный медведь, которого кто-то научил не только на велосипеде кататься, но и ругаться матом. Зал возмутился и начал кричать в ответ. Вроде бы все такие цивилизованные люди, по виду интеллигенция в 33 поколении, а ругаться умеют так, что заслушаешься...
— А Сережу Синицына, помнишь? — продолжает спрашивать Дед Мороз.
Ах! Сережа был красавцем. Немного похожи на того же Факунду Арана
. В общем, настоящий принц, только уж очень, даже чересчур, благородных кровей. У него были длинные светлые волосы и ярко синие глаза, точнее линзы для глаз. За волосами, а как позже выяснилось и за всем остальным на своем теле, он ухаживал с маниакальной тщательностью, регулярно посещая с этой целью различные СПА, солярии, а также салоны красоты. Это был единственный мой знакомый мужчина, который мог отличить Версаче от Армани, Армани от Прада, а Прада от Дольче& Габано. К слову сказать, сама я такой ценной способностью не обладаю. Одевался он только в известные бренды, тщательно следил за модой и за своим здоровьем, питаясь для этого исключительно суши с роллами. От такой заморской еды он был слегка тощеват, и когда на нём не было костюма от Армани, со спины здорово смахивал на Кощея Бессмертного. Мы были очень красивой парой, правда знакомые порой входили в ступор определяя, кто же из нас красивее, и, кто же из нас мужик.
— Бедного мальчика до сих пор мучают кошмары — продолжает обвинять, меня, Дед Мороз.
— Я просто решила, что Синицину не помешает быть ближе к народу.
С этой целью потащила его отдыхать вместо любимой Испании, к моей бабушке Агриппине Семеновне в село с поэтичным названием — Весёлое. Бабушка и её соседи долго хохотали, когда увидели Сережу, выходящего из машины в белоснежном костюмчике, с голубеньким шарфиком. И не виновата я вовсе, что ему захотелось среди ночи в туалет, видимо окрошка на квасу дала о себе знать. Нет, бы сходить, как все люди в ведро, которое стояло в сенях. Нет, он решил опорожниться на природе, любуясь звёздным небом. Ну, а в темноте сначала наступил на кошку, а потом в коровью лепёшку. Как он верещал тогда. Вся деревня проснулась. Мужики повыскакивали с вилами, бабы кто с граблями, а кто с чесноком, говорят он помогает от нечистой силы. Даже участковый Павел Кузьмич прибежал.
— Дедушка, когда я просила умного, сильного и красивого, то подразумевала, что всё это будет в одном человеке, а не в разных.
— Вот, я дурья башка! Василисушка. Не печалься солнышко, будет тебе принц. Только помни, что с принцами надо хорошо обращаться.
— Это вы на минет опять намекаете, дедушка?
— Что ж ты всё так буквально понимаешь, внученька. Не только от минета принцами становятся...
Санта опять ударил посохом, в воздухе замельтешили искорки. Царевич ты мой ненаглядный, как же я по тебе соскучилась.
— Василиска, — тянет он ко мне руки, — Иди ближе, девочка моя.
Постарался дедушка, ласкового принца нашёл. Сама не заметила, как оказалась в объятьях царевича. Ой, как же он меня целует, не хуже Факунды Арана. Так страстно, что, кажется не только губы, но и подбородок в себя втянул. А я отвечаю, жадно скользя по нему губами, всасывая в свой рот его язык. Воздуха хватать перестало, а в глазах мельтешат и мельтешат, золотистые искорки.
— Ах, Василисушка, какая ты сладкая.
Королевич перемещается, увлекшись поцелуями моих примечательных грудей. Выгнулась и заурчала кошкой во время течки. А он всё ниже и теперь целует мой животик. Охаю, ахаю, подаваясь вперед. Ой, королевич, что ж ты со мной делаешь! Жаркий язык продвигается дальше, чертя влажную дорожку от сердцевины пупка к началу венериного холма. Мои ноги сами собой раздвигаются шире. Принц, конечно, не преминул этим воспользоваться. Обжигающий язык касается клитора, я взвыла пожарной сиреной. Втягивает возбуждённую бусинку в свой рот, посасывает, теребит, а ещё и пальцы принца входят внутрь моей влажности. Завывания становятся выше. Даже в сексе слышно, что я в консерваторию собиралась поступать. Ох, как хорошо! Наслаждение становится прямо-таки непереносимым. Кажется это не принц, а Змей Горыныч какой-то. Одна голова, один язык, не могут дарить столько наслаждения. Вцепилась пальцами в белое шёлковое белье, прогнулась мостиком. Золотистые искорки не только в глазах мельтешат, они теперь везде, в каждой клеточке. Это королевичный Змей Горыныч опалил своим волшебным сказочным пламенем. А он все колдует, лижет, посасывает, теребит, толкается языком, дует на мою промежность. Теперь уж даже завывать от наслаждения перестала, и дышать кажется, забыла как. Только иногда тоненько постанываю. Искорки перемещаются в одну точку, туда, где без устали работает язык королевича. Вся застыла от напряжения, в ожидании последнего пика удовольствия.
— УУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ, — и завыла раненой волчицей в консерватории.
Надеюсь, царевич не оглохнет. Просто все искорки внутри живота рванули одновременно. Ая-яй, какой ослепительный фейерверк! Царевич ты мой, ненаглядный!
...
В голове опять собралась на посиделки целая куча мух, гудят и гудят чего-то. С трудом разлепила веки. Никакого принца в обозримом пространстве не наблюдалось. Даже Иван Иванович Иванов куда-то подевался.
— Так и знала, надо было мультиварку брать!
Привидится же такое — Дед Мороз, искорки, принц, королевичный Змей Горыныч делающий кунилингус. Реветь захотелось. Жаль только, что это всё, привиделось. Ну, почему мне так не везёт? Почему у меня все женихи такие... недоделанные? Начиталась умных книжек, где говорилось, что женщина сама лепит мужчину, который находится рядом с ней. Я просто хотела, чтобы они были лучше, не опускала руки, работала с тем, что есть. Заревела уже по-настоящему. А они не хотели лепиться.
Впрочем, реветь мне быстро надоело. Ой ладно, Василиска, что за депресняк с утра? Сегодня запланировано посещение СПА салона, а потом дома Санта Клауса. Будем веселиться и наслаждаться отдыхом. Говорят, жена Санты готовит вкуснейшие пряники. Живот радостно заурчал от этих мыслей. Я ведь не только на принцев падкая, на сладкое тоже. Вот если бы Дед Мороз вместо мультиварки предложил бы мне... Стоп. Фигуру надо блюсти. Жизнь налаживается. Вот сейчас ещё кофе с коньячком выпью, потравлю мушек в голове.
Пряники и в самом деле оказались вкусные, не удержалась, и на время решила забыть о фигуре, съела целых четыре штуки. А ещё купила кучу пряников в качестве гостинцев. Всем: маме, папе, бабушке Агриппине Семеновне, другой бабушке Надежде Петровне, дедушке Ивану Васильевичу, братику Димке, и даже Стёпке. Хотя не уверена, что мой переборчивый кот будет в восторге от такого лакомства. Главное теперь, спрятать пряники хорошенько и не съесть всё, ещё до возвращения домой.
В деревне Санта Клауса очень красиво. Огромные ели искрятся сотнями снежинок, деревянные резные постройки, покрыты крышами одетыми в белые снежные шапки, из труб которых идёт дымок. Везде бродят эльфы в красных колпачках и пасутся рогатые олени. Темнеет и на постройках включается подсветка, придавая местности ещё большую сказочность. В комнате Санты необыкновенно уютно. Объёмная деревянная мебель, огромный камин, согревающий всех своим теплом. Дед мороз радужно всем улыбается, играет с детишками. Они садятся ему на коленки и рассказывают о своих желаниях. За ними стоят родители, обеспокоенные тем, чтобы запоминать и воплотить в обозримом будущем все желания детей в действительность. По мере того как дети говорят, лица некоторых взрослых становятся всё грустнее и грустнее. Как в анекдоте: «Маленькая девочка за завтраком объявляет, маме и папе: Сегодня написала письмо Деду Морозу, себе я попросила ноутбук, а маме норковую шубу. Дед мороз, подавился чаем».
Я конечно дылда здоровая, но всё равно полезла на коленки к дедушке. Чтобы я такую возможность упустила, да не в жизнь. Обеспокоенные родители с укором посмотрели на меня, некоторые даже в «знак поддержки» около виска покрутили. Санта-Клаус закряхтел, когда я примостила свои 64 кг на его коленки. Глазки скосились на мое приличное, точнее далекое от приличий декольте.
— Дедушка, — зашептала я ему прямо в ухо по-английски, — Пожалуйста, выполните мое небольшое желание.
— А ты себя хорошо вела деточка, родителей слушала.
Что ж они заладили одно и тоже. Ой, я же обещала дедушке не курить, когда выпью. Решила ответить только на вторую часть вопроса. И совсем это не обман, так, маленькие женские хитрости.
— Я всегда родителей слушаю и даже дедушек с бабушками.
— Хорошо, тогда ты заслужила подарочек. Скажи мне не ушко, о чём мечтаешь.
— Принца хочу, дедушка. Я даже минет научилась делать.
Санта Клаус закашлялся, и посмотрел на меня ошарашенно, но потом решил сделать вид, что ослышался.
— А зачем тебе принц, деточка?
— Как зачем, дедушка? Чтобы жить с ним долго счастливо и умереть в один день.
— Хорошее желание. А быть может принц давно уже рядом с тобой? Ты только посмотри повнимательнее.
Санта Клаус взмахнул рукой, мой взгляд невольно переместился в том направлении. Переместился и остановился, потому что там, правда, стоял принц. Он был одет в светлые брюки и молочного цвета свитер крупной вязки, который туго обхватывал его ладный торс. Судя по широким плечам силищи в нем было немеряно. Принц неотрывно смотрел на меня, жарко опаляя взглядом. В глазах веселье и молодецкая удаль. Лицо кажется интеллигентным, да что там мелочиться — умным. Хотя, быть может, всё дело в очках. Я вот когда окуляры нацеплю, и пуговички на блузке застегну доверху, тоже кажусь, как минимум профессорской дочкой. Еще он красивый, и не ангелоподобной красотой Сережи Синицина, а настоящей красотой уверенного в себя мужчины. У принца: густые тёмные брови, тяжелый, чисто выбритый подбородок, короткие русые волосы, красиво очерченные твёрдые губы. Такого бабушка Агриппина Семеновна даже без очков с девушкой не перепутает. И главное — всё, как мечтала — умный, сильный и красивый.
— Спасибо Санта, — заверещала я от восторга, и в порыве благодарности горячо поцеловала его в щёчку, точнее в губы, в общем, куда попала.
Санта Клаус стал ещё румянее. Впрочем, мне всё равно, я уже бегу к принцу. Теперь родненький от меня никуда не денешься. Ой, что-то его лицо кажется подозрительно знакомым. По инерции делаю ещё несколько шагов и останавливаюсь. Иван Иванович Иванов, ну надо же!! Нет, не может быть! Захлопала ресницами, будто все соринки мира попали в мои глаза. Однако. Вот стоило человеку побриться, да очки надеть и сразу — Иван царевич, а не Иванушка-дурачок. Сейчас Иван Иванович Иванов здорово смахивал на мужчину моей мечты. Его глаза всё так же смотрят, горячо и весело. А я замерла в несвойственной мне нерешительности. Кажется, что-то опять напутали в небесной канцелярии. Он подходит, чёрт он подходит, а в моей голове такая каша.
— Василиса, где ты бродила? Я уж подумал, что опять, сбежала с очередным погонщиком оленей, а ты на Санта Клаусов решила перекинуться.
Подмигивает.
Зачем мне какие-то погонщики оленей, если я принца нашла. Нашла?
— Я в СПА салон при отеле ходила.
— Так вот почему ты сегодня такая красивая.
— Ты тоже... совсем другой.
Чувствую себя маленькой растерянной девочкой. С этим новым Ванькой не могу ёрничать и нагличать. Поэтому, просто молчу, позволяя ему всё решать за себя. А он не растерялся, ещё бы с его то наглостью, тащит за руку к выходу, почти по-братски застегивает на мне шубку. Не могу оторваться от красивых зелёных глаз, искрящихся весельем. Стёкла очков придают им глубины и яркости. Глаза принца. И пока я смотрю в них, на самом деле кажется, что я попала в сказку, волшебную страну, на сказочный бал, и всё мной загаданное, сегодня обязательно сбудется.
— Ты чего такая тихая?
— Пряников объелась, — как всегда брякнула не успев подумать.
Он смеётся, глазами, губами, плечами, всем телом.
— Надо будет накупить побольше, некоторым не помешает помолчать.
Раньше я бы уже взвилась, пытаясь доказать свое право болтать без умолку, а сейчас просто позволяю вести себя за руку. Надеюсь, это дорога в счастливое будущее. Нет, всего лишь в номер отеля.
Температура в комнате так стремительно повысилась, температура между нами, так стремительно повысилась, что нестерпимо захотелось сбросить с себя одежду. Ванька ничего не говорит, просто прижимает к себе. Целует, мамочки, что это за поцелуй! Не знаю, как там целуются жаркие южные мачо, но от поцелуя русского Ваньки всё внутри встрепенулось, голова закружилась. Обвиваю его шею руками, пальцы царевича в моих волосах, освобождают их от заколок, и они шелковистой волной падают на мои плечи, на его плечи. Не нужны мне никакие мачо, и даже Факундо Арана, не нужен. Губы впиваются в друг друга, руки начинают путешествовать, изучая тела. Слова стали совершенно ненужными и даже лишними. Только попробуй скажи хоть слово, только попробуй разрушить это волшебство. Он стягивает с меня свитер. Я тоже стремлюсь избавить его быстрее от одежды, наши руки дрожат мешая друг другу. Ах, какая у царевича горячая кожа! И совсем это не номер отеля, а сказочный сверкающий серебром и огнями остров, посреди бескрайней снежной пустыни. Какие дурацкие мысли в голову лезут. Руки принца ложатся на мою грудь. Когда он успел снять с меня бюстгальтер. Ну надо же! Почти помещается. Застонала, выгнула спину колесом, он всасывает мой сосок в рот и слегка покусывает, а вторую грудь мнет пальцами другой руки.
— Ахм, — невидимые электрические заряды идут к низу живота.
— Василиса ты горячая.
Ага, я такая, горячая жаркая русская Снегурочка. Королевич, ты мой ненаглядный! Впилась в его рот, обвила губами, руками, ногами. Низ живота трётся об его «ого», еле сдерживаемое тканью светлых брюк. И чего он всё ещё в штанах, я-то уже совершенно обнажённая, прислоняюсь к нему. Мои пальчики ложатся на Ванькину ширинку. Выпущенное на свободу «ого» кажется ещё больше. Он стонет, я стону. Летим, точнее падаем, прямо на ложе, для любовных игр бегемотов. Эх, есть где развернуться. Ванька опускается на меня сверху. Как же приятно чувствовать тяжесть и твердость мужского тела. Одно невидимое движение, перекатываемся, и теперь уже я наверху. Так, в принципе, тоже неплохо. Смотрю прямо в его глаза, зажигаясь зелёным пламенем, бушующим в них. А царевич-то какой, знает, как доставить девушке наслаждение, мнет мою попу, шлёпает увесистой ладонью по ягодицам, вынуждая вскрикивать прямо ему в губы. Поднимаю туловище, еложу влажной поверхностью прямо по Ванькиному «ого». Королевичу этого мало, осторожно опускает меня, медленно насаживая на свой стоящий колом член, затем двигает ручищами словно марионетку, вверх-вниз. Мир запрыгал, забился, в его руках словно мячик, и я вместе с ним.
Что это за тёмно-красная точка? Паспорт!!? Чёрт, я же так и не проверила. Резко отталкиваюсь ногами, сиганула бешенной лягушкой соскочив с члена королевича. Груди так и запрыгали в воздухе. Приземление было не очень удачным, стукнулась больно лбом прямо об пол. Вот они золотистые искорки, так и посыпались с глаз. А за ними слезы с крупный горох. Ну, ты и идиотка Василиса. Обманул тебя дедушка, какой же это принц. Принцу полагается ждать свою наречённую, а не плодить детей по всему свету.
— Ты чего? Василиса. — лжепринц, ошарашен.
Конечно, я веду себя по-идиотски: прыгаю как очумелая лягушка, в самый разгар сексуального действа, сижу голая на полу, наверняка с шишкой на лбу, и плачу точно царевна несмеяна. Ну и что, всегда отличалась некоторой придурью. Это у меня от бабушки Агрипинны Семеновны.
— Т-ты, — наконец выдавливаю сквозь слезы я, — Ты не принц.
Не могла сказать что-нибудь поумнее? Недоумения в глазах Ивана Ивановича Иванова добавилось.
— Вот же припадочная. К чему это?
— Ты... у тебя... , — продолжаю обвинять я, периодически горько завывая, — Жена и почтииии, трое детей.
Ванька как–то уж очень быстро оказался рядом со мной, обнимает и зачем-то целует быстрыми легкими поцелуями, в лоб, во влажные щеки, губы. На губах, поболее задержался. Принцем хочет прикинуться, гад! Стукнула его со всей силы по плечу.
— Не реви, принцесса моя придурошная, нету у меня никакой жены, и детей тоже нет. Я просто так сказал, не знаю зачем сказал. Ты была такая наглая, и так уверена в том, что за тобой мужики должны табунами бегать. Это меня задело.
— П-правда нету?
— Правда, правда, солнышко. Можешь паспорт посмотреть.
Какой проникновенный голос, попробуем поверить. Впрочем, в документ удостоверяющий личность для порядка все же заглянула.
Ванька снова целует: глаза, щёки, губы, шею, грудь... везде, где дотягивается. И я тоже целую. Зачем нам кровать? Не нужна она вовсе, на полу перед камином такой белый мягкий ковер. Поцелуи становятся всё горячее и горячее. Я лежу на боку, Ванька, сзади меня, покусывает в шею и наминает мои примечательные груди. Член скользит между влажных губок не заходя. Выгибаюсь кошкой, завываю кошкой, потому что больше нет сил терпеть. Нестерпимо хочется почувствовать его внутри себя.
— Ваня пожалуйста, пожалуйстаааааааааааааааааа!!
Мои консерваторские устремления снова и снова начали проскальзывать в стонах. Наконец крепко берёт меня за бёдра, не позволяя мне двигаться и мешать ему протиснуться внутрь. Входит медленно. Потом резкий толчок.
— ААААААААуууууууууууоооооооооооо!!
Зажимает мне рот. Видимо боится оглохнуть. Ой, золотистые искорки, я думала они только во сне мне чудились. Снова чувствую их внутри себя, и количество всё увеличивается и увеличивается с каждым ударом члена. А Ванька рад стараться, таранит быстрей и быстрей, чаще и чаще, глубже и глубже. Только сейчас на трезвую голову ощущения ещё острее, искорки ярче, простреливают каждый кусочек моего тела. Ой, дышать совсем нечем, рука то всё ещё зажимает рот. Ловлю себя на том, что кусаю его пальцы, впрочем, он не обратил внимание, а только активизировал толчки членом. О-е-ей кажется сейчас будет взрыв. Искорки опять все побежали вниз. Вторая Ванькина рука ложится на клитор, пальцы быстро быстро начали теребить.
— ОООООООООООООООО, — завыла, задергалась вся.
Оргазм прострелил, сначала яркой вспышкой, потом взорвался мощным фейерверком. Зря Ванька разжал пальцы зажимающее мой рот. Точно оглохнет. Опять завыла раненой волчицей в консерватории. Искорки блаженства разбегаются по всему телу. А он все продолжает и продолжает, таранит и таранит внизу, заставляя их снова вспыхивать удовольствием. Наконец Ванька тоже дернулся, задышал точно паровоз прямо мне в ухо, и от этого горячего дыхания, мурашки побежали по коже, присоединившись к тлеющим искоркам.
— Спасибо Василисушка, ты необыкновенная.
Голос моего королевича. Ванька расслабленно лег рядом, нежно оглаживая мои ягодички.
Упс. Конечно, я уже давно поняла, что не всё мне приснилось, ночью. Искорки, поцелуи и ласковый шёпот трудно с чем-то спутать. Было Василиса, было! Разве королевич может воспользоваться невменяемостью девушки? Не по-принцевски это как-то. Чего ж мне так не везет. Только кажется нашла принца, ан, нет, прикидывался. Вот и мушки налетели, снова зажужжали разом в голове. Нестерпимо захотелось плакать. Мною просто попользовались, а я как всегда размечталась — жить долго, счастливо и умереть в один день. Снова вскочила очумелой лягушкой, быстро натягиваю на себе джинсы и свитер. Шерсть свитера колет чувствительные после таких интенсивных ласк соски. А где же белье, куда подевалось? Впрочем, ну его. Может на крепком сильном морозе, разбегутся мушки, как и дурацкие мечты в придачу.
Ванька ошарашено смотрит на мои дёрганные телодвижение
— Ты чего Василиса, куда собралась-то?
— Я погонщика оленей ещё не догнала и с Санта-Клаусом мы договорились встретиться.
Что за бред несу? Слезы брызнули из глаз. Расслабленное и блаженное после секса лицо Ваньки меняется, судя по всему он свирепеет.
— Чего ревешь-то, что опять не так?!
Не ответила, выбежала из номера, лишь в джинсах и свитере на голое тело. Даже шубу не одела, только сапоги. Ой, как красиво, везде сверкают огни, крупные снежинки медленно кружась ложатся на и так белую землю. Все вокруг веселятся, улыбаются. Чем я хуже? Может ну его, реветь? Подумаешь, ошибочка вышла с принцем, так ничего, в следующем году ещё попрошу дедушку. Страдать окончательно передумала, чего расстраиваться без толку. Закружилась, напевая «в лесу родилась елочка», прямо посредине пешеходной улицы на которою выходил наш отель. Прохожие, кто улыбается, кто «одобрительно» возле виска крутит. Как-же, куда им понять буржуинам загадочную русскую душу, когда печаль выливается неудержимым весельем.
— Василиса, вот же ненормальная!
Лжепринц собственной персоной. Подбегает ко мне, кружащуюся вместе со снежинками в танце, прижимает к своему мужскому крепкому телу, закутывает курткой.
— Замёрзнешь ведь, глупенькая, — и опять целует, глаза, щёки, губы.
Принцем хочет прикинуться, гад! Жарко-то как, мы точно за полярным кругом, а не на экваторе? В зелёных глазах ласка и любование. Какой романтичный момент: я в объятьях принца, он заворожено, с любовью уставился на меня, а снежинки падают и падают вокруг. Кажется, Ванька тоже разделяет мои представления о романтичности. Смотрит-то, как пристально, того гляди прожжёт дырку, и кажется вознамерился поцеловать. Ну прям, как настоящий королевич. Вот уж нетушки!
— Ты воспользовался моей невменяемостью! Настоящие принцы так не поступаю! Не по-принцевски это!
Поцелуй откладывается. Ванька долго хохочет. Во как разбирает человека, прямо самой смеяться захотелось. Наконец отдышался.
— Василиса, ты себя в зеркало видела?
— В-видела, — всё же финский морозец дает о себе знать.
— Думаешь легко такой не воспользоваться, тем более если она сама вознамерилась тебе минет сделать, нашёптывая при этом что-то о принцах.
— А второй раз?
— Просто решил тебя отблагодарить. Разве тебе не понравилось? Орала так, что весь отель, наверное, слышал. Девушка на ресепшине потом смеялась «а говорили, что вы не супруги».
— Понравилось, но все равно это не честно.
— Василиса, я не принц, я простой человек — Иван Иванович Иванов. Менеджер в одной компании. Но знаешь, теперь, ни одного принца к тебе и близко не подпущу, даже самых голубых кровей, а также погонщиков оленей, музыкантов всех мастей и Санта Клаусов вместе с Дедами Морозами. Вторую такую придурковатую разве найдёшь.
Ой, а вот это по-нашему, по-принцевски, точнее по-королевичному, в общем мне понравилось. Посмотрела в его зелёные глаза и опять попала в волшебную страну, на сказочный бал, где всё мной загаданное уже сбылось. А то что не сбылось... с этим будем работать. Как говорится — женщина сама лепит мужчину, который находится рядом с ней. Глаза приближаются, губы принца сначала легонько касаются моих, потом поцелуй становится сильнее. Ого, как! Факундо Арана отдыхает. Снежинки падают и падают, застревая в моих волосах, в его волосах. Какой романтичный момент... и как удобно, проскальзывает мысль, фамилию менять не надо. А потом ещё одна:
— Я никогда не назову нашего сына Иваном, даже не надейся.
Ивана Ивановича Иванова скрутило от хохота.
— Хорошо, пусть будетй.
Это у меня от бабушки Агрипинны Семеновны.
— Т-ты, — наконец выдавливаю сквозь слезы я, — Ты не принц.
Не могла сказать что-нибудь поумнее? Недоумения в глазах Ивана Ивановича Иванова добавилось.
— Вот же припадочная. К чему это?
— Ты... у тебя... , — продолжаю обвинять я, периодически горько завывая, — Жена и почтииии, трое детей.
Ванька как–то уж очень быстро оказался рядом со мной, обнимает и зачем-то целует быстрыми легкими поцелуями, в лоб, во влажные щеки, губы. На губах, поболее задержался. Принцем хочет прикинуться, гад! Стукнула его со всей силы по плечу.
— Не реви, принцесса моя придурошная, нету у меня никакой жены, и детей тоже нет. Я просто так сказал, не знаю зачем сказал. Ты была такая наглая, и так уверена в том, что за тобой мужики должны табунами бегать. Это меня задело.
— П-правда нету?
— Правда, правда, солнышко. Можешь паспорт посмотреть.
Какой проникновенный голос, попробуем поверить. Впрочем, в документ удостоверяющий личность для порядка все же заглянула.
Ванька снова целует: глаза, щёки, губы, шею, грудь... везде, где дотягивается. И я тоже целую. Зачем нам кровать? Не нужна она вовсе, на полу перед камином такой белый мягкий ковер. Поцелуи становятся всё горячее и горячее. Я лежу на боку, Ванька, сзади меня, покусывает в шею и наминает мои примечательные груди. Член скользит между влажных губок не заходя. Выгибаюсь кошкой, завываю кошкой, потому что больше нет сил терпеть. Нестерпимо хочется почувствовать его внутри себя.
— Ваня пожалуйста, пожалуйстаааааааааааааааааа!!
Мои консерваторские устремления снова и снова начали проскальзывать в стонах. Наконец крепко берёт меня за бёдра, не позволяя мне двигаться и мешать ему протиснуться внутрь. Входит медленно. Потом резкий толчок.
— ААААААААуууууууууууоооооооооооо!!
Зажимает мне рот. Видимо боится оглохнуть. Ой, золотистые искорки, я думала они только во сне мне чудились. Снова чувствую их внутри себя, и количество всё увеличивается и увеличивается с каждым ударом члена. А Ванька рад стараться, таранит быстрей и быстрей, чаще и чаще, глубже и глубже. Только сейчас на трезвую голову ощущения ещё острее, искорки ярче, простреливают каждый кусочек моего тела. Ой, дышать совсем нечем, рука то всё ещё зажимает рот. Ловлю себя на том, что кусаю его пальцы, впрочем, он не обратил внимание, а только активизировал толчки членом. О-е-ей кажется сейчас будет взрыв. Искорки опять все побежали вниз. Вторая Ванькина рука ложится на клитор, пальцы быстро быстро начали теребить.
— ОООООООООООООООО, — завыла, задергалась вся.
Оргазм прострелил, сначала яркой вспышкой, потом взорвался мощным фейерверком. Зря Ванька разжал пальцы зажимающее мой рот. Точно оглохнет. Опять завыла раненой волчицей в консерватории. Искорки блаженства разбегаются по всему телу. А он все продолжает и продолжает, таранит и таранит внизу, заставляя их снова вспыхивать удовольствием. Наконец Ванька тоже дернулся, задышал точно паровоз прямо мне в ухо, и от этого горячего дыхания, мурашки побежали по коже, присоединившись к тлеющим искоркам.
— Спасибо Василисушка, ты необыкновенная.
Голос моего королевича. Ванька расслабленно лег рядом, нежно оглаживая мои ягодички.
Упс. Конечно, я уже давно поняла, что не всё мне приснилось, ночью. Искорки, поцелуи и ласковый шёпот трудно с чем-то спутать. Было Василиса, было! Разве королевич может воспользоваться невменяемостью девушки? Не по-принцевски это как-то. Чего ж мне так не везет. Только кажется нашла принца, ан, нет, прикидывался. Вот и мушки налетели, снова зажужжали разом в голове. Нестерпимо захотелось плакать. Мною просто попользовались, а я как всегда размечталась — жить долго, счастливо и умереть в один день. Снова вскочила очумелой лягушкой, быстро натягиваю на себе джинсы и свитер. Шерсть свитера колет чувствительные после таких интенсивных ласк соски. А где же белье, куда подевалось? Впрочем, ну его. Может на крепком сильном морозе, разбегутся мушки, как и дурацкие мечты в придачу.
Ванька ошарашено смотрит на мои дёрганные телодвижение
— Ты чего Василиса, куда собралась-то?
— Я погонщика оленей ещё не догнала и с Санта-Клаусом мы договорились встретиться.
Что за бред несу? Слезы брызнули из глаз. Расслабленное и блаженное после секса лицо Ваньки меняется, судя по всему он свирепеет.
— Чего ревешь-то, что опять не так?!
Не ответила, выбежала из номера, лишь в джинсах и свитере на голое тело. Даже шубу не одела, только сапоги. Ой, как красиво, везде сверкают огни, крупные снежинки медленно кружась ложатся на и так белую землю. Все вокруг веселятся, улыбаются. Чем я хуже? Может ну его, реветь? Подумаешь, ошибочка вышла с принцем, так ничего, в следующем году ещё попрошу дедушку. Страдать окончательно передумала, чего расстраиваться без толку. Закружилась, напевая «в лесу родилась елочка», прямо посредине пешеходной улицы на которою выходил наш отель. Прохожие, кто улыбается, кто «одобрительно» возле виска крутит. Как-же, куда им понять буржуинам загадочную русскую душу, когда печаль выливается неудержимым весельем.
— Василиса, вот же ненормальная!
Лжепринц собственной персоной. Подбегает ко мне, кружащуюся вместе со снежинками в танце, прижимает к своему мужскому крепкому телу, закутывает курткой.
— Замёрзнешь ведь, глупенькая, — и опять целует, глаза, щёки, губы.
Принцем хочет прикинуться, гад! Жарко-то как, мы точно за полярным кругом, а не на экваторе? В зелёных глазах ласка и любование. Какой романтичный момент: я в объятьях принца, он заворожено, с любовью уставился на меня, а снежинки падают и падают вокруг. Кажется, Ванька тоже разделяет мои представления о романтичности. Смотрит-то, как пристально, того гляди прожжёт дырку, и кажется вознамерился поцеловать. Ну прям, как настоящий королевич. Вот уж нетушки!
— Ты воспользовался моей невменяемостью! Настоящие принцы так не поступаю! Не по-принцевски это!
Поцелуй откладывается. Ванька долго хохочет. Во как разбирает человека, прямо самой смеяться захотелось. Наконец отдышался.
— Василиса, ты себя в зеркало видела?
— В-видела, — всё же финский морозец дает о себе знать.
— Думаешь легко такой не воспользоваться, тем более если она сама вознамерилась тебе минет сделать, нашёптывая при этом что-то о принцах.
— А второй раз?
— Просто решил тебя отблагодарить. Разве тебе не понравилось? Орала так, что весь отель, наверное, слышал. Девушка на ресепшине потом смеялась «а говорили, что вы не супруги».
— Понравилось, но все равно это не честно.
— Василиса, я не принц, я простой человек — Иван Иванович Иванов. Менеджер в одной компании. Но знаешь, теперь, ни одного принца к тебе и близко не подпущу, даже самых голубых кровей, а также погонщиков оленей, музыкантов всех мастей и Санта Клаусов вместе с Дедами Морозами. Вторую такую придурковатую разве найдёшь.
Ой, а вот это по-нашему, по-принцевски, точнее по-королевичному, в общем мне понравилось. Посмотрела в его зелёные глаза и опять попала в волшебную страну, на сказочный бал, где всё мной загаданное уже сбылось. А то что не сбылось... с этим будем работать. Как говорится — женщина сама лепит мужчину, который находится рядом с ней. Глаза приближаются, губы принца сначала легонько касаются моих, потом поцелуй становится сильнее. Ого, как! Факундо Арана отдыхает. Снежинки падают и падают, застревая в моих волосах, в его волосах. Какой романтичный момент... и как удобно, проскальзывает мысль, фамилию менять не надо. А потом ещё одна:
— Я никогда не назову нашего сына Иваном, даже не надейся.
Ивана Ивановича Иванова скрутило от хохота.
— Хорошо, пусть будет... Василий.
