Холодный ветер трепал полы плаща и забирался везде, как бы Элатий не кутался. Впрочем и не удивительно. Лохмотья, что были на нём, лишь условно можно было назвать одеждой, а в плаще дыр было больше, чем в галльском сыре. Самнит пристроился возле кирпичной стены какого-то дома. Справа от него находилась торговая лавочка в которой днём продавали овощи. Но сейчас, когда Рим окутали сумерки она, как и все остальные торговые места закрылась.
Элатий изображал бездомного нищего. Таких, полно на улицах Рима. Вести наблюдение непосредственно возле дома легата Мария Флакка было опасно. Наверняка где-то там уже расположился, либо Пунна, либо кто-то из его людей. Поэтому, Элатий ограничился наблюдением за улицей, по которой Сильвия непременно должна была пройти, если решит направится в дом Юлии.
Первый час томительного ожидания подходил к концу. Элатий испытывал определенное волнение. Нет, не возможная скорая встреча с убийцами его волновала, а нечто совсем другое. Отправится ли Сильвия на свидание с ним? Насколько сильно эту женщину охватила страсть? Очевидно, что это её первая интрижка. Насколько же прославленный гладиатор для неё желанен, чтобы пойти на риск? Не исчезнет ли её решимость в последний момент?
Занятый своими мыслями, Элатий чуть было не пропустил жену легата. Она тихо шла по улице, закутавшись в палу и набросив на голову его край, как капюшон. Сопровождала её, всего лишь одна служанка. То, что это Сильвия, самнит ни на мгновение не усомнился. И лишним подтверждением его догадки стала темная тень, скользнувшая следом за идущими женщинами.
Следивший не был Пунной. Невысокий коренастый крепыш, закутавшийся в плащ и низко надвинувший на лицо капюшон. Он тихо двигался следом, держась от женщин шагах в двадцати. Улицы были почти пусты, но в этой части города неплохо освещены подвесными фонарями. Из окон домов, тоже пробивался свет. Из открытых дверей кабаков и трактиров доносилась музыка, смех, оживленные голоса. Вряд ли убийца решится на нападение здесь. Вот, когда женщины обогнут Палатин и вступят в кварталы Авентина — лабиринт вечно погруженных в полутьму грязных улочек, вот тогда-то и следует вступать в игру. Элатий поправил пристроенный под плащом меч. На левом его запястье под кожаной обмоткой был припрятан кинжал.
Вот, Сильвия и её служанка прошли мимо какой-то боковой темной улочки. Оттуда вскоре вышел высокий мужчина в отороченной козьим мехом накидке. Он, едва заметно кивнул поравнявшемуся с ним крепышу и теперь уже вдвоём, они последовали за женщинами. Так, так, значит убийц двое. Но где же сам Пунна проклятый? Или, он даже не появится? Гладиатора такой поворот дела не устраивал. Он жаждал напоить свой меч кровью проклятого финикийца. И смотреть ему в этот момент в глаза.
Когда женщины и следующие за ними убийцы миновали мост, переброшенный через широкую сточную канаву, из-за ограды двухэтажного храма, расположенного на другой стороне стока, вышел ещё один мужчина. Высокий и очень крепкий. Свет от факела блеснул на его черной, глянцево блестящей коже. Ага, знакомый нубиец! Он был с Пунной в тот день, когда произошла стычка в трактире Фаллос Неустанный. Лиц двоих других Элатий толком не разглядел, но скорее всего это были остальные приятели финикийца. Что ж, отлично, он прикончит всю компанию разом. Только бы, теперь Пунна появился.
Четвёртый убийца бесшумно вышел на встречу женщинам, когда они свернули на совершенно пустующую узкую улицу. Источником света здесь был единственный фонарь, подвешенный на покосившемся столбе, что располагался в начале улочки. По обеим сторонам тракта здесь тянулись высокие дощатые заборы, тут и там громоздились кучи мусора и в округе не было ни одного заведения, где человек мог бы укрыться. Надо признать, место для злодеяния было выбрано удачно.
Заметив приближающуюся к ним фигуру, женщины в испуге замерли. Преградивший им путь, едва ли был дружески расположен и имел добрые намерения. Ни Сильвия, ни служанка не узнали финикийца. Длинный плащ с широкими полями и низко надвинутый на лицо капюшон скрывали и фигуру и лицо, но Элатий был уверен, что это Пунна. Служанка Сильвии выступила вперёд и сказала:
— С дороги. Не смей вставать на пути знатной госпожи.
Хрипловатый, насмешливый и хорошо знакомый голос ей ответил:
— А что делает знатная госпожа в такой час и в таком месте?
Капюшон был откинут на плечи.
— Пунна! — вскричала служанка.
Сильвия смотрела на финикийца со страхом, смятением и удивлением.
— Разве добропорядочным матронам, женам достойных римских граждан не пристало находится сейчас дома? — финикиец прищурился, оскалился. — Что забыла супруга славного легата Мария Флакка в грязной подворотне?
— Это тебя не касается, раб, — вдруг резко, вернув себе самообладание, ответила Сильвия. — Убирайся!
— Это вряд ли, — Пунна ухмыльнулся. — Мне кое-что нужно от тебя, госпожа.
— Что за дерзкий тон! Ты пьян? Ступай домой, глупец. Завтра, я прикажу наказать тебя в пример другим рабам.
— Для тебя, никакого завтра уже не будет, — зло рассмеялся Пунна. — Но сегодня, госпожа вся ночь наша.
Он двинулся вперёд. Служанка вскрикнула и выхватила из-под полы своего плаща кинжал.
— Назад! Не приближайся к госпоже! Беги госпожа!
Молодая женщина было повернулась, но тут же застыла на месте, увидев, что путь к отступлению перекрыт тремя незнакомцами.
— Ты меня всегда раздражала Мелина! — вскричал Пунна и вдруг быстро выхватив меч, напал на оторопевшую служанку. Она смогла отбить первый выпад, но вторым ударом финикиец поразил женщину в грудь. Рабыня застонала и начала медленно оседать. Кинжал выпал из её ослабевших пальцев и звякнул о камни мостовой.
— Мелина!
Сильвия бросилась к истекающей кровью служанке, но меч, направленный в её сторону остановил молодую римлянку.
— Итак, теперь, когда нам никто не мешает, продолжим, — глумливо улыбнулся Пунна.
— Почему... Почему ты хочешь убить меня? Разве я не была добра с тобой?
— Твоя доброта, госпожа не имеет значения. За твою жизнь мне хорошо заплатили. И ещё заплатят ни раз.
— Могу я узнать кто?
— А ты хочешь знать?
— Да, мне бы хотелось знать имя своего врага.
— Что ж, думаю нет смысла скрывать. Это твоя сестра Сабина.
— Так я и думала! — воскликнула девушка. — Она давно ненавидит меня. Но ещё ни разу не пыталась убить. Что же заставило её сейчас пойти на это?
— Думаю, ревность, — ответил Пунна.
— Ревность? — изумилась Сильвия.
— К гладиатору Элатию. Она сама хотела заполучить его, но когда узнала о твоей договоренности с Юлией пришла в ярость.
— Вот как? Откуда же она узнала?
— Я ей рассказал.
— Ты?! Проклятие богов! А тебе, как стало известно?
— Ну, эта долгая история, — рассмеялся Пунна. — И мне не хотелось бы тратить такую чудную ночь на её пересказ.
— Что ж, — Сильвия гордо выпрямилась и устремила на финикийца полный отчаяния, но вместе с тем смелый и решительный взгляд. — Делай своё дело, грязный изменник. И будь ты проклят. Пусть Эреб пожрёт твою душу.
— Не всё так просто, госпожа, — Пунна снова оскалился. — Прежде, я получу то, на что даже не надеялся. Скромная, добропорядочная римская девушка из богатой аристократической семьи! Мог ли жалкий презренный раб рассчитывать на твою благосклонность? Нет! Он даже мечтать несмел! Но вот, ты идёшь чтобы предаться похоти с рабом-гладиатором! И где же скромность и целомудрие? Где легендарная верность римских жен своим мужьям? Ты такая же шлюха и потаскуха, как и твоя сестра! Я сношался с ней, как только хотел! Так почему бы не сделать это и с тобой? Почему бы не осуществить свою мечту? Давай, римская блядь, осчастливь своего раба!
— Я тебя осчастливлю!
Голос, раздавшийся из темноты едва ли мог поразить всех присутствующих меньше, чем если бы с небес в это время ударила молния и на землю сошел бы во всём своем блеске Юпитер.
Пока шёл разговор, Элатий, пользуясь глубокой тенью, протянувшейся вдоль ограды тихонько пробрался мимо троих сподручных Пунны и теперь оказался в непосредственной близости от финикийца и Сильвии. Конечно, он мог напасть на троих помощников Пунны со спины и легко разделаться с ними, но в этом случае у финикийца было бы время убить Сильвию. Теперь же, выпрыгнув из темноты и встав между девушкой и Пунной, он мог уберечь её от нападения. Но про троих подельников, тоже не стоило забывать. Схватив Сильвию за руку, Элатий оттащил ее в сторону забора, так что тот теперь прикрывал ее со спины. Сам же повернулся лицом ко всё ещё остолбеневшим убийцам.
Появление самнита изумило всех до такой степени, что никто в течении четверти минуты не сдвинулся с места.
— Элатий? — наконец выдавил Пунна.
— Глаза тебя не обманывают, пёс. Это я.
— Что... Что ты здесь делаешь?
— Я здесь чтобы отправить тебя навстречу к Харону.
— Да ты... Да ты сам отправишься туда! — заорал Пунна. — Убейте его!
Один из подельников финикийца, было ринулся вперёд, выхватив из-под плаща короткую дубинку, утыканную гвоздями, но самнит легко отбил его удар и напал сам, сделав быстрый и резкий выпад. Меч вонзился в живот бандита. Элатий чуть довернул его и сделав разрез по диагонали до самой диафрагмы, высвободил оружие. Выронив дубинку убийца тоненько завыл и рухнул на колени. Из его живота начали вываливаться внутренности. Он попытался удержать их руками, но затем, упал лицом вниз и забился в предсмертных конвульсиях в луже крови. Двое других бандитов пару секунд оторопело смотрели на павшего товарища, а потом, крича от страха кинулись наутёк. Испытывать судьбу в схватке с гладиатором они не пожелали.
— Трусливые собаки! — взвыл Пунна. — Дерьмо свинячье!
Совершенно взбешенный, движимый отчаянием и жаждой мести он налетел на Элатия. В первое мгновение гладиатор, даже начал отступать под градом ударов. Они сыпались и справа и слева и сверху. Пунна совсем недурно владел мечом. Но ярость быстро подтачивала его силы, а вместе с ними убывала так необходимая для боя выносливость. Точность и быстрота ударов, выпадов — снижались. Уже через несколько минут Пунна тяжело дышал, а из глотки его вырывались сиплые хрипы. В налитых кровью глазах была дикая ненависть. И обреченность. Он понимал чем закончится поединок.
Отбив первый натиск и получив, лишь легкую царапину в левое плечо, Элатий перешёл в наступление. Нанося удары и делая выпады, он не торопился. Он мог бы прикончить Пунну почти сразу, после того, как ослаб его бешеный натиск, но решил не ускорять неизбежное. На арене, убивая эффектно, зрелищно, он радовал и развлекал квиритов. Так почему бы сейчас не доставить удовольствия себе?
Шаг за шагом Элатий теснил убийцу. Тот хрипел, стонал, обливался потом, жадно хватал холодный воздух и мучительно кашлял и при этом. Пунна, ещё пытался отражать направленные на него удары, но обеим противникам было понятно, что если бы самнит захотел, ни один из них не был бы отражён.
Вот, наконец, Пунна был загнан к стене старого заброшенного дома. Он едва держался на ногах от усталости, руки его, сжимавшие меч дрожали.
— Ну же, сколько ещё? — прорычал он. — Заканчивай дело.
— Я решу без тебя, когда закончить, — холодно бросил Элатий.
И двумя быстрыми ударами справа и слева пронзил финикийцу плечи. Тот замычал от боли и выронил меч. Снова удар слева — в сторону отлетело ухо. Пунна ухватился за кровоточащую рану, пронзительно закричал. Элатий отрубил ему кисть другой руки.
— Пощади!
Финикиец повалился на колени. Самнит усмехнулся.
— Я окажу услугу местным бродячим псам, если разделаю тебя на части. Так им легче будет жрать тебя.
— О боги! О духи милостивые! Убей меня, а потом руби сколько хочешь!
— Да какой мне интерес кромсать мертвого? — рассмеялся самнит.
Меч, описав полукруг рассек лицо финикийца от левой стороны подбородка до правой скулы. Но неглубоко. Затем, самнит подсунул гладиус по правое ухо и отрезал его. Пунна начал плакать. Под его коленями быстро растекалась лужа — смесь крови и мочи.
— Отправлю тебя к Харону без ушей, глаз и языка, — сказал Элатий. — Открывай рот. Или мне разжать тебе зубы мечом?
Тут, на плечо гладиатора мягко легла чья-то рука. Он обернулся и увидел Сильвию. В глазах её были слезы, лицо бледное и печальное, она с жалостью смотрела на израненного, стонущего финикийца.
— Не надо, — прошептала молодая римлянка. — Закончи, уже с ним. Прояви милосердие. Отправь его к богам быстро и без мучений.
Её взгляд, прикосновения, мягкая интонация нежного голоса подействовали на самнита каким-то невероятным, волшебным образом. Холодная ярость, жажда убийства и крови, затмившая его разум, в миг куда-то исчезли. Он, готов был поклясться духами матери-земли, что попроси Сильвия не убивать Пунну, он внял бы этой просьбе беспрекословно и без сожаления.
— Хорошо, как пожелаешь, госпожа, — глухо произнёс Элатий.
Он снова повернулся к Пунне.
— Ступай. Перевозчик ждёт тебя.
Быстрый, короткий удар прямо в сердце оборвал жизнь финикийца. Вытащив окровавленный меч от лезвия которого шёл пар, гладиатор посмотрел на Сильвию.
— Я должен сопроводить тебя в дом моей госпожи Юлии. Идём. Здесь опасно оставаться. Шум мог привлечь местных разбойников.
— Да, поспешим, — кивнула Сильвия.
Через несколько минут они вышли на более широкую и лучше освещённую улицу. Ветер стал сильнее и холоднее, заставлял плотнее кутаться в плащи. По сторонам дороги возвышались темные громады инсул, а впереди в отблесках настенных факелов сверкнул купол маленького храма. Элатий узнал это место. Они шли по улице Речных перевозчиков, а храм был посвящён какому-то очень древнему божеству одному из покровителей вод Тибра. Он был заброшен давным-давно, ещё до начало Первой из Пунических войн и стал пристанищем бродяг. Вот и сейчас в эту холодную ненастную ночь внутри горел костёр, отблески которого играли на полуразвалившихся колоннах при входе. Элатий и Сильвия проходили мимо, когда внезапно с невероятной силой хлынул дождь, черные небеса прорезала вспышка молнии, а после, под сводами небес прокатился оглушающий гром. До дома Юлии было ещё не меньше получаса пути. Идти под таким дождём — просто безумие.
— Может, укроемся там? — Сильвия указала в сторону храма.
— Боюсь, тебе не понравится соседство тех, кто там сейчас, — заметил Элатий.
— Ничего... Я знаю, что там бродяги. Но нам ведь только нужно переждать дождь и немного согреться.
Гладиатор кивнул и держа Сильвию за руку направился к храму. От костра внутри исходила сильная волна приятного жара. Шумно потрескивали старые доски, взметая вверх под своды купола искры. Возле костра сидели двое стариков в лохмотьях. При виде вошедших они испуганно вскочили. Элатий поднял было руку в успокаивающем жесте, но бродяги с воплями выбежали через другую дверь и скрылись в ночи.
— Твоё лицо, руки и одежда, — сказала Смльвия. — На них кровь.
Самнит тихо выругался и выйдя под дождь постоял там немного, чтобы смыть следы недавнего боя и насилия. Меньше чем за полминуты он промок до нитки.
Вернувшись внутрь, Элатий подбросил в костер ещё досок. Огромная их куча возвышались возле заброшенного алтаря. Сильвия сидела на корточках, протянув руки в сторону огня. Отблески пламени играли на её бледном, но прелестном личике, отражались в огромных синих глазах.
— Ты не промокла, госпожа?
— Совсем немного. Но замерзла. Что за ночь сегодня? Словно, весь холод из царства Плутона ворвался сюда — в наш мир.
— А я, весь промок, — сказал Элатий. — Не оскорблю ли я тебя, госпожа если я разденусь, чтобы немного обсушить свою одежду?
Самнит, всегда такой уверенный, дерзкий, сейчас вдруг испытывал странное смущение в присутствии молодой женщины. Тем более это было странно, с учётом того, что сегодня должно было состояться их любовное свидание. И вроде бы, для чувства неловкости не должно остаться места.
Сильвия взглянула на него, щеки её окрасились нежным румянцем.
— Я не буду против. Разве могу я отказать в такой малости человеку, спасшему мне жизнь.
Элатий благодарно кивнул и торопливо разделся. Одежду он развесил на ближайших каменных плитах и быстро присел по другую сторону костра. Римлянка бросила в его сторону мимолетный взгляд и тут же смущенно потупила взор. Мужчина, которого она вожделела находился рядом, всего в каких-то паре шагов, но почему-то чувство стыда, сильнейшего смущения охватили Сильвию. Это оказалось труднее, чем она думала: вот так вот взять и отдастся ему. В душе родилось чувство раскаяния за планируемую измену. Хотя, может это всё-таки не измена? Элатий, ведь раб-гладиатор. Так, как же быть? Вот он рядом, полностью обнаженный, красивый, мужественный, сложенный, как Геркулес. Сильвию тянет к нему. Безудержно тянет!
Он, тоже, кажется в смятении, но как пристало мужчине, старательно прячет своё волнение. Да-да, он волнуется, смущён!
Соски Сильвии от желания твердеют, между ляжек становится жарко и влажно, складочки её picse набрякли и от желания и приоткрылись. Она в смятении, то бросает на него быстрые взгляды, то прячет глаза, щеки горят, жар, порожденный вовсе не близостью костра растекается от грудей и ниже, ниже...
— О Венера Всеблагая, твоя воля...
Сильвия вдруг быстро, даже резко поднялась. И тут же, вскочил он. Она увидела его член. Огромный, готовый к соитию.
— Госпожа! Вы...
Они шагнули на встречу друг другу.
Могучие руки гладиатора сомкнулись вокруг тонкой талии молодой римлянки, потом скользнули по её бёдрам. Их губы слились в долгом, сладостном поцелуе, более жарком и неистовом, чем пламя костра. Она поразилась его силе, стальной крепости его мускулов. Он был огромный и сильный и прекрасный, как бог.
— Сильвия, — прошептал он. — Венера помутила мой разум... Ты такая... Сладкая...
Он вдыхал душистый аромат её волос, он покрывал поцелуями её лицо, губы и шею. Руки самнита скользили, то по бёдрам Сильвии, то по её ягодицам. Даже через ткань двух туник и плащ, она чувствовала, какие они упругие и горячие.
— Элатий, милый, — задыхаясь от страсти и возбуждения забормотала молодая аристократка, — я хочу быть твоей... Возьми... Прямо здесь... Но позволь, я разденусь.
Он начал помогать ей. Первым в сторону отлетел плащ. Затем одна из теплых шерстяных туник. И вот осталась последняя преграда — тонкая короткая туника прекрасной тарентийской выделки, подол которой далеко не доходил до колен. Самнит отступил на шаг и шумно возбужденно задышал, любуясь стройными ножками Сильвии. Туника плотно облегала её изумительную фигурку, подчеркивала крутизну сильных бёдер, выпуклую округлость ягодиц и небольшие, но прекрасной формы, груди.
Момент взаимного любования захватил обоих. В отблесках пламени тело Элатия с подчеркнутым рельефом мускулов, казалось отлитым из золотистой бронзы. Член его вздымался, олицетворяя собою всю силу мужской энергии.
Дороги назад не было. Сильвия решилась. Она хотела этого. Сама богиня любви покровительствовала ей, вывела на её жизненный путь этого мужчину и благодаря ей они теперь здесь вдвоём в этом храме. И не важно, что храм старый и полуразвалившийся. Не важно, что снаружи льёт дождь. Не важно, что ложем их станут каменные плиты, а источником тепла мечущееся пламя костра. Она не разочарует Венеру Всеблагую — богиню дарующую жизнь и наслаждение смертным.
Сильвия встряхнула волосами и бросила в сторону гладиатора весёлый и озорной взгляд, потом запустила левую руку под подол туники, а правой оттянула его чуть-чуть вверх. На глазах замершего Элатия, начала ласкать свою мокрую picse. Пальцы её скользили в складочках половых губок, погружались в вагину, играли с набрякшей пипкой клитора. При этом, Сильвия проводила языком по своим губам и наблюдала за Элатием из-под полуопущенных ресниц.
Самнит издал полустон-полувздох и шагнул к молодой женщине. Но прежде, чем он успел заключить её в свои объятия, она опустилась на колени и поймала руками его член. Как же долго она мечтала о нём! И вот, он в её ладонях — огромный, упруго-твёрдый, увитый сеткой крупных вен. Приятны на ощупь были и его большие набухшие яйца, наполненные живительным семенем.
Сильвия ухватила кончик члена губами и начала втягивать его в рот. Затем, отпустила, облизала языком головку и вновь, поймав пенис ртом, начала страстно сосать. Гладиатор тихо застонал от удовольствия. Конечно, до мастерства госпожи Юлии этой молодой аристократке было далеко, но старательность её и подчеркнутая нежность всего процесса понравились Элатию не меньше, чем неистовые, дикие ласки его хозяйки.
По телу юной матроны шли волны сильнейшего желания. Между ног её скопилась мокрота и томление, требующее разрядки. Она продолжала ласкать член самнита, восхищаясь его твёрдостью и упругостью. Одной рукой, она ещё и дрочила его, стягивая и натягивая крайнюю плоть, с любопытством наблюдая, как движутся складки крайней плоти то, закрывая, то обнажая глянцево блестящий влажный ствол пениса.
Элатий постанывал от удовольствия. Отсос сопровождался тихим причмокиванием и вздохами юной Децимны. Ей было приятно чувствовать горячую, огромную, плоть мужского члена во рту, касаться его губами и языком, забирать за щёку — это было что-то! Она мусолила член гладиатора губами, заглатывала его насколько возможно, облизывала сверху донизу языком. Не забывала и про яйца Элатия — упругие шарики, набрякшие и тяжело отвисшие от желания.
Так продолжалось больше пяти минут, пока, наконец, Элатий не воскликнул:
— Теперь я! Поднимись, госпожа.
Сильвия повиновалась. По правде сказать, она ещё не поняла толком, что он хочет. Скорее всего, овладеть ею. Она была готова, горела от желания. Вагина её взмокла, губочки чуть разошлись в стороны, приоткрывая розовую щелку.
Но Элатий, подхватив юную римлянку под ягодицы, усадил её на плоскую глыбу. Руками, взявшись за её колени, потянул ноги Сильвии в стороны. А потом припал ртом к её picse.
— Оооо! — вырвалось у юной Децимны.
Девушка и не мечтала о такой ласке. Гладиатор показал всё, на что он способен. Он вылизал её половые губки сверху до низу, потом, его удивительно гибкий и проворный язык раздвинул её складочки и проник в дырочку влагалища. Сильвия стонала от острого и изысканного наслаждения. (Специально для — секситейлз.орг) Его губы и язык были везде, и казалось всюду одновременно. То во влагалище, откуда обильно тёк сок, то ласкали мочеиспускательную дырочку, то мусолили, облизывали, оттягивали и покусывали клитор, который возбудился и торчал пульсирующей пипкой.
Сильвия сидела на камне бесстыже, широко раскинув ноги в стороны, а самнит, чмокая, вылизывал и вылизывал её взмокшую, горячую, пульсирующую от желания picse. Но вот, он поднялся. Его здоровенный толстый фаллос мощно вздымался, желая проникнуть в женскую плоть. Горящими глазами Элатий смотрел на выбритую, выставленную на показ picse юной матроны. Её пухлявые половые губы широко разошлись в стороны, открывая влажно блестящую розовую, зовущую дырку.
Издав похотливый рык, Элатий начал втискивать пенис в вагинальное отверстие Сильвии.
Она протяжно застонала, чувствуя, как могучий член напористо растягивает её влагалище.
Орудие его входило с трудом, но всё же продвигался вглубь её лона. Сильвия обильно текла от удовольствия. И вот наконец, фаллос погрузился более чем на половину длинны.
— Вот ты и мой, — прошептала Сильвия, обхватывая руками его ягодицы. Ресницы её дрожали, в глазах застыли слезы такого счастья, что не передать никакими словами. Несколько движений фаллосом туда — сюда и вот, он заскользил в picse Сильвии, как по маслу. То быстрее, то медленнее двигался самнит, растягивая сладкую пытку. Сильвия стонала и вскрикивала от наслаждения, которое, то накатывало океанским валом, доходя почти до кульминации, то отступало, словно море во время отлива. Но постепенно, наслаждение становилось все сильнее, не смотря на эти отливы, постепенно внутри Сильвии нарастала та волна, которая уже не отступит, а поглотит её целиком.
Член Элатия с чавканьем двигался в её распертой дырочки все быстрее и резче. Вагина Сильвии сладко пульсировала, наслаждаясь этим вторжением.
Горячая, мягко-всасывающая, липкая picse жадно заглатывала вожделенный член, и после, когда он выходил, тянулась следом мокрыми губками.
Оргазм у Сильвии случился сильный и долгий. Она зажмурилась от немыслимого наслаждения, громко закричала и судорожно задергала ногами. Элатий наклонился и начал осыпать жаркими поцелуями её лицо и волосы. Он овладевал ею в одинаковой степени страстно и нежно.
— О милостивые боги, — прошептала Сильвия, немного придя в себя. — Это было... Я и не знала, что так может быть.
— Я мог бы доставить тебе ещё удовольствие, — также шепотом сказал Элатий. — Ты не обыкновенная женщина. Поверь, я многих знавал. Но в тебе есть, что-то особо упоительное, что-то волнующее. Как весна в моём родном Самнии, когда сходит снег, когда с гор сбегают звенящие ручьи, когда долины покрываются сочной зеленью лесов и коврами цветов. И в этом есть нечто такое... восхитительное. Такая и ты, госпожа, как весна, как теплый свет, согревающий и тело и душу.
Его ласковый шепот, поцелуи и прикосновения вновь пробудили в Сильвии, уже почти погасшее желание. Но теперь, оно снова обострилось, тело вновь хотело соединения.
Он попросил повернуться задом, что юная римлянка и сделала. Она чуть наклонилась вперёд, раздвинула ноги, выпятила свою восхитительную попку. Упругие гладкие полушария её ягодиц соблазнительно разошлись открывая взору Элатия анальную дырочку и под ней мокрую щелку вагины.
— Давай, — простонала Сильвия. — Войди в меня!
Элатий пристроился сзади и втиснул член во влагалище девушки. Руками, он обхватил её за ягодицы и начал совокупляться с женой легата. Его огромный член, распирая юной Децимне вагинальную дырку до предела, упруго и мощно ходил туда-сюда. С мокрым чавканьем вонзался он в горячую, пульсирующую от наслаждения плоть юной римлянки. Руками же, он поглаживал её груди, пальцами покручивал набрякшие заострившиеся от удовольствия соски.
Снаружи шёл дождь. Отблески молний сверкали на стенах и куполе, с небес срывался гром. Он заглушал крики Сильвии, но это было не важно. Её слышала милостивая Венера и сердце богини радовалось за двух обретших друг друга смертных, соединившихся в гармонии взаимного наслаждения.
Элатий двигался всё быстрее. Вагинальный сок летел липкими брызгами, мокрые и блестящие от пота тела двигались всё резче и ожесточеннее. И вот, настал миг, когда сладостное наслаждение в picseСильвии стало невыносимым.
Она завопила и начала бурно кончать. Её ягодицы и бёдра сотрясались. Вагина девушки судорожно сокращалось, орошая, ходящий туда-сюда член гладиатора, липким вагинальным соком.
Длинный толстый фаллос с сочным чавканьем, плотно охваченный мокрыми срамными губками продолжал быстро и мощно двигался вверх-вниз, вверх-вниз и без того усиливая сводящее с ума наслаждение юной римлянки. Элатий, не выдержав больше, глухо застонал и бедра его совершили несколько судорожных движений. Сильвия ощутила, как во влагалище её ударил мощный и тугой фонтан спермы.
— О да! — сорвалось с её уст. — Я так мечтала об этом. Твоё семя... Вся твоя сила во мне!
Он изливался в её лоно раз за разом выбрасывая густую липкую сперму судорожными толчками. Сильвия ощущала каждый такой выплеск, наполнявший её горячей, животворящей влагой.
Устав, насытившись друг другом, завернувшись в одежды, они присели у костра. Сильвия положила свою белокурую головку ему на плечо. Он обнял девушку нежно, прижал к себе, согревая своим телом. Дождь снаружи почти закончился. Тяжелые тучи, гонимые порывами ветра начали постепенно расходиться.
* * *
— Они здесь, госпожа, — доложила Илоя.
— Наконец-то!
Юлия вскочила с кресла и быстрым шагом направилась в атриум. Элатий и Сильвия стояли там, немного промокшие и на вид усталые, но вид у обоих был счастливый.
— Ты?! — вскричала Юлия, едва завидев Сильвию. Глаза её были вытаращены, руки подняты в театральном жесте.
Элатий подивился с каким правдоподобием его госпожа изобразила изумление. Словно и впрямь не ожидала увидеть юную Децимну здесь.
— Да, это я! — ответила Сильвия, ошеломленная реакцией подруги. — Ты не ждала меня разве? Твоё послание...
— Я ничего не понимаю! — перебив её, вскричала Юлия. — Ты ведь сейчас должна быть... А кто же там тогда?
— Где? — Сильвия бросала беспомощные, ничего не понимающие взгляды, то на Элатия, то на жену ланисты. — В чем дело?
— Идемте! — Юлия решительно повела их вглубь дома. — Сами увидите!
* * *
С блаженным стоном Сабина откинулась на подушки. Рядом, шумно дыша и постанывая лежали вконец вымотанные негры. Их яйца лишились былой упругости и свисали бесформенными складками. Всё их содержимое было сейчас разлито по телу удовлетворенно мурчащей римлянки. Немало их спермы она проглотила, размазала по лицу и грудям. Зумга, кончил, когда совокуплялся с гостьей своей госпожи и потому наполнил семенем её лоно. Сейчас Сабина лежала слегка раздвинув ноги и из розовой щелки её picse, вытягивалась густая жирная нить излишка спермы.
Сабина прибывала в противоречивых чувствах. Она получила небывалое удовольствие, но вот-вот должен был появиться Элатий, а у неё ни осталось ни сил, ни желания. Может быть попросить Юлию прислать ей гладиатора ещё через час? Да эта была хорошая идея. Она, уже было собиралась позвать Юлию и передать через Сидду своё требование... Ах да, Сидда! Прежде, несчастную нубийку следовало развязать. Этот Магута просто тупица! Хотя, увидев нож, он среагировал так, как должно. Тогда, Сидда хороша! Зачем же сразу было хвататься за оружие?
Пока Сабина боролась с сумбуром своих мыслей, в комнату, откинув полог резко в сторону ворвалась Юлия. А вслед за ней вошли Элатий и...
Сильвия!
— Я не понимаю! — Юлия выглядела ошарашенной, в полнейшем смятении. Взгляд её метался от Сильвии, застывшей на пороге — к Сабине, в шоке замершей на ложе. — Кто ты? Как твоё имя, госпожа?
— Это моя сестра Сабина Децимна, — наконец, с усмешкой произнесла Сильвия. Удивление в её взгляде сменилось теперь злостью. Никто и никогда ещё не видел её такой.
— Твоя сестра?! — вскричала Юлия. Это получилось несколько наигранно, прозвучало фальшиво, но все были так взволнованы, что не обратили на это внимания. Один лишь Элатий знал о мнимом изумлении госпожи, но он стоял, молча, скрестив на груди руки. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.
— Да, моя сестра. Жена легата Квинта Лентулы.
— Но как, же так? — запинаясь, забормотала Юлия. — Мы с тобой договаривались. С тобой, Сильвия. Как так вышло, что здесь вместо тебя твоя сестра?
— Скажи ей, Сабина?! — резко крикнула Сильвия, сжимая маленькие кулачки. — Ещё расскажи, как подослала убийц ко мне! Расскажи, как ненавидишь меня!
— Ненавижу! — зашипела Сабина, вскакивая с ложа. — Ненавижу тебя, ты маленькая лживая сучка! Сама-ка скажи, что ты тут делаешь? Зачем явилась сюда?
— Юлия моя подруга, — выкрикнула Сильвия. — И наши дела тебя не касаются!
— Сучка проклятая! Знаю я ваши дела! Ты здесь для удовлетворения своей похоти, лицемерка! Видел бы тебя отец! И это тебя он всегда ставил мне в пример?! Посмотри Сабина, как чиста, как благородна твоя сестра! Так он говорил! Посмотри на себя теперь, потаскушка!
— А ты на себя! Видел бы тебя отец сейчас! Вытри хоть губы! Из тебя течёт, как из солдатской шлюхи!
— Вот как?! — взвилась Сабина. — Да я хотя бы честна сама перед собой. Я не строю из себя невинность и не прикрываюсь ложным благочестием!
— Мне плевать, под кого ты ложишься и для кого раздвигаешь ноги! — взвизгнула в ярости Сильвия. — Почему ты посылаешь ко мне убийц? Решила избавиться от меня и заполучить Элатия? Ты его не получишь! Он уже мой!
— Лжешь! — вскричала Сабина и кровь отхлынула от её лица. — Лжёшь, проклятая сучка!
— Не прошло и часа, как мы соединились, — расхохоталась Сильвия. — Его семя ещё не впиталось в меня. Может, хочешь взглянуть?
— Ты дрянь! Сука!
Сабина хотела было броситься на сестру, но по знаку Юлии черные рабы схватили взбешенную женщину и оттащили её в противоположную часть комнаты.
— Пустите меня, скоты! Грязные ублюдки! — орала Сабина, отчаянно брыкаясь и извиваясь всем телом. — Я прикажу вас распять!
Её большие груди болтались туда-сюда, глаза сверкали среди спутанных волос дикой звериной злобой.
— Иди, иди сюда! — вопила Сильвия. — Может у тебя выйдет лучше, чем у твоих убийц? Или может, я вырву твоё змеиное сердце!
Она вдруг повернулась к Элатию, порывисто схватила его за руку. Щеки юной римлянки горели, глаза пылали, как раскаленные угли.
— Элатий, убей её! Убей Сабину! Разруби эту щлюху на куски!
Самнит изумленно воззрился на Сильвию. С её ли губ сорвались эти слова? Сейчас она разительно отличалась от той девушки, которую он знал, голос которой остановил его руку, готовую медленно и с удовольствием убивать Пунну. Ту ли тихую, нежную, словно цветок красавицу он любил в заброшенном храме?
— Эй, постойте! — вскричала Юлия, становясь между сестрами. — В моём доме кровь не прольётся. Я этого не допущу!
— Её надо прикончить! — не унималась Сильвия. — Ты ведь моя подруга! Прикажи Элатию, видишь он колеблется.
— Успокойся, ну же, возьми себя в руки! — воскликнула Юлия. — Я не могу допустить убийства жены легата в своём доме! Здесь не бандитский притон! Сабина — мой гость и под этой крышей никто не тронет её.
— Благодарю, тебя, — выдохнула старшая Децимна и кивнула Юлии — Я не забуду этого.
— Не забудь и то, что ты обманом проникла сюда и воспользовалась моими рабами, — осуждающим тоном произнесла Юлия.
— Прошу прощении за это, — выдавила Сабина и принялась развязывать свою рабыню. Магута начал помогать ей. Зумга тем временем собрал разбросанную по полу одежду гостьи.
Перед тем, как выйти, старшая сестра обернулась и обдав Сильвию яростным полным ненависти взглядом процедила:
— Я не оставлю это так. Я отомщу. Ты заплатишь за всё, сучка. За каждое слово, за каждую ухмылочку. И за Элатия.
Сильвия ответила ей не менее злобным взглядом.
— Ползи отсюда змея! Прячься, дрожи, ибо скоро я раздавлю тебя!
Когда Сабина и ее нубийка ушли, Юлия, заламывая в притворном отчаянии руки, бросилась к Сильвии.
— О дорогая, я не знала, что всё так получится! Я думала это ты!
— Неужели не поняла, что эта другая женщина? — вскричала Сильвия изумленно.
— Она вошла в мой дом в маске Венеры.
— Вот оно что? Тогда понятно... Однако, есть разница между нами. Груди у Сабины больше и тело более крепкое.
— Я и не заметила, — Юлия развела руками. — Увидела золотистые волосы и решила что это ты. Ну разве могла я предположить, что сюда заявится твоя сестра? Я даже не знала её до сего дня. Простишь ли ты мою ошибку, достопочтенная Сильвия Децимна?
— Ну, полно тебе, — супруга легата натянуто улыбнулась, но было видно, что гнев её, уже сходит на нет. — Что за официальный тон. Мы по-прежнему подруги.
Юлия облегченно вздохнула и на этот раз, всё было искренне.
— Что насчёт нашей договоренности? — спросила она осторожно.
— Всё в силе, — кивнула аристократка. — Так или иначе, Элатий был со мной. Теперь я поговорю с мужем насчёт продвижения Ветувия в Гильдию.
— О Фортуна, благодарю тебя! — воскликнула Юлия. Затем, взглянув на самнита и Сильвию, спросила:
— Что теперь?
— Мы домой, — ответила Сильвия. — Муж должен вернуться рано утром.
Она нежно прижалась к Элатию и губы их встретились.
— Идём?
— Элатий пойдёт с тобой? — Юлия удивленно заморгала. — Если только проводить... Уже глубокая ночь.
— Ты верно забыла, — рассмеялась Сильвия. — Элатий теперь мой телохранитель и всюду должен следовать за мной. Так договорились наши мужья.
— Ах да! — Юлия всплеснула руками. — Но через два дня он должен вернуться.
— Не беспокойся, он вернётся к тебе, — усмехнулась Сильвия.
«Сучка» — подумала жена ланисты, когда младшая Децимна и самнит вышли. — Подожди, будет тебе ещё».
Но она была рада, что всё случилось по её плану. Сабина ушла, конечно в ярости, но не испытывая вражды к ней. С Сильвией они расстались подругами и без претензий с её стороны. Так что, всё отлично.
В комнате, остались теперь, только Магута и Зумга. Они забились в углы, не зная, что им делать, то ли уходить, то ли остаться. Никаких распоряжений на этот счёт от госпожи не поступало.
Юлия усмехнулась, глядя на негров. Потом, поманила их пальцами.
— А ну ка сюда, мои обезьяны. О я смотрю, вы уже отдохнули.
Она скинула с себя одеяние и взобралась на ложе. Здесь отчетливо был ощутим запах Сабины, запах её поиметой и удовлетворенной в итоге вагины. Но Юлию никогда не волновали такие пустяки.
— Сюда, — позвала она негров вновь. — До рассвета ещё много времени, а ваша госпожа очень проголодалась.
От автора
На этом повествование прерывается. Героям нужно отдохнуть, привести свои чувства и планы в порядок, да и небольшое воздержание пойдёт им только на пользу.
Но возможно, скоро их приключения, как сексуальные, так и иные продолжаться и не только в Риме, но даже и за пределами Италии.
В общем, поживём — увидим.
Erixx
2013
Элатий изображал бездомного нищего. Таких, полно на улицах Рима. Вести наблюдение непосредственно возле дома легата Мария Флакка было опасно. Наверняка где-то там уже расположился, либо Пунна, либо кто-то из его людей. Поэтому, Элатий ограничился наблюдением за улицей, по которой Сильвия непременно должна была пройти, если решит направится в дом Юлии.
Первый час томительного ожидания подходил к концу. Элатий испытывал определенное волнение. Нет, не возможная скорая встреча с убийцами его волновала, а нечто совсем другое. Отправится ли Сильвия на свидание с ним? Насколько сильно эту женщину охватила страсть? Очевидно, что это её первая интрижка. Насколько же прославленный гладиатор для неё желанен, чтобы пойти на риск? Не исчезнет ли её решимость в последний момент?
Занятый своими мыслями, Элатий чуть было не пропустил жену легата. Она тихо шла по улице, закутавшись в палу и набросив на голову его край, как капюшон. Сопровождала её, всего лишь одна служанка. То, что это Сильвия, самнит ни на мгновение не усомнился. И лишним подтверждением его догадки стала темная тень, скользнувшая следом за идущими женщинами.
Следивший не был Пунной. Невысокий коренастый крепыш, закутавшийся в плащ и низко надвинувший на лицо капюшон. Он тихо двигался следом, держась от женщин шагах в двадцати. Улицы были почти пусты, но в этой части города неплохо освещены подвесными фонарями. Из окон домов, тоже пробивался свет. Из открытых дверей кабаков и трактиров доносилась музыка, смех, оживленные голоса. Вряд ли убийца решится на нападение здесь. Вот, когда женщины обогнут Палатин и вступят в кварталы Авентина — лабиринт вечно погруженных в полутьму грязных улочек, вот тогда-то и следует вступать в игру. Элатий поправил пристроенный под плащом меч. На левом его запястье под кожаной обмоткой был припрятан кинжал.
Вот, Сильвия и её служанка прошли мимо какой-то боковой темной улочки. Оттуда вскоре вышел высокий мужчина в отороченной козьим мехом накидке. Он, едва заметно кивнул поравнявшемуся с ним крепышу и теперь уже вдвоём, они последовали за женщинами. Так, так, значит убийц двое. Но где же сам Пунна проклятый? Или, он даже не появится? Гладиатора такой поворот дела не устраивал. Он жаждал напоить свой меч кровью проклятого финикийца. И смотреть ему в этот момент в глаза.
Когда женщины и следующие за ними убийцы миновали мост, переброшенный через широкую сточную канаву, из-за ограды двухэтажного храма, расположенного на другой стороне стока, вышел ещё один мужчина. Высокий и очень крепкий. Свет от факела блеснул на его черной, глянцево блестящей коже. Ага, знакомый нубиец! Он был с Пунной в тот день, когда произошла стычка в трактире Фаллос Неустанный. Лиц двоих других Элатий толком не разглядел, но скорее всего это были остальные приятели финикийца. Что ж, отлично, он прикончит всю компанию разом. Только бы, теперь Пунна появился.
Четвёртый убийца бесшумно вышел на встречу женщинам, когда они свернули на совершенно пустующую узкую улицу. Источником света здесь был единственный фонарь, подвешенный на покосившемся столбе, что располагался в начале улочки. По обеим сторонам тракта здесь тянулись высокие дощатые заборы, тут и там громоздились кучи мусора и в округе не было ни одного заведения, где человек мог бы укрыться. Надо признать, место для злодеяния было выбрано удачно.
Заметив приближающуюся к ним фигуру, женщины в испуге замерли. Преградивший им путь, едва ли был дружески расположен и имел добрые намерения. Ни Сильвия, ни служанка не узнали финикийца. Длинный плащ с широкими полями и низко надвинутый на лицо капюшон скрывали и фигуру и лицо, но Элатий был уверен, что это Пунна. Служанка Сильвии выступила вперёд и сказала:
— С дороги. Не смей вставать на пути знатной госпожи.
Хрипловатый, насмешливый и хорошо знакомый голос ей ответил:
— А что делает знатная госпожа в такой час и в таком месте?
Капюшон был откинут на плечи.
— Пунна! — вскричала служанка.
Сильвия смотрела на финикийца со страхом, смятением и удивлением.
— Разве добропорядочным матронам, женам достойных римских граждан не пристало находится сейчас дома? — финикиец прищурился, оскалился. — Что забыла супруга славного легата Мария Флакка в грязной подворотне?
— Это тебя не касается, раб, — вдруг резко, вернув себе самообладание, ответила Сильвия. — Убирайся!
— Это вряд ли, — Пунна ухмыльнулся. — Мне кое-что нужно от тебя, госпожа.
— Что за дерзкий тон! Ты пьян? Ступай домой, глупец. Завтра, я прикажу наказать тебя в пример другим рабам.
— Для тебя, никакого завтра уже не будет, — зло рассмеялся Пунна. — Но сегодня, госпожа вся ночь наша.
Он двинулся вперёд. Служанка вскрикнула и выхватила из-под полы своего плаща кинжал.
— Назад! Не приближайся к госпоже! Беги госпожа!
Молодая женщина было повернулась, но тут же застыла на месте, увидев, что путь к отступлению перекрыт тремя незнакомцами.
— Ты меня всегда раздражала Мелина! — вскричал Пунна и вдруг быстро выхватив меч, напал на оторопевшую служанку. Она смогла отбить первый выпад, но вторым ударом финикиец поразил женщину в грудь. Рабыня застонала и начала медленно оседать. Кинжал выпал из её ослабевших пальцев и звякнул о камни мостовой.
— Мелина!
Сильвия бросилась к истекающей кровью служанке, но меч, направленный в её сторону остановил молодую римлянку.
— Итак, теперь, когда нам никто не мешает, продолжим, — глумливо улыбнулся Пунна.
— Почему... Почему ты хочешь убить меня? Разве я не была добра с тобой?
— Твоя доброта, госпожа не имеет значения. За твою жизнь мне хорошо заплатили. И ещё заплатят ни раз.
— Могу я узнать кто?
— А ты хочешь знать?
— Да, мне бы хотелось знать имя своего врага.
— Что ж, думаю нет смысла скрывать. Это твоя сестра Сабина.
— Так я и думала! — воскликнула девушка. — Она давно ненавидит меня. Но ещё ни разу не пыталась убить. Что же заставило её сейчас пойти на это?
— Думаю, ревность, — ответил Пунна.
— Ревность? — изумилась Сильвия.
— К гладиатору Элатию. Она сама хотела заполучить его, но когда узнала о твоей договоренности с Юлией пришла в ярость.
— Вот как? Откуда же она узнала?
— Я ей рассказал.
— Ты?! Проклятие богов! А тебе, как стало известно?
— Ну, эта долгая история, — рассмеялся Пунна. — И мне не хотелось бы тратить такую чудную ночь на её пересказ.
— Что ж, — Сильвия гордо выпрямилась и устремила на финикийца полный отчаяния, но вместе с тем смелый и решительный взгляд. — Делай своё дело, грязный изменник. И будь ты проклят. Пусть Эреб пожрёт твою душу.
— Не всё так просто, госпожа, — Пунна снова оскалился. — Прежде, я получу то, на что даже не надеялся. Скромная, добропорядочная римская девушка из богатой аристократической семьи! Мог ли жалкий презренный раб рассчитывать на твою благосклонность? Нет! Он даже мечтать несмел! Но вот, ты идёшь чтобы предаться похоти с рабом-гладиатором! И где же скромность и целомудрие? Где легендарная верность римских жен своим мужьям? Ты такая же шлюха и потаскуха, как и твоя сестра! Я сношался с ней, как только хотел! Так почему бы не сделать это и с тобой? Почему бы не осуществить свою мечту? Давай, римская блядь, осчастливь своего раба!
— Я тебя осчастливлю!
Голос, раздавшийся из темноты едва ли мог поразить всех присутствующих меньше, чем если бы с небес в это время ударила молния и на землю сошел бы во всём своем блеске Юпитер.
Пока шёл разговор, Элатий, пользуясь глубокой тенью, протянувшейся вдоль ограды тихонько пробрался мимо троих сподручных Пунны и теперь оказался в непосредственной близости от финикийца и Сильвии. Конечно, он мог напасть на троих помощников Пунны со спины и легко разделаться с ними, но в этом случае у финикийца было бы время убить Сильвию. Теперь же, выпрыгнув из темноты и встав между девушкой и Пунной, он мог уберечь её от нападения. Но про троих подельников, тоже не стоило забывать. Схватив Сильвию за руку, Элатий оттащил ее в сторону забора, так что тот теперь прикрывал ее со спины. Сам же повернулся лицом ко всё ещё остолбеневшим убийцам.
Появление самнита изумило всех до такой степени, что никто в течении четверти минуты не сдвинулся с места.
— Элатий? — наконец выдавил Пунна.
— Глаза тебя не обманывают, пёс. Это я.
— Что... Что ты здесь делаешь?
— Я здесь чтобы отправить тебя навстречу к Харону.
— Да ты... Да ты сам отправишься туда! — заорал Пунна. — Убейте его!
Один из подельников финикийца, было ринулся вперёд, выхватив из-под плаща короткую дубинку, утыканную гвоздями, но самнит легко отбил его удар и напал сам, сделав быстрый и резкий выпад. Меч вонзился в живот бандита. Элатий чуть довернул его и сделав разрез по диагонали до самой диафрагмы, высвободил оружие. Выронив дубинку убийца тоненько завыл и рухнул на колени. Из его живота начали вываливаться внутренности. Он попытался удержать их руками, но затем, упал лицом вниз и забился в предсмертных конвульсиях в луже крови. Двое других бандитов пару секунд оторопело смотрели на павшего товарища, а потом, крича от страха кинулись наутёк. Испытывать судьбу в схватке с гладиатором они не пожелали.
— Трусливые собаки! — взвыл Пунна. — Дерьмо свинячье!
Совершенно взбешенный, движимый отчаянием и жаждой мести он налетел на Элатия. В первое мгновение гладиатор, даже начал отступать под градом ударов. Они сыпались и справа и слева и сверху. Пунна совсем недурно владел мечом. Но ярость быстро подтачивала его силы, а вместе с ними убывала так необходимая для боя выносливость. Точность и быстрота ударов, выпадов — снижались. Уже через несколько минут Пунна тяжело дышал, а из глотки его вырывались сиплые хрипы. В налитых кровью глазах была дикая ненависть. И обреченность. Он понимал чем закончится поединок.
Отбив первый натиск и получив, лишь легкую царапину в левое плечо, Элатий перешёл в наступление. Нанося удары и делая выпады, он не торопился. Он мог бы прикончить Пунну почти сразу, после того, как ослаб его бешеный натиск, но решил не ускорять неизбежное. На арене, убивая эффектно, зрелищно, он радовал и развлекал квиритов. Так почему бы сейчас не доставить удовольствия себе?
Шаг за шагом Элатий теснил убийцу. Тот хрипел, стонал, обливался потом, жадно хватал холодный воздух и мучительно кашлял и при этом. Пунна, ещё пытался отражать направленные на него удары, но обеим противникам было понятно, что если бы самнит захотел, ни один из них не был бы отражён.
Вот, наконец, Пунна был загнан к стене старого заброшенного дома. Он едва держался на ногах от усталости, руки его, сжимавшие меч дрожали.
— Ну же, сколько ещё? — прорычал он. — Заканчивай дело.
— Я решу без тебя, когда закончить, — холодно бросил Элатий.
И двумя быстрыми ударами справа и слева пронзил финикийцу плечи. Тот замычал от боли и выронил меч. Снова удар слева — в сторону отлетело ухо. Пунна ухватился за кровоточащую рану, пронзительно закричал. Элатий отрубил ему кисть другой руки.
— Пощади!
Финикиец повалился на колени. Самнит усмехнулся.
— Я окажу услугу местным бродячим псам, если разделаю тебя на части. Так им легче будет жрать тебя.
— О боги! О духи милостивые! Убей меня, а потом руби сколько хочешь!
— Да какой мне интерес кромсать мертвого? — рассмеялся самнит.
Меч, описав полукруг рассек лицо финикийца от левой стороны подбородка до правой скулы. Но неглубоко. Затем, самнит подсунул гладиус по правое ухо и отрезал его. Пунна начал плакать. Под его коленями быстро растекалась лужа — смесь крови и мочи.
— Отправлю тебя к Харону без ушей, глаз и языка, — сказал Элатий. — Открывай рот. Или мне разжать тебе зубы мечом?
Тут, на плечо гладиатора мягко легла чья-то рука. Он обернулся и увидел Сильвию. В глазах её были слезы, лицо бледное и печальное, она с жалостью смотрела на израненного, стонущего финикийца.
— Не надо, — прошептала молодая римлянка. — Закончи, уже с ним. Прояви милосердие. Отправь его к богам быстро и без мучений.
Её взгляд, прикосновения, мягкая интонация нежного голоса подействовали на самнита каким-то невероятным, волшебным образом. Холодная ярость, жажда убийства и крови, затмившая его разум, в миг куда-то исчезли. Он, готов был поклясться духами матери-земли, что попроси Сильвия не убивать Пунну, он внял бы этой просьбе беспрекословно и без сожаления.
— Хорошо, как пожелаешь, госпожа, — глухо произнёс Элатий.
Он снова повернулся к Пунне.
— Ступай. Перевозчик ждёт тебя.
Быстрый, короткий удар прямо в сердце оборвал жизнь финикийца. Вытащив окровавленный меч от лезвия которого шёл пар, гладиатор посмотрел на Сильвию.
— Я должен сопроводить тебя в дом моей госпожи Юлии. Идём. Здесь опасно оставаться. Шум мог привлечь местных разбойников.
— Да, поспешим, — кивнула Сильвия.
Через несколько минут они вышли на более широкую и лучше освещённую улицу. Ветер стал сильнее и холоднее, заставлял плотнее кутаться в плащи. По сторонам дороги возвышались темные громады инсул, а впереди в отблесках настенных факелов сверкнул купол маленького храма. Элатий узнал это место. Они шли по улице Речных перевозчиков, а храм был посвящён какому-то очень древнему божеству одному из покровителей вод Тибра. Он был заброшен давным-давно, ещё до начало Первой из Пунических войн и стал пристанищем бродяг. Вот и сейчас в эту холодную ненастную ночь внутри горел костёр, отблески которого играли на полуразвалившихся колоннах при входе. Элатий и Сильвия проходили мимо, когда внезапно с невероятной силой хлынул дождь, черные небеса прорезала вспышка молнии, а после, под сводами небес прокатился оглушающий гром. До дома Юлии было ещё не меньше получаса пути. Идти под таким дождём — просто безумие.
— Может, укроемся там? — Сильвия указала в сторону храма.
— Боюсь, тебе не понравится соседство тех, кто там сейчас, — заметил Элатий.
— Ничего... Я знаю, что там бродяги. Но нам ведь только нужно переждать дождь и немного согреться.
Гладиатор кивнул и держа Сильвию за руку направился к храму. От костра внутри исходила сильная волна приятного жара. Шумно потрескивали старые доски, взметая вверх под своды купола искры. Возле костра сидели двое стариков в лохмотьях. При виде вошедших они испуганно вскочили. Элатий поднял было руку в успокаивающем жесте, но бродяги с воплями выбежали через другую дверь и скрылись в ночи.
— Твоё лицо, руки и одежда, — сказала Смльвия. — На них кровь.
Самнит тихо выругался и выйдя под дождь постоял там немного, чтобы смыть следы недавнего боя и насилия. Меньше чем за полминуты он промок до нитки.
Вернувшись внутрь, Элатий подбросил в костер ещё досок. Огромная их куча возвышались возле заброшенного алтаря. Сильвия сидела на корточках, протянув руки в сторону огня. Отблески пламени играли на её бледном, но прелестном личике, отражались в огромных синих глазах.
— Ты не промокла, госпожа?
— Совсем немного. Но замерзла. Что за ночь сегодня? Словно, весь холод из царства Плутона ворвался сюда — в наш мир.
— А я, весь промок, — сказал Элатий. — Не оскорблю ли я тебя, госпожа если я разденусь, чтобы немного обсушить свою одежду?
Самнит, всегда такой уверенный, дерзкий, сейчас вдруг испытывал странное смущение в присутствии молодой женщины. Тем более это было странно, с учётом того, что сегодня должно было состояться их любовное свидание. И вроде бы, для чувства неловкости не должно остаться места.
Сильвия взглянула на него, щеки её окрасились нежным румянцем.
— Я не буду против. Разве могу я отказать в такой малости человеку, спасшему мне жизнь.
Элатий благодарно кивнул и торопливо разделся. Одежду он развесил на ближайших каменных плитах и быстро присел по другую сторону костра. Римлянка бросила в его сторону мимолетный взгляд и тут же смущенно потупила взор. Мужчина, которого она вожделела находился рядом, всего в каких-то паре шагов, но почему-то чувство стыда, сильнейшего смущения охватили Сильвию. Это оказалось труднее, чем она думала: вот так вот взять и отдастся ему. В душе родилось чувство раскаяния за планируемую измену. Хотя, может это всё-таки не измена? Элатий, ведь раб-гладиатор. Так, как же быть? Вот он рядом, полностью обнаженный, красивый, мужественный, сложенный, как Геркулес. Сильвию тянет к нему. Безудержно тянет!
Он, тоже, кажется в смятении, но как пристало мужчине, старательно прячет своё волнение. Да-да, он волнуется, смущён!
Соски Сильвии от желания твердеют, между ляжек становится жарко и влажно, складочки её picse набрякли и от желания и приоткрылись. Она в смятении, то бросает на него быстрые взгляды, то прячет глаза, щеки горят, жар, порожденный вовсе не близостью костра растекается от грудей и ниже, ниже...
— О Венера Всеблагая, твоя воля...
Сильвия вдруг быстро, даже резко поднялась. И тут же, вскочил он. Она увидела его член. Огромный, готовый к соитию.
— Госпожа! Вы...
Они шагнули на встречу друг другу.
Могучие руки гладиатора сомкнулись вокруг тонкой талии молодой римлянки, потом скользнули по её бёдрам. Их губы слились в долгом, сладостном поцелуе, более жарком и неистовом, чем пламя костра. Она поразилась его силе, стальной крепости его мускулов. Он был огромный и сильный и прекрасный, как бог.
— Сильвия, — прошептал он. — Венера помутила мой разум... Ты такая... Сладкая...
Он вдыхал душистый аромат её волос, он покрывал поцелуями её лицо, губы и шею. Руки самнита скользили, то по бёдрам Сильвии, то по её ягодицам. Даже через ткань двух туник и плащ, она чувствовала, какие они упругие и горячие.
— Элатий, милый, — задыхаясь от страсти и возбуждения забормотала молодая аристократка, — я хочу быть твоей... Возьми... Прямо здесь... Но позволь, я разденусь.
Он начал помогать ей. Первым в сторону отлетел плащ. Затем одна из теплых шерстяных туник. И вот осталась последняя преграда — тонкая короткая туника прекрасной тарентийской выделки, подол которой далеко не доходил до колен. Самнит отступил на шаг и шумно возбужденно задышал, любуясь стройными ножками Сильвии. Туника плотно облегала её изумительную фигурку, подчеркивала крутизну сильных бёдер, выпуклую округлость ягодиц и небольшие, но прекрасной формы, груди.
Момент взаимного любования захватил обоих. В отблесках пламени тело Элатия с подчеркнутым рельефом мускулов, казалось отлитым из золотистой бронзы. Член его вздымался, олицетворяя собою всю силу мужской энергии.
Дороги назад не было. Сильвия решилась. Она хотела этого. Сама богиня любви покровительствовала ей, вывела на её жизненный путь этого мужчину и благодаря ей они теперь здесь вдвоём в этом храме. И не важно, что храм старый и полуразвалившийся. Не важно, что снаружи льёт дождь. Не важно, что ложем их станут каменные плиты, а источником тепла мечущееся пламя костра. Она не разочарует Венеру Всеблагую — богиню дарующую жизнь и наслаждение смертным.
Сильвия встряхнула волосами и бросила в сторону гладиатора весёлый и озорной взгляд, потом запустила левую руку под подол туники, а правой оттянула его чуть-чуть вверх. На глазах замершего Элатия, начала ласкать свою мокрую picse. Пальцы её скользили в складочках половых губок, погружались в вагину, играли с набрякшей пипкой клитора. При этом, Сильвия проводила языком по своим губам и наблюдала за Элатием из-под полуопущенных ресниц.
Самнит издал полустон-полувздох и шагнул к молодой женщине. Но прежде, чем он успел заключить её в свои объятия, она опустилась на колени и поймала руками его член. Как же долго она мечтала о нём! И вот, он в её ладонях — огромный, упруго-твёрдый, увитый сеткой крупных вен. Приятны на ощупь были и его большие набухшие яйца, наполненные живительным семенем.
Сильвия ухватила кончик члена губами и начала втягивать его в рот. Затем, отпустила, облизала языком головку и вновь, поймав пенис ртом, начала страстно сосать. Гладиатор тихо застонал от удовольствия. Конечно, до мастерства госпожи Юлии этой молодой аристократке было далеко, но старательность её и подчеркнутая нежность всего процесса понравились Элатию не меньше, чем неистовые, дикие ласки его хозяйки.
По телу юной матроны шли волны сильнейшего желания. Между ног её скопилась мокрота и томление, требующее разрядки. Она продолжала ласкать член самнита, восхищаясь его твёрдостью и упругостью. Одной рукой, она ещё и дрочила его, стягивая и натягивая крайнюю плоть, с любопытством наблюдая, как движутся складки крайней плоти то, закрывая, то обнажая глянцево блестящий влажный ствол пениса.
Элатий постанывал от удовольствия. Отсос сопровождался тихим причмокиванием и вздохами юной Децимны. Ей было приятно чувствовать горячую, огромную, плоть мужского члена во рту, касаться его губами и языком, забирать за щёку — это было что-то! Она мусолила член гладиатора губами, заглатывала его насколько возможно, облизывала сверху донизу языком. Не забывала и про яйца Элатия — упругие шарики, набрякшие и тяжело отвисшие от желания.
Так продолжалось больше пяти минут, пока, наконец, Элатий не воскликнул:
— Теперь я! Поднимись, госпожа.
Сильвия повиновалась. По правде сказать, она ещё не поняла толком, что он хочет. Скорее всего, овладеть ею. Она была готова, горела от желания. Вагина её взмокла, губочки чуть разошлись в стороны, приоткрывая розовую щелку.
Но Элатий, подхватив юную римлянку под ягодицы, усадил её на плоскую глыбу. Руками, взявшись за её колени, потянул ноги Сильвии в стороны. А потом припал ртом к её picse.
— Оооо! — вырвалось у юной Децимны.
Девушка и не мечтала о такой ласке. Гладиатор показал всё, на что он способен. Он вылизал её половые губки сверху до низу, потом, его удивительно гибкий и проворный язык раздвинул её складочки и проник в дырочку влагалища. Сильвия стонала от острого и изысканного наслаждения. (Специально для — секситейлз.орг) Его губы и язык были везде, и казалось всюду одновременно. То во влагалище, откуда обильно тёк сок, то ласкали мочеиспускательную дырочку, то мусолили, облизывали, оттягивали и покусывали клитор, который возбудился и торчал пульсирующей пипкой.
Сильвия сидела на камне бесстыже, широко раскинув ноги в стороны, а самнит, чмокая, вылизывал и вылизывал её взмокшую, горячую, пульсирующую от желания picse. Но вот, он поднялся. Его здоровенный толстый фаллос мощно вздымался, желая проникнуть в женскую плоть. Горящими глазами Элатий смотрел на выбритую, выставленную на показ picse юной матроны. Её пухлявые половые губы широко разошлись в стороны, открывая влажно блестящую розовую, зовущую дырку.
Издав похотливый рык, Элатий начал втискивать пенис в вагинальное отверстие Сильвии.
Она протяжно застонала, чувствуя, как могучий член напористо растягивает её влагалище.
Орудие его входило с трудом, но всё же продвигался вглубь её лона. Сильвия обильно текла от удовольствия. И вот наконец, фаллос погрузился более чем на половину длинны.
— Вот ты и мой, — прошептала Сильвия, обхватывая руками его ягодицы. Ресницы её дрожали, в глазах застыли слезы такого счастья, что не передать никакими словами. Несколько движений фаллосом туда — сюда и вот, он заскользил в picse Сильвии, как по маслу. То быстрее, то медленнее двигался самнит, растягивая сладкую пытку. Сильвия стонала и вскрикивала от наслаждения, которое, то накатывало океанским валом, доходя почти до кульминации, то отступало, словно море во время отлива. Но постепенно, наслаждение становилось все сильнее, не смотря на эти отливы, постепенно внутри Сильвии нарастала та волна, которая уже не отступит, а поглотит её целиком.
Член Элатия с чавканьем двигался в её распертой дырочки все быстрее и резче. Вагина Сильвии сладко пульсировала, наслаждаясь этим вторжением.
Горячая, мягко-всасывающая, липкая picse жадно заглатывала вожделенный член, и после, когда он выходил, тянулась следом мокрыми губками.
Оргазм у Сильвии случился сильный и долгий. Она зажмурилась от немыслимого наслаждения, громко закричала и судорожно задергала ногами. Элатий наклонился и начал осыпать жаркими поцелуями её лицо и волосы. Он овладевал ею в одинаковой степени страстно и нежно.
— О милостивые боги, — прошептала Сильвия, немного придя в себя. — Это было... Я и не знала, что так может быть.
— Я мог бы доставить тебе ещё удовольствие, — также шепотом сказал Элатий. — Ты не обыкновенная женщина. Поверь, я многих знавал. Но в тебе есть, что-то особо упоительное, что-то волнующее. Как весна в моём родном Самнии, когда сходит снег, когда с гор сбегают звенящие ручьи, когда долины покрываются сочной зеленью лесов и коврами цветов. И в этом есть нечто такое... восхитительное. Такая и ты, госпожа, как весна, как теплый свет, согревающий и тело и душу.
Его ласковый шепот, поцелуи и прикосновения вновь пробудили в Сильвии, уже почти погасшее желание. Но теперь, оно снова обострилось, тело вновь хотело соединения.
Он попросил повернуться задом, что юная римлянка и сделала. Она чуть наклонилась вперёд, раздвинула ноги, выпятила свою восхитительную попку. Упругие гладкие полушария её ягодиц соблазнительно разошлись открывая взору Элатия анальную дырочку и под ней мокрую щелку вагины.
— Давай, — простонала Сильвия. — Войди в меня!
Элатий пристроился сзади и втиснул член во влагалище девушки. Руками, он обхватил её за ягодицы и начал совокупляться с женой легата. Его огромный член, распирая юной Децимне вагинальную дырку до предела, упруго и мощно ходил туда-сюда. С мокрым чавканьем вонзался он в горячую, пульсирующую от наслаждения плоть юной римлянки. Руками же, он поглаживал её груди, пальцами покручивал набрякшие заострившиеся от удовольствия соски.
Снаружи шёл дождь. Отблески молний сверкали на стенах и куполе, с небес срывался гром. Он заглушал крики Сильвии, но это было не важно. Её слышала милостивая Венера и сердце богини радовалось за двух обретших друг друга смертных, соединившихся в гармонии взаимного наслаждения.
Элатий двигался всё быстрее. Вагинальный сок летел липкими брызгами, мокрые и блестящие от пота тела двигались всё резче и ожесточеннее. И вот, настал миг, когда сладостное наслаждение в picseСильвии стало невыносимым.
Она завопила и начала бурно кончать. Её ягодицы и бёдра сотрясались. Вагина девушки судорожно сокращалось, орошая, ходящий туда-сюда член гладиатора, липким вагинальным соком.
Длинный толстый фаллос с сочным чавканьем, плотно охваченный мокрыми срамными губками продолжал быстро и мощно двигался вверх-вниз, вверх-вниз и без того усиливая сводящее с ума наслаждение юной римлянки. Элатий, не выдержав больше, глухо застонал и бедра его совершили несколько судорожных движений. Сильвия ощутила, как во влагалище её ударил мощный и тугой фонтан спермы.
— О да! — сорвалось с её уст. — Я так мечтала об этом. Твоё семя... Вся твоя сила во мне!
Он изливался в её лоно раз за разом выбрасывая густую липкую сперму судорожными толчками. Сильвия ощущала каждый такой выплеск, наполнявший её горячей, животворящей влагой.
Устав, насытившись друг другом, завернувшись в одежды, они присели у костра. Сильвия положила свою белокурую головку ему на плечо. Он обнял девушку нежно, прижал к себе, согревая своим телом. Дождь снаружи почти закончился. Тяжелые тучи, гонимые порывами ветра начали постепенно расходиться.
* * *
— Они здесь, госпожа, — доложила Илоя.
— Наконец-то!
Юлия вскочила с кресла и быстрым шагом направилась в атриум. Элатий и Сильвия стояли там, немного промокшие и на вид усталые, но вид у обоих был счастливый.
— Ты?! — вскричала Юлия, едва завидев Сильвию. Глаза её были вытаращены, руки подняты в театральном жесте.
Элатий подивился с каким правдоподобием его госпожа изобразила изумление. Словно и впрямь не ожидала увидеть юную Децимну здесь.
— Да, это я! — ответила Сильвия, ошеломленная реакцией подруги. — Ты не ждала меня разве? Твоё послание...
— Я ничего не понимаю! — перебив её, вскричала Юлия. — Ты ведь сейчас должна быть... А кто же там тогда?
— Где? — Сильвия бросала беспомощные, ничего не понимающие взгляды, то на Элатия, то на жену ланисты. — В чем дело?
— Идемте! — Юлия решительно повела их вглубь дома. — Сами увидите!
* * *
С блаженным стоном Сабина откинулась на подушки. Рядом, шумно дыша и постанывая лежали вконец вымотанные негры. Их яйца лишились былой упругости и свисали бесформенными складками. Всё их содержимое было сейчас разлито по телу удовлетворенно мурчащей римлянки. Немало их спермы она проглотила, размазала по лицу и грудям. Зумга, кончил, когда совокуплялся с гостьей своей госпожи и потому наполнил семенем её лоно. Сейчас Сабина лежала слегка раздвинув ноги и из розовой щелки её picse, вытягивалась густая жирная нить излишка спермы.
Сабина прибывала в противоречивых чувствах. Она получила небывалое удовольствие, но вот-вот должен был появиться Элатий, а у неё ни осталось ни сил, ни желания. Может быть попросить Юлию прислать ей гладиатора ещё через час? Да эта была хорошая идея. Она, уже было собиралась позвать Юлию и передать через Сидду своё требование... Ах да, Сидда! Прежде, несчастную нубийку следовало развязать. Этот Магута просто тупица! Хотя, увидев нож, он среагировал так, как должно. Тогда, Сидда хороша! Зачем же сразу было хвататься за оружие?
Пока Сабина боролась с сумбуром своих мыслей, в комнату, откинув полог резко в сторону ворвалась Юлия. А вслед за ней вошли Элатий и...
Сильвия!
— Я не понимаю! — Юлия выглядела ошарашенной, в полнейшем смятении. Взгляд её метался от Сильвии, застывшей на пороге — к Сабине, в шоке замершей на ложе. — Кто ты? Как твоё имя, госпожа?
— Это моя сестра Сабина Децимна, — наконец, с усмешкой произнесла Сильвия. Удивление в её взгляде сменилось теперь злостью. Никто и никогда ещё не видел её такой.
— Твоя сестра?! — вскричала Юлия. Это получилось несколько наигранно, прозвучало фальшиво, но все были так взволнованы, что не обратили на это внимания. Один лишь Элатий знал о мнимом изумлении госпожи, но он стоял, молча, скрестив на груди руки. Ни единый мускул не дрогнул на его лице.
— Да, моя сестра. Жена легата Квинта Лентулы.
— Но как, же так? — запинаясь, забормотала Юлия. — Мы с тобой договаривались. С тобой, Сильвия. Как так вышло, что здесь вместо тебя твоя сестра?
— Скажи ей, Сабина?! — резко крикнула Сильвия, сжимая маленькие кулачки. — Ещё расскажи, как подослала убийц ко мне! Расскажи, как ненавидишь меня!
— Ненавижу! — зашипела Сабина, вскакивая с ложа. — Ненавижу тебя, ты маленькая лживая сучка! Сама-ка скажи, что ты тут делаешь? Зачем явилась сюда?
— Юлия моя подруга, — выкрикнула Сильвия. — И наши дела тебя не касаются!
— Сучка проклятая! Знаю я ваши дела! Ты здесь для удовлетворения своей похоти, лицемерка! Видел бы тебя отец! И это тебя он всегда ставил мне в пример?! Посмотри Сабина, как чиста, как благородна твоя сестра! Так он говорил! Посмотри на себя теперь, потаскушка!
— А ты на себя! Видел бы тебя отец сейчас! Вытри хоть губы! Из тебя течёт, как из солдатской шлюхи!
— Вот как?! — взвилась Сабина. — Да я хотя бы честна сама перед собой. Я не строю из себя невинность и не прикрываюсь ложным благочестием!
— Мне плевать, под кого ты ложишься и для кого раздвигаешь ноги! — взвизгнула в ярости Сильвия. — Почему ты посылаешь ко мне убийц? Решила избавиться от меня и заполучить Элатия? Ты его не получишь! Он уже мой!
— Лжешь! — вскричала Сабина и кровь отхлынула от её лица. — Лжёшь, проклятая сучка!
— Не прошло и часа, как мы соединились, — расхохоталась Сильвия. — Его семя ещё не впиталось в меня. Может, хочешь взглянуть?
— Ты дрянь! Сука!
Сабина хотела было броситься на сестру, но по знаку Юлии черные рабы схватили взбешенную женщину и оттащили её в противоположную часть комнаты.
— Пустите меня, скоты! Грязные ублюдки! — орала Сабина, отчаянно брыкаясь и извиваясь всем телом. — Я прикажу вас распять!
Её большие груди болтались туда-сюда, глаза сверкали среди спутанных волос дикой звериной злобой.
— Иди, иди сюда! — вопила Сильвия. — Может у тебя выйдет лучше, чем у твоих убийц? Или может, я вырву твоё змеиное сердце!
Она вдруг повернулась к Элатию, порывисто схватила его за руку. Щеки юной римлянки горели, глаза пылали, как раскаленные угли.
— Элатий, убей её! Убей Сабину! Разруби эту щлюху на куски!
Самнит изумленно воззрился на Сильвию. С её ли губ сорвались эти слова? Сейчас она разительно отличалась от той девушки, которую он знал, голос которой остановил его руку, готовую медленно и с удовольствием убивать Пунну. Ту ли тихую, нежную, словно цветок красавицу он любил в заброшенном храме?
— Эй, постойте! — вскричала Юлия, становясь между сестрами. — В моём доме кровь не прольётся. Я этого не допущу!
— Её надо прикончить! — не унималась Сильвия. — Ты ведь моя подруга! Прикажи Элатию, видишь он колеблется.
— Успокойся, ну же, возьми себя в руки! — воскликнула Юлия. — Я не могу допустить убийства жены легата в своём доме! Здесь не бандитский притон! Сабина — мой гость и под этой крышей никто не тронет её.
— Благодарю, тебя, — выдохнула старшая Децимна и кивнула Юлии — Я не забуду этого.
— Не забудь и то, что ты обманом проникла сюда и воспользовалась моими рабами, — осуждающим тоном произнесла Юлия.
— Прошу прощении за это, — выдавила Сабина и принялась развязывать свою рабыню. Магута начал помогать ей. Зумга тем временем собрал разбросанную по полу одежду гостьи.
Перед тем, как выйти, старшая сестра обернулась и обдав Сильвию яростным полным ненависти взглядом процедила:
— Я не оставлю это так. Я отомщу. Ты заплатишь за всё, сучка. За каждое слово, за каждую ухмылочку. И за Элатия.
Сильвия ответила ей не менее злобным взглядом.
— Ползи отсюда змея! Прячься, дрожи, ибо скоро я раздавлю тебя!
Когда Сабина и ее нубийка ушли, Юлия, заламывая в притворном отчаянии руки, бросилась к Сильвии.
— О дорогая, я не знала, что всё так получится! Я думала это ты!
— Неужели не поняла, что эта другая женщина? — вскричала Сильвия изумленно.
— Она вошла в мой дом в маске Венеры.
— Вот оно что? Тогда понятно... Однако, есть разница между нами. Груди у Сабины больше и тело более крепкое.
— Я и не заметила, — Юлия развела руками. — Увидела золотистые волосы и решила что это ты. Ну разве могла я предположить, что сюда заявится твоя сестра? Я даже не знала её до сего дня. Простишь ли ты мою ошибку, достопочтенная Сильвия Децимна?
— Ну, полно тебе, — супруга легата натянуто улыбнулась, но было видно, что гнев её, уже сходит на нет. — Что за официальный тон. Мы по-прежнему подруги.
Юлия облегченно вздохнула и на этот раз, всё было искренне.
— Что насчёт нашей договоренности? — спросила она осторожно.
— Всё в силе, — кивнула аристократка. — Так или иначе, Элатий был со мной. Теперь я поговорю с мужем насчёт продвижения Ветувия в Гильдию.
— О Фортуна, благодарю тебя! — воскликнула Юлия. Затем, взглянув на самнита и Сильвию, спросила:
— Что теперь?
— Мы домой, — ответила Сильвия. — Муж должен вернуться рано утром.
Она нежно прижалась к Элатию и губы их встретились.
— Идём?
— Элатий пойдёт с тобой? — Юлия удивленно заморгала. — Если только проводить... Уже глубокая ночь.
— Ты верно забыла, — рассмеялась Сильвия. — Элатий теперь мой телохранитель и всюду должен следовать за мной. Так договорились наши мужья.
— Ах да! — Юлия всплеснула руками. — Но через два дня он должен вернуться.
— Не беспокойся, он вернётся к тебе, — усмехнулась Сильвия.
«Сучка» — подумала жена ланисты, когда младшая Децимна и самнит вышли. — Подожди, будет тебе ещё».
Но она была рада, что всё случилось по её плану. Сабина ушла, конечно в ярости, но не испытывая вражды к ней. С Сильвией они расстались подругами и без претензий с её стороны. Так что, всё отлично.
В комнате, остались теперь, только Магута и Зумга. Они забились в углы, не зная, что им делать, то ли уходить, то ли остаться. Никаких распоряжений на этот счёт от госпожи не поступало.
Юлия усмехнулась, глядя на негров. Потом, поманила их пальцами.
— А ну ка сюда, мои обезьяны. О я смотрю, вы уже отдохнули.
Она скинула с себя одеяние и взобралась на ложе. Здесь отчетливо был ощутим запах Сабины, запах её поиметой и удовлетворенной в итоге вагины. Но Юлию никогда не волновали такие пустяки.
— Сюда, — позвала она негров вновь. — До рассвета ещё много времени, а ваша госпожа очень проголодалась.
От автора
На этом повествование прерывается. Героям нужно отдохнуть, привести свои чувства и планы в порядок, да и небольшое воздержание пойдёт им только на пользу.
Но возможно, скоро их приключения, как сексуальные, так и иные продолжаться и не только в Риме, но даже и за пределами Италии.
В общем, поживём — увидим.
Erixx
2013
