Вытерев пол и бросив тряпку в угол Верка тяжело приземлилась рядом со мной на диван, вытащила сигарету из моей пачки и закурила, и пару раз глубоко затянувшись, спросила:

— На чём он тебя поймал? Или ты по своей воле?

— Дрочил в туалете... А тебя?

Она засмеялась: — Решила помаструбировать после работы на его диване, а он вернулся! Ты голубой?

— Нет. В первый раз...

— Мне показалось тебе нравится... Сосать...

Я решил быть откровенным.

— Сначала странно было. Теперь заводит. А сегодня я вообще в шоке!

— Я тоже. Никогда ни в чём подобном не участвовала.

— И как?

— Охренеть! Испугалась сначала, а потом, как ты сосать начал, и писька у тебя стоит, так завелась!

— Я видел...

— Хорошая у тебя писька, большая — продолжила она, и, протянув руку, взяла мой член в ладонь, поминая его, и как бы взвешивая. Он отозвался незамедлительно, наливаясь тяжестью. Она перебирала его пальцами, затягиваясь и стряхивая пепел на пол, а я откинулся на спинку дивана, отдаваясь ласкам моей новой подруги.

— Пепельницу принеси! — неожиданно попросила она.

Я сходил к столику, затушил свою сигарету, и принёс пепельницу, протянув ей. Она затянулась последний раз, вдавила свой бычок в стеклянную посудину, и снова взяла мою полунапряжённую сардельку в руку: — Красивый!

— Мне твоя писька тоже понравилась, она у тебя необычная, только я не рассмотрел как следует — осмелел я, чувствуя как у меня слегка задрожали коленки от волнения, в ожидании ответа. Всё зависело от того, что она сейчас скажет!

— Да не вопрос! Смотри! — Она приподняла юбку и раздвинула ноги.

Теперь я смог рассмотреть её побритую, вообще без признаков волос, кису во всех подробностях. Это была не писька, а сказка; праздник плоти! Её вульва была длинной и свисала наружу; она была тёмная, почти фиолетовая; между ней мне открылась манящая розовая дырочка и порядочных размеров клитор, примерно со свежую горошину. (Специально для — не мог оторвать глаз от этого божьего произведения! Хуй мой налился кровью, и встал окончательно, как кол, всего за пару секунд.

— Нравится? — подмигнула она мне с полуулыбкой, видимо заметив мой восторг.

— Волшебно! — лучшего слова было не подобрать.

— Я люблю, когда её лижут! — Это был приказ. Такой приказ я готов был выполнить с удовольствием!

Встав перед ней на колени, я нагнулся и поцеловал её цветок взасос, всосав его огромные лепестки и, проникнув языком в нежную дырочку влагалища, облизал его вход изнутри. Она схватила меня за голову обоими руками, и прижала туда, сколь было сил:

— О! Ты прелесть! Высоси её всю!!! — простонала она, откидываясь на спинку дивана. Я продолжал сосать, лаская вырастающий на глазах клитор носом. Верка совсем легла спиной на диван, задирав ноги кверху, и поддерживая их руками под коленки. Она потекла, и я почти задыхался — мне в нос попали её соки.

Чтобы не задохнуться совсем, я переключился губами и языком на её горошину, то всасывая её, то порхая по ней языком.

— О! Сунь мне пальчик в дырочку, пожааалуйста!

Не отрываясь, я вставил большой палец левой руки в её дупло (правой рукой я наотмашь онанировал), миновав лёгкое сопротивление и начал вращать его внутри мокрого колодца, возбуждая стенки влагалища. А затем, всё также продолжая лизать, начал ебать её рукой как хуем, утопляя палец как можно глубже, раз за разом. Мне показалось, что я задеваю шейку матки, т. е несмотря на рост, пизда у девахи — совсем короткая. Она постанывала от каждого удара, и чтобы усилить ощущение, при каждом ударе я надавливал указательным пальцем на её анус. Она тащилась!

Я просто совсем ошалел. Мне так хотелось погрузить свой, готовый лопнуть, елдак в её хлюпающую блядскую вагину! Я разогнулся, приблизился и прижал горящую вздроченную залупу к синим лепесткам вожделенного плода...

— Только не засовывай, — воспротивилась она — дай, я сама!

Я повиновался.

Она взяла мой стояк двумя пальцами, прижала мою бардовую мокрую залупу к своему возбуждённому торчащему сикилю, и начала маструбировать их друг о друга. Уздечка и уретра касались её камушка, она втирала всё сильнее и резче. Её лицо было перекошено от удовольствия, на лбу выступили бисеринки пота, соски торчали темными башенками вверх, возбуждённые от процесса. Я не знаю, что заводило меня больше — ошущение от дрочки наших горячих органов, или сам вид похотливой самки, в которую превратилась Верка. Я почувствовал, что оргазм приближается, схватил её за соски и сжал их!

— Я щас кончу! — выдал я дебильную мужскую фразу, сквозь стиснутые зубы.

— Давай! Давай! Полей мою девочку! Я хочу! Хочу! — шипела Верка в ответ.

Мой хуй выполнил её просьбу почти мгновенно — в глазах у меня потемнело, спину свело, а затем из залупы выплеснулась первая партия горячей спермы, орошая её сикиль, и стекая вниз, по губкам её хищного нижнего ротика. Тело секретутки напряглось, спина выгнулась, и я почувствовал, как первая волна оргазма прокатилась по её телу от письки до головы и обратно. Она совпала со вторым моим выстрелом, который был не слабее чем первый.

Как только волна вернулась обратно, порция девичьего сока выплеснулась из волшебной писи моей визави, оросив мои яйца горячей волной. О! Какой это кайф!

Моя писька выбрасывала новые порции малафьи, а её тело изгибалось в новых судорогах экстаза — снова и снова. Даже когда мой хуй истёк окончательно, она продолжала кончать и кончать, прижимая мой слегка опавший член к своей щели. Наконец она замерла, и лежала на диване с закрытыми глазами, тяжело дыша.

У меня в глазах тоже летали звёздочки, и я, без сил, опустился на пол. Её обкончанная пиздень сморела мне прямо в лицо...