Меня зовут Наталья, я и мой партнер. Сотрудник Лаборатории Исследования Биологических Изменений Дальнего кОсмоса, волею судьбы отправленных на долговременное проживание на Лунный модуль. Пока мы застряли только на промежуточной станции «Дальняя». Дальняя находится дальше всех станций на околоземной орбите, примерно на 3/10 от расстояния до Луны и служит промежуточной площадкой для перелета на Луну. На Луну нам еще предстоит улететь, а пока мы выполняем стандартные процедуры для временных переселенцев на дальние орбиты. Корабль прибудет только через неделю, его погрузка была задержана из-за выброса радиации с Солнца, и мы тут с Володей, так зовут моего мужа и партнера, немного застряли. Н
аше первое задание было очень простым, нужно было зафиксировать изменения наших тел после воздействия невесомости. Мы его бездарно провалили. Мы не смогли справится с сексуальным напряжением, возникшим вследствие притока крови к половым органам, ну и некоторого нервного напряжения, которое сопутствовало перелету с Земли на «Дальнюю». Сыграло дополнительную роль то, что мы решили измерять не каждый себя, а измерить друг друга.
Ну, в общем, наизмерялись до оргазма Володи и перемазанного спермой отсека. Уже потом, на завтра, успокоившись и чуть свыкнувшись с положением дел, мы закончили первое задание уже без приключений. Результаты показали, что у мужчин увеличены лицо, пальцы рук, немного одутловатая шея, увеличился общий рост и длина конечностей, это же касалось и половых органов, точнее органа, который в постоянном режиме находился в полувозбужденном состоянии, чем доставлял первое время немало хлопот хозяину. У женщин уменьшился объем бедер и немного попы, но зато увеличилась грудь, практически на размер, и распухли подовые органы, что тоже добавляло некоторой пикантности ощущений каждой даме, кто пребывал в невесомости.
В связи с тем, что мы зависли на орбите на некоторое время, у нас появилось свободное время, которое мы потратили на выяснения подробности жизни на «Дальней». Народ тут был не особенно разговорчив, но должная настойчивость и эффект незнакомого соседа в поезде возымел свое действие и нам открылись несколько интересных моментов. На базе в постоянном режиме находились шесть человек. Капитан, его помощник, три сменных инженера поддержки и медработник. Смена длилась месяц, менялась строго по расписанию. На базе был необходимый запас оборудования, материалов и продуктов питания для осуществления приема и отправки транзитных бортов с Земли на Луну и в обратную сторону.
В состав экипажа Дальней входили и женщины, это стало уже нормой в наше время. Хотя на дальней и не было искусственной гравитации, технология поддержания здоровья космических сотрудников была на достаточно хорошем уровне, и хотя работа на орбите и приравнивалась к особо сложным и опасным, вреда здоровью приносилось в значительной мере меньше, чем первым космонавтам. На Дальней основную массу всего комплекса составляли автоматические склады и стыковочные модули, рабочий и бытовой отсек были совсем не велики и представляли из себя рубку, кают кампанию, кабинет медика, хозяйственный блок, жилые комнаты для экипажа и три резервных каюты. В одной из резервных кают нас и расположили на время ожидания нашего транспорта на Лунную базу. Командир корабля в этой вахте был сорокалетний красавец Михаил Светлов, опытный и профессиональный космонавт, его помощником был молодой, но очень серьезный представитель США Оливер Стоундж, широкоплечий чернокожий парень, с лысой, как бильярдный шар головой. Три инженера из себя особо ничего представляли, обычные труженики, которые каждый день выполняли свою непростую работу на орбите. Один был русский — Алексей, второй араб с интересным именем Умар и китаец Чен.
Особого внимания заслуживала мед работник модуля — Светлана Строгина, достойная наследница своих великих предков. Она была необычайно хороша собой. Мне, как женщине было даже немного завидно насколько были точены все её выдающиеся данные. Все точеное, как будто он действительно была графиней. Никакая невесомость не могла испортить статность этой женщины. На вид ей было лет тридцать, вполне уверенная в себе особа. Мы узнали, что у них роман с помощником командира, этим чернокожим Оливером. Ну вполне себе достойная пара. Неизвестно, были ли они близки и на Земле, но тут они особо никого не стеснялись, командир на это смотрел сквозь пальцы. Все-таки месяц без женской ласки были сложным испытанием доя всей команды, кому, как ни ему, космическому волку это знать и он все прекрасно понимал. Такие романы никогда не выходили дальше модуля и это всех устраивало.
Один раз, мы с Володей стали невольными свидетелями их свидания. Стоундж и Светлана уединились одном из переходных модулей. Складской отсек за ним был пуст и в ближайшее время никто туда не должен выходить. Мы в жто время были в техническом модуле, проверяли состояние лаборатории, которую тоже должны были увезти с собой. Володя набрал на мониторе код вызова рубки, чтобы передать данные о состоянии груза, но видимо не очень попад в данные рубки, а попал в код того самого модуля, где встретились Светлана и Стоундж.
Как они были оба прекрасны. Их тела должен был писать сам Микеланджело. Подучилась бы прекрасная картина или скульптура обнаженная Светлана и Мавр. Сгусток любви, клубок страсти. Они делали это профессионально. Они использовали все пространство модуля для того, чтобы извлекать наслаждение из процесса. Володя позвал меня к экрану, наши данные про лабораторию могли и подождать пол-часика, какая удачная ошибка с вызовом получилась у Володи.
Они раздевались медленно, плавно, помогая друг другу и не создавая лишней суеты. Каждое лишнее движение могло либо тебя, либо твоего партнера больно ударить в стену. Временами гни останавливались, впивались друг другу в губы и целовались какое-то время, потом снова приступали к раздеванию. Интересно, что даже такие стесненные условия, как стесненные пространства модуля заставляли людей отказаться от этого возбуждающего ритуала перед сексом, как раздевание. Очень редко люди пренебрегали этой возможностью раздеться, помочь или раздеть партнера, при этом доставив огромное наслаждение процессом еще до начала полового акта обоим партнерам. Это был ритуал. Это был танец двух влюбленных тел.
Все движения были плавны и полны любви к партнеру. Эти двое и количество прибавляющейся одежды составляли клубок страсти, который образовывался на наших глазах. Мы не могли оторвать взгляда от монитора. Я поцеловала Вову, он в ответ жадно отозвался, но отпрянул и предложил дальше понаблюдать за парочкой. Они не совершали тех ошибок, что сделали мы с Володей, когда приступили к измерению своих тел. Они все делали медленно, не спеша, наслаждаясь каждым движением. Они уже занимались сексом, еще на этапе раздевания. Отличная прелюдия. Закончив эту чудную прелюдию они растолкали одежду по каким-то закуткам модуля.
Стоундж, видимо вполне уже знакомыми движениями, зафиксировал Светлану к стене модуля. Нужные ремни находились на нужном месте. Было понятно, что этот закуток любовники используют не в первый раз, всем что было нужно находилось под рукой. Что интересно, Стоундж сразу одел презерватив. Мы с Володей переглянулись. Вот ведь, что значит опыт. Что случись и в какой момент, не понадобится потом выпрашивать пылесос у инженеров и объяснять нафига он тебе нужен. Все выделения жидкости в невесомости должны контролироваться, иначе получались казусы типа замазанной приборной панели после семяизвержения, либо взвесь в виде мелких шариков, которая либо прилипала, в итоге, к волосам или оседала на стенки или просто болталась и ожидала жертву, чтобы прилепиться.
Мы начали возбуждаться не на шутку. Володя то и дело бросался меня поцеловать и нас то и дело уносило то в одну, то в другую сторону отсека.
Он зафиксировал Светлану, потом уже знакомым нам образом обернул вокруг своего пояса другой ремень и пристегнул его к проушине снизу себя. Как она там оказалась, непонятно. Как будто весь отсек создан для подобных утех. Светлана чувствовала себя прикованной к стенке вполне хорошо. Она могла шевелить тазом, раздвигать ноги и выгибаться, как ей того хотелось. Стоундж пристроился напротив промежности своей партнерши и мог полностью делать все, что ему и ей было нужно. Ремень, фиксировавший его к стене не позволял отлетать далеко. Объект его интереса был всегда на расстоянии втянутой руки, что позволяло ему ухватившись за бедра своей красавцы вернуться к её лону. Он лизал самозабвенно. Она наверно стонала, это было видно на мониторе по её выражению лица, но мы били лишены возможности слушать происходящее в отсеке, звук не передавался.
Она выгибалась навстречу ему, она, как могла, разводила ноги. Она ягодицами елозила по стенке сзади, она то сползала, то снова пыталась подняться выше, вытягивая ноги, как струны у виолончели. Она была прекрасна. Сколько эмоций, сколько страстного от одного куни. Он делал это самозабвенно, вылизывая все потаенные места, все закоулки её промежности. Потом он отвязал её ноги и он смогла обнять его тело своими точеными ногами. Бедра, как буд-то вылиты из бронзы, крепкие, мускулистые, загорелые. Где она так загорала на станции, непонятно. Она прижимала его к себе отпускала с той скоростью, которая была ей комфортна. Он не сопротивлялся, он пристраивался к общему ритму и врезался своими толстыми губами в половые губы Светланы в том ритме, который й ей подходил.
Они та удачно расположились относительно камеры, что мы с Володей видели все тонкости их любовных утех. Как хороший оператор располагает камеру и участников сцены, так у и тут все так удачно сложилось, как буд-то неведомый режиссер все собрал в сцене, как нужно. Нам были видны все лепестки раскрывшейся розы Светлана, мы могли видеть все её извивающееся тело. Мы видели, как его пальцы раздвигают лепестки и его язык и губы слизывают все капельки росы с её цветка.
Мы были в восторге. Такое чувство, что груди у меня выросли еще на один размер. В штанах у Володи был нешуточный стояк. Но мы как завороженные смотрели на игру двух горячих тел в соседнем модуле и боялись спугнуть, чтоли такое событие.
Он отвязал себя от борта и подплыл выше. Его огромный фаллос возник перед лицом Светланы. Он зафиксировал руками за обшивку поверх её головы, ступнями взял её за талию. Он ловко всунула ноги назад в петли, высвободила руки, обвила ими ягодицы Стоунджа и привлекла его к себе. Лна делал минет очень самозабвенно. Она то заглатывала его член по самый корень, то просто сосала одну головку, то проходилась по его стволу снизу вверх. Иногда он отрывала одну руку и брала его мошонку в руку, засовывала её себе всю в рот и сосала каждое яйцо по отдельности, или задирала мошонку к верху и пролизывала всю промежность от ануса к мошонке и потом выше до самой уздечки члена. Он умело подмахивал и менял положение всего себя и своего тела, в зависимости от необходимости. Так продолжалось минут пять. Нам это показалось целой вечностью, но для любовников наверняка время летело быстрее.
Мы с Володей начали все чаще встречаться губами, не отрывая от картины на экране монитора. Рн расстегнул мне комбез, задраз майку до подбородка и все пытался добраться до грудей. Но не сняв комбеза, как минимум наполовину, этого сделать очень трудно. Также, как расстегнув комбез у него, попытаться оттянуть трико и дотянуться до его члена. Все время что-то мешает. Ну ни его, как могли гладили друг друга там, куда только могли дотянуться. К слову сказать, член у него стоял колом и отыскать его через комбез и трико не представляло никакого труда, также и мои соски выпячивали через футболку и он мог их впощне ощущать во всей своей стойкости и выпирании наружу. Плюс он не примянул залезть мне в штаны и минуя расстегнутый комбез, форменное трико и трусики добраться до моей взмокшей промежности.
Тем временем в соседнем отсеке действо продолжалось. Стойндж перевернулся годовой вниз или точнее к промежности Светы, зафиксировался как человек паук за какие-то выпуклости и ремни в стене и оони оказались в позе 69 и продолжали свои ласки. Теперь все стало очень органично. Они вполне удобно были расположены друг к другу, ремни и руки хорошо фиксировали их друг к другу и ничего не могло их оторвать друг от друга. Они самозабвенно занимались каждый своим партнером. Видно было на сколько им это нравится. Она блаженно улыбалась, когда обсасывала его член или добиралась до мошонки, или засталяла его спуститься ниже, чтобы достать до его ануса. Их руки раздвигали друг у друга ягодицы, их пальцы гуляли снаружи и изнутри их анусов, языки не знали усталости. Частички их сока отрывались от лиц или от промежности и выплывали в отсек, всасывались вентиляторами очистки воздуха.
Мы не отставали. Хотя мы и не успевали за ними и уже не могли раздеться, как следует, мы доводили себя петтингом. Я гладила его разбухший член прямо через комбез, иногда запуская руку ему в штаны, но долго там быть не могла, руку сильно давил замок к на комбезе, который заканчивался высоковато и явно не был рассчитан на подобные эксперименты. Гн натирал мне груди, по очереди прокладываясь то к одной, то к другой распухшей от невесомости подруге и их младшим браться соскам. Соски и так постоянно торчали и натирались о футболку, так тут еще любовные утехи. Они горели, как раскаленные угли.
Работу Стоунджа было не так видно. Была видна его жопа, спина и то приближающаяся, то отдаляющаяся лысина, что говорило о его напряженной работе. Были видны его руки, что раздвигали промежность и обеспечивали доступ к самым сладким местам у Светланы. Стало видно, как она задышала глубже, начали расширяться её легкие, начал двигаться таз, потом она резко выгнулась, её не коько раз дернула и она попыталась сжаться в комок. Она выпустила руки из петель, ногами обвила спину и шею Стоунджа, она выпустила его член из себя и просто прижалась головой ему в промежность, прямиком поверх яиц. Он чуть свел колени и они образовали один любовный коубок, который дергаясь в такт импульсов Светланы поплыл по направлению к нашей камере. Слегка её коснулся и отплыл назад. Светлана еще раз крепко стиснула своего партнера и немного расслабилась. Голова откинулась назад, хватка рук и ног ослабла. Стоундж выплыл из её объятий. Медленно развернул её вокруг своей оси, расположив друг друга лицом к лицу и крепко её поцеловал. Она ответила взаимностью.
Мы пытались вытворить что-то с собой. Через комбезы пыхтя и упираясь мы пытались насладить друг друга. Наши тела извивались, нас бросало по модулю, то в одну, то в другую сторону. забыли все уроки, подсмотренные и полученные намедни. Мы словно с цепи сорвались. Мы даже не заметили, как в одно из расколбасов нажалась кнопка включения обратной связи и у нас получился телемост с соседним отсеком, где резвились Светлана со Стоунджем. При очередном развороте мы увидели, две пары глаз в нашем мониторе и поняли, что теперь видим не только мы, но видят и нас. Мы высвободили руки. Остановились. Одернули свои футболки и как могли более невозмутимо остановили свои вращения и сказали в монитор:
— Привет!
— Привет, — произнесли почти хором с той стороны телемоста.
— А мы тут с Натальей приборы пршверяем.
— Ню ми видим, — сказал Стоундж. — Мы вам не сильно мешаем?
— Ну что Вы, — сказал Володя. — Мы это, заканчиваем.
— Ню ми тожи пащти заканчивайт. — сказал Стоундж. — Пока!
— Пока, — сказали обалдевшие мы.
Он даже не стал выключать монитор. Он снова зафиксировал Светлану в прежнюю позу, как у них все начиналось, руками взялся за её спину позади грудей, ноги вправил в какие-то петли на стене и смело вошел во влагалище Светлане. Её бросило на стенку отсека. Он не прекращал фрикций. Пот блестел на его спине. Стоундж блестел, со спины, как леденец. Пот обволакивал всю его спину. Он работал, как машина его член входил и выходил из Светы, как поршень. Она закрыла глаза. Еще одна водна накралы её. Она начала стонать и охать, как паровоз. Теперь-то мониторы работали на всю катушку и в обе стороны и с изображением и со звуком. Стоундж не останавливался, усиливая темп. Через минуту она сдалась и начала непрерывно охать. Стоундж держался молодцом. Он понимал и чувствовал её, он подводил себя к развязке так же, как и чувствовала себя Светлана, еще несколько движений и он вонзил внеё свой последний удар. Его ягодицы сжались в комок. Спина выгнулась, руки в локтях согнулись и потянули на себя всю тело Светланы.
Они кончили бурно и одновременно, как в лучших традициях порнокино. Блин. Вот ведь как бывает. Мы с Вованом, уже почти забывшие друг о друге, увлекшиеся такой завораживающей картиной, вдруг снова увидели друг друга. Помятуя прошлый раз, я решила теперь не допуститл прошлой ошибки с семяизвержением на приборную панель, ловко стянула с себя комбез, посмотрела по сторонам, нашла нужные мне точки удержания и опоры, они так удачно нашлись, что руки зацепившись за какие-то поручни, одна нога уперлась в баллон справа, другая чуть выше и слева. Владимир без долгих споров все понял и обхватив меня за бедра, прильнул ко мне. Он видел все мои распухшие лепестки, он своим языком дотягивался до всех моих потаенных мест, он меня просто высосал, как леденец, как воздушный шарик наоборот, как ребенок сосет грудь матери. Я была на вершин блаженства. Вся прилюдия со Светланой и её черным другом так возбудила, что я не могла нормально так держаться. Все тело было напрядено, судороги начали проходить по всему телу. Я кончила сразу и быстро. Все, что у меня было внутри слизал Вова и ни капгли не вылетело наружу. Я открыла глаза и увидела в мониторе все те же две пахты глаз — Светланы и Стоундха.
— Вова, помаши тете ручкой, — сквозь зубы с дебильной улыбкой сказала я.
— Buy! — Почти хором ответили мне и вырубили монитор.
...
Мы опять, почти провалили задание. С докладом по лаборатории мы опаздывали уже на двадцать минут. Ну да ладно. Стоит и стоит себе эта лаборатория. Все равно пока без дела. Еще пять минут я потратила на Вовку, но помятуя уроки уже не выпустила его головку изо рта, когда он кончал, чтобы не гоняться за спермосферами по всему отсеку.
...
аше первое задание было очень простым, нужно было зафиксировать изменения наших тел после воздействия невесомости. Мы его бездарно провалили. Мы не смогли справится с сексуальным напряжением, возникшим вследствие притока крови к половым органам, ну и некоторого нервного напряжения, которое сопутствовало перелету с Земли на «Дальнюю». Сыграло дополнительную роль то, что мы решили измерять не каждый себя, а измерить друг друга.
Ну, в общем, наизмерялись до оргазма Володи и перемазанного спермой отсека. Уже потом, на завтра, успокоившись и чуть свыкнувшись с положением дел, мы закончили первое задание уже без приключений. Результаты показали, что у мужчин увеличены лицо, пальцы рук, немного одутловатая шея, увеличился общий рост и длина конечностей, это же касалось и половых органов, точнее органа, который в постоянном режиме находился в полувозбужденном состоянии, чем доставлял первое время немало хлопот хозяину. У женщин уменьшился объем бедер и немного попы, но зато увеличилась грудь, практически на размер, и распухли подовые органы, что тоже добавляло некоторой пикантности ощущений каждой даме, кто пребывал в невесомости.
В связи с тем, что мы зависли на орбите на некоторое время, у нас появилось свободное время, которое мы потратили на выяснения подробности жизни на «Дальней». Народ тут был не особенно разговорчив, но должная настойчивость и эффект незнакомого соседа в поезде возымел свое действие и нам открылись несколько интересных моментов. На базе в постоянном режиме находились шесть человек. Капитан, его помощник, три сменных инженера поддержки и медработник. Смена длилась месяц, менялась строго по расписанию. На базе был необходимый запас оборудования, материалов и продуктов питания для осуществления приема и отправки транзитных бортов с Земли на Луну и в обратную сторону.
В состав экипажа Дальней входили и женщины, это стало уже нормой в наше время. Хотя на дальней и не было искусственной гравитации, технология поддержания здоровья космических сотрудников была на достаточно хорошем уровне, и хотя работа на орбите и приравнивалась к особо сложным и опасным, вреда здоровью приносилось в значительной мере меньше, чем первым космонавтам. На Дальней основную массу всего комплекса составляли автоматические склады и стыковочные модули, рабочий и бытовой отсек были совсем не велики и представляли из себя рубку, кают кампанию, кабинет медика, хозяйственный блок, жилые комнаты для экипажа и три резервных каюты. В одной из резервных кают нас и расположили на время ожидания нашего транспорта на Лунную базу. Командир корабля в этой вахте был сорокалетний красавец Михаил Светлов, опытный и профессиональный космонавт, его помощником был молодой, но очень серьезный представитель США Оливер Стоундж, широкоплечий чернокожий парень, с лысой, как бильярдный шар головой. Три инженера из себя особо ничего представляли, обычные труженики, которые каждый день выполняли свою непростую работу на орбите. Один был русский — Алексей, второй араб с интересным именем Умар и китаец Чен.
Особого внимания заслуживала мед работник модуля — Светлана Строгина, достойная наследница своих великих предков. Она была необычайно хороша собой. Мне, как женщине было даже немного завидно насколько были точены все её выдающиеся данные. Все точеное, как будто он действительно была графиней. Никакая невесомость не могла испортить статность этой женщины. На вид ей было лет тридцать, вполне уверенная в себе особа. Мы узнали, что у них роман с помощником командира, этим чернокожим Оливером. Ну вполне себе достойная пара. Неизвестно, были ли они близки и на Земле, но тут они особо никого не стеснялись, командир на это смотрел сквозь пальцы. Все-таки месяц без женской ласки были сложным испытанием доя всей команды, кому, как ни ему, космическому волку это знать и он все прекрасно понимал. Такие романы никогда не выходили дальше модуля и это всех устраивало.
Один раз, мы с Володей стали невольными свидетелями их свидания. Стоундж и Светлана уединились одном из переходных модулей. Складской отсек за ним был пуст и в ближайшее время никто туда не должен выходить. Мы в жто время были в техническом модуле, проверяли состояние лаборатории, которую тоже должны были увезти с собой. Володя набрал на мониторе код вызова рубки, чтобы передать данные о состоянии груза, но видимо не очень попад в данные рубки, а попал в код того самого модуля, где встретились Светлана и Стоундж.
Как они были оба прекрасны. Их тела должен был писать сам Микеланджело. Подучилась бы прекрасная картина или скульптура обнаженная Светлана и Мавр. Сгусток любви, клубок страсти. Они делали это профессионально. Они использовали все пространство модуля для того, чтобы извлекать наслаждение из процесса. Володя позвал меня к экрану, наши данные про лабораторию могли и подождать пол-часика, какая удачная ошибка с вызовом получилась у Володи.
Они раздевались медленно, плавно, помогая друг другу и не создавая лишней суеты. Каждое лишнее движение могло либо тебя, либо твоего партнера больно ударить в стену. Временами гни останавливались, впивались друг другу в губы и целовались какое-то время, потом снова приступали к раздеванию. Интересно, что даже такие стесненные условия, как стесненные пространства модуля заставляли людей отказаться от этого возбуждающего ритуала перед сексом, как раздевание. Очень редко люди пренебрегали этой возможностью раздеться, помочь или раздеть партнера, при этом доставив огромное наслаждение процессом еще до начала полового акта обоим партнерам. Это был ритуал. Это был танец двух влюбленных тел.
Все движения были плавны и полны любви к партнеру. Эти двое и количество прибавляющейся одежды составляли клубок страсти, который образовывался на наших глазах. Мы не могли оторвать взгляда от монитора. Я поцеловала Вову, он в ответ жадно отозвался, но отпрянул и предложил дальше понаблюдать за парочкой. Они не совершали тех ошибок, что сделали мы с Володей, когда приступили к измерению своих тел. Они все делали медленно, не спеша, наслаждаясь каждым движением. Они уже занимались сексом, еще на этапе раздевания. Отличная прелюдия. Закончив эту чудную прелюдию они растолкали одежду по каким-то закуткам модуля.
Стоундж, видимо вполне уже знакомыми движениями, зафиксировал Светлану к стене модуля. Нужные ремни находились на нужном месте. Было понятно, что этот закуток любовники используют не в первый раз, всем что было нужно находилось под рукой. Что интересно, Стоундж сразу одел презерватив. Мы с Володей переглянулись. Вот ведь, что значит опыт. Что случись и в какой момент, не понадобится потом выпрашивать пылесос у инженеров и объяснять нафига он тебе нужен. Все выделения жидкости в невесомости должны контролироваться, иначе получались казусы типа замазанной приборной панели после семяизвержения, либо взвесь в виде мелких шариков, которая либо прилипала, в итоге, к волосам или оседала на стенки или просто болталась и ожидала жертву, чтобы прилепиться.
Мы начали возбуждаться не на шутку. Володя то и дело бросался меня поцеловать и нас то и дело уносило то в одну, то в другую сторону отсека.
Он зафиксировал Светлану, потом уже знакомым нам образом обернул вокруг своего пояса другой ремень и пристегнул его к проушине снизу себя. Как она там оказалась, непонятно. Как будто весь отсек создан для подобных утех. Светлана чувствовала себя прикованной к стенке вполне хорошо. Она могла шевелить тазом, раздвигать ноги и выгибаться, как ей того хотелось. Стоундж пристроился напротив промежности своей партнерши и мог полностью делать все, что ему и ей было нужно. Ремень, фиксировавший его к стене не позволял отлетать далеко. Объект его интереса был всегда на расстоянии втянутой руки, что позволяло ему ухватившись за бедра своей красавцы вернуться к её лону. Он лизал самозабвенно. Она наверно стонала, это было видно на мониторе по её выражению лица, но мы били лишены возможности слушать происходящее в отсеке, звук не передавался.
Она выгибалась навстречу ему, она, как могла, разводила ноги. Она ягодицами елозила по стенке сзади, она то сползала, то снова пыталась подняться выше, вытягивая ноги, как струны у виолончели. Она была прекрасна. Сколько эмоций, сколько страстного от одного куни. Он делал это самозабвенно, вылизывая все потаенные места, все закоулки её промежности. Потом он отвязал её ноги и он смогла обнять его тело своими точеными ногами. Бедра, как буд-то вылиты из бронзы, крепкие, мускулистые, загорелые. Где она так загорала на станции, непонятно. Она прижимала его к себе отпускала с той скоростью, которая была ей комфортна. Он не сопротивлялся, он пристраивался к общему ритму и врезался своими толстыми губами в половые губы Светланы в том ритме, который й ей подходил.
Они та удачно расположились относительно камеры, что мы с Володей видели все тонкости их любовных утех. Как хороший оператор располагает камеру и участников сцены, так у и тут все так удачно сложилось, как буд-то неведомый режиссер все собрал в сцене, как нужно. Нам были видны все лепестки раскрывшейся розы Светлана, мы могли видеть все её извивающееся тело. Мы видели, как его пальцы раздвигают лепестки и его язык и губы слизывают все капельки росы с её цветка.
Мы были в восторге. Такое чувство, что груди у меня выросли еще на один размер. В штанах у Володи был нешуточный стояк. Но мы как завороженные смотрели на игру двух горячих тел в соседнем модуле и боялись спугнуть, чтоли такое событие.
Он отвязал себя от борта и подплыл выше. Его огромный фаллос возник перед лицом Светланы. Он зафиксировал руками за обшивку поверх её головы, ступнями взял её за талию. Он ловко всунула ноги назад в петли, высвободила руки, обвила ими ягодицы Стоунджа и привлекла его к себе. Лна делал минет очень самозабвенно. Она то заглатывала его член по самый корень, то просто сосала одну головку, то проходилась по его стволу снизу вверх. Иногда он отрывала одну руку и брала его мошонку в руку, засовывала её себе всю в рот и сосала каждое яйцо по отдельности, или задирала мошонку к верху и пролизывала всю промежность от ануса к мошонке и потом выше до самой уздечки члена. Он умело подмахивал и менял положение всего себя и своего тела, в зависимости от необходимости. Так продолжалось минут пять. Нам это показалось целой вечностью, но для любовников наверняка время летело быстрее.
Мы с Володей начали все чаще встречаться губами, не отрывая от картины на экране монитора. Рн расстегнул мне комбез, задраз майку до подбородка и все пытался добраться до грудей. Но не сняв комбеза, как минимум наполовину, этого сделать очень трудно. Также, как расстегнув комбез у него, попытаться оттянуть трико и дотянуться до его члена. Все время что-то мешает. Ну ни его, как могли гладили друг друга там, куда только могли дотянуться. К слову сказать, член у него стоял колом и отыскать его через комбез и трико не представляло никакого труда, также и мои соски выпячивали через футболку и он мог их впощне ощущать во всей своей стойкости и выпирании наружу. Плюс он не примянул залезть мне в штаны и минуя расстегнутый комбез, форменное трико и трусики добраться до моей взмокшей промежности.
Тем временем в соседнем отсеке действо продолжалось. Стойндж перевернулся годовой вниз или точнее к промежности Светы, зафиксировался как человек паук за какие-то выпуклости и ремни в стене и оони оказались в позе 69 и продолжали свои ласки. Теперь все стало очень органично. Они вполне удобно были расположены друг к другу, ремни и руки хорошо фиксировали их друг к другу и ничего не могло их оторвать друг от друга. Они самозабвенно занимались каждый своим партнером. Видно было на сколько им это нравится. Она блаженно улыбалась, когда обсасывала его член или добиралась до мошонки, или засталяла его спуститься ниже, чтобы достать до его ануса. Их руки раздвигали друг у друга ягодицы, их пальцы гуляли снаружи и изнутри их анусов, языки не знали усталости. Частички их сока отрывались от лиц или от промежности и выплывали в отсек, всасывались вентиляторами очистки воздуха.
Мы не отставали. Хотя мы и не успевали за ними и уже не могли раздеться, как следует, мы доводили себя петтингом. Я гладила его разбухший член прямо через комбез, иногда запуская руку ему в штаны, но долго там быть не могла, руку сильно давил замок к на комбезе, который заканчивался высоковато и явно не был рассчитан на подобные эксперименты. Гн натирал мне груди, по очереди прокладываясь то к одной, то к другой распухшей от невесомости подруге и их младшим браться соскам. Соски и так постоянно торчали и натирались о футболку, так тут еще любовные утехи. Они горели, как раскаленные угли.
Работу Стоунджа было не так видно. Была видна его жопа, спина и то приближающаяся, то отдаляющаяся лысина, что говорило о его напряженной работе. Были видны его руки, что раздвигали промежность и обеспечивали доступ к самым сладким местам у Светланы. Стало видно, как она задышала глубже, начали расширяться её легкие, начал двигаться таз, потом она резко выгнулась, её не коько раз дернула и она попыталась сжаться в комок. Она выпустила руки из петель, ногами обвила спину и шею Стоунджа, она выпустила его член из себя и просто прижалась головой ему в промежность, прямиком поверх яиц. Он чуть свел колени и они образовали один любовный коубок, который дергаясь в такт импульсов Светланы поплыл по направлению к нашей камере. Слегка её коснулся и отплыл назад. Светлана еще раз крепко стиснула своего партнера и немного расслабилась. Голова откинулась назад, хватка рук и ног ослабла. Стоундж выплыл из её объятий. Медленно развернул её вокруг своей оси, расположив друг друга лицом к лицу и крепко её поцеловал. Она ответила взаимностью.
Мы пытались вытворить что-то с собой. Через комбезы пыхтя и упираясь мы пытались насладить друг друга. Наши тела извивались, нас бросало по модулю, то в одну, то в другую сторону. забыли все уроки, подсмотренные и полученные намедни. Мы словно с цепи сорвались. Мы даже не заметили, как в одно из расколбасов нажалась кнопка включения обратной связи и у нас получился телемост с соседним отсеком, где резвились Светлана со Стоунджем. При очередном развороте мы увидели, две пары глаз в нашем мониторе и поняли, что теперь видим не только мы, но видят и нас. Мы высвободили руки. Остановились. Одернули свои футболки и как могли более невозмутимо остановили свои вращения и сказали в монитор:
— Привет!
— Привет, — произнесли почти хором с той стороны телемоста.
— А мы тут с Натальей приборы пршверяем.
— Ню ми видим, — сказал Стоундж. — Мы вам не сильно мешаем?
— Ну что Вы, — сказал Володя. — Мы это, заканчиваем.
— Ню ми тожи пащти заканчивайт. — сказал Стоундж. — Пока!
— Пока, — сказали обалдевшие мы.
Он даже не стал выключать монитор. Он снова зафиксировал Светлану в прежнюю позу, как у них все начиналось, руками взялся за её спину позади грудей, ноги вправил в какие-то петли на стене и смело вошел во влагалище Светлане. Её бросило на стенку отсека. Он не прекращал фрикций. Пот блестел на его спине. Стоундж блестел, со спины, как леденец. Пот обволакивал всю его спину. Он работал, как машина его член входил и выходил из Светы, как поршень. Она закрыла глаза. Еще одна водна накралы её. Она начала стонать и охать, как паровоз. Теперь-то мониторы работали на всю катушку и в обе стороны и с изображением и со звуком. Стоундж не останавливался, усиливая темп. Через минуту она сдалась и начала непрерывно охать. Стоундж держался молодцом. Он понимал и чувствовал её, он подводил себя к развязке так же, как и чувствовала себя Светлана, еще несколько движений и он вонзил внеё свой последний удар. Его ягодицы сжались в комок. Спина выгнулась, руки в локтях согнулись и потянули на себя всю тело Светланы.
Они кончили бурно и одновременно, как в лучших традициях порнокино. Блин. Вот ведь как бывает. Мы с Вованом, уже почти забывшие друг о друге, увлекшиеся такой завораживающей картиной, вдруг снова увидели друг друга. Помятуя прошлый раз, я решила теперь не допуститл прошлой ошибки с семяизвержением на приборную панель, ловко стянула с себя комбез, посмотрела по сторонам, нашла нужные мне точки удержания и опоры, они так удачно нашлись, что руки зацепившись за какие-то поручни, одна нога уперлась в баллон справа, другая чуть выше и слева. Владимир без долгих споров все понял и обхватив меня за бедра, прильнул ко мне. Он видел все мои распухшие лепестки, он своим языком дотягивался до всех моих потаенных мест, он меня просто высосал, как леденец, как воздушный шарик наоборот, как ребенок сосет грудь матери. Я была на вершин блаженства. Вся прилюдия со Светланой и её черным другом так возбудила, что я не могла нормально так держаться. Все тело было напрядено, судороги начали проходить по всему телу. Я кончила сразу и быстро. Все, что у меня было внутри слизал Вова и ни капгли не вылетело наружу. Я открыла глаза и увидела в мониторе все те же две пахты глаз — Светланы и Стоундха.
— Вова, помаши тете ручкой, — сквозь зубы с дебильной улыбкой сказала я.
— Buy! — Почти хором ответили мне и вырубили монитор.
...
Мы опять, почти провалили задание. С докладом по лаборатории мы опаздывали уже на двадцать минут. Ну да ладно. Стоит и стоит себе эта лаборатория. Все равно пока без дела. Еще пять минут я потратила на Вовку, но помятуя уроки уже не выпустила его головку изо рта, когда он кончал, чтобы не гоняться за спермосферами по всему отсеку.
...
