Это вторая часть задуманного произведения, начиналась писаться она давно и редкими вечерами корректируется и дополняется. Сложность перенесения материала в электронный вид состоит в том, что эти истории придуманы несколько лет назад и в наших устных рассказах ушли далеко от самого начала, которое вы можете читать. Претерпев много изменений и приключений герои этого рассказа уже являются другими, как и их отношения в значительной степени отличаются от первоначальных. Вследствие этих изменений, сложно улавливать прошлые образы, они размываются, становясь менее актуальными и немного забытыми. В любом случае хотелось бы поделиться с вами этими историями до конца, поэтому мы будем стараться находить время, место и возможность рыться в памяти, чтобы герои развивались и совершенствовались согласно ситуациям, в которые мы их помещаем. Есть и ещё одно отличие от первой части. Изначально задумывалось рассказывать две истории сразу, одну о том, как Никита оказался пациентом психбольницы, а вторую, как сотканные воспоминания о пребывании в бункере, которыми бы перемежалось его нахождение в лечебнице, но позднее мы отказались от этой идеи, так как психбольничка это уже следующая ступень становления его новой личности, а мы решили рассказать вам всю историю с самого начала.

З. ы. Все эти события и люди являются вымышленными.

Не судите строго, пишите свои отзывы на почту, мы с радостью примем и обоснованную критику и какие-то новые идеи или пожелания) Мы делаем это для вас и надеемся, что наш труд хоть кому-то нужен и интересен)

Его сон прервал противный скрип несмазанных петель двери. Разлепив глаза от неприятного звука, он не сразу осознал, где находится, и пытался мучительно, по крупицам и обрывкам воспоминаний собрать в голове картинку произошедшего. Вот он стоит со скованными руками в тёмной зале под струями холодной воды, вот человек, называющий себя его Господином, бьёт по лицу, девушка, его теперь Госпожа, промывает раны на лице и запястьях жидкостью, от которой жжёт, вот он один в маленькой бетонной комнате, с единственной лампочкой и красным огоньком камеры, свернувшись под пледом и плача навзрыд никак не может согреться, потом руками из миски под перезвон цепи от ошейника сгребает безвкусную массу и кладёт в рот, безумно хочется есть. И страшное осознание, жизнь больше не будет прежней, проще подчиниться, это менее больно, больше он сам себе не принадлежит, теперь они, эти чужие, жестокие люди будут распоряжаться его телом и решать всё за него, а сам он ничем, ровным счётом ничем не сможет им помешать. Вчера, перед тем, как забыться тревожным сном, он думал только об одном способе... суициде, вот только бы найти возможность, придумать как, но это только если дойдёт до грани. Всё ж таки он лелеял надежду благополучного разрешения ситуации, возможности побега, например.

— Доброе утро, сучка! Вставай на колени, склонив голову, не смей смотреть в глаза, пока не разрешат! Поприветствуй свою Госпожу! — девушка прошла в помещение, встав напротив матраса и приняв выжидающую позу. Чуть расставив ноги, и опустив вниз руки с зажатым в них с обоих концов стеком.

Ники вяло зашевелился, вылезая из-под пледа, дающего относительную теплоту, скользнув случайным взглядом по фигурке Госпожи, уловил висевший на её поясе шокер, пошатываясь, встал на колени, опустив голову со спутанными волосами вниз, тихо произнёс.

— Доброе утро, моя Госпожа...

— Быстро обучаемый?! Или как и все собачки боишься шокера? — с издёвкой спросила она.

— И то и другое, Госпожа, — ответил Ники не поднимая головы.

— А ты хитрый, может ты ещё и умный? Тогда бери в руки расчёску и быстро расчёсывай свою голову.

Ники засуетился, ища в пледе выданную вчера расчёску, надеясь, что и весь оставшийся день пройдёт в таком ритме и ничего особо страшного не случится, впрочем не особо в это и веря. Хотя нервная дрожь, сотрясающая тело так и не уходила. Отыскав расчёску среди складок пледа, он принялся с кончиков расчёсывать волосы, стараясь не причинить себе лишней боли, так и не подняв головы, так и не бросив ни единого взгляда на Госпожу.

— Можешь поднять голову, тебе так будет удобней, голову, но не глаза, сучка. И давай быстрей!

Ники ускорил темп, выдирая волосы.

— Держи! — девушка кинула небольшую коробку на матрас, рядом с ним. Следом плюхнулась упаковка влажных салфеток. Ники от звука вздрогнул и выронил расчёску, переведя взгляд на приземлившийся рядом предмет.

— Я хочу, чтоб твоё тело было гладким, без лишних волос, там депиляционный крем, знаешь, как им пользоваться? Или догадаешься?

— Догадаюсь, я понял, Госпожа, — пробормотал он, хватая в одну руку коробку, а в другую расчёску.

— Умничка! Я скоро зайду, ты должен быть готов и не тяни с этим. — Она развернулась и вышла, хлопнув дверью.

Никита проводив свою Хозяйку печальным взглядом еле сдержался чтоб не показать ей средний палец вдогонку, но вовремя вспомнил, что все, что он делает жадно фиксируют никогда не дремлющие камеры, и наказание не заставит себя ждать, это лишь вопрос времени. Взяв в руки коробку со средством для принудительного облысения конкретных частей тела, вытряхнул ее содержимое себе под ноги и занялся делом.

Прошло около полутора часов, как в помещение вошёл молодой человек с рыжеволосой девушкой, за это время Никита успел сделать порученное ему дело, и от бездействий лег на свой матрас и задумавшись о своих, известных лишь ему мыслях медленно вошёл в сладкое царство Морфея, дающее ему мираж защиты от внешнего мира.

— Не спать, замёрзнешь! — за словами последовал ощутимый пинок, боль от которого разошлась по телу. — Вставай, инспекция пришла! На колени, живо! — Господин, подтверждая слова делом, грубо схватил сучку за волосы и потянул вверх.

Ники, подчиняясь воле руки, направлявшей его, помня о правилах, поднялся на колени, скользнув взглядом по лицу Господина.

— Кто разрешил поднимать тебе голову, говна собачьего кусок? — и незаметно сверкнувший в тусклом свете стек оставил на щеке алеющую полосу.

От неожиданности Никита наклонился в сторону удара, прикладывая ладони к горящей от боли щеке, смазывая кровь с разбитой губы. Стиснул зубы, злость рвалась наружу.

— Что это такое я вижу в твоих глазах? — произнесла подходящая к торчащей из стены железной скобе, отстегивая от нее цепь, девушка, резко дернула скреплённые между собой металлические звенья.

— Ненавидишь нас? — От рывка Ники не удержав равновесие, завалился на бок. Но не желая оказываться в столь уязвимом положении, упрямо поднялся на колени.

— Вы! Суки! — тихим голосом произнёс он.

— Тааак! Это явное нарушение устава, — усмехнулась девушка, как бы ни к кому не обращаясь. — Наказать сейчас или потом, с тактом, с толком, с расстановкой... — как бы раздумывая, она, перекидывала, и как бы взвешивала на ладони литые звенья холодной цепи, от звона которых на бледной Никитиной коже появились маленькие точки-мурашки. Господин быстрым ударом в лицо повалил сучку обратно, после чего посыпалась целая серия ударов, Хозяин был его ногами в живот, по рёбрам, почками. Ники закрыл лицо руками, минут пять это продолжалось, после чего его мучитель отступил, потянув сучку за ошейник и снова ставя на колени.

— Оттраханный, ты будешь более сговорчивым. Теперь нам нужно тебя хорошенько подготовить, ведь когда ты будешь в полном вооружении это будет делать гораздо приятней, а время ожидания лишь увеличит кайф даруемой нами боли, — последние слова рыжеволосая красавица растянула так, как будто смакуя на вкус каждую букву.

— Ну, так что, неженка, здороваться ты будешь, или приветствие мне из тебя выбивать придётся? — И Господин снова угрожающе занес для удара руку.

— Здравствуйте Господин... — напрягшись в ожидании удара, быстро выпалил он, — и Госпожа, — на всякий случай добавил секундой позже.

— Вставай на ноги, посмотрим, как ты выбрился. — Никита покорно поднялся, сложив ладошки лодочкой в паховой области.

— Какая скромняжка, — девушка весело, с издевкой усмехнулась.

— Ну и как мне смотреть??? — Хозяйка стеком ударила Никиту по рукам.

— Ну-ка! Пионэр ручки по швам, вот молодец, — произнесла она, удовлетворённо проводя кончиком стека по лобковой части тела, — Здесь все хорошо, а как сзади, повернись и немного наклонись, не забудь ягодульки раздвинуть... ну же, — и нанесла по попе ободряюще, подталкивающий шлепок ладонью.

На ватных ногах Ник развернулся, чуть помедлив нагнулся и сам в полной мере не осознавая, что он делает, подчиняясь приказу осторожно раздвинул трясущимися руками свои прелестные ягодицы, покрытые сейчас гусиной кожей открывая миру свеже-выбритое, розовато-девственное, туго сжатое колечко ануса.

— А жопка то трясётся, ссыт! — медленно подходя к сучке, рассмеялся Господин. — Вставай раком, — сказал он, проводя пальцем по оказавшейся неожиданно нежной кожице анального отверстия, отчего, то скукожилось до минимальных размеров, Ники вздрогнул, и судорожно вздохнул. Девушка передала ему цепь от ошейника.

Не оборачиваясь Ники, неуклюже встал на карачки, прижав лицо к успевшему остыть от его тела матрасу, пряча испуганные глаза в прядях недавно расчесанных волос, держа и прижимая их своими руками.

— Не надо, пожалуйста, Господин — в его голосе послышались нотки отчаяния и мольбы. — Прошу вас.

— Гык! — прыснул, явно с улучшающимся настроением молодой человек. — Что не надо?! Чего не надо, сучка, скажи, скажи это вслух!

— Не надо... ээээ., ну это... — нечленораздельно бубнил он, но тут его перебила девушка.

— Шлюшка, а ты помнишь о том, что любое твое обращение к нам должно начинаться с уважительного «Госпожа» или «Господин»... ответы должны быть чёткими, и ясными, чтоб нам не стоило напрягать свой слух, или мне стоит вбивать в тебя эти правила розгами??? А может лучше выжечь или вырезать их лезвием у тебя на теле?

Тут Никита испуганно произнес. — Госпожа, простите меня... Госпожа.

Госпожа и Господин переглянулись, и весело рассмеялись, немного отдышавшись, парень повторил свой вопрос. — Ну, так что дырка, что» Не надо, пожалуйста, Господин» — передразнивая, произнес он, потирая руки, явно теряя терпение.

— Господин, пожалуйста, не надо, — Ники сделал короткую паузу, явно подбирая нужное слово. — ... Эээ... бля! Не надо меня ебать! Пожалуйста... Господин.

— Ха-ха-ха... какое прекрасное слово «ЕБАТЬ!», да ты прав, тебя только и можно что ебать, но знай, впредь за сквернословие из твоего блядского рта тебя ждет наказание, а это так сказать разминка. Считай вслух и за каждый удар благодари меня за то, что я тебя грязную шавку учу хорошим манерам и даю тебе неоценимую возможность стать лучше. — И приняв из красивых женских рук стек, нанес первый удар.

— Ааа — вскрикнул он от неожиданного удара, оставившего на попе краснеющий след. — Раз!... мой Господин я благодарю тебя.

— Два, спасибо Господин. Три...

Ники считал удары и благодарил своего Господина, он как бы видел всю ситуацию со стороны. Видел как человек наносит удары, со свистом рассекая воздух, а он, голый, раскорячившись на карачках, благодарит его после каждого. Никита никак не мог отождествить себя с этим жалким, по непонятным причинам, подчиняющимся существом. Не мог поверить, что слова благодарности вырываются из его собственного рта. Что могло его заставить делать это? Инстинкт самосохранения, ему ещё хотелось жить, что бы отомстить им. Да. Его унижали, подавляли его волю, причиняли боль, а он не мог ничего противопоставить этой боли.

— ... девять, спасибо Господин, десять, спасибо Господин.

— Ну что, пока с тебя хватит... мне доставляет удовольствие это делать... продолжим позже. У нас есть ещё дела поважнее... Это была прелюдия так сказать. А теперь, рядом! — проговорил молодой человек, потянув к себе цепь. Никита покорно двинулся вслед за рывком цепи, а Господин в свою очередь вышел за дверь, ведя за собой сучку, переставлявшую колени и руки, пытаясь успеть за шагами Господина. Последней вышла девушка, и странная процессия молча направилась по коридору. Передвигаться было больно, мелкие камушки впивались в кожу, тяжёлый ошейник давил и тянул за собой, заставляя двигаться быстрее, полосатый зад горел огнём. Через некоторое время они вышли в просторную залу, в которой Ник узнал помещение, где его мыли из шланга. Сердце сжалось от предчувствия, а в животе как будто свернулся тугой комок. Неужто это было именно с ним меньше суток назад? Он не был уверен...

В противоположном, от того где его мыли углу, еле виднелась пара кресел ноутбук на полу помигивал экраном, рядом же стояла пепельница полная окурков, несколько бутылок какого-то импортного пива и чуть в отдалении пара дымящихся, явно с горячей водой тазов и еще много всяких, непонятного предназначения предметов. Пройдя через всю комнату Ник увидел вбитую в бетонный пол железную скобу. Здесь они все остановились.

— Стоять, на колени, руки вытяни вперед, — рявкнул Господин, подошёл к креслу и взял с него кожаные оковы, — Сучка! Подними взгляд! Видишь? Теперь эти предметы станут почти неотъемлемой частью тебя, так что привыкай к своим новым аксессуарам. — Господин потряс наручниками с болтающимися небольшими не застёгнутыми замочками на каждом и множеством вшитых в чёрную кожу колец перед лицом своего раба. — Тебе нравится?

— Да, Господин, нравится, — покорно согласился он.

— Ну и отлично, — улыбнулся молодой человек, ловко и достаточно туго закрепляя оковы на запястьях, щиколотках и руках чуть выше локтя, щёлкая замочками.

— Хорошо, теперь встать на колени, склонив голову к полу, задом к стоящим напротив креслам!

Пристегнув ошейник на максимально близкое расстояние к скобе, так что Ник не мог поднять голову даже на сантиметр, заломил ему руки за спину, и скрепил их между собой небольшим замочком на запястьях и выше, так, что стало больно.

— Жопку вверх! — приказала девушка, подходя с метровой железной палкой. — Ну же, смелей! — произнесла она, увидев, как Ник со страхом скользнул взглядом по подозрительной палке в руках у девушки, так и оставшись недвижимым.

— Ха! Ну же, дыыырочка, — наигранным печально-просящим тоном начала Госпожа, правильно поняв мотивы задержки, — Всё равно это, то чего ты так боишься, вскоре произойдёт. И это будет не самое страшное, уверенна, ты сам потом будешь просить нас об этом. А это — она помахала палкой перед его лицом — Всего лишь для того, чтоб ты не мог свести ноги вместе. Так что давай, не заставляй нас ждать!

— Да, Госпожа, — голос дрожал, выдавая его, Ники выгнулся, приподнимаясь и выставляя беззащитный зад вверх, карябая нежную кожу лица об холодный бетон пола.

Девушка наклонилась сзади, щёлкнула железным карабинчиком.

— Ну-ка, давай, ножки шире раздвинь!

Ники незамедлительно покорился направлявшим его приятно тёплым рукам. Второй щелчок. Девушка отошла, любуясь результатами.

— Ах, прям загляденье! Ты не находишь? — произнесла она, обращаясь к молодому человеку.

— Положительно да, особенно этот тигровый зад — Господин радостно засмеялся.

— А как тебе этот милый писюлёк? — продолжила она, приблизившись к стоящей раком обездвиженной жертве и нежными пальцами нанося мягкие удары по свисающему вниз фаллику. Ники в ответ жалобно застонал.

— А как ты думаешь, сколько эта прелесть в длинну в эрегированном состоянии?

Удивительно, что в таком положении стоя голым задом кверху перед совершенно незнакомыми людьми, выставив своё очко напоказ, Ники всё же смог смутиться и покраснеть, услышав подобные вопросы, обсуждавшиеся в его присутствии. Лишь бы не заметили, думал он, не желая нарываться на новую порцию смеха и издёвок.

— Сантиметров 15—16 — прикинул Господин, склоняясь к предмету обсуждения. — Желаешь проверить, прям сейчас? — задорно предложил он. Ники же в этот момент готов был сквозь землю провалиться. — Успеется, — к огромному облегчению сучки парировала девушка. — А сейчас пора уже наконец-то приступить к подготовке заднего прохода нашей игрушки.

Ники вздрогнул, наконец, до него дошёл смысл присутствующих рядом дымящихся тазов. В его голове судорожно проносились мысли о нежелании быть сваренным изнутри, и срочной необходимости донести это до своих Хозяев.

— Госпожа, Хозяин, — сдавленно, дрожащим голосом проговорил он, — Там же кипяток...

Девушка присела перед его лицом и, взяв его щёки, повернула глазами к себе.

— Смотри в глаза! Малыш, если ты обещаешь вести себя хорошо, то возможно мы сможем разбавить это холодной водой, дабы не сварить тебе кишки. Будешь послушной девочкой?

— Да, Госпожа, я обещаю быть послушным и выполнять ваши приказы, — проговорил он, невольно залюбовавшись цветом изумрудных глаз.

Вдруг из ниоткуда, словно по волшебству в руках зеленоглазой девушки возникла красная клизма с черным наконечником, которой она с издёвкой помахала перед его глазами. За спиной слышался плеск, разбавляемой Господином воды. Девушка достала медицинские перчатки, и положив спринцовку у Ники прямо перед глазами, стала их натягивать на руки.

— Ну что, приступим? Ты готов? Тогда поехали, — не дожидаясь ответа, закончила она. Резко поднялась, и отошла ему за спину. Ник весь внутренне сжался в предчувствии неизбежного.

— Внимание! — звонкий удар по оголённой заднице.

— Сперва обычная вода, — достаточно горячая, что согреть тебя изнутри, но не недостаточно, чтоб сварить твою живую плоть, — в подтверждение раздался чавкающий звук забираемой в клизму воды. После чего Ники с содроганием ощутил, как в его анальное отверстие входит тонкий палец Госпожи, и основательно промазывает его изнутри. Колечки сфинктера судорожно сжались, приятно и плотно обхватывая палец. — А сейчас смажем тебя. Правда ведь совсем не больно, ведь это так мало, всего лишь мой пальчик, чуть толще наконечника следующего твоего посетителя, — запоздало прокомментировала она. — Ну а теперь, приготовься...

Тут Ники почувствовал, что в его анал проникает тонкий, твёрдый предмет, который, дойдя до упора, изверг с силой тонкую струю горячей воды, заполняя его кишки, слегка обжигая. Быстро опустошив грушу клизмы, Госпожа передала её Господину, который наполнил её вторично.

Процедура повторилась... снова и снова. Вскоре Ник понял, что заполнен до предела, что еще чуть-чуть, и он лопнет.

— Госпожа, я не смогу больше... в меня не влезет... пожалуйста, Госпожа, — тихим, просительным голосом взмолилась сучка.

— Сука! Тебя кто-нибудь спрашивал?! Запомни, ты можешь говорить только тогда, когда ты отвечаешь на наши вопросы или в экстренной ситуации, в любом другом случае, если ты не получаешь другую команду, ты можешь выражать свои эмоции исключительно повизгиванием, поскуливанием и прочим арсеналом набора собачки!!! Понятно?

— Да, Госпожа, я понял... — Ники откровенно отчаивался, теперь у него не было права даже на попытку словесной защиты. А тем временем ещё две порции воды вылились в него, сильно болел живот, но всё это затмевал появившийся новый страх, — Ники боялся не удержать это в себе и самым неприличным образом извергнуть обратно. На камеру, связанный в неудобной позе, с раздвинутыми до предела ногами, и не имеющий никакой возможности предотвратить это, на ИХ глазах! Эта мысль была невыносима. Ники принялся жалобно стонать и повиливать задом, надеясь, что Госпожа не попадёт безжалостной клизмой в цель, но тщетно, уже в который раз процедура повторялась, и виляния были прекращены резким шлепком по заду.

— Нууу, сучка, — рассмеялась Госпожа, — в чём дело? Захотелось плётки? Тебе в любом случае придётся принять в себя всё, что я для тебя приготовила!

В ответ сучка лишь застонала, стараясь покрепче сжимать колечко ануса, дабы не устраивать фонтанирующую феерию, что было всё сложнее, почти невероятно, вода потихоньку стала выливаться наружу, тоненькими струйками, когда он давал себе небольшие послабления. Больше всего на свете ему сейчас надо было в сортир, спазмы в животе становились всё болезненнее и ощутимее. Клизма в очередной раз с характерным звуком перекочевала своим содержимым в его кишки. От горячей воды и напряжений пот градом катился с него.

— Всё! — торжественно объявил девичий голос. — Не расслабляйся, сучка! Держи всё в себе, у нас заготовлено забавное мероприятие, конечно же с твоим участием! — щёлкнула зажигалка, девушка закурила, присела в кресло. Господин же напротив встал и, подойдя ближе, присел на корточки и склонился над его лицом. Откинул пряди волос, забившиеся в рот беспомощной, тяжело дышащей сучке, пытающейся совладать с рвущемся наружу водяным потоком, и одним ловким движением отстегнул ошейник от скобы в полу и потянул медленно вверх, помогая Нику подняться на колени, а потом и встать на ноги, подхватив двумя руками за талию, так что в итоге он оказался лицом к креслам. Господин не спеша отошёл к креслу и так же неспешно взял сигарету и прикурил, приняв зажигалку из рук девушки. Ники стоял, не зная как себя повести, боли в животе становились нестерпимыми, он постанывал, опустив голову вниз, изредка, незаметно, сквозь пряди чёрных волос скользя взглядами по своим Хозяевам.

Ничего не происходило, им было либо всё равно, либо они специально выжидали, но чего? Что всё это с шумом и дерьмом вырвется из него или того, что он станет умолять их, чтобы потом наказать за то, что он ослушался и посмел заговорить, когда его не спрашивали. А плевать, подумал он, во-первых вряд ли наказание может быть суровее того, что он прямо сейчас в прямом смысле слова обосрётся на их глазах, а во-вторых сам он решил, что это как раз тот самый экстремальный случай, когда можно говорить без разрешения, тем более времени ждать больше не было, и он это явно чувствовал. По ногам вниз стали чертить дорожки струйки воды, пока не сильные, он из последних сил старался сдерживаться.

— Господин, Госпожа, пожалуйста, простите... но мне очень надо... надо в туалет... срочно! Пожалуйста... — умоляющим голосом, так и не поднимая головы, проговорил он.

— Блядь, кто тебе разрешал говорить? — голос Господина был спокоен, что придало Ники надежд.

— Простите, Господин, просто мне очень надо, пожалуйста, — уже смелее продолжил он.

— Вот дрянь!! — проревел Господин, мгновенно теряя спокойствие. Ники подумал, что тот сейчас встанет и резко ударит, например, куда-нибудь в живот, и тогда катастрофы не избежать.

— Господин, простите, пожалуйста, мне очень надо в туалет, пожалуйста, — всё быстрее затараторил Ники, видя меняющееся лицо Господина, — это экстремальная ситуация! — быстро взвизгнул он свой главный аргумент, уже внутренне готовясь к удару.

После этих слов Господин застыл в позе встающего, но так и не вставшего с кресла человека, и переглянувшись с девушкой повалился обратно в приступе смеха.

— Твою жеж мать! — вытирая с уголков глаз выступающие от смеха слёзы, произнесла девушка. — Ладно, объясню, что тебе надо делать, — обращаясь, к готовому сквозь землю провалиться Никитке, начала она, — за твоей спиной, почти у самой стенки стоит ведро, хорошее объёмное ведро, это твой туалет, всё просто, тебе надо лишь добраться до него, и я дам тебе немного времени сделать все свои дела. Понял?

Ники соображал, ведро там, он здесь, надо просто туда дойти, дойти и донести содержимое, которое содержать уже было невозможно. С широко расставленными ногами, прикованными к палке. Он поднял голову и посмотрел прямо на своих Хозяев паническим взглядом, полным осознания невозможности выполнения поставленной задачи. Услышав в ответ издевательский смех. Ждать более не имело смысла. Он начал разворачиваться, неуклюже переставляя ватные ноги. И под летевшие в спину издевательские подбадривания начал свой нелёгкий путь. Первые же движения одарили его прорывающейся наружу водой. Нееет! Суки! Только удержать бы, совсем чуть-чуть! Пройти примерно метров 20 и... и... и всё равно, даже если он дойдёт благополучно, всё свершится на их глазах! Думал он, переставляя ноги, иногда давая себе отдышаться и покрепче сжать мышцы ануса. Это был просто какой-то натуральный ад. Сзади он слышал смех и обидные обсуждения его действий, да, вероятно это очень забавная картина, блять! Пройдя уже больше половины, он остановился, почувствовал, что больше не сможет сдержаться, глотая ртом воздух, хрипло и надрывисто дыша, проклиная всё на свете, из всех последних сил пытался сдержаться, из зада норовила хлынуть целая волна. Через пару секунд он понял, не получится, он не дойдёт, он достиг предела, больше он не мог терпеть, и он рванул, вперёд наплевав на усталость и льющийся их жопы поток, спотыкаясь, умоляя богов не дать ему упасть лицом вниз на бетонный пол. Дойдя до стены, он понял, что осталось последнее препятствие, чтобы сделать всё оставшееся в ведро, стоявшее почти впритык к стене, которое, кстати, оказалось довольно высоким ему надо развернуться лицом к своим веселящимся Хозяевам. Это последнее движение он совершал уже под вырывающийся с оглушительными характерными звуками поток воды вперемешку с каловыми массами.

Облив себе окончательно все ноги и пол под ними, он таки повернулся, оттопырил свой зад и обессиленно рухнул на чуть не перевернувшееся ведро, продолжая изрыгать из себя содержимое кишечника, которого оказалось немало. Из его глаз катились слёзы, ещё никогда никто его так не унижал, он был готов испариться, просочиться сквозь бетон, умереть, только чтобы больше не осознавать произошедшего. Он всхлипывал, теперь в полной мере ощущая, что за люди его своровали, и как ему теперь придётся несладко. Да они просто сумасшедшие!!! Эта мысль полыхала у него в мозгу. Как ему было себя жалко! Как несправедливо было всё произошедшее с ним! Скованные за спиной руки просто беспощадно болели и немели одновременно, дерьмо с водой толчками продолжало выливаться, ссадины на коленях, оставленные грубым бетоном горели, а живот продолжало скручивать спазмами. Ники подёргал руками, крепко ли его держат кожаные наручники и не сможет ли он из них вывернуться. Нет! Бесполезно, всё было сделано на совесть! Он беспомощен, он в их власти... теперь он горько соглашался с этими словами.

Спустя время, когда звуки испражнений поутихли Ники сквозь туман, застилающий глаза различил приближающиеся фигуры его Хозяев.

— Хихихи! Уморил, засранец! Весело с тобой, не соскучишься. Теперь вставай и осторожно, чтоб не поскользнуться и не упасть... учти, ловить тебя никто не будет, по понятным причинам, переместись на пару шагов вправо и упрись головой в стену. Сейчас будет немного холодно.

Ники помедлив несколько секунд начал медленно вставать, аккуратно двигаясь, следуя советам. Поднявшись, сделал несколько шагов в указанную сторону и развернулся к стене, опёршись головой об неё, облегчив тем самым нагрузку на ноги. В процессе этого действия ни разу не подняв головы и не кинув ни единого взгляда на говоривших людей. Не потому что это было запрещено их правилами, придуманными для него, а потому что ему самому было стыдно сейчас смотреть им в глаза. Он слышал какой-то шум за спиной и тихие разговоры. После чего неожиданно хлынул поток холодной воды, обмывая с груди до ног, смывая все продукты насильственной дефекации, обдавая тело ледяными бичами, прекратившись так же неожиданно, как и начавшись.

— Так, засранец, слушай сюда! Увеселительная программа закончена, а теперь мы хотим просто допромыть твой желудок. Мы предложим тебе выбор, либо ты самостоятельно и послушно встаёшь рачком, прям тут у стеночки и с радостью принимаешь ещё пару клизмочек... или мы идём туда, откуда начали, приковываем тебя к полу и повторяем всё заново, включая весёлый старт. Ну?

Спустя несколько секунд молчания, Ники молча и с трудом неуклюже задвигался и рухнул на колени, находя позу поудобней. Дождавшись окончания этого процесса, Господин наигранно — заинтересованным голосом спросил:

— И что это значит?

— Господин, я готов быть послушным, — дрожащим, апатичным голосом произнёс Ники.

— А разве тебе не было сказано, чтобы ты отвечал на вопросы и не изобретал никакой самодеятельности? — сказала Госпожа разочарованно.

— Так что теперь давай вставай и повтори всё, как положено, в правильном порядке. Вначале ответь, а потом, делай... ну... давай!

Сучка жалобно заскулила, но всё же сделала попытку встать самостоятельно, не увенчавшуюся успехом, которой ему хватило понять, что без посторонней помощи не обойтись.

— Господин, — не отрывая взгляда от пола, глухо произнёс он, — Я не смогу сам, пожалуйста, помогите.

Господин резким движением схватил его за ошейник и, дёрнув вверх, помог встать.

— Спасибо, Господин, — сквозь приступ кашля пролепетал Ники, прижимаясь головой к стенке, чтобы не упасть, — Я встану тут, я буду послушным, Господин.

— Молодец! Вставай.

— Да, Госпожа.

И Ники снова, стараясь как можно меньше причинить себе боли, задвигался, вставая раком, всё равно в итоге ободрав кожу об бетон.

Процедура повторилась ещё дважды один раз с мыльной водой, второй с холодной, чтобы у него внутри всё сузилось, после чего Ники от нахлынувших на него чувств уже мало что соображал, и лишь подчинялся приказам слегка утомившихся Хозяев. В итоге он опять стоял лицом к стене под холодными струями воды, беззвучно роняя слёзы от боли в связанных руках, ногах и от пережитого унижения.

— Чувствительный нам мальчик достался, — усмехнулась Госпожа, обратившись к Господину, когда они рухнули в кресла.

— Так это хорошо! — улыбнулся Господин, прикуривая сигарету.

— Главное чтоб он и в сексе остался таким, — Госпожа стряхнула пепел с сигареты прямо на пол. — Суучкааа! Могу тебя обрадовать, активные водные процедуры на сегодня закончены, скоро перейдём к не менее интересным делам, проверим твои способности работать жопкой и ротиком заодно.

Ники передёрнуло, он конечно этого ожидал, но подготовиться морально так и не нашёл в себе сил. Госпожа докурила сигарету и подошла сзади к так и стоявшей у стены сучке. Нагнулась, отстёгивая ноги от палки, почувствовав при этом дрожь его тела.

— Ну не бойся, у тебя что, в первый раз?

— Да, Госпожа, — Ники с трудом дались слова. Он не лукавил, у него действительно не было контактов с мужчинами, и не то, чтобы он был против подобной формы отношений, просто он обычно не был, может, достаточно пьян или друг не был достаточно красив и приятен, а может просто не хватало смелости. С девушками да, почему-то они обычно вешались на подобных ему, но он всегда выбирал сам и попку свою наверно никому бы и не доверил, даже девушке.

— Ты наверно врёшь, ходить в чулках и юбке, уподобляясь последней шлюхе, вертеть задом и смачно раскрывать накрашенные губки может только блядь! Хотя надо признаться, получается у тебя это хорошо, быть девочкой. Не уж-то и не отсасывал ни у кого ни разу?

— Нет, Госпожа, ни разу.

— Да ёмаё! Я думала, ты профессионал, а так всему тебе придётся научиться. Ты оказывается неумёха, нууу абсоолюютно бесполезное существо! Полностью никчёмный, ничего не добившийся в своей жизни. Даже минет, не научился делать. Степени твоего морального падения будут пропорциональны набираемому тобой мастерству в искусстве минета и удовлетворения желающих твоего анала. И только попробуй не оправдать наших надежд, у нас далеко идущие планы, но если ты станешь нам неинтересен, мы отдадим тебя в самый дешёвый и гнилой бордель, где жизнь с нами тебе покажется раем. Так что, старайся, лапочка, пока у тебя красивое лицо с целыми зубами и не порванная безвозвратно жопа.

На Ники в его положении эта речь произвела сильное впечатление. Ему было страшно, но впервые к этому страху примешалось странное чувство. Страх, ненависть, да он был готов их убить при любом удобном случае, но это разбавило другое чувство, эта девушка в чём-то права. Нет не в том, что за свои 20 лет он так ни разу никому не сделал минет, на самом деле он считал ниже своего достоинства такие штуки, а в том, что по сути ничего и не добился, и даже не было в его жизни человека к которому могли возникнуть подобные желания, девушки то или парня. И что все люди, которым он так нравился и которые жаждали более близкого контакта, по сути, не были ему ни нужны, ни важны. И что самое страшное, он им тоже был не нужен, они бы его использовали, как клиенты в том борделе, который пророчила ему Госпожа. Необычное ощущение не приходящее к нему уже долгие годы просто поразило его. Наверно он мог бы сейчас понять, что они, эти Господин и Госпожа, именно те люди для которых он бы постарался, потому что видел, что они его хотят и уж точно хотят, если провернули такую тему с похищением продумав всё так хорошо, но не мог позволить себе такой мысли, даже после того, как на их глазах, под их смех, под взорами следящих камер испражнялся в ведро, но ещё остававшаяся в нём гордость не позволяла права на жизнь такой мысли. Он ничего не будет им доказывать! Ни им, ни себе, он это точно решил, и если член этого «Господина» окажется в опасной близости его зубов, то он готов их лишиться, но откусить побольше! Дурацкая мысль, честно говоря, потому что на самом деле ему совсем не хотелось оставаться без зубов.

— Ну ладно, сучка, давай теперь, присядь, отдохни немного, — Госпожа накинула ему на плечи большое тёплое полотенце, и Ники осторожно присел на колени так по прежнему и смотря вниз, пытаясь побольше укрыться в нём и хоть немного согреться. Бесполезно, тело сотрясало чуть ли не в конвульсиях. А на улице зима, подумалось ему, а тут чертовски холодно, как бы воспаление лёгких не подхватить, вряд ли его кто-то лечить будет. Смена позы конечно же дала определённое облегчение уставшим ногам, вот бы ещё что-то с руками сделать, он их уже давно не чувствовал.

Прошло примерно минут пять, за которые Никитка различал какие-то звуки за спиной, позвякивание, и негромкие разговоры. Холодные звенья цепи от его ошейника падали на обнажённую кожу. Наконец девушка подошла сзади и, откинув пряди волос с его шеи взяла за цепь, переворачивая более удобным для себя образом.

— В общем, так, сучка, сейчас я освобожу тебе руки, и ты, встав рачком, развернёшься к креслам, и живенько перебирая лапами, засеменишь впереди меня. И без фокусов, не делай сам себе хуже. И не медли, меня это раздражает.

— Да, Госпожа, я понял, Госпожа, — проговорил он, лихорадочно соображая, что можно сделать чтоб вырваться, куда потом бежать, и возможно ли это вообще. Очень скоро он понял, что не возможно.

Девушка щелкнула замочками и руки Ники распались за спиной, хотя он их по-прежнему не чувствовал, но боль пришла очень скоро. И пока он медленно пытался перенести их со спины вперёд, уже проклял всё на свете. Однако Госпоже эта медлительность надоела.

— Блять! Я вообще для кого всё это говорю?! Быстро, быстро!

Она потянула за цепь, заставляя его разворачиваться, и он был вынужден выставить руки вперёд, чтобы не упасть. Уперевшись ими в землю он с ужасом почувствовал, как руки просто подгибаются, а от боли даже вскрикнул, в итоге рухнув лицом в пол, чудом ничего не расшибив.

— Да что ж такое! — разочарованно воскликнула Госпожа, следом в воздухе свистнул стек, молниеносно опускаясь на спину беззащитной сучке, оставляя за собой багровую полосу. И не давая передышки, точно так же просвистела в воздухе ещё раза три. Особенно не целясь, и каждый раз попадая по беззащитным участкам голого тела. Сучка громко застонала, пытаясь не слушающимися руками прикрыться. Но после того, как стек попал по руке, которая так и не отошла, а как это всегда и бывает, и от любого движения как будто пронзалась иглами, просто взвыл, а из глаз от такой боли непроизвольно брызнули нежеланные слёзы.

— Вставай! Быстро! Не зли меня! — Девушка с силой натянула цепь, ловко перекрутив в пальцах стек и хватая другой рукой его за волосы.

— Госпожа, я встаю, у меня руки не слушаются, простите меня, — сквозь всхлипы бормотал Ники. Сквозь туман в глазах увидел Госпожу, она стояла, чуть расставив ноги в высоких сапогах, и улыбалась самой лучезарной улыбкой. Злой улыбкой. Такая красивая и такая жестокая. Как ему хотелось плюнуть в это красивое лицо!

— Отставить сопли! — после чего последовали друг за дружкой две увесистые пощёчины, щёки Ники вспыхнули, и на них мгновенно проступил отпечаток её руки. — Вперёд!

Ники подчинился, хотя изнутри его просто разрывало. Встал раком и просто уже не обращая внимания на боль в руках, пополз вперёд. Оставляя свою Госпожу с красивым лицом и жестокой улыбкой позади. Но конечно всё не обошлось так гладко, девушка наградила его смачным поджопником в догонку, под дружный смех. Ники упал, но тут же поднялся, стараясь как можно быстрее переставлять руки и колени, даже не обернувшись назад. Девушка шла за ним, держа за цепочку.

— Хорошая собачка, молодец! — сказала она наконец, когда они подошли к креслам, и Ники переменил позу встав на колени и опустив голову вниз. Тихонько растирая руки, кожаные напульсники уже сильно натёрли запястья, и Ник подозревал, что это не предел.

— Опусти руки вниз на землю!

— Да, Господин. — Ники опустил руки перед собой чуть раздвинув колени.

— Бля! Не так! — Господин сел на корточки перед ним, резким движением переместив его руку к щиколотке, щёлкнул замочек, скрепляя руку и ногу. Вторая рука проделала то же путь. Ники опять остался обездвиженным.

— Ноги раздвинь, расставь колени. Чудесно! — прокомментировал Господин. В этот момент девушка пристегнула конец цепи от его ошейника к крюку, свисающему сверху, после чего понажимав кнопочки на каком-то пульте, крюк пополз вверх, ровно настолько, чтоб голова Ники поднялась вверх, а ошейник чуть его придушивал. Он весь выпрямился, оказываясь в беззащитной, но неожиданно красивой позе.

— Хорошая поза, да, сучка?! Сейчас будешь учиться делать минет — улыбнулся Господин.

Ники внутренне весь сжался. Вот сейчас это и случится, сейчас он выполнит, что задумал! А потом будь, что будет.

— Господин, — Ники поднял глаза, но так и не заглянул в лицо Господину, помня о правилах,

— Пожалуйста, можно мне попить?

— Конечно, соска, всё, что я тебе в рот накончаю можешь выпить, — рассмеялся он в ответ.

Сука! Думал Ники, ну-ну, давай, накончай мне, попробуй!

— Открывай рот! — приказал Господин. Ники распахнул свой блядский ротик. И в этот момент в руках его Госпожи появилась непонятная скоба на ремнях. Расширитель! Догадался Ники. Так вот оно что. Суки предусмотрительные! Да он просто ничего не сможет сделать, если эта штука будет у него во рту, челюсти он не сомкнёт. Блять! Рот Ники в тот же момент захлопнул. И пообещал себе, что ни за что не откроет.

— Хах, это как понимать? — притворно изумилась девушка.

Никитка в ответ упорно молчал.

— Разевай чавку, дрянь! — взревел Господин.

Сучка в ответ замотала головой, красноречиво выражая тем самым своё твёрдое нет.

Девушка пару раз хихикнула, после чего расхохоталась в полный голос. — По-моему, это бунт на корабле! А бунты надо подавлять!

Кулак Господина впечатался в челюсть Никитки, разбив ему губы, голова мотнулась, ошейник ещё сильнее придушил, на пол покапали капли крови из разбитой губы. Ники ещё плотнее сжал губы. Больше Господин не стал его бить, взялся одной рукой за затылок, другой, указательным и большим пальцем надавил на щёки, и Никита, сквозь боль, с ужасом почувствовал, что раскрывает рот, в тот же момент, девушка ловко вставила расширитель ему в рот, и плотно застегнула сзади ремешок. И они одновременно отошли, любуясь плодами своей работы.

— Сучка, сколько раз нам объяснять тебе, что всё равно всё будет по нашему, и от тебя зависит лишь сколько синяков на твоём теле останется после этого. Но ты не хочешь быть послушной, ты хочешь быть дрянной девкой! Поэтому и обращаться мы с тобой будем соответствующе. Девушка передала молодому человеку плётку, а сама отошла к столику, взяла с него зажимчики на цепочке для сосков и села в кресло, прикуривая трубку с травкой, отчего разлился характерный запах. Господин же перекинув в руках плётку начал ею хлестать Никиткино тело, и так уже изрядно уставшее и болевшее. Не со всей силы, но довольно больно, попадая при этом по нежным местам. Его злость и ярость потихоньку проходили, уступая место сильной боли. Ники хотелось выкрикнуть им, что он больше так не будет, и действительно, зачем терпеть боль, если можно её избежать, хотел сказать, что будет послушным, просить прощения, лишь бы Господин прекратил вот так вот ходить вокруг и опускать на него плеть, обжигая кожу. Но не мог, было слишком поздно для разговоров и обещаний, он мог только нечленораздельно мычать и как какой-то дебил ронять слюни вперемешку с кровью и не иметь возможности их подтереть, зажмурив глаза, и вздрагивая при каждом ударе. Какое-то время прошло в этой агонии, после чего девушка подошла к ним, мягко остановив руку Господина, затянулась поглубже, выпустила дым в большой целлофановый пакет, Ники упустил момент, когда он попал ей в руки, и ловко надела ему на голову, плотно сжав на шее его концы. Этого Ники не ожидал. Поэтому, когда девушка мотнула головой Господину, и тот нанёс очередной удар, с шумом втянул всё в себя. Выпустил, снова втянул, дёрнулся, но всё было уже бесполезно.

Подержав пакет ещё какое-то время, стянула его с головы Никиты, и дав короткую передышку, в которую сучка задыхаясь пыталась откашляться, всё повторила, после чего подобное проделал и Господин. Ну, всё думал Ники, вот это полный пиздец. В своей обычной жизни он не часто курил траву, редко даже, но знал, что чем чаще куришь, тем меньше от неё накатывает, его Хозяевам было вроде как по фиг, курили они постоянно, как уже понял Никита. А для него же это была полная катастрофа. Ему моментально стало ещё больней, он ощутил все ссадины, все следы «любви» его хозяев, всю неудобность позы, взглянул на камеры, подумал, как же далека его прошлая жизнь, и как же невероятно давно это было, и наверно впервые в абсолютно полной мере понял всю безысходность и реальный ужас своего теперешнего положения. Слёзы выкатились из глаз, и всхлипнув он просто забился в своих путах, попутно душа сам себя, уже не понимая, что он делает и зачем, и он закричал во весь голос, вложив в крик всю безысходность и всё отчаяние. Некоторое время его Хозяева просто смотрели на него, явно находясь в шоке от подобной реакции.

— Хуя се! — проговорила девушка. — Ей, сучка, успокойся!

Но Ники не реагировал, может не слышал. Господин захотел решить всё в своей манере, уже занеся руку для удара, но Госпожа, хитро улыбнувшись покачала головой и сделав шажок вперёд наступила кончиком сапога на сжавшийся членик, пригвоздив его к полу. Ники не сразу понял, что случилось, однако новая боль отрезвила его, он перевел взгляд вниз, после на лицо Госпожи, запоздало вспомнив, что смотреть в лицо нельзя и напрягся в ожидании удара, но его так и не последовало.

— Ничего, смотри, — ободрила его девушка, — смотри и слушай внимательно. Мне в принципе плевать, я могу и совсем раздавить, — в подтверждение она усилила давление, Ники в ответ застонал, пытаясь отдышаться, — нам эта твоя часть тела не очень-то и важна, нас твои дырки интересуют больше, поэтому если тебе дорог твой хуёк, то немедленно успокойся, нам твои истерики абсолютно не интересны!

Никита испугался, испугался так, как только под травой можно испугаться, и замотал головой в подтверждение того, что понял её слова. Конечно, он будет послушным, он всё для них сделает, только не надо больше боли, мысленно взмолился он.

— Ну всё, не нервируй меня, — девушка села перед ним на корточки, и нежно прикоснулась к соскам, сжала сильнее, оттянула, отпустила и повторила всё заново, пока сосочки не встали, после чего закрепила на них зажимчики. Надо сказать это оказалось больно, встала, потянув за собой цепочку, заставив сучку выгнуться. Передала цепочку подошедшему Господину, который недолго думая уже расстегнул ширинку джинс, выпуская наружу своего красавца с блестящей головкой. От увиденного у Ники закружилась голова, впервые в жизни он лицезрел столь близко чужое мужское достоинство. Конечно, он себе и представить не мог, что в будущем увидит их больше, чем дней прожил. Но сейчас, тем более в таком положении и в таком состоянии он был просто потрясён, и от мысли, что это сейчас окажется у него во рту в животе всё скрутило, опять подступала паника, но он усилием воли прогнал рвущуюся заново истерику. Он хотел зажмурить глаза, но почему-то не мог оторвать взгляда от этого теперь самого важного в его жизни фаллоса. С шумом втянул воздух, ожидая почувствовать неприятный запах, но его не было, член Господина пах каким-то гелем для душа, да и то едва ощутимо. Никита мысленно поблагодарил его за это. Хозяин приблизил свой член к губам застывшей сучки, которая даже не сделала попытки отдёрнуть голову, обмазал головку в слюне, Ники почувствовал, как она прошлась по разбитой губе, откликнувшись болью, но даже не вздрогнул, слишком ответственный момент был. Ему не хотелось больше разочаровывать Господина, и к тому же сюда примешался какой-то больной интерес, возможно, это так наркотик на него подействовал. В общем Никита решил расслабиться, чтобы всё прошло как можно быстрее. Хозяин погрузил свой член в рот сучке, прошёлся по внутренней стороне щёк, немного глубже, вынул, положил руку на голову сучке, засунул опять, неглубоко.

— Эй, соска! Поработай язычком, он тебе дан именно для этого, — улыбнулся Господин, явно наслаждаясь ситуацией. Ники же всего трясло, и уже не от холода. То чего он боялся, случалось, здесь и сейчас.

Сучка высунула язык и осторожно лизнула головку члена, потом ещё раз, как мороженое. На третий раз Господину надоело, и он последовав примеру Госпожи, которая сейчас развалившись в кресле с сигаретой и бутылочкой пивка с явным удовольствием наблюдала за ними, встал ногой на сучкин членик. Сучка же в ответ еле слышно застонала, и тяжело задышала.

— Давай, работай, старайся! — подбодрила девушка с кресла.

Никита высунул язык и на этот раз начал вылизывать более изобретательно, сверху, снизу, по бокам, язык уже болел, когда Ники понял, что сейчас случится. Господин рывком придвинул голову Ники, буквально насаживая его на свой инструмент, погружая в самую глотку, до упора. Сучка мгновенно задохнулась, его скрутило в рвотных спазмах, Ник дёрнул головой, но Хозяин держал крепко. Потом отпустил, сучка закашлялась, отдышалась, и Хозяин снова насадил его на свой член, так и не убрав ногу с членика своего раба. Это повторилось несколько раз, слёзы непроизвольно хлынули из глаз Никиты, слюна текла по подбородку падая на ботинок его Господина. После чего наигравшись подобным образом Хозяин просто стал трахать Никиту в рот, даже не в рот, в самое горло, крепко держа его голову за волосы, Ники бился в его руках на его члене, что только усиливало давление ботинка Господина внизу. Это был не минет, это был банальный трах, его просто трахали, насаживая на твёрдый, как камень член. Нет даже не трахали, насиловали, просто ебали, взбивая слюну в пену.

Ники подумал, что при таком темпе и при таком раскладе даже без расширителя во рту вряд ли бы он сумел сжать челюсти, чтоб лишить своего Господина части его достоинства. Выхода не было, он был абсолютно беспомощен, он просто молился, чтоб это побыстрее закончилось. Боялся задохнуться, захлебнуться в собственных рвотных массах, и когда он уже был в этом уверен, каждый раз Господин давал ему вздохнуть, и продолжал... и это длилось бесконечно, во всяком случае так казалось Никите. Но вот наконец Господин уже слишком долго не давал ему вздохнуть, после чего буквально вжал лицо сучки в себя, напрягся, с силой надавил ботинком на уже отваливающийся членик несчастной жертвы, натянул цепочку, зажимчики на концах которой сдавливали соски и через несколько секунд расслабился. «Он кончил прямо в меня, прямо туда, мне в горло». Обыкновенно говорят, что это можно почувствовать, теплоту, с которой растекается семенная жидкость, но Ники ничего не почувствовал. Ещё через пару секунд Хозяин отстранил голову Никитки, вынул опадающий член из его рта, вытягивая за собой ниточки слюней, улыбнулся в заплаканное сучкино лицо, стёр своим же членом слёзы, убрал ногу и с силой нагнул голову, взглянувшему ему в глаза раба вниз. Изо рта у Ники потекли слюни, пока сучка жадно глотала воздух, пытаясь отдышаться.

Горло болело, причём сильно, как и шея, которую до сих пор не пускал ошейник. Болели и челюсти, которые он так хотел бы сейчас свести, соски и член, который Господин чуть не раздавил. Хотелось пить и есть. Смешная мысль, Господин обещал его напоить, но этого явно оказалось мало, и просить большего он бы и не решился. Господин взял сигарету, и присел на кресло, взяв со стола влажные салфетки и теперь обтирая свой член, закончив, заправил его обратно, в плен ширинки. Вот и всё, думал Ники, неизбежное произошло, только что его трахнули, как последнюю блядь. И уже ничего не изменить.

— Отлично! — подвела итог Госпожа, — сейчас немного передохнём и перейдём ко второй твоей дырке!

Ники снова передёрнуло, он всхлипнул, тихонечко заныл, слёзы, которые только перестали течь, хлынули новым потоком.

— Да сколько можно реветь! Прекрати уже нытьё, сраная тварь, надоело это слушать, блять! — Госпоже явно наскучило сидеть в кресле. Она поднялась и взяв со столика плётку хорошенько отходила сучку, и хоть силу удара она рассчитывала, как до этого и Господин, стараясь не бить слишком сильно, но при этом прицельно попадала на уже оставленные следы от предыдущих порок, что вызывало настоящую боль. Тем не менее вскоре Ники понял, что лучше взять себя в руки и всё же прекратить, иначе будет только хуже. Невероятным усилием воли он таки сумел подавить свои всхлипывания.

— Вот умничка! Успокаивайся! Подумай, как ты будешь выглядеть в камере, нос и глаза распухли, сопли эти, слюни. Ты никому не понравишься!

Удары плёткой становились всё слабее, перейдя в итоге чуть ли не в поглаживания. И кому это интересно он должен понравиться? Кто будет смотреть эти ужасные видео? Кто-то будет? В очередной раз он испугался, и наверное задал бы вопрос, если бы скоба так до сих пор и не торчала бы у него во рту.

— Я сейчас сниму её, надо тебя немного в порядок привести, а то и трахать-то противно!

Вот и хорошо, думал Ники, противно — не трахайте!

Девушка подошла сзади и собрала его длинные волосы, испачканные в слюнях, на самом затылке, перевязав какой-то лентой. Расстегнула ремешок сзади и скоба выпала изо рта измученной сучки. Ники с облегчением захлопнул рот. Челюсти болели почти так же, как до этого руки, он не мог говорить, просто раскрыть рот сейчас было бы подвигом. Следом девушка нажала кнопочки на пультике, и откинув его обратно в кресло сняла цепь с крюка, она звякнула об бетон. И Ники смог наконец опустить голову и немного расслабиться. Он был благодарен ей за это, только сказать побоялся, да и не смог бы сейчас. Тело так и не покинула дрожь, похоже она с ним теперь надолго, он чувствовал жар в теле, но всё равно замерзал, а бетон, на котором он сидел просто промораживал. Он тяжело дышал, чувствуя себя глубоко несчастным. Ему хотелось на свой матрас, под свой плед, где стоит миска с водой и возможно миска с едой, и чтоб просто его оставили в покое, дали немного поспать. Как быстро он сдался, отметил сам про себя Никита, и какими скромными стали его пожелания. Но конечно до матраса с пледом и мисками ему было ещё очень далеко.

— Сучка, двигайся сюда, ты насорил, испачкал мне обувь! Убери! — и Господин выдвинул чуть вперёд свою ногу, тот ботинок, которым он прижимал член Ники к полу, тот на который накапала слюна, так много, что до сих пор не успела высохнуть.

Деваться было некуда, Ники пополз, переставляя колени, снова обдирая кожу, дополз, склонился оттопыривая свой зад, и уже плохо соображая, что делает, стал вылизывать обувь своего Господина, на которую лились его слюни, пока Господин трахал его в рот. На зубах заскрипел песок, но сплёвывать он опасался, заставят потом и это прямо с пола вылизывать. Его Госпожа в этот момент подошла сзади, и Ник почувствовал неладное, дёрнулся назад, но нога которую он вылизывал, быстро взлетела вверх и опустилась на его шею прижимая лицом к бетону.

— Не дёргайся, сейчас наша прекрасная леди закончит то, что задумала и мы продолжим!

Ники не мог видеть, как девушка смазала небольшой сантиметров 12—15 вибратор, почувствовал, как она провела рукой по его ягодицам, стряхивая бетонную крошку, так же прошлась и по испуганно сжавшемуся анусу. После чего в его заднее отверстие упёрся твёрдый предмет. Ники затаил дыхание. Девушка усилила нажим и хоть Ники, и сопротивлялся изо всех сил, в итоге твёрдый предмет прошёл через преграду. Сучка застонала от боли, пусть размер был и не большим, но знать об этом Ники не мог, и по ощущениям его просто разрывало изнутри.

Вибратор продолжал своё движение, девушка легонько потрахала жопку сучки, чтоб распределить смазку, после чего вдавила со всей силы, и анал, приняв всё до конца закрылся, остался только провод, впрочем, его Ники тоже не чувствовал. Казалось, что его распирает изнутри, заполняет до предела, и внутри предмет чувствовался ещё более большим, хотя об истинных, в самом деле, небольших размерах он так и не догадывался. И следующее, произошедшее, тоже явилось для него сюрпризом. Эта штука внутри него завибрировала. Ники судорожно вздрогнул и сглотнул. Вибрация усиливалась, потом становилась как бы отрывистой и т. д. Он догадался, что Госпожа выбирает нужную функцию. Наконец она остановилась на самом сильном монотонном режиме, и положив пультик от игрушки на пол позади сучки присела в кресло рядом. Господин убрал ногу с шеи, наступив при этом на цепочку, висевшую между сосков, и вновь подсунул ботинок Ники под нос.

— Продолжай свою работу!

Ники не решился ослушаться, тем более свою «работу» он выполнял чисто машинально, не задумываясь в этот момент о степени своего морального падения. Все мысли сейчас сосредоточились на ощущениях в его анальном отверстии. Да, боль, безусловно, присутствовала, но это не всё. Что-то там этот вибратор задевал, какую-то очень чувствительную точку у него внутри, в самой глубине. И Ники с ужасом осознал, что не находит это таким уж неприятным. Он продолжал вылизывать ботинок, даже не заметив, как Хозяин сменил ногу, и Ники вылизывает уже другой ботинок, на который, между прочим, слюна и не падала. Опять же на Ники продолжал действовать наркотик, и странным образом он почувствовал возбуждение. О, нет! Только бы его Хозяева не заметили, что вялый и скукоженый до этого членик, начал понемногу наливаться, отдаваясь болью, ибо ещё помнил подошвы, прижимающие его к бетонному полу. Нет, нет, нет! Не возможно, ему не могло такое понравиться, его не могло такое возбудить. Всё тело болит, горло нещадно разрывает, его кожа помнила все удары плёткой, холод никуда не девался, его по-прежнему сотрясало, хотя и жар определённо присутствовал, теперь и иного характера. Похоже, он всё же заболел, температура явное тому подтверждение. Он стоит раком, склонившись вниз головой, и вылизывает ботинки Господина, задевая их разбитыми губами, запястья и щиколотки по-прежнему крепко держат кожаные ремни. А в глубине его нутра работает вибратор, и находясь в столь унизительном положении, он ничего не может сделать, не может его вытащить или прекратить этого. Или может?

— Госпожа, — хрипло проговорил он, впрочем, и, не зная, что говорить дальше. Исходя из Никиткиных расчётов, они не могли увидеть его возбуждения, он стоял к ним лицом и в такой позе, что заметить было сложно. Он откашлялся. Повторил снова, — Госпожа. — Не уж-то Ники сейчас поймёт всех пидоров на свете? Он судорожно соображал, какую выдумать причину, что бы уговорить её выключить вибратор. Если скажет, что больно, то девушка посмеётся, а от Господина он ещё и получит ботинком в лицо. Сказать, что хочет пить, есть, писать? Явно это тоже ничем хорошим не кончится. А действовать надо было немедленно, времени на раздумья оставалось всё меньше. Сраная трава, это всё из-за неё! Ну почему, почему именно с ним это происходит, на глаза опять нахлынули слёзы, волны стыда накатывали на него такие же сильные, как когда ему пришлось сегодня опорожняться в ведро. Неужто это было сегодня?

— Госпожа, пожалуйста, ответьте мне, — Ники говорил это уже сквозь слёзы.

— Сучка, в чём дело, почему ты прекратил свою работу? — ровным, уставшим уже от его слёз голосом спросила Госпожа.

— Госпожа, я не могу так, пожалуйста, выключите эту штуку во мне, пожалуйста, — пролепетал он, всхлипывая, в ответ.

— Дааа? — протянула она, подавшись вперёд, — почему это ты не можешь? У твоего Господина ещё не совсем чистая обувь! И он явно теряет терпение!

Ники взглянул вниз, на обувь, которую вылизывал, увидел пыльные участки и с усиленным рвением принялся за дело, надеясь, что по окончании сего действа Госпожа всё же его пожалеет и выключит эту адскую штуковину. Через некоторое время, показавшееся сучке бесконечностью, в которое он пытался всеми способами прогнать охватившее его возбуждение, девушка, наконец, объявила:

— Достаточно! Выпрямись, вставай так, как стоял до этого.

Ники дёрнулся вверх, совершенно позабыв про цепочку, которая так и осталась зажатой между полом и подошвой обуви Господина. Взвыл от новой боли, которая странным образом, придала ещё больше возбуждающих ноток. И в тот же момент понял, встав сейчас, он раскроет свой секрет, выставив им напоказ стоявший уже колом член.

— Госпожа, — в который уже раз взмолился Ники, — Госпожа, я сейчас кончу! — выкрикнул он, срываясь на рыдания.

— Я знаю, — просто ответила она, даже без нотки издёвки.

Господин усмехнулся, убрал ногу с цепочки, переместив её в руку, и дёрнул вверх, помогая сучке быстрее подняться. Выхода не оставалось. Казалось, от перемены позы вибратор ещё сильнее упёрся в чувствительную точку. Тут Ники понял и ещё кое-что скорее всего, они уже обо всём давно догадались, а может даже и планировали всё именно таким образом. От обиды слёзы ещё сильнее потекли из глаз, он выпрямился, показав им всё, что они хотели увидеть, заметил их улыбки, просто захлёбываясь в стыде и возбуждении.

— Ну, давай, грязная проблядушка! Кончай, сраная дырка! Твоя Госпожа тебе разрешает!

В этот момент Господин встал у него за спиной, обхватив рукой, в которой держал цепочку за волосы, усиливая натяжение в сосках и одновременно поднимая его голову.

— Смотри прямо в камеру, тварь!

Ники старался выполнить приказ, отчаянно ища затуманенным взором камеру. Другой рукой Хозяин мягко взял его за лицо, направляя в нужную камеру и двумя пальцами нежно поглаживая разбитые Никиткины губы, не причиняя боли впрочем, а давая столь желанную теперь, после первых этих прикосновений ласку. Он застыл, боясь спугнуть эту нежную руку со своих губ. Весь прильнул к ней, так неожиданно приятной она оказалась, и так отчаянно теперь необходимой. Слёзы текли по щекам, и в этот момент мир на мгновение померк, он весь напрягся, впиваясь до крови ногтями в мякоть своих же ладоней, тело сотрясло в конвульсиях, сучка застонала, потом закричала и мощно разрядилась, лишь с помощью фортуны попав струёй между кресел, а не на них. Он не мог поверить! Он кончил, в такой ситуации, в таком положении, и даже без прикосновений к члену. Оргазм продолжал накатывать, тело трясло, а сперма всё выливалась толчками. Никогда в жизни он не испытывал столь долгого, сильного и необычного оргазма. Тело отказывалось его слушаться, да и с мыслями совладать он никак не мог, сознание уползало и он, наконец провалился в темноту.

Господин мягко придержал обмякшее тело, положил на пол, на бок, и опустился вниз, отстёгивая руки. Поднял пульт от вибратора, выключил, но так и не вынул. Взял салфетки со столика и вытер ими лицо сучки. Погладил его по голове и присел в кресло, взяв бутылку пивка и чокаясь с девушкой, протянувшей для этого свою руку с зажатой бутылочкой.

— Мы всё же не ошиблись в нём, — радостно возвестила девушка.

— О, да, — улыбнулся в ответ молодой человек.

Они тоже утомились, и теперь не спешили приводить в чувство лежащую на полу сучку. Через некоторое время Господин сходил в другое помещение, и принеся оттуда, расстелил на полу рядом не очень толстый односпальный матрас. Так же принёс одеяло, но откинул на кресло. Они успели выкурить ещё по сигарете, когда Ники стал потихоньку приходить в себя. Ему не хотелось выплывать из этого беспамятства, из этой спасительной темноты. Но какая-то мысль тревожила его, заставляя возвращаться, что-то случилось сейчас, что-то необыкновенное и страшное. И он приоткрыл глаза, тихонько осмотрелся. Он лежал на полу, а перед ним сидели его Хозяева, девушка, подобрав ноги в кресле что-то делала в ноутбуке, и молодой человек, увлечённо пивший пиво и заглядывающий в монитор к девушке. Они не обращали на него никакого внимания.

Ники подобрал под себя колени, сворачиваясь калачиком, руки оказались свободны и он обнял себя, пытаясь согреться, всё тело болело, наверное не было такой частички на нём, которая бы не ощущала боли. Чувствительность тоже невероятно возросла, за счёт жара и всё никак не прекращавшей своего действия травы. Хотелось пить, безумно, сейчас наверно больше всего на свете, и одновременно тошнило. Ники тихонечко заскулил, его продолжало трясти. И мысль ворвалась в мозг раскалённым прутом, он только совсем недавно бился в путах и руках своего Господина, переживая самый невероятный и невозможный в своей жизни оргазм. Как же так случилось он до сих пор понять не мог, всё ещё чувствуя в себе вибратор, как стенки его анала крепко обнимали игрушку внутри. И что самое ужасное, он потерял сознание, потерял сознание от оргазма! Это не укладывалось в голове. Слёзы уже непроизвольно катились из глаз, такие горячие и обжигающие кожу. Как ему было жалко себя, как хотелось, чтобы его обняли, согрели, позаботились! Но ждать помощи было не от кого, и даже сам он наверно не смог бы подняться и позаботиться о себе, даже если бы у него была такая возможность. Что же будет дальше? Они продолжат сейчас над ним издеваться, он будет податливым, не проявит ни малейшего сопротивления, пусть делают, что хотят! У него всё равно не было сил. А потом он окажется опять один, в маленькой бетонной комнатке, с пристёгнутым к скобе ошейником. Один! Он так боялся остаться один, даже если бы Господин или Госпожа остались бы с ним он был бы рад! Но, наверное, ни за что бы не попросил об этом. Видимо, они в чём-то всё же были правы, когда говорили, что он блядь, в самом деле, кончать от таких манипуляций, да ещё теряя сознание, на это не каждый способен.

— Собачка очухалась, — девушка тряхнула головой в сторону лежащего, свернувшегося жалким калачиком, Ники. Так и не оторвавшись от ноутбука.

— Ага, — рассеянно пробормотал Господин.

Ещё несколько минут спустя, когда Ники решил, что о нём окончательно позабыли, и уже выстраивал в голове грамотную просьбу о воде, девушка отставила ноут на столик и затушив сигарету перевела взгляд на трясущуюся на полу сучку.

— Эй, похотливая дырка! Вставай рачком и пойди, убери продукты своего кончизма на полу! Ротиком, разумеется и язычком, чтоб мы всё видели.

Вставать? Как?! Ники казалось это невыполнимым, тем не менее полежав ещё пару секунд, он решил не заставлять их ждать, чтоб не получать очередную порку, и попытался подняться. Получилось плохо, так окончательно и не встав, он рухнул обратно. Это повторилось несколько раз, после чего Ники упал лицом в пол, уже более не способный к новым попыткам. Ну всё, думал он, сейчас его будут бить, пока он не встанет, но встать он так и не сможет. А потом выкинут на улицу, на холод зимы, где он и сдохнет, обливаясь кровью. И в подтверждение его слов Господин поднялся с места. Слёзы наполнили глаза, он так не прекращал плакать, с тех пор, как очнулся, но теперь это были уже просто рыдания, всё что он смог сделать, это закрыть лицо руками.

— Что такое, сучка? Почему ты опять рыдаешь? — в голосе Господина не слышалось сочувствия. Ники не понимал, как же люди могут быть столь жестокими.

— Я... я... я не могу встать, Господин. — Ники с трудом дались слова, но всё же запинаясь он их выговорил.

— Почему?

— Мне плохо, я не могу, нет сил, Господин, простите меня, пожалуйста, — Ники говорил искренне, не надеясь впрочем на понимание, от этих людей ждать его не приходилось.

Господин приблизился, поднял цепь ошейника и потянул вверх, придушивая его, но и одновременно помогая встать, Ники выставил вперёд руки, задней частью так и оставшись на полу. Если не выпрямлюсь он меня ударит! Ударит ногой в живот! Ники был уже готов к этому, но вместо предполагаемой новой боли, ощутил, как сильная тёплая рука подлезла ему под живот и приподняла над полом, как пушинку, помогая встать-таки раком. Ник расставил колени, и пробормотал слова благодарности, хотел вытереть лицо, от слёз, но побоялся, что если потеряет хоть одну опору в виде руки, то немедленно окажется опять на полу. Его продолжало сотрясать мелкой дрожью, но он осмотрелся, ища плоды «своего кончизма», как выразилась его Госпожа. О, боже! Неужели он сейчас будет слизывать свою же сперму с бетона? Будет, конечно, а куда ему деваться, новой физической боли он не выдержит. Наверно он уже сломался, если так покорно выполнял эти совершенно немыслимые приказы. Горькое осознание.

Наконец увидел лужицы прямо под собой несколько, и между кресел, поблагодарил неизвестно кого, за то что не попал в кресла, а то страшно подумать, что бы они с ним сделали. Господин тем временем убедился, что сучка стоит более менее устойчиво и не выпуская конца цепи из рук вернулся в кресло. Подбадриваний ему больше не понадобилось, Ники осторожно склонил голову, высунул язык и начал слизывать свою сперму, отправляя её в рот и поспешно глотая, чтобы не успеть почувствовать вкус, глотая вместе с частичками бетона. Глотать было больно, его горло ещё помнило недавний минет. Аккуратно вылизал всё вокруг себя, стараясь не думать о том, что делает, стараясь вообще ни о чём не думать, потому что все мысли, которые роились в его голове вызывали болезненные спазмы в животе, и грозились вылиться новыми приступами слёз. Осмотрелся, найдя место вокруг себя чистым, и после несильного рывка поводка, осторожно, стараясь не упасть двинулся к пространству между кресел. При каждом движении чувствовал вибратор у себя внутри, пульт от которого тащился за ним с неприятным скрежетом. Подполз к креслам, оказавшись в непосредственной близости от рук своих Хозяев, нагнулся вниз, цепочка, висевшая между сосков звякнула об пол, и начал осторожно слизывать свою первую лужицу. В этот момент Госпожа положила свою тёплую руку ему на ягодички, отчего сучка вздрогнула.

— Не отвлекайся, продолжай, ты всё делаешь хорошо! — успокоила его девушка. И стала мягкими движениями, стряхивать бетонную крошку с его тела. С ног, с жопки, со спины. Это было приятно. Девушка не хотела сделать ему больно, Ники продолжил своё дело. Вскоре расправившись с этой лужицей застыл, рот наполнялся слюнями и он судорожно глотал, пытаясь избавиться от песка на зубах, борясь с головокружением и вновь накатившей тошнотой. Раздумывал, стоит ли сообщать им, что он закончил, или лучше стоять так и ждать новых команд.

— Сучка, ты всё сделала? — голос Госпожи выдернул его из плена размышлений.

— Да, Госпожа, я всё сделал, как вы и сказали.

— Приподними голову, только не вздумай плюхнуться на жопу, больше мне не хочется тебя чистить! Мы проверим, хорошо ли ты справился.

Ники поднял голову, открывая им обзор. На его взгляд всё было просто идеально, хотя они могли докопаться до чего угодно. Но его опасения не оправдались.

— На первый раз покатит, сучка! — Господин был благосклонен.

— Стой смирно, — проговорила девушка, и ухватила за проводок, торчащий из попки несчастной сучки, притягивая пультик к себе. О нет! Подумал Ники, только не это, что будет, если она сейчас опять его включит!

— Госпожа, — быстро проговорил он, — пожалуйста, не надо больше сейчас, умоляю вас, я больше не выдержу... я... я... — , и он опять залился слезами, только недавно он прекратил плакать, и вот опять, он понимал какими жалкими выглядят его просьбы.

— Ай! — пока Ники выговаривал свои мольбы, девушка потянула игрушку за проводок вверх, и вибратор задвигался внутри, пытаясь вырваться наружу. Мышцы ануса плотно его держали.

— Ты посмотри! Сучка! Твоя жопка не хочет его отпускать! Так плотно он засел в тебе... — Госпожа засмеялась, а Ники снова стало стыдно, и за свой страх, что вибратор заработает, и за свою блядскую жопу, которая так крепко держала игрушку в себе. Ники застонал.

— Ну тише, тише, давай расслабься, а то если проводок оторвётся, то эта хрень так и останется в тебе навсегда.

Ники снова застонал, новый страх охватил его. Этот чёртов вибратор не хотел покидать его жопу! Но Ники вовсе не хотел, чтобы он остался там навсегда. Он последовал совету девушки и попытался расслабиться, получалось плохо, он невероятно напрягался, чтобы выстоять раком, весь трясся, собрав все силы, чтобы не упасть, и расслабление грозило полным провалом. Но игрушка не хотела вылезать!

— Госпожа, я не могу расслабиться, я упаду, провод оторвётся... я боюсь! Госпожа мне страшно, пожалуйста не оставляйте это во мне, пожалуйста, — он хватал ртом воздух, говоря всё это в рыданиях, как бывает при истерике, заикаясь.

— Блять! — озадаченно произнесла девушка, — мне тебя даже жалко, — помолчала пару секунд, — шучу! — и зло рассмеялась. — Ладно не ссы! Щас расслабишься!

Ники снова испугался от такой реакции. Наверняка помощь окажется такой, что сделает только хуже. В этот момент Господин дёрнул цепочку к себе, Ники придвинулся к коленям Господина и остановился, не зная, что делать дальше. Цепочка поползла вверх, заставляя сучку подниматься вслед за ней, отрывать руки от пола, теряя опору. Ники закачался, и схватился руками за звенья поводка, выпрямляясь на коленях.

— Ближе! — скомандовал Господин. Ники передвинулся ещё ближе к Господину, так и не оторвав руки от цепи, боялся упасть, потеряв окончательно равновесие, конечно ошейник не даст ему этого сделать, но задушить может запросто. Господин ослабил натяжение и Ники повело в сторону, но рука схватившая Ники крепко за волосы собранные в хвост не дала упасть. Господин держал его, как морковку, готовясь будто вырвать из грядки.

— Отпусти цепь уже! — Ники незамедлительно покорился. — Отряхни ладошки, и локти заодно.

Ники уставился на свои грязные ладони, потёр одну об другую, заметив, что они всё равно остались грязными, но хоть песок слетел, прошёлся по рукам от запястья до локтя. После чего Хозяин потянул его за волосы, принуждая лечь тому на колени. Ники не знал, куда девать руки, боялся дотронуться до материала джинс. И Господин снова ему помог, взял за запястья и потянул вперёд, перебрасывая через дальнее колено, просунул руку чуть ниже живота и легко приподняв опустил тазом на другое. Ноги стались внизу, согнутые в коленях, цепочка на сосках оказалась свисающей между расставленных коленей Хозяина, жопа оттопырилась вверх, а голову после лёгкого, одобрительного движения Ники положил на ногу Господина. И так неожиданно хорошо ему стало, путы не держали в неудобных позах, можно было не напрягаться, просто расслабившись лежать на тёплых коленях Хозяина, наконец-то его забрали с этого ужасного твёрдого и холодного бетона, дали опору и немного теплоты. Его слёзы и всхлипы уже успокаивались, когда он вспомнил, зачем он здесь. Вопрос с вибратором у него внутри остался неразрешённым. Ники постарался не пугаться этого, ведь если Хозяин позволил лечь к нему на колени, вряд ли они хотят, чтобы игрушка осталась насовсем внутри. Они не будут его избивать до полусмерти, и отрывать вибраторам проводки, чтобы потом выкидывать его на улицу! Нет! Он им тоже понравился! Тоже? Он это подумал?

Ники вдохнул, выдохнул, вытер одной рукой глаза, опустил её обратно и украдкой взглянул на Хозяина, неожиданно встретившись с ним своим заплаканным взглядом. Испугался, и быстро отвёл глаза уставившись Господину вбок, после чего получил несильную пощёчину, вздрогнул. Но принял её как должное наказание, и не слишком суровое кстати. Заслужил! Нечего заглядывать в глаза им, когда не просят. Попытался расслабиться, на этот раз получалось лучше, не надо было напрягаться чтобы не упасть. И он реально просто успокаивался. Девушка снова взялась за кончик провода, торчавший из попы сучки, потянула, но опять безрезультатно!

— Понимаешь ли в чём тут дело, — начала рассуждения Госпожа, — такое бывает, когда ты кончала, сучка, мышцы твоего анала слишком уж сильно сжались, видимо такой оргазм оказался сильным стрессом.

Ники соглашался с ней, да уж, просто огромным стрессом, всё с тех пор как он оказался здесь являлось стрессом, а оргазм стал ещё и глобальным откровением.

— И вот теперь до сих пор не могут прийти в себя! Да, это просто потрясающе! Давай потужься немного, как будто хочешь в туалет.

Ники напрягся и попытался вытолкнуть из себя вибратор, раз за разом он напрягался, вцепившись руками в ногу Господина и даже не заметив этого. Ничего, в прямом смысле не выходило. Ники опять всхлипнул.

— Не получается, Госпожа, я стараюсь, он не двигается, что мне делать? — он показывал им всё отчаяние и весь свой страх, совершенно уже не стесняясь стоять тут голым жопой к верху и стараясь высрать из себя вибратор. — Госпожа, он останется там навсегда?

— Ага, навсегда! — усмехнулась девушка, — а как же мы тебя тогда трахать будем? Хитрая жопка решила закупориться!

— Госпожа, я не специально, простите меня, я не знал, я не понимаю, как так получилось!

— Как, как... каком кверху! Способы есть, но все они либо долгие, либо болезненные. Сделать клизму, напоить тебя слабительным, использовать анальный расширитель и вынуть его щипцами, разрезать тебя и вытащить пальцами, а потом зашить, — Ники передёрнуло после этих слов. — Точно, попробуем пальцами!

Ники зашевелился на коленях Господина, пытаясь встать. Но сильная рука остановила его вялые попытки.

— Успокойся, — проговорил, спокойный и властный голос Господина. И в этот же момент перед глазами Ники возникла рука Госпожи в медицинской перчатке, и помахала перед носом сучки смазкой. Господин не убрал руку, она так и осталась на голове Никитки, тёплая, согревающая.

— Сейчас смажем, потом тужся, и постарайся в остальном расслабиться, а то мы тут целую вечность проторчим.

Она выдавила не жалея приятно холодившей смазки на очко сучке, после чего, осторожненько её размазав, преодолевая ощутимое сопротивление колечек сфинктера, проникла внутрь, обмазывая все стеночки изнутри, добралась до вибратора, аккуратно подлезла под него и обмазала, как смогла далеко, всунула в жопку второй пальчик, и растягивая попку Ники, обхватила ими вибратор, другой рукой потянула за провод.

— Тужся!

Ники послушался, напрягся изо всех сил, но всё осталось как и было.

— Так! Я придумала, — радостно воскликнула девушка, и поднявшись удалилась в темноту помещений. Господин прикурил сигарету, оторвав руку от головы сучки, от разочарования Ники даже тихонечко заскулил, даже не поняв, что сделал это вслух. Впрочем Господин понял это по-своему.

— Не бойся, веди себя хорошо и лишней боли не будет. Ты такой впечатлительный оказался. А твой фееричный оргазм! Так ни одна шлюшка ни в одной порнухе не кончала, даже когда притворялась! Как-нибудь я покажу тебе запись. Да не трясись ты, сам как вибратор! — Хозяин усмехнулся.

Ники подумал, что сейчас подходящий момент, Господин был в хорошем расположении духа, и его слова можно было принять за похвалу, хотя и обидную. Впрочем, что тут обижаться, он был прав на все сто. А пока его хвалили можно было просить награды, что он и сделал.

— Господин, — тихим голосом начал Ники, — Господин, пожалуйста, можно мне попить... воды, — на всякий случай добавил он.

— Только если ты потом отработаешь, и будешь стараться!

— Да, да, Господин, я всё сделаю, пожалуйста, — промямлил он.

Господин потянулся к столику, и через мгновение перед Ники плюхнулась миска. Но ещё через мгновение перед его носом возникла бутылка с водой и вставленной в ней трубочкой. Ники облегчённо вздохнул, ему не придётся слазить с тёплых коленей Господина, не сейчас. Благодарности сучки не было предела. Он вдохнул запах воды, говорят у неё нет запаха, врут! Это запах жизни. Но зачем тогда миска?

— Прополощи, все губы в песке, да и рот небось полон бетона, и смотри мне штанину не облей, когда сплёвывать будешь, — развеял его сомнения Господин.

Вот это да! Ники угадал, он попросил в правильное время. Бинго! Одной рукой опёрся на колено Хозяина и подтянулся вниз, Господин поднёс ему ко рту трубочку, Ники второй рукой легонько придержал бутылку, будто боясь, что её сейчас отнимут. Но Господин не вниз, стараясь заглотить как можно больше, пытаясь не задеть зубами. Сдерживая рвотные позывы, если член оказывался слишком глубоко, выпуская его, и отдышавшись вновь ловя губами. Он боялся только двух вещей, что Господин решит, что сучка действует неумело и опять станет его банально трахать, как в первый раз, и что, когда Госпожа начнёт ему рвать жопу своим искусственным хуищем, то Ники от боли может прикусить. И что тогда будет с ним он уже смутно представлял. И вот наконец настал этот момент, девушка положила свои руки ему на талию и Ники ощутил своим больным очком холод страпона, весь сжался, всхлипнул и быстро выпустил член Господина изо рта, глубоко вдохнув внутренне готовясь. Но тот удержал его голову, вновь насаживая до упора, и не давая отстраниться. Сучка задохнулась.

Что же ты делаешь! Промелькнула в голове мысль, зачем?! Но времени на размышления у него не осталось. Госпожа с силой вдавила член ему в очко, проникнув, наверно сразу на половину его длины, и его пронзила такая боль, что в глазах темнело, он готов был опять терять сознание, стараясь изо всех сил не свести зубы, начал обмякать, обвисая на руках. Господин вынул член из глотки своего раба, и одной рукой, попридержал тыльной стороной ладони снизу за подбородок, чтобы сучка окончательно не вывернула себе руки, несильно похлопывая по щекам, приводя в чувство. Девушка сзади Ники застыла, выжидая.

— Не уходи от нас! Ты должен всё почувствовать в полной мере! Если потеряешь сознание я тебе что-нибудь вколю, благо выбор у нас имеется и ты больше не спрячешься от нас в спасительную темноту, — проговорил Господин.

Ники приходил в себя, тряхнул головой, что бы вернуться к реальности, хоть голос Хозяина доносился до него, как сквозь вату, но смысл он уловил, и очень не хотел больше находиться под какими либо стимуляторами.

— Мне больно... — тихо пожаловался он. Слёзы скатились по щекам и упали на руку Господина.

— Так и должно быть, боль теперь часть тебя, — проговорил молодой человек и убрал руку, в этот же момент девушка начала движение, всадив весь агрегат до конца, Ники закричал, и в его раскрытый рот Господин направил свой член.

Вот теперь началось настоящее мученье, они слаженно трахали его, амплитуда движений была выверенной и они не сбивались. Хуище Госпожи ходил в дырке Ники, разрывая того, она снова его порвала и кровь стала дополнительной смазкой, каждый её толчок приносил боль, она сначала делала это медленно, давая сучке прочувствовать все размеры. Вводила его до упора, хлыстав по жопке стеком, потом совсем вынимая. Но вскоре ей это наскучило и она просто трахала его изорванное очко, направляя член то вверх, то вниз, то в стороны. Толчки были сильными и резкими, она старалась сделать как можно больнее, явно крики и слёзы её жертвы только раззадоривали. Но это было не единственной проблемой Ники, с другой стороны так же неистово Господин натягивал его рот на свой член, иногда они застывали, вставив в обе его дырки до предела, и в эти моменты Ники чувствовал, как будто его пронзают с двух сторон. Он просто повисал на этих трахающих его инструментах, думая, что ещё чуть-чуть и они прорвут его и встретятся как давние любовники в его развороченном чреве. Он весь превратился в боль. В один сплошной, кричащий, вопящий, истерзанный и окровавленный комок боли.

Девушка отпустила талию Ники и сучка потеряв очередную опору взвыла, повисая на её чёрном члене, запустила себе одну руку между ног, видимо её настигало возбуждение и она захотела себе помочь. Движения её стали немного медленнее, а Господин отпустив его голову, взял сучку обеими руками за соски и начал их сжимать, оттягивать, выкручивать.

— Насаживайся! Трахай сам себя, спермоглотка рваная!

Ники выполнял приказ, начал раскачиваться, юлозя на твёрдых членах. Господин стоял так близко, что соскочить не было никакой возможности, только двигаться между их тел.

— Быстрее! Работай, мерзкая пидорская тварь!

Но он не мог быстрее, выполняя приказ, он доставлял себе дополнительную боль, ноги уже давно подкашивались, а руки и развороченное очко отдавало просто невероятной болью. Он банально не находил сил, так много сегодня случилось и так херово ему было. Но он отчаянно старался, с каждым толчком глухо вскрикивая, плача, ненавидя себя и их, насаживался ещё сильнее, резче, делая себе ещё больней. Они же так хотят его слёз, его боли! Так пусть получают! Ники рыдал, челюсти сводило, он тяжело, прерывисто дышал, слюни капали на пол, как и кровь из его дырки. А два члена продолжали ходить в нём, и теперь он им помогал. Напряжение было слишком сильным, начало сводить все мышцы по очереди. И Ники даже не сразу почувствовал руку девушки на своём, непонятно когда поднявшемся члене, она была скользкая, и легко ходила. Госпожа просто зажала его членик в своей руке, а всё остальное он делал сам, двигаясь назад-вперёд.

Не прошло и пары минут, как они все, одновременно кончили, с губ срывались стоны наслаждения, тела изгибались в сладких судорогах. Ники даже на один момент забыл про боль, сперма его Господина выливалась ему в рот и он глотал, Хозяин отпустил его соски и прижимал к себе его голову. Девушка не помогла Ники до конца, перед самым моментом, она переместила руку на его талию, вгоняя свой член до упора и помогая себе пальцами второй руки. Ники это было и не нужно, он кончил сам, от её стонов, от боли в разодранной дырке, от вкуса спермы в своём рту, от руки Господина на своей голове. От чувства этой крайней болезненной наполненности. От этого стыда и унижения. От невероятности самой ситуации. Кончил и опять удивился, как у него получилось. После чего вернулась боль, вся разом, навалилась бешеным комком, вырывая последние силы. Девушка с характерным звуком резко вынула из него страпон, член Господина покинул его рот, и они отошли и в изнеможении повалились на кресла. Ники повис на руках, из обеих его дырок лилось, а с опавшего, испачканного в его же крови, которую девушка использовала, чтобы смазать руку, члена капала собственная сперма.

Его Хозяева курили, а у него в голове не было не единой мысли, просто пустота. Только боль занимала всё его существо. Он то на мгновения отключался, то возвращался то отключался снова. Пальцы рук потряхивало в судорогах, как будто по ним гулял ток, непроизвольно сжимая и скрючивая. Он даже рот не закрыл, так и стоял, свесив голову вниз, не обращая внимания на вытекающие слюни, вперемешку с остатками спермы Господина. Спустя пару минут его скрутило в рвотных спазмах, из него полилась вода которую он сегодня выпил, опять слюни с бетонной крошкой, сперма своя и своего Господина. Жар и пережитое видимо были настолько сильными, что ему казалось, что у него галлюцинации, он слышал множество чьи-то чужих голосов, обсуждавших его положение и болтающих о погоде, вертящихся вокруг него. Видел в глазах резкие вспышки, пытаясь уклониться от них, как от ударов, впрочем не имея на это сил, поэтому они каждый раз настигали его, как Госпожа, когда была по щекам. Его выворачивало снова и снова, хотя ничего уже не выливалось. Ему было страшно, никого не было рядом, кто бы мог помочь ему. В какой-то момент ему показалось, что он сейчас умрёт, сознание плавало, он был не в состоянии его удержать. И он даже не мог сообщить своим Хозяевам, что их игрушка так быстро сломалась.

В этот момент крюк, держащий его руки пополз вниз, ослабляя натяжение, и в итоге Ники рухнул на пол в свою блевотину, кровь и сперму. Он смутно помнил, как Госпожа обтирала его губкой с тёплой водой, как Господин держал ему голову и заливал в рот воду, и Ники жадно пил, вода стекала по углам губ и лилась на пол. Руки ему освободили и он со слезами пытался их свести вместе спереди и дотронуться до лица. Госпожа обмазывала все раны на его теле какой-то мазью, уделяя особое внимание промытой рваной дырке. Потом его поставили на ноги, и он бы упал, если б Хозяин не удержал бы его за руку, чуть повыше локтя, и повели по коридорам. Ники постоянно спотыкался в темноте и путался ногами в цепи от ошейника, но Господин удерживал его от падения и вёл дальше. Наконец они оказались в тесной комнатушке с единственной тусклой лампочкой, и Ники наконец позволили лечь на его матрас, который несомненно был толще и теплее, чем тот на котором Хозяин трахал его. Помнил, как испугался, увидев в руках Госпожи шприц. Но всё равно она сделала это, и ему стало легче.

— Антибиотик, — прокомментировала она, наполнила его миски, водой и какой-то едой. Ники безумно хотелось есть, но сил не было. Цепь от ошейника присоединили к скобе, торчавшей из стены, а Господин кинул ему тёплое одеяло взамен холодного пледа.

— Это за хорошее поведение!

Ники как мог, закутался в него, пытаясь согреться, но вырубился ещё раньше, чем его Хозяева вышли и закрыли за собой дверь на ключ.

E-mail автора: LaLi_tales@bk.ru