— Да ты с ума сошла, старуха! — один из стражников, стоящих около ворот во дворец, пнул спутанный комок ткани, в котором с трудом угадывалась низкорослая женщина.

— Но добрый господин, — жалобно провыла она, вперемежку со слезами, — ночи сейчас так холодны, и мне отказали все в этом городе! Если вы... я не доживу до утра!

— Ну, иди и сдохни, только не здесь, а где-нибудь в мусорной куче, что бы нам не пришлось тебя к ней тащить!

Внезапно двери распахнулись, и на пороге показался юноша, красивый и стройный. Все стражники немедленно повернулись к нему и согнулись в глубоком поклоне.

— Что здесь происходит? — мелодичным голосом спросил он.

— Мой принц, нищая просит Вашей милости и дозволения переночевать во дворце.

— Она что, ненормальная? А если нет, почему она до сих пор жива?

— Я не хотел пачкать ее кровью...

— Разумно, — перебил его принц, — прикажи солдатам схватить ее и повесить где-нибудь за городом, на любом подходящем дереве.

Стражник снова склонился в глубочайшем поклоне и принц уже собирался удалиться, когда его остановил властный голос.

— Стой, принц!

Грязные тряпки со старухи, как шелуха, осыпалась на землю, и превратились в прах. Всю площадь залило светом от полыхающего белым огнем шара. В центе его был виден женский силуэт.

— Мера твоей жестокости переполнилась, и проклятие, наложенное на тебя, коснется всего твоего королевства.

Лицо принца исказила гримаса ужаса, он попытался скрыться, но не смог даже пошевелить рукой или ногой.

— Прими свое проклятие! Внимай же: в облике дикого чудовища ты будешь находится до тех пор, пока... — Она замолчала, сделав паузу.

— Что замолчала, сучка? — выдавил из себя принц.

Призрак неминуемого наказания отчасти вернул ему смелость.

— Ты сделал тот выбор, что был тебе положен. Пока девушка не получит удовольствие от секса с тобой в попку.

— Сука и есть! — С удовольствием бросил принц. — К счастью, твое условие легко выполнить. Кто-нибудь, позовите сюда Эльвиру.

— Ты ни о чем не забыл, принц? — с усмешкой спросила фея.

В тот же миг сверкнула ослепительная молния, лишившая зрения всех, кто ее видел. А через несколько минут многоголосый крик потряс город. Зрение вернулось, но не осталось ни одного человека, который бы видел произошедшее.

***

Оживленная улица средневекового города. Кто-то с кем-то торгует, разговаривает, целуется. Две молодые кумушки, высунувшись из расположенных друг напротив друга окон, живо обсуждают все замечаемое. На улице появляется бель с книжкой в руке. Этого достаточно для целого ряда мелких аварий в неспешной жизни горожан. Она, привычно лавируя между падающей лестницей и разбившемся горшком, продолжает идти, не отрывая взгляда от раскрытых страниц.

— Она настоящая красавица, наша Бель! — сказала первая кумушка.

— А какая фигурка, — мечтательно ответила вторая.

Бель миновала их и, слегка покачивая попкой, начала удаляться.

— А по ее попке и не скажешь, что в ней побывало половина мужчин нашего городка, да и женщин тоже.

Обе тихо захихикали.

Бель зашла к себе в комнату, проскользнув мимо отца, полностью погруженного в схему нового устройства. Она аккуратно положила книжку на столик и задрала юбку до пояса, обнажив бедра и прекрасную белую попку, не прикрытую трусиками. Из нее торчал конец голубого искусственного члена. Она, расслабив живот, вытащила его, слегка поморщившись. Бель обожала это восхитительное чувство заполненности внутри себя. А сейчас, на смену ему, пришел неприятный холодок.

Перед тем, как спуститься во двор, она еще раз посмотрела на себя в зеркало, поправила платье и подтянула поясок. Уже внизу, набрав в большую корзину пшеницы, она рассыпала ее перед курицами и утками, затем разлила теплое пойло из чугунного чана поросятам, и только после этого направилась, с охапкой сена, в конюшню.

— Ясень, любимый мой!

В полутьме конюшни ответом ей был сердитый всхрап. Конт был уже запряжен в длинную повозку, на которой, под серым покрывалом, буграми выступало ее содержимое.

— Ну, ну, бедный мой. Отец, наверное, уже забыл о тебе.

Она принялась поглаживать жеребца, похлопала его по крупу, и незаметно для него перенесла пальцы ниже. Конь заржал, под брюхом показался его большой черно-красный член.

— Бель! — Мимо ворот конюшни прошел ее отец, зовя ее.

Бель быстро отдернула руку, и вытерла ее о подол.

— Я здесь, отец! — Она выбежала из конюшни.

— Бель, наконец-то я нашел тебя. — Он присел на короткий обрубок бревна. — Сегодня утром я получил приглашение от мэра на завтрашний полдень.

— Что ему от тебя надо? — строго спросила Бель.

Отец пожал плечами.

— Не знаю. Хотя, по-моему, его заинтересовал мой последний проект. Я не понижаю почему, но...

— Наверное, — она улыбнулась, — потому, что ты нашел способ превращать серебро в золото.

— Да? Но ведь эта химическая реакция так банальна... Но дело в другом. Бель ты не могла бы съездить с Ясенем и отвезти мое последнее изобретение на выставку, ну и подождать меня там. У меня есть в соседнем городе прекрасные друзья, они с удовольствием примут тебя переночевать.

— С удовольствие, папа, — ответила Бель.

По спине ее пробежали сладострастные мурашки.

— Очень хорошо! Отправляйся сразу же, как будешь готова. — Он поцеловал ее в щечку.

Под мерный стук копыт и скрип колес, за верхушками деревьев, наконец, скрылась верхушка колокольни. Бель сидела на краю повозки, держа в руках вожжи. Со стороны могло показаться, что она о чем-то задумалась, глядя на расступающийся перед ней лес. Но на самом деле, ее глаза не отрывались от мошонки коня, везущего ее. Под ее кожаной оболочкой мерно перекатывались огромные яйца. Она еле сдерживалась, чтобы не спрыгнуть со своего места и не схватить их, мять, прижаться к ним щекой, поцеловать его длинный член. Однако она решилась остановиться лишь тогда, когда начало темнеть, а звуки самого большого колокола давно смолкли позади. Бель распрягла своего попутчика и увела его с протоптанной дороги за кусты, в зеленую высокую траву. С нетерпением бросилась под него, принялась поглаживать его теплый живот, мешочек его мошонки. Ясень начал нетерпеливо пританцовывать и приседать задом. Бель, схватив его выскочивший из мохнатых ножен, член начала тереться об него лицом, лизать и посасывать его языком и губами.

— А теперь, — сказала она, едва дыша от волнения, — прекрасный мой, мы попробуем еще раз.

Повернувшись под конем спиной к его подрагивающему в нетерпении члену, она задрала на себе платье, и приспустила белые панталоны, обнажив свою ждущую попку. Едва она успела наклониться, держась руками за крепкие передние ноги жеребца, как почувствовала его прикосновение к своей дырочке. Как можно больше расслабившись, она ждала продолжения. Она ощутила движение огромной головки, пытающейся проникнуть в отверстие ее сфинктера. С сожалением почувствовала боль. Из опыта она знала, что эта боль будет лишь усиливаться, чем дальше, тем больше. Тем не менее, она позволила ему продолжать, пока от особенно сильного толчка сзади у нее не выступили на глазах слезы. Осторожно, чтобы возбужденное животное не затоптало ее, она вылезла из-под его крупа. Быстрыми, умелыми и ловкими движениями рук, она быстро привела его к оргазму. Ясень дико заржал и принялся орошать землю длинными густыми струями своей спермы. Бель не выпускала его член из рук, чувствуя каждый толчок его сокращающихся яиц.

Внезапно на горизонте появились черные, полные грозы и молний, тучи, задул пронизывающий ветер. Бель, наконец, опомнилась, привела Ясеня к никем не тронутой, к счастью, повозке, и начала запрягать его. Но буря надвигалась невероятно быстро. В один миг кругом потемнело, превращая вечерние сумерки в темную ночь. Конь захрипел, и Бель, к своему ужасу, заметила несколько пар светящихся волчьих глаз в стороне от себя. Конь встал на дыбы, вырвал из ее рук поводья, и ускакал. Немедленно ближайший к ней волк прыгнул. Пытаясь отступить, Бель споткнулась о камень, и, сильно ударилась в падении головой о землю, потеряла сознание. Именно поэтому она не видела, что прыгнувший на нее волк своей разинутой пастью встретился с твердой, как камень, лапой, украшенной кривыми изогнутыми когтями. Волк отлетел в сторону, ударился о ствол дерева, и замер неподвижно. Стая хором зарычала, надеясь испугать пришельца и отогнать его от своей добычи. Но огромный зверь с горящими красными глазами, стоящий над телом девушки, ответил им таким ревом, что с деревьев посыпались листья. Не теряя достоинства, волки медленно удалились, молча признав свое поражение. Зверь рыкнул еще раз, а затем, убедившись, что стая ушла, бережно взял девушку, словно ребенка, на руки, и тоже исчез в лесу.

Бель очнулась лежа на животе на мягкой перине, совсем голая, укрытая легким покрывалом. Сквозь полудрему послышались два голоса, заставивших ее замереть в неподвижности.

— Да ладно тебе, отцепись, говорю! Я приподниму только самый краешек... она же все равно спит!

— Люмьер! Ты же слышал, хозяин приказал ее не трогать.

— Я и не буду ее трогать! А смотреть он не запрещал!

— Развратник!

— Да! Не скрываю! И не дай бог какому-нибудь развратнику испытать тоже, что и я!

«Интересно, как они выглядят? — размышляла Бель. — Ну, первый, наверное, стройный и худощавый, одетый в узкий, шитый серебром камзол. А второй... второй полненький, средних лет, с париком белых волос».

Однако, перевернувшись на спину, увидела рядом с кроватью только золотой подсвечник с часами. Ничего не понимая, внимательно пригляделась: у подсвечника явно дрожали свечи, а на циферблате часов стрелки немыслимо изгибались. Часы звучно чихнули. Бель испуганно отпрыгнула под покрывалом в дальний угол кровати, прижав колени к подбородку.

— Ладно... , хватит притворяться. Она и так все поняла, — раздался первый голос. Подсвечник открыл глаза. — Дорогая мисс! Мы рады приветствовать вас.

— Как я сюда попала?

Часы пожали плечами.

— Наш хозяин спас вас.

— Он справился с волчьей стаей в одиночку?

— Дело в том, что... он... не совсем человек.

Бель вздохнула.

— Заколдованный принц?

— Да! — одновременно выкрикнули часы с подсвечником.

«Нет, — напомнила себе Бель, — Клок и Люмьер».

— А что с ним произошло?

Люмьер тяжко вздохнул и начал рассказывать.

— ... и наложила проклятье. Пока не найдется девушка... — он откашлялся и закончил скороговоркой, — которая получит удовольствие от секса с ним в попку.

Бель вспыхнула. Клок ответил на невысказанный вопрос.

— Были такие, что сами пробовали, — он возвел глаза к небу, — а в самом начале и те, которых принц сам...

— Ни у кого не получилось? — Попыталась пошутить Бель.

На этот раз звучно откашлялись оба.

— Нет, — промямлил он. — И даже хуже. Но все они ушли из замка живые и с большой компенсацией.

— Тогда, я тоже пойду?

— Бель, — сокрушенно сказал Люмьер. — Если вы уйдете... я не могу, да и не стал бы удерживать, но...

Бель терпеливо уселась на край кровати.

— О чем вы еще мне не рассказали?

— Волшебница назначила срок. Который истекает через два дня. Если принц не найдет единственную, то проклятие станет вечным.

И только тут до Бель дошло, что они тоже люди, заколдованные, и сколько еще в замке таких... людей? Люмьера вдруг прорвало.

— Представляешь себе, каково лечь вечером в постель с красивой девушкой, а ночью проснуться, обнимая метлу с глазками?

Воцарилась тишина. Наконец Бель произнесла:

— Можно узнать, какого размера член вашего принца?

Даже на золоте Люмьера появился румянец.

— С мою свечу толщиной.

Она придирчиво осмотрела. Чуть уже, чем у Ясеня.

— Головка или ствол?

— Головка!!! — Клок слегка покачивался, как будто готовый потерять сознание.

— Я попробую сделать это. Ради вас. Но сначала мне нужна небольшая тренировка. Иди сюда, Люмьер.

Она похлопала по постели. Подсвечник шустро вспрыгнул на кровать. Бель скинула покрывало, встала на колени, руками слегка раздвинула половинки попки. Услышала за собой резкий выдох, — Люмьер потушил огонь на своей руке, — и, практически сразу же, ощутила холодное прикосновение воска. Люмьер, с открытым ртом, погружал руку в заднее отверстие Бель, чувствовал при этом сопротивление, но не сильное. Не веря своим глазам, погрузил почти до предела — золотых лепестков держателя. Бель вздрогнула от прикосновения холодного металла. Сама она боли не чувствовала, хотя поначалу испугалась, — Люмьер пронзил ее, по ощущениям, едва не до желудка. Она пошевелила бедрами, потом осторожно, вращаясь вокруг свечи, перевернулась на спину. Люмьер затаил дыхание, глядя на розовую пещерку ее киски.

— Можешь вынимать, Люмьер.

Так же медленно он вытащил свою руку-свечу. Попка Бель отпускала ее неохотно, издав громкий хлопающий звук, как от выстрелившей пробки от бутылки шампанского. Все еще ошарашенный Люмьер принялся подталкивать Клока к выходу. Закрыв дверь в спальню, он прислонился к ней на дрожащем основании, вытирая пот со лба.

— Если даже все останется, как есть, — прошептал он, — если даже ничего не получится... на всю оставшуюся жизнь мне хватит того, что я испытал сегодня.

Он закрыл глаза.

По мрачному коридору, освещенному неровным огнем огромных факелов, медленно шел огромный зверь. Сразу было заметно, что ему очень не по себе идти вот так, на двух лапах, одетым в дорогой костюм, хотя когти на лапах скрежетали об холодный камень, с завитой гривой и уложенной шерстью. Рядом с ним шли, изо всех сил стараясь не отстать, Клок с Люмьером. Все трое остановились в тупике трех стен. Зверь протяжно и глубоко потянул носом. Негромко зарычал, и в его рыке послышались слова.

— Она здесь?

— Да, Ваше величество. Она ждет вас.

— Она все знает?

Люмьер медленно ответил.

— Мы ей рассказали, — сделал ударение, — ВСЕ о нас и нашем проклятии.

На мгновение фигура зверя переменилась. Тяжелый, напоминавший львиный, хвост замер поджатым, высоко стоящие уши прижались к голове. Рычание приобрело виноватую окраску.

— О чем мне с ней говорить? Как себя вести?

— Постарайтесь быть собой, — твердо ответил Клок. — В этом единственная наша надежда.

Чудовище толкнуло стену перед собой, и потайная дверь легко повернулась, впуская его в ярко освещенный и празднично украшенный зал. За длинным и узким столом было всего два кресла. В одном из них сейчас сидела такая прекрасная девушка, что у него замерло сердце. Перед ней на столе устроили представление половина его придворных: чашек, вилок, ложек... Она смеялась и хлопала в ладоши. Чтобы не испугать ее неслышным появлением, он тихо рыкнул. Девушка с испугом посмотрела на него, но тут же улыбнулась. Он попытался улыбнуться в ответ, но волчья пасть не создана для улыбок. Обеспокоенный, он сел на свое место. На блюде перед ним лежал огромный кусок жареного мяса. Краем глаза он заметил перед гостьей тарелку супа. Сдерживая себя изо всех сил, он принялся медленно, как ему казалось, есть. И все же, когда он запихнул последний кусок в пасть, она сидела с почти полной тарелкой. Грозно посмотрел на стол.

«Да не на стол, а на своих придворных», — машинально поправила себя Бель.

Блюдца, ложки и чашки, соскочив с него, исчезли за дверьми.

— Я — Бель, — девушка неуверенно показала на себя пальцем.

— Я... я не помню, как меня зовут, — выдавил из себя зверь. — Это... было так давно...

— Сегодня все закончится, — с надеждой в глазах ответила она.

— Не... знаю, — сокрушено ответил он.

Бель встала, подошла к нему и положила, без тени робости, свои руки на его покрытые шерстью плечи. Шепнула:

— Я помогу тебе...

Стол вздрогнул и приподнялся на ножках. Бель с любопытством заглянула под него, и едва не отшатнулась в ужасе. Багровый, весь испещренный тугими жилами, член зверя стоял как каменный, поднимая половину стола. Едва он встал, тот выпрямился во всей красоте, а под ним перекатывались яйца, огромные, как у лошади. Бель встала на колени, с трудом наклонила его и принялась посасывать и облизывать, обильно смачивая его слюной. Куда там Люмьеру с его свечкой! Тем не менее, она повернулась к нему спиной, прогнувшись подобно молодой кошечке. Услышала за своей спиной треск разрываемого платья. Одним махом он засадил в нее половину своего члена. Боль пронзила ее огненной стрелой, но даже она не смогла погасить ее возбуждение.

— Еще, еще, — кричало ее естество.

Почувствовав на себе прикосновение его яиц, она принялась сама двигаться на его члене, едва не сводя его с ума. Их хаотичные рывки слились в едином движении.

— Нет! — Бель бессильно повисла на его дергающемся члене чудовища.

Торжествующий рев потряс замок. Белая молния вновь ослепила всех, ее видящих.

Бель очнулась. Ее кто-то нес на руках, мужских и очень сильных. Зрение еще не вернулось к ней до конца, она видела лишь смутные тени, что касались ее, и голоса:

— Спасибо тебе, прощай... прощай, Бель.

Среди прочих она расслышала голос Люмьера и Клока, дрожащие от волнения. И лишь тогда, когда все люди остались позади, она услышала единый выдох:

— Прощай, принц! — и снова потеряла сознание.

— Бель, Бель, очнись!

Она лежала на постели в своей комнате. Над ней склонился отец, смертельно бледный. Краска только-только начала возвращаться на его лицо.

— Я никогда себе не прощу, что отпустил тебя одну! Что с ней произошло?

Теперь он обращался к кому-то, стоящему за спиной Бель.

— На нее напали волки, — ответил сильный мужской голос.

— И вы убили их?

— Нет, — в голосе послышалось удивление. — Вокруг нее было много их трупов. Но она сама была невредима.

Наконец его голова появилась в ее поле зрения. Сильное и мужественное лицо.

— Вы не заметили того, кто это сделал?

— Я что-то помню, — сказала она, глядя в его бездонные голубые глаза, — по-моему, это было страшное чудовище.

— Он больше не вернется. Это я обещаю, — мужчина улыбнулся.

Она улыбнулась ему в ответ.