Келли придирчиво оглядела себя в зеркало и глубоко вздохнула. Увиденное ее не очень-то радовало. Холодное стекло беспристрастно отражало портрет горничной из сексуальных видений сексуального же маньяка. Стройные ножки, затянутые в черные чулки, короткая расклешенная юбочка, из-под которой виделся нижний край кружевной резинки чулок, крохотный белый передничек и, наконец, корсет, лиф которого поднимал сочные груди девушки так, что они казались двумя розовыми шарами, уложенными в черные лунки.

Келли боялась даже глубоко вздохнуть или немного наклониться. Ей казалось, что при малейшем движении пышная плоть тут же вырвется на волю. Немного поэкспериментировав, девушка пришла к выводу, что если вдыхать не очень глубоко и не наклоняться слишком сильно, ничего непоправимого не произойдет и окружающие не увидят ее сосков. И еще одна мысль пришла в голову девушке. Она повернулась к зеркалу спиной и попыталась еще раз нагнуться. То, что увидела Келли, бросив взгляд через плечо, очень ей не понравилось. Получалось так, что даже легкие наклоны могли привести не только к оголению бюста, но и к гораздо более неприятным последствиям — короткая юбчонка задралась, частично обнажив крепкие упругие ягодицы и узкую белую полоску трусиков, едва прикрывающую интимное место. Впрочем, тончайшая ткань так рельефно обрисовывала киску, что даже Келли, вообще-то благовоспитанная и скромная девушка, невольно потянулась к себе между ножек. Ее наманикюренный пальчик лег в расщелину между половых губок.

— Ах, — легкий вздох вырвался у Келли.

В Колледже Обслуживающего персонала на родине девушки обучались отдельно от юношей, и переносить сексуальное одиночество было бы трудно. Келли слышала, что некоторые девушки в колледже занимаются любовью друг с другом, но сама она изредка позволяла себе сбросить напряжение с помощью собственных пальчиков. В общем, не смотря на всю благовоспитанность, Келли не смогла устоять перед соблазном и хотя бы слегка приласкать свою щелку.

Неожиданно послышался стук в дверь, и Келли поспешно отскочила от зеркала, сделав вид, что любуется океаном в окно.

Вошла Агнесса, жена младшего брата в семье Соммерсов. Она придирчиво осмотрела Келли и удовлетворенно тряхнула белокурой головкой.

— Мальчикам понравится, — белозубо улыбнулась она и протянула служанке коробку. — Поспеши, семья уже собирается на обед.

От неприкрытого намека на сексуальность своего наряда Келли слегка покраснела, а Агнесса лукаво усмехнулась и выскользнула из комнаты.

Келли торопливо надела то, что было в коробке — черные туфли на высоченной шпильке с белой опушкой, почти закрывающей чуть заостренные носы, белую ленточку на шею, белые перчатки и белую же заколку в волосы.

***

Сердечко девушки замерло, едва она переступила порог столовой и все присутствующие повернули головы в ее сторону. Келли почти физически почувствовала, как взгляды ощупывают ее ладную фигурку, скользят по длинным ногам, касаются полуобнаженной груди.

Потупя взор, девушка торопливо пересекла столовую и встала на свое место.

Все окна в столовой были завешены плотной тканью, и ни один лучик тропического солнца не проникал в помещение. За столом расположилась все семь человек, живущих на вилле Соммерсов — глава клана Джон Соммерс, его жена Патрисия, двое сыновей — Марвин и Стен, жена последнего Агнесса, а также самая младшая в семье дочь Дороти со своим женихом Паоло. Здесь также присутствовали обе служанки, Хельга и Мириам, одетые примерно так же, как Келли, а также здоровенный негр Хуан, уже начавший разносить холодные закуски. Девушка знала, что пока ее услуги не нужны. По распорядку ей полагалось собирать грязную посуду, менять бокалы и салфетки. В самом начале обеда этого не требовалось, блюда мог разносить только Хуан, поэтому служанки застыли словно изваяния за спинами своих хозяев. Однако постепенно им пришлось включиться в работу.

Келли меняла бокалы, находясь между Марвином и Агнессой, когда вдруг почувствовала, как уверенная рука легла на ее бедро с внутренней стороны и принялась поглаживать его. Девушка на мгновение замерла, но обязанности убрать со стола грязные бокалы с нее никто не снимал. Не чуя под собой ног, Келли продолжила свою работу, искоса взглянув на Марвина. Тот слегка поднял бровь и не церемонясь повел свою руку выше. Вскоре он вовсю тискал под юбкой упругие ягодицы, наслаждаясь их гладкостью и шелковистостью.

Келли поспешно собрала бокалы и отскочила от стола, поймав на себе несколько удивленных взглядов, а Марвин принялся как ни в чем ни бывало разглагольствовать на отвлеченные темы.

В следующие разы Келли постаралась не приближаться к Марвину или по крайней мере не задерживаться возле него очень долго, чтобы он не успел забраться ей под юбку.

Возникла еще одна проблема. От постоянных движений пышная грудь девушки стала постепенно выскальзывать из тесного плена чашек лифа. Келли не смела взглянуть вниз, но чувствовала, что ее соски уже весьма условно прикрыты белоснежными кружевами, окантовывающими лиф. Об этом свидетельствовали и заинтересованные взгляды, кидаемые изредка на ее бюст главой семьи Джоном и находящимся напротив Паоло. Под этими взглядами предательские соски напряглись, и теперь терлись о кружева, причиняя девушке сладкую муку.

Находясь в полубреду. Келли совершила ошибку, оказавшись рядом с Марвином. Ее ягодицы вновь подверглись непристойной атаке.

Девушка едва дождалась конца обеда и ринулась в свою комнату, чтобы поправить лиф. К тому же ей пришлось сменить трусики, промокшие насквозь.

Едва Келли успела подмыться и надеть свежие, ничем не отличавшиеся от прежних, трусики, как на поясе завибрировал пейджер. «Терраса №2» прочитала девушка и бросилась вон из комнаты.

Пройдя сквозь стеклянные двери, раздвинувшиеся перед ней, Келли увидела Марвина, беседующего со своей матерью. Они устроились в удобных креслах и смотрели в сторону океана.

Патрисия, казавшаяся благодаря лучшим косметологам галактики едва ли не моложе своей дочери, сказала, когда Келли появилась перед ней:

— Милочка, распутай это дурацкое ожерелье, а то оно меня задушит.

С ужасом Келли поняла, что ей придется наклоняться, а Марвин снова займется своими непристойными штучками. Так все и произошло.

Марвин, едва Келли встала чуть сбоку и сзади от Патрисии и оказалась в пределах досягаемости, тут же стал ласкать ее бедра, поднимаясь все выше. Вскоре его рука миновала кружево резинки чулка и добралась до голой кожи, а потом и вовсе перебралась на попку, оценивая упругость то одной, то другой ягодицы.

Келли, не смея даже пикнуть, стоически выносила непристойное обращение. Ко всему прочему жемчужное ожерелье действительно так перепуталось на шее Патрисии, что, казалось, здесь могут помочь только ножницы.

Между тем Марвин, не переставая болтать, приступил к следующему этапу. Келли почувствовала, как мужская рука легла на ее промежность и принялась ее тискать.

Девушка не удержалась и тихонько ойкнула, чем вызвала у Патриии недоумение.

Юбка Келли была уже задрана почти до пояса, открывая перед мужчиной восхитительную картину. Марвин принялся за Келли всерьез. Сначала он поласкал нежные лепестки сквозь тонкую ткань, затем сдвинул ткань так, что она оказалась зажатой между набухавшими губками. Марвин немного поиграл с трусиками, двигая их вверх-вниз, заставляя их тереться о клитор и губки. А потом он и вовсе сдвинул трусики в сторону и погрузил в увлажненное влагалище большой палец.

— О-ох, — не смогла сдержать возгласа Келли, униженная действиями мужчины и реакцией собственного тела на них.

— Марвин, ты что забрался ей под юбку? — строго спросила Патрисия.

Келли от стыда была готова провалиться под землю, испытав одновременно облегчение — теперь-то уж Марвин прекратит издеваться над ней!

— Ну, мам. ..

— Скорее бы ты женился! Брал бы пример со Стена. А ты, милочка, — обратилась Патрисия к Келли, — могла бы вести себя поспокойнее. Подумаешь, мужчина забрался под юбку, эка невидаль.

— Но, госпожа Патрисия!...

— Молчи, девка! — вспылила мать, а сын тем временем продолжал исследовать глубины влагалища неумолимыми пальцами.

Краснея и бледнея, вздрагивая иногда от особо глубоких проникновений, прерывисто дыша, Келлли, наконец сняла ожерелье и была отпущена Патрисией под разочарованный вздох Марвина.

***

Мелкие поручения и услуги, которые Келли оказывала хозяевам в течение вечера, никак не могли отвлечь от горьких раздумий. Девушке казалось, что уже все знают о том, что Марвин забрался ей под юбку и, главное, что она от этого неприлично возбудилась. Девушка являлась по вызову, не поднимая глаз, выполняла поручение и почти бегом возвращалась в свою комнату, чтобы глотнуть свежего морского воздуха возле открытого окна. Ко всему прочему остальные служанки куда-то запропастились, и приходилось отдуваться одной.

Однако произошедшее ближе к ночи и вовсе выбило Келли из колеи.

Она получила вызов в спальню старших Соммерсов.

Когда девушка вошла в освещенную тремя ночниками спальню, она просто застыла на месте. Соммерсы занимались любовью! Джон лежал на огромной постели. Его жена сидела на нем и, постанывая, медленно насаживалась на член, входящий под углом в ее влагалище. Тело Патрисии казалось безупречным в неярком свете, а соединение мужского и женского органов было столь откровенным, что Келли не нашла сил отвернуться, хотя и ощущала себя неуютно, подглядывая за хозяевами.

Первым служанку заметил Джон. Он улыбнулся ей и подмигнул, а Келли в смятении опустила взгляд и повернулась на негнущихся ногах, чтобы выскочить из спальни Соммерсов. Однако ее остановил голос Патрисии:

— Келли, милочка, и куда ты собралась? Повернись.

Келли, не смея поднять глаз, повернулась.

— Подай сок!

Пришлось наливать сок в высокий бокал, добавлять льда из холодильника, распаковывать пакет с трубочками. И все это время до нежных ушек доносились глубокие протяжные вздохи Джона и нежное мурлыканье Патрисии. Келли почти теряла сознание от желания, ей вдруг так отчетливо захотелось, чтобы этот член вошел в нее, чтобы пробуравил ее горячую изнемогающую глубину... Но закусив губку, девушка повернулась и, стараясь смотреть куда-то на ухо Патрисии, подала госпоже бокал. Сережка в розовом ушке раскачивалась, указывая на то, чем занимается хозяйка, тем не менее она приняла бокал и, остановив свои телодвижения, со вкусом выпила сок...

— Джон, дорогой, я немного устала, — сказала Патрисия, когда не глядя сунула в руки Келли пустую емкость. Той пришлось постараться, чтобы вовремя подхватить ее, ведь приходилось изо всех сил делать вид, что ее здесь нет. — Думаю, Келли будет так любезна, что завершит ротиком.

Сначала девушка подумала, что она ослышалась или неправильно поняла хозяйку. Она пребывала в лихорадочно-бредовом состоянии, старательно опустив взгляд и пытаясь не вслушиваться в будоражащие звуки поскрипывания кровати, томных и горячих вздохов и всхлипывания влажного влагалища. Но дальнейшие действия Патрисии подтвердили то, во что не хотелось верить.

Хозяйка встала и, придерживая член Джона вертикально, повелительно приказала:

— Возьми его, милочка, и действуй!

— Но... но я не могу! — дрожа всем телом пролепетала Келли. Не смотря на то, что она, казалось, ни за что на свете не посмела бы поднять взгляд, сейчас ее глаза вовсю смотрели на напряженный половой орган. И даже в головке пронеслась крамольная мысль: «Вот бы получить его между ножек!».

Патрисия удивленно вздернула бровь:

— А в чем дело? Не переживай, милочка, мой муж уже готов излиться, так что это не будет утомительным для тебя.

— Но... но... ведь... — воздуха в груди не хватало, чтобы высказать всю неловкость от ситуации.

Впрочем, воспротивиться девушка не посмела, так как в колледже им буквально вбили в сознание, что хорошая горничная должна быть исполнительна, не смотря ни на что. К тому же было понятно, что Патрисия недолго позволит ей оставаться на этой работе, если она ослушается. Поэтому Келли, трепеща от противоречивых чувств, пальчиками перехватила у хозяйки член ее мужа. Она держала его самыми кончиками, словно боясь запачкаться.

— Почему ты медлишь? — спросила Патрисия несколько напряженным голосом, в котором почувствовался холодок.

Келли пришлось встать коленом на край постели и наклониться над членом. Едва не плача от противоестественности своих действий, она открыла ротик и направила в него член.

— Ну что же, вижу, вы здесь справитесь без меня, — сказала хозяйка и, накинув тонкий халатик, вышла из спальни, оставив таким образом Келли наедине с Джоном и его торчащим членом. Сосать девушка особенно не умела, да и боялась, что он примет ее за распущенную особу. Однако выполнять распоряжение хозяйки было необходимо, и Келли принялась посасывать то, что оказалось в ее губах. Пришлось признать, что делать это было приятно... очень противоестественно, но приятно. Пожалуй, если бы член был отдельно от мужчины, ей бы это понравилось. Но стоны Джона мешали сосредоточится на собственных эротических ощущениях, одновременно не только смущая и отвлекая, но и позорно возбуждая. Было бы неплохо запустить руку в трусики, но сделать это на виду у мужчины было никак невозможно. Вибрируя от желания, разом вспотев от неловкости, Келли тем не менее продолжала оказывать хозяина услугу, которая от нее требовалась.

Джон кончил неожиданно... Вот еще губки девушки скользят колечком по стволу, а вот член начинает извергать поток семени прямо в нее горло. От неожиданности Келли немного отстранилась, и сперма ударила ее в лицо густым горячим потоком. Хозяин досадливо зарычал, схватил ее за волосы и буквально насадил на собственный сокращающиеся член.

— Не проливай! Высоси все досуха! — приказал он горничной, и она, чуть закашлявшись, принялась глотать.

Поток кончился достаточно быстро, и Джон, словно потеряв интерес к девушке, отстранил ее, а потом несколько небрежно махнул рукой: мол, ступай.

Ни жива, ни мертва, девушка бросилась к себе в комнату, чтобы поскорее убрать следы семяизвержения, которые она стерла лишь на скорую руку. Ей хотелось провалиться на этом самом месте от унижения, вызванного тем, что ее заставили только что сделать. В то же время произведенный миньет подействовал на нее как афродизиак. Затвердевшие до боли соски, промокшие трусики и томное щемящее чувство внизу живота, с этим надо было что-то делать...

Как назло в пустом коридоре ей навстречу попался не кто иной, как Марвин.

Его руки какое-то время назад путешествовали у нее под юбкой и в трусиках, и по всей видимости он не желал на этом останавливаться, так как едва завидев девушку, направился ей наперерез. С нагловатой ухмылкой он перехватил ее за тонкую талию и притянул к себе. Его красиво очерченный нос втянул запахи порочной страсти, а уголки губ приподнялись в циничной усмешке:

— Меня кто-то опредил? Тем лучше, будешь меньше ломаться. С этими словами он буквально бросил девушку на стенку, впечатав ее в вычурные обои грудью и лицом. Не позволяя закрасться даже мысли о сопротивлении, молодой хозяин затем прижался сам, недвусмысленно дав понять твердым бугром в брюках, что сейчас произойдет. Одновременно его рука снова оказалась под юбкой, сжав упругую ягодицу.

— Нет... нет... пожалуйста, не надо! — чуть не плача взмолилась девушка, ощущая как с нее сдергивают трусики.

Но робкими возражениями Марвина было не пробрать, тем более, к прискорбию горничной, вокруг нее действительно плавал аромат спермы Джона, и вряд ли можно было убедить молодого хозяина, что она всего лишь выполняла требования его матери.

А Марвин уже горячо шептал на розовое ушко:

— Ты меня так заводишь... так заводишь! — и сразу после этих слов Келли почувствовала, как ее складочки раздвигает нечто округлое и горячее. Возражать или сопротивляться было уже поздно, и все что девушка себе позволила — это помахать ладошками, чтобы хоть как-то охладить разгоряченные щечки. Наверное, это выглядело глупо, тем более что мужчина впечатал ее упругими округлостями в стену, а махать руками, когда упираешься носиком в обои, было еще и неудобно.

А Марвин отступать не собирался! (Эротические рассказы) Сильно двинув бедрами, он послал свой член вперед, пронзив увлажненное влагалище одним ударом, который был так силен, что острые шпильки девушки на миг оторвались от пола. Она беспомощно вскрикнула, полные губки прошептали «Нееет...», но к этому моменту ее уже размашисто трахали.

Келли пришлось отдаться на волю уверенно имеющего ее мужчины. Девушка уже едва соображала от всех переживаний и восхитительного ощущения ходящего внутри горячего инструмента. Ей хотелось закрыть глаза руками, растворится в воздухе, умереть от позора, но одновременно ее тело само выгибалось навстречу молодому хозяину. Она могла всего лишь благодарно стонать, когда он, вцепившись ее бедра жесткими пальцами, принялся буквально насаживать ее безвольное тело на свой член.

— Так нельзя! — стонала девушка, осознав, что она уже послушно принимает половой орган внутри. — Вдруг кто-нибудь выйдет в коридор?

— Это будет пикантно, — услышала она задыхающийся голос над собой. — особенно если этот кто-то увидит, как твои пальчики ласкают мой член, который тебя ебет.

Расценив последние слова, как приказ, Келли исполнительно сжала ходящий мокрый ствол между указательным и средним пальцами.

Оргазм был уже очень близок, и, когда в один из моментов Марвин прижал ее себе так, что она буквально оказалось сидящий на его члене, тогда ураган толчков внутри живота заставил ее забиться и тоненько закричать. Сокращение ее влагалища вызвали ответную реакцию — фонтан спермы ударил ее изнутри, едва не лишив сознания от сладострастных ощущений...