Встречались мы с Настей около полугода, но я до сих пор не пресытился ее телом. Я возбуждался думая о ней, о ее гладкой смуглой коже, карих глазах, скромной улыбке и выдающейся попе. Ее филейная часть была для меня идеалом — крупноватая, налитая природной силой и здоровьем. Как я грезил о ней в первые дни нашего знакомства, как бешено дрочил, придя с первого свидания, представляя свой член в ней...
Настя стала моей. Вся. Каждое утро я просыпался рядом с ней, чувствуя непокорную твердость моего члена. Но я стеснялся будить свою девушку грубым проникновением и начинал с ласк. Мой язык начинал с ее нежной шеи, спускался к грудям и задерживался на твердеющих сосках. Одной рукой я гладил ту грудь, которая была обделена сиюминутной лаской языка, другой же ласкал ее промежность. Обычно она мгновенно просыпалась, но не подавала вида. А тело лгать не может. Я чувствовал влагу, которую выделяло ее лоно, чувствовал участившееся дыхание и сладкое напряжение. Мой член был настолько тверд, что готов был пронзить любую преграду, которая встала бы на его пути...
Настюша уже не скрывала ни возбуждения, ни того что не спит.
— Войди. — Взмолилась она, в один миг оказавшись на четвереньках, прекрасно зная что это моя любимая поза. Вид, который предстал передо мной, был настолько привычен и в тоже время желанен, что я не заставил себя ждать. Обхватив Настю за узкую талию, так эффектно смотрящуюся на фоне крупных бедер, я вошел в нее. Мой член работал как поршень в ее податливом влагалище. При каждом ударе телом о тело, по ее попке шли волны, волны страсти. Она стала постанывать в такт, одной рукой лаская грудь, и теребя клитор другой. Я чувствовал, что приближаюсь к закономерному финалу, но финишировать одному, испытывая чувства — подло. Пришлось использовать старый трюк, заставляя свой мозг вспоминать, в каком году человек впервые полетел в космос.
Тут Настюша издала протяжный стон и я понял, что и мне пора. Сперма хлынула во влагалище моей любимой, член ритмично пульсировал, заставив Настю повторить стон наслаждения. Я без сил повалился рядом с ней, почувствовав как она мгновенно прижалась ко мне.
Говорят, что минуты после секса порой даже более важны нежели сам секс. Не знаю правда ли это, но когда рядом лежит любимая, еще не отдышавшаяся от бешеной скачки, и в ее глазах ты видишь истинное счастье, все остальное становится совершенно неважным.
Настя стала моей. Вся. Каждое утро я просыпался рядом с ней, чувствуя непокорную твердость моего члена. Но я стеснялся будить свою девушку грубым проникновением и начинал с ласк. Мой язык начинал с ее нежной шеи, спускался к грудям и задерживался на твердеющих сосках. Одной рукой я гладил ту грудь, которая была обделена сиюминутной лаской языка, другой же ласкал ее промежность. Обычно она мгновенно просыпалась, но не подавала вида. А тело лгать не может. Я чувствовал влагу, которую выделяло ее лоно, чувствовал участившееся дыхание и сладкое напряжение. Мой член был настолько тверд, что готов был пронзить любую преграду, которая встала бы на его пути...
Настюша уже не скрывала ни возбуждения, ни того что не спит.
— Войди. — Взмолилась она, в один миг оказавшись на четвереньках, прекрасно зная что это моя любимая поза. Вид, который предстал передо мной, был настолько привычен и в тоже время желанен, что я не заставил себя ждать. Обхватив Настю за узкую талию, так эффектно смотрящуюся на фоне крупных бедер, я вошел в нее. Мой член работал как поршень в ее податливом влагалище. При каждом ударе телом о тело, по ее попке шли волны, волны страсти. Она стала постанывать в такт, одной рукой лаская грудь, и теребя клитор другой. Я чувствовал, что приближаюсь к закономерному финалу, но финишировать одному, испытывая чувства — подло. Пришлось использовать старый трюк, заставляя свой мозг вспоминать, в каком году человек впервые полетел в космос.
Тут Настюша издала протяжный стон и я понял, что и мне пора. Сперма хлынула во влагалище моей любимой, член ритмично пульсировал, заставив Настю повторить стон наслаждения. Я без сил повалился рядом с ней, почувствовав как она мгновенно прижалась ко мне.
Говорят, что минуты после секса порой даже более важны нежели сам секс. Не знаю правда ли это, но когда рядом лежит любимая, еще не отдышавшаяся от бешеной скачки, и в ее глазах ты видишь истинное счастье, все остальное становится совершенно неважным.
