Мне было почти восемнадцать. Я стояла на «козлах» (это простейшее сооружение из досок, встав на которое можно дотянуться до потолка) под пристальным взглядом подруги и усиленно пыталась штукатурить стену. Инструменты не слушались, а руки ходили ходуном — минут десять назад меня изнасиловал один рабочий из соседней бригады (мы называли его «Данди»). Подруга застала нас уже одетыми, объяснять, что могут делать мужчина и девушка в крохотной тёмной комнатке, ей было не надо, тем более что «Данди» клеился ко мне уже недели три. Поэтому её пристальный взгляд мог означать только одно — она ждала объяснений. Очень хотелось соврать, что ничего не было, но трясущиеся руки говорили сами за себя, и я решила сказать полуправду:

— Он пытался меня изнасиловать... — выдохнула я и опустила глаза.

— А что ты вообще делала с ним наедине в этой ванной? — дело в том, что комнатка, в которой нас нашла подруга, действительно была, точнее должна была стать ванной.

— Он сказал, что хочет поговорить, а вас не было, ну и... — продолжать рассказ я не стала, и подруга, видя что мне тяжело говорить, тоже не стала вдаваться в расспросы.

— Ладно, сядь, успокойся. — я с облегчением села — надо будет охране сказать, а то это уже ни в какие ворота не лезет.

«Раньше надо было говорить» — думала я про себя — «теперь уже поздно... «. Сидеть стало невыносимо. Хотелось тут же собрать вещи и убежать с этой проклятой стройки, но и оставлять подругу здесь одну тоже не годилось. Я решила доработать последний день, а вечером у меня «Очень заболеет мама» или что-то в этом роде и ну её, эту стройку! Я встала на «козлы» и стала работать. Сначала получалось плохо, но вскоре я почти успокоилась и дело пошло на лад. И тут в дверях появился ОН. Сердце ушло в пятки, туда же упал выроненный от страха мастерок.

— Кудрявая! Пойдём поболтаем!

— «Да как он посмел явиться сюда после всего ЭТОГО?» — гремело у меня в мозгу. Но сказать это в слух я не смогла. Я вообще ничего не могла сказать и просто отвернулась к стене, напряжённо выравнивая стену полутёрком. Подруга же напротив высказала ему всё, что о нём думает, но тот даже ухом не повёл.

— Да ладно! Потом поработаешь! — он подошёл ко мне вплотную и схватил руками за голени. От неожиданности я даже подпрыгнула на месте, но он удержал меня, и я опять почувствовала, что хватка у него железная. Его руки поползли вверх, и вот он уже гладил мои бёдра при моей же подруге. Я не вытерпела и обернулась:

— Не трогай меня!!! Я никуда не пойду!!!

«Данди» оглядел комнату, явно оценивая ситуацию, и сделал то, чего мы не ожидали ну никак: он обхватил меня за бёдра и потянул на себя. Я потеряла равновесие и упала с «козел» ему прямо на плечо. Он перекинул меня через плечо, как мешок с песком, и понёс к выходу. Подруга от такой наглости просто опешила, а я стала бить его кулаками по спине, извиваться и дико орать. Мысль о том, что всё может повториться вновь, наполняла меня ужасом и заставляла отчаянно сражаться за свободу. Он спустился по лестнице и остановился на площадке между этажами. По-видимому, нести орущую и извивающую девушку было довольно трудно, и он поставил меня на ноги перед собой, но отпускать не собирался. Крепко обхватив меня со стороны спины и прижав мои руки к туловищу, он повёл меня дальше вниз.

В этот момент на лестницу выбежала опомнившаяся подруга. Она кричала, чтоб он меня отпустил, что она позовёт охрану, но подходить явно не решалась. Да и что могла сделать несовершеннолетняя девчонка с бывшим боксёром?

На этаж он втаскивал меня спиной вперёд — я отчаянно пыталась вырваться. И тут произошло нечто из разряда научных чудес. Вы когда-нибудь слышали байки о том, как люди в момент опасности совершали невероятные физические подвиги? Так вот, всё это — правда. Я настолько испугалась повторного изнасилования, что ПРОТАЩИЛА ЕГО НА СВОЕЙ СПИНЕ ВВЕРХ ПО ЛЕСТНИЦЕ туда, где стояла моя подруга, а ведь в нём было килограммов девяносто! Толи от удивления, толи ещё от чего, но он меня выпустил и, глядя на меня ошарашенными глазами, произнёс:

— Ничего себе!!

Не найдя больше слов он развернулся и ушёл к себе на этаж. Весь оставшийся день мы перемывали ему косточки и даже сходили пожаловаться охране стройки. И вот наступил вечер. Мы с подругой пришли на остановку, было очень поздно и уже темнело. Мы не укладывались в сроки и поэтому каждый день работали до девяти-десяти часов вечера. Первым подъехал троллейбус подруги. Мы распрощались, и она уехала. Сразу следом пришёл и мой троллейбус. Я зашла и села у окна. Рядом тут же бухнулся мужчина, хотя свободных мест было предостаточно. Я огляделась и онемела — это был «Данди».

Я отвернулась и уставилась в одну точку. Мысли путались. В этот момент подошла контроллёр и попросила предъявить проездные. Проездной у меня был, но я просто окоченела от испуга, и «Данди» заплатил за обоих.

— А я давно уже знаю, что мы с тобой в одном районе живём: как-то уже видел тебя в троллейбусе, правда тогда подходить не стал.

«А сегодня ждал специально» — мысленно докончила за него я.

Разговор совсем не клеился: он начинал тему, но я впала в ступор и упорно молчала. В конце концов, ему надоело разговаривать со стеной, и остаток пути мы ехали молча. До моего дома оставалась ещё пара остановок, но я твёрдо решила, что он не должен узнать, где я живу. А то, чего доброго, будет наведываться ко мне регулярно...

— Мне пора выходить — соврала я.

— Хорошо — он встал и вместе со мной пошёл к дверям троллейбуса — я же обещал тебя проводить.

«Ну уж нет!» — подумала я. — «Ты ни за что не узнаешь, где я живу!»

На остановку мы вышли вместе.

— Мне пора. Не надо меня провожать.

— Мне совсем не трудно! — «успокоил» меня он. — Кстати! Зайдём в аптеку. Нам ещё таблеточку купить надо... — при последних словах он так многозначительно на меня посмотрел, что меня внутри будто лезвием полоснуло.

— Не надо! Сама справлюсь! — отрезала я.

— Я обещал, и я куплю. — с нажимом сказал он и крепко взял меня за руку. Мы зашли в ближайшую аптеку, и я уставилась в пол. Очень хотелось оглохнуть, когда он объяснял продавщице, ЧТО нам надо. Ещё больше хотелось убежать, но он предусмотрительно крепко держал меня за запястье.

Из аптеки мы вышли так же вместе. Таблетка была уже вручена мне, но хватка так и не ослабела.

— Всё! Ты купил таблетку. Ты выполнил обещание. Отпусти меня, пожалуйста, я хочу домой — устало проговорила я. На самом деле этот день мне уже очень надоел, и хотелось поскорее заснуть, чтобы очутиться в светлом новом дне, где нет ни стройки, ни моего ласкового насильника.

— Я ещё обещал отвести тебя домой — с довольной ухмылкой сказал он. Я глубоко вздохнула и побрела по тёмным улицам. Вести его к себе я, конечно, не собиралась, но выиграть время на обдумывание ситуации было просто необходимо. И мы плутали по тёмным улицам нашего довольно зелёного района. То и дело на встречу попадались подвыпившие, а то и вовсе пьяные молодые люди — летняя ночь, что с неё взять? На небе светила огромная полная луна. Я подвела «Данди» к приглянувшемуся мне подъезду, остановилась и сказала:

— Мы пришли. Я живу здесь. Теперь ты можешь спокойно идти домой.

— А вдруг на тебя в подъезде нападут? Нет уж. Поднимемся до квартиры. Вот когда ты зайдёшь — я уйду.

«До чего же продуманный тип!» — подумала я

— Хорошо, давай на чистоту. Это не мой подъезд. И я не стану показывать тебе, где я живу. Отпусти меня, пожалуйста — последние слова были сказаны с явной мольбой в голосе.

— Я видел, что ты пытаешься меня обмануть — будничным тоном произнёс он — Но зачем? Зачем ты пытаешься обмануть себя и меня? Ведь я же тебе нравлюсь!

«Ну и самомнение!» — удивилась я про себя. И вслух добавила:

— Ты мне не нравишься! — он меня уже упорно тянул в тень деревьев, которых в нашем районе чрезвычайно много. Я столь же упорно сопротивлялась, вот только весовые категории у нас были разные, и я явно проигрывала. Он как будто меня вовсе не слышал:

— Кого ты пытаешься обмануть? Я же видел, что тебе понравился секс. А то, что с оргазмом сразу не получилось, так это мы наверстаем...

Меня переполняло возмущение. Но на препирательства времени уже не осталось: мы почти дошли до маленькой рощицы, и я поняла, что если не закричать сейчас, то потом может быть поздно.

— Отпусти меня! — завопила я на всю улицу. Я хотела ещё много чего прокричать, но он впился в меня губами и сунул мне в рот свой отвратительный язык. Кричать стало невозможно. Так, целуясь и постоянно спотыкаясь (он вёл меня спиной вперёд) мы доковыляли до рощицы и прошли чуть в глубь. Тут он «отлип» от моих губ и позволил мне отдышаться. Он смотрел мне в глаза, стараясь уловить, всё ли я поняла. Я поняла всё.

Здесь в тени деревьев я опять была в его безграничной власти. Я метала в стороны косые взгляды, отчаянно ища выход из этой ситуации, но выход всё никак не находился. Он тихонько дотолкал меня до одного из деревьев и полез мне под топик. Он был очень нежен. Гладил, ласкал, теребил, но не позволял себе сделать мне больно. Больше всего на свете мне сейчас хотелось выпрыгнуть вон из тела. Я отвернулась в сторону.

Ласки становились всё откровеннее. Он снял с меня топ и теперь целовал мои груди, а освободившаяся правая рука скользнула вдоль позвоночника к попке и протиснулась под крепко прижатые штанишками трусики. Далеко протиснуться ей не удалось — я предпочитаю облегающую одежду. Тогда он чуть отстранился и расстегнул пуговку и молнию на брючках. Я заметалась, и он прижал меня своим торсом к дереву, а руками спустил штанишки и трусики чуть не до колен — дальше они сползли сами. Я предприняла последнюю попытку закричать, которая столь же бесцеремонно оборвалась поцелуем, как и предыдущая. Он неистово целовал меня и нежно гладил между ног. Я со всей силы сжала бёдра, но он надавил своим коленом между ног, и те слегка разъехались в сторону ровно на ширину его колена — этого было достаточно.

Прикосновения к клитору доставляли некоторые приятные ощущения, которые тут же блокировались сознанием. Он просунул пальцы во влагалище — последний барьер сопротивления был сломлен. Вдоволь поласкав мою промежность, он повернул к себе моё лицо и заглянул в глаза:

— А теперь будем учиться ласкать меня ротиком — нежно, но уверенно сказал он. Мой ласковый насильник тактично обошёл слово «минет», но суть происходящего от этого не изменилась.

— Я не буду — столь же уверенно сказала я. В ответ он посмотрел на меня более жёстко и сказал с с явным раздражением в голосе:

— Кудрявая, что ты, как маленькая? Ты ведь не девочкой была! Перестань ломаться! Не всё же мне для тебя стараться!

«Вот те на те! Это он для меня, значит, старается!» опешила я.

— А ты не старайся! — с вызовом сказала я. «Данди» удивлённо и вместе с тем лукаво вскинул брови?

— Любишь жёсткий секс? — с интересом спросил он. Тут уж настала моя очередь удивляться: каким же надо быть слепым и самоуверенным, чтобы до сих пор не понять, что он мне действительно не нравится! Но тут до меня дошёл другой более страшный смысл его слов, и я поспешно замотала головой.

— Не-ет. Не-ет. — он в ответ по-отечески мне улыбнулся и скосил глаза на свой возбуждённый член, выпирающий сквозь штаны. Я проследила за его взглядом и сглотнула слюну. Секунду я собиралась с духом и покорно расстегнула его ширинку, а потом полезла рукой ему в штаны. Нащупав его твёрдый член, я извлекла его из трусов и на секунду остановилась — опять собиралась с духом. «Данди» увидел моё замешательство и заботливо подсказал:

— Опустись на колени. Так будет удобнее.

Я опустилась и опять, как и утром, оказалась «лицом к лицу» с его возбуждённым органом, только на этот раз слёз уже не было (может я начала привыкать к тому, что он меня «пользует»?). Член нетерпеливо дёрнулся — я медлила.

— Ну же! Возьми его в рот, только аккуратно! — Я поморщилась и охватила губами его головку. Мужской животный запах ударил мне в нос, мне казалось, что я даже чувствую его на вкус. Преотвратнейшее ощущение! Он подался вперёд и затолкал свой член мне глубоко в глотку — я подавилась, а ещё нестерпимо захотелось блевать. Он подался назад и рвотные позывы успокоились, я захватила лёгкими воздух, точно как утопающая, но тут член снова вернулся в мою глотку, ещё глубже, чем в первый раз и неприятные ощущения вернулись с процентами... Так продолжалось раз за разом. Правы были одноклассницы в школе — уж лучше пусть отымеет, чем так вот мучиться. Наконец он остановился и потянул меня вверх. Я с облегчением поднялась: самое страшное позади!

— Выйди из штанов — как прежде приказал он. Я сняла с себя кроссовки, наступая на задники, и так же, не нагибаясь, сняла брюки. Он сделал то же самое, потом поднял с земли наши штаны и аккуратно расстелил их возле «нашего» дерева. Что будет дальше, я прекрасно представляла и уже без подсказок сама села на импровизированную кровать. «Данди» расплылся в довольной улыбке и устроился рядом. Уже знакомым движением он уложил меня на спину и раздвинул ноги. Я молчала. «Данди» устроился между моих ног, нащупал вход во влагалище, приставил член и силой втолкнул его внутрь. Я резко вздохнула: было, конечно, легче, чем в прошлый раз, но к этому ощущению всё же надо привыкнуть... Он входил в меня и выходил, иногда замедлялся и даже вовсе останавливаться — растягивал удовольствие. Я смотрела по сторонам.

— Ну же, сосредоточься. Так ты никогда не кончишь — прошептал он, замедляя темп.

«Не хочу я кончать!» — упрямо подумала я и уставилась на луну. «Данди» остановился.

— Встань на четвереньки — я послушалась. И приготовилась снова принять его в себя, но он медлил. Краем глаза я заметила, как он снял с себя футболку... это последнее, что я успела увидеть, прежде чем он завязал мне глаза.

Мир вокруг изменился. Он стал непроглядно чёрным, а взамен наполнился огромным количеством незаметных до этого ощущений. Расчёт был правильным. В отсутствии зрения сбежать от ощущений стало нереально. Он вошёл в меня, и я ощутила это так, как никогда раньше. Одним движением члена он всколыхнул всё моё нутро. Приятно это или нет — было не разобрать, но это БЫЛО. Теперь он трахал не только моё влагалище, но и желудок, сердце, лёгкие, мозг — всю меня до кончиков пальцев. Он двинулся назад и снова резко вошёл в меня — желудок сделал второе сальто, а дыхание стало глубоким: иначе мне не хватило бы воздуха. По одобрительному мычанию насильника я поняла, что он тоже заметил перемену.

Он входил в меня раз за разом, и новое непонятное чувство так же волнами накатывало на меня и отходило. Не могу сказать, что это было приятно. Скорее, это могло бы быть приятно, если бы не уязвленная гордость и упрямое сознание. Чувство искало выход, но я упорно не давала ему излиться наружу. Каждая новая волна была сильнее предыдущей, и, когда сдерживаться было уже невыносимо, я стала вырываться. Мой ласковый насильник тут же навалился мне на спину своим весом, и я растянулась на земле, извиваясь, как змея. Он ещё чуть-чуть понаслаждался моей агонией, кончил в меня и затих. Я ощущала виском его горячее дыхание, но уже чувствовала себя свободной.

«Всё! Теперь он меня отпустит, а завтра я уеду из города, и мы больше никогда не увидимся!»