Прощаясь вечером с девушками, целуя, обнимая и благодаря их за доставленное удовольствие, я обратил внимание на пристальный лукаво-интригующий взгляд Светланы.
— Ну ладно, сказала она, мужчина ты хороший, мне нравишься, хочу сделать для тебя одно приятное дело.
Слушай: по долгу своей работы, ты понимаешь о чем я, мне приходиться сталкиваться иногда с очень оригинальными и удивительными личностями. Года два назад я встретилась и хорошо провела время в обществе очень интеллигентной и изысканной пары. Встреч было несколько.
Эта семья в твоем аристократическо-будуарно-декаданском эротическом стиле. Не скрою — были разные, несколько «необычные» шалости, эксперименты и радость от их осуществления, чувственность.
Пару месяцев назад я случайно встретила Инну, одного из супругов, так вот — она была по настоящему счастлива. Оказывается — они встретили и полюбили какую то прекрасную женщину, видимо одного с ними круга, которая и стала непосредственной участницей их «ночных забав». Супруги твоего возраста, какие — то научные работники, хотя точно не знаю, не скажу, не буду обманывать. Он вроде декан факультета в институте, по моему — в МИФИ.
— Ну, что, знакомить? — спросила прелестница. Я смущенно прошептал — да, конечно, непременно.
На утро попив кофе с Ольгой и Евгением на кухне я собрался в Москву. Побродить, повспоминать, ненадолго остаться наедине со своими мыслями.
— Ты нас бросаешь, уезжаешь? — испуганно спросила Ольга.
— Нет, мои дорогие, — ответил я, еду в Москву за новыми идеями и средством их воплощения.
Где то часа в два, когда я уже окончательно находился и многое вспомнил, позвонила Светлана и предложила встретиться в кафе «Шоколадница» на Мясницкой.
— Ты особо не удивляйся, а больше поддакивай и постарайся произвести впечатление — напутствовала она меня перед входом.
В кафе мы и правда обнаружили милую и экстравагантную пару, дожидающуюся нас.
Мужчина, что меня крайне удивило, был — азиат, лет пятидесяти, не высокого роста, но очень плотный, с выступающим животом.
— Жагыпар Абаевич — представился он.
— Декан института — тут же влезла Светлана.
— Ну, что Вы, перебил он ее — всего лишь — старший преподаватель, доцент, МИФИ, факультет физико-технический.
— Мой муж — казах, — пришла на помощь супругу сопровождавшая его женщина, приехал учиться в Москву лет тридцать назад, да и остался по распределению насовсем.
— По — казахски — «Жагыпар» — означает — «родник», «ручей», но мы все его зовем — Жора, Жорик.
Самой ей было лет сорок пять, была она довольна симпатичная, брюнетка, худощава, выше среднего роста, что для женщины редкость. Да, и подстрижена была почти под мальчика, под полубокс.
— Я — терапевт, врач — сказала она, правда сейчас работаю на кафедре в одном из НИИ.
Светлана познакомив нас, быстро ретировалась, сославшись на «срочные» дела, а мы застыли в неловком замешательстве.
Жора быстро разрядил обстановку.
— Света много о Вас рассказывала, так что мы вроде как уже давно знакомы, пойдемте к нам домой, мы живем неподалеку, пообщаемся, узнаем друг друга получше.
И действительно — жили они рядом, в нескольких шагах.
В квартире Жорик сказал: — Игорь, мы знаем кто Вы, мы такие же, давайте без сантиментов.
Я согласился.
Помыв руки и пройдя в зал, непринужденно смеясь и беседуя с Инной Сергеевной, я действительно погрузился в состояние умиротворения и неги.
— Надо же — подумал я, какая то сплошная идиллия.
— Игорек, Вам — сюрприз — пропела Инна, Надя иди к нам — позвала она кого-то из дальней комнаты (надо действительно признать, что квартирка была не маленькая).
Увидев женщину вышедшую из комнаты я обомлел. Это действительно была красавица, лет 45—47 — ми, среднего роста, довольна полновата, с массивными, налитыми бедрами, большой, чуть отвисшей грудью, с длинной русой, изящно заплетенной косой и лучащимися серыми глазами.
— Наша радость и отрада — сказала Инна, интересно, что тоже врач.
Надя уселась на диван начав с любопытством разглядывать меня.
— Красивая у Вас бородка — сказала она через некоторое время — Дали?
— Я думаю все же ближе к кардиналу Ришелье, ну или к графу де ла Фер, к Атосу — ответил я смущаясь. Надо признать и голос у нее был певучий, какой-то древне-русский, с ярко выраженным ударением на букву «а».
Тем временем в комнату вошла Инна (она ходила на кухню готовить кофе) с подносом. Втроем мы начали пить чудесный напиток, лукаво переглядываясь и томно улыбаясь.
— А где же Жорик? — спросил я у Инны.
— Прихорашивается, сейчас будет — последовал ответ.
Комната в которой мы находились, была довольно большая, наверное в квадратах — метров тридцать. Диван, софа с другой стороны, столик, пара кресел. Мебелью она была явно не перегружена. На полу лежало несколько ковров, видимо турецких или туркменских, наподобие гимнастических матов в школе — один на одном. Было наверное — три или четыре ковра, но из-за большого ворса — они немного возвышались над полом.
Вошел Жорик в махровом халате и сел на диван рядом с нами. Инна подошла к окну и задернула портьеры, после чего включила свет и не громко музыку в музыкальном центре стоящем на столе.
— Вивальди, «Времена года» — сказала она мне.
— Пожалуй начнем — с мягким акцентом произнес Жорик — родник.
Надя встала с дивана, взошла на середину ковров и начала раздеваться под музыку, не много переминаясь ногами в ее такт. Сначала она сняла платье, оставшись в большом красном лифе и облегающих атласных трусиках того же цвета.
Томно покачиваясь под музыку она не спешно сбросила с себя бюстгальтер и вызывающе повела в нашу сторону довольно большими грудями с ярко красными сосками. Ее томный взгляд с поволокой, похотливая улыбка были направлены Жорику, напряженно сидящему на краю дивана со скрещенными ногами.
Я повернул голову в другую сторону и посмотрел на Инну. Большего восторга, предстоящего предвкушения и похоти, которых я увидел в ее взгляде направленным на раздевающуюся Надю — я не видел уже давно.
Тем временем Надя сняла трусики и осталась совсем голая, продолжая пританцовывать, как бы идя на месте, но с каждым шагом все больше расставляя ноги. У нее был большой, гладко выбритый лобок, не много отвисший. Я бы даже сказал — сильно лоснящийся, с довольно массивными багровыми, пропитанными прилившей кровью половыми губами.
Продолжая пританцовывать она все шире расставляла ноги, приподнимала груди, скользила руками по бедрам. При этом продолжала лукаво, с откровенной похотью поглядывать на Жорика.
Расставив максимально ноги, она начала тазом поддавать, подмахивать вперед в такт музыке, постепенно отклоняясь назад.
Инна бросилась с дивана на поддержку женщине, ласково взяла ее за лопатки и крупные ягодицы, помогая ей встать на гимнастический мостик, при этом плотоядно улыбаясь.
Продолжая правой рукой поддерживать Надю под ягодицами, левую она положила на толстый лобок, не спеша его лаская и поглаживая.
Разминая чувственную плоть и готовя красивую женщину к предстоящим наслаждениям, Инна не спеша провела правой рукой партнерше по животу, коснулась пупка, поласкав его средним пальцем, вернулась опять к выбритому лобку, покружила по внутренней стороне бедер, поздавливала их и наконец — протянула пальцы к отвисшим половым губам перевозбудившейся вагины.
Убрав левую руку от задницы, Инна уже двумя руками развела створки влагалища Нади как можно шире, как бы демонстрируя нам товар и при этом залилась похотливым смехом.
Приподнявшись, Инна нависла над красивым телом, максимально развела пальцами левой руки створки влагалища и начала очень быстро массировать клитор выгнувшейся женщины, время от времени погружая пальцы глубоко во влагалище и теребя половые губы.
Мы не видели лица Нади, но от того, что она начала резко поддергивать лобком вверх — поняли, что действия Инны были многократно выверенными и проверенными.
Жорик встал и сбросил с себя халат. Я обомлел — да действительно грузный, с большим животом, но какой был член! Я не гомосексуалист, но это произведение искусства даже меня заставило посмотреть на мужской инструмент под другим углом зрения. Он был прекрасен, темно коричневого цвета (надо сказать, что и Жорик был загоревшим), как будто вырезанный из ствола эбонитового дерева, с жутко переплетенными и набухшими почти черными венами, довольно большой, с почти квадратной головкой. Да, — это был старый, проверенный ветеран, выигравший много битв и доставивший удовольствие многим женским раковинам и маткам. Ко всему прочему он был сильно обрезан (белесый шрам окаймляющий головку так и не прошел) поэтому мужское достоинство выделялось и нависало очень сильно и мужественно.
Подойдя к женщинам Жорик опустился на ковры и начал помогать Инне не торопливо теребить клитор Нади и лаская внутреннюю поверхность ее бедер.
Все это продолжалось насколько минут, после чего супруги приподняли Надю и обнявшись посмотрели на меня.
Я шутливо зааплодировал.
Инна побежала в другую комнату переодеваться, а Жорик положив Надю на ковер начал не спеша поглаживать тело женщины, разминать и сдавливать груди, ласкать и теребить соски. Рукой коснулся лица, провел по волосам, спустился ко рту. Его тяжело и мощно стоящий член подергивался и казалось все более увеличивался в размере.
Очень аккуратно он начал водить рукой по животу белой женщины, постепенно спускаясь к лобку. Раскрыв створки податливого влагалища Жорик не спеша и никуда не торопясь разминал их, постепенно перейдя к клитору и на нем окончательно сосредотачиваясь.
Теребя клитор Жорик чуть приподнял ноги женщины пошире расставил их в разные стороны.
Вошла Инна, она была абсолютно голенькой. Тело ее было излишне худощаво, груди почти не было, казалось горошины сосков торчали прямо из туловища. Но при этом они были украшены — каждый сосок был пробит и в него вставлено не большое золотое колечко.
Ноги Инны были длинными, прямыми, с небольшими упругими бедрами и чисто выбритым аккуратным лобком между ними. Из цели в разрезе лобка тоже кокетливо выглядывало колечко.
Подойдя к ковру Инна отстранила мужа, полностью развела ноги женщины в стороны и впилась губами, помогая себе языком в расщелину Нади. Та же улыбаясь, полностью отдалась в руки подруги, при этом сдерживая себя, стремясь продлить наслаждение как можно дольше.
Ну и худенькая Инна видимо очень хорошо разбиралась в любовных играх, она никуда не торопилась — слегка массируя клитор и ощупывая внутреннюю часть малых половых губ, она время от времени убирала руку с влагалища женщины, давая ей не много отдохнуть. После этого продолжала сладкую пытку дальше.
Я сел рядом на ковер и внимательно посмотрел на Надю. Она лежала уже довольно возбужденная, но как могла дольше затягивала наступление оргазма. Слева от нее на ковре сидел Жорик, не спеша поглаживая груди и живот любовницы.
Я не много отстранил Инну и тоже потрепетал половые губы женщины, после этого раскрыл створки раковины и начал не спеша вылизывать ее внутреннюю поверхность сосредотачиваясь на клиторе. Таз Нади стал приподниматься. Уступив место Инне я подошел к дивану и снял с себя всю одежду.
Мой перевозбужденный член вырвался на волю, я сладко потянувший, прогнулся всем телом, выставив возбужденный и пульсирующий конец на всеобщее обозрение Жорику и Инне. Они восхищенно переглянулись.
Приподняв с тела Нади Инну я подошел к Жорику, помогая ему подняться с ковра и шутливо изогнувшись в реверансе предложил дружеский поединок.
— Кто первый кончит во влагалище женщины — тот проиграл, и будет должен. А вот, что должен — мы продумаем после.
— Согласен — ответил «эбонитовый» сатир.
Инна подошла и села возле лица лежащей женщины, лаская ее и нашептывая трогательные и очень возбуждающие слова. Время от времени она протяжно целовала ее в губы, не переставая при этом теребить, ласкать и покусывать мочки ушей и шею.
Мы условились делать с Жориком по семь толчков в сладко изнывающую истомой и уже заметно переувлажнившуюся женскую плоть.
Первый начал Жорик. Мы заранее бросили игральный кубик и у него выпало пять очков против моих два.
— Досадно — пошутил я.
Жорик развел ноги лежащей женщины пошире, приподнял ее таз (заботливо, предварительно положив под него не большую подушку) и с силой вогнал перевозбужденный узловатый член в белое, мягкое тело русской женщины.
Она ойкнула и прогнулась.
— Раз — с нескрываемой похотью произнесла Инна. Проведя рукой по лицу женщины, она зажала ей рот, подавив невольно вырвавшийся стон изо рта объекта игры.
Жорик был опытный ебарь и искушенный мастер в искусстве соития и половой игры. Он прекрасно знал, что после того как доведет женщину до оргазма, то не сможет и сдержаться сам — выстрелит в матку женщины тягучей и жаркой спермой.
Поэтому он пошел на хитрость — вогнав в лоно женщины свой чудовищный инструмент, он не много поводив им в теле женщины — полностью вытаскивал его наружу дав матке не много остыть и успокоиться. Кроме того он еще выше приподнял податливое тело Нади и теперь вгонял член под углом, практически не касаясь клитора.
Помогала ему и Инна, она перестала ласкать и возбуждать русскую красавицу, просто держа ее голову в своих руках и даже не много дуя на лицо, как бы его охлаждая.
— Да, подумал я про себя — точно проиграю, не надо было вмешиваться в этот почти проигрышный турнир, принимать правила не знакомой игры.
— Два! — в исступлении раздалось с ковров.
Зрелище было поистине шикарное — почти черный пульсирующий член с ходу, с размаху входил в податливое, разгоряченное, постанывающее тело перевозбужденной женщины. Инна усиленно дула на лицо забавы, успевая при этом теребить колечко между своих ног.
— Три, четыре — доносилось до меня, — шесть, семь.
Я почти в бреду увидел как мощный черный член почти полностью выворачивая половые губы похотливого тела — в последний раз сильно проскользнул по клитору.
Мало того, вытащив член, Жора еще и несколько поводил им по распухшим половым губам и сладкой горошине в прекраснейшей из раковин.
— Давайте, сударь — шутливо сказал он мне — Ваш черед.
Передо мной лежало красивое нагое тело перевозбужденной женщины. нщины соблазнительной и доступной. Лакомый кусочек.
Хитрая чертовка Инка начала неистово целовать в губы и всячески ласкать нашу красавицу, даже втайне от меня несколько раз коснулась клитора, очень сильно и интенсивно его теребя.
— Ладно подумал я — все равно проиграл, погубила меня восточная хитрость. Что же сделаю все красиво и с честью.
Не спеша, под изумленные взгляды супругов, я лег с красивой добычей, не спеша погладил полные груди, насладился крепостью и упругостью сосков. Погладил вздымающийся живот, скользнул вниз, двумя руками взял лобок, поласкал, потер его, раздвинул сочившуюся плоть и — впился в женское естество со всем половым опытом, мужской силой, энергией и развратными фантазиями.
Супруги обомлели. Такого набора, страсти, любви, неги, чувств, безумства двух тел — они не видели уже давно.
Наденька сразу же стала биться подо мной как большая белая рыба, выкинутая на берег, она затряслась, приподняла бедра, полностью раскрылась и начала беспрерывно кончать, заливая соком любви богатые и дорогие ковры.
Я бросился в омут с головой, — руками, ртом, губами, носом, всем чем мог я возбуждал клитор, влагалище, бедра обезумевшей полной женщины.
Не в силах больше сдерживаться я с размаху вогнал перевозбужденный член в лоно кричащей женщины, почти приподнимая ее на руках и члене над коврами и с силой кончил во влагалище, ударив обжигающей спермой по пульсирующей и раздроченной матке.
Как в бреду я приподнялся на руках над белой плотью и краем глаза увидел — как с массивного поршня Жорика большими толчками выстреливает сперма на лицо лежащей красавицы...
— Ну ладно, сказала она, мужчина ты хороший, мне нравишься, хочу сделать для тебя одно приятное дело.
Слушай: по долгу своей работы, ты понимаешь о чем я, мне приходиться сталкиваться иногда с очень оригинальными и удивительными личностями. Года два назад я встретилась и хорошо провела время в обществе очень интеллигентной и изысканной пары. Встреч было несколько.
Эта семья в твоем аристократическо-будуарно-декаданском эротическом стиле. Не скрою — были разные, несколько «необычные» шалости, эксперименты и радость от их осуществления, чувственность.
Пару месяцев назад я случайно встретила Инну, одного из супругов, так вот — она была по настоящему счастлива. Оказывается — они встретили и полюбили какую то прекрасную женщину, видимо одного с ними круга, которая и стала непосредственной участницей их «ночных забав». Супруги твоего возраста, какие — то научные работники, хотя точно не знаю, не скажу, не буду обманывать. Он вроде декан факультета в институте, по моему — в МИФИ.
— Ну, что, знакомить? — спросила прелестница. Я смущенно прошептал — да, конечно, непременно.
На утро попив кофе с Ольгой и Евгением на кухне я собрался в Москву. Побродить, повспоминать, ненадолго остаться наедине со своими мыслями.
— Ты нас бросаешь, уезжаешь? — испуганно спросила Ольга.
— Нет, мои дорогие, — ответил я, еду в Москву за новыми идеями и средством их воплощения.
Где то часа в два, когда я уже окончательно находился и многое вспомнил, позвонила Светлана и предложила встретиться в кафе «Шоколадница» на Мясницкой.
— Ты особо не удивляйся, а больше поддакивай и постарайся произвести впечатление — напутствовала она меня перед входом.
В кафе мы и правда обнаружили милую и экстравагантную пару, дожидающуюся нас.
Мужчина, что меня крайне удивило, был — азиат, лет пятидесяти, не высокого роста, но очень плотный, с выступающим животом.
— Жагыпар Абаевич — представился он.
— Декан института — тут же влезла Светлана.
— Ну, что Вы, перебил он ее — всего лишь — старший преподаватель, доцент, МИФИ, факультет физико-технический.
— Мой муж — казах, — пришла на помощь супругу сопровождавшая его женщина, приехал учиться в Москву лет тридцать назад, да и остался по распределению насовсем.
— По — казахски — «Жагыпар» — означает — «родник», «ручей», но мы все его зовем — Жора, Жорик.
Самой ей было лет сорок пять, была она довольна симпатичная, брюнетка, худощава, выше среднего роста, что для женщины редкость. Да, и подстрижена была почти под мальчика, под полубокс.
— Я — терапевт, врач — сказала она, правда сейчас работаю на кафедре в одном из НИИ.
Светлана познакомив нас, быстро ретировалась, сославшись на «срочные» дела, а мы застыли в неловком замешательстве.
Жора быстро разрядил обстановку.
— Света много о Вас рассказывала, так что мы вроде как уже давно знакомы, пойдемте к нам домой, мы живем неподалеку, пообщаемся, узнаем друг друга получше.
И действительно — жили они рядом, в нескольких шагах.
В квартире Жорик сказал: — Игорь, мы знаем кто Вы, мы такие же, давайте без сантиментов.
Я согласился.
Помыв руки и пройдя в зал, непринужденно смеясь и беседуя с Инной Сергеевной, я действительно погрузился в состояние умиротворения и неги.
— Надо же — подумал я, какая то сплошная идиллия.
— Игорек, Вам — сюрприз — пропела Инна, Надя иди к нам — позвала она кого-то из дальней комнаты (надо действительно признать, что квартирка была не маленькая).
Увидев женщину вышедшую из комнаты я обомлел. Это действительно была красавица, лет 45—47 — ми, среднего роста, довольна полновата, с массивными, налитыми бедрами, большой, чуть отвисшей грудью, с длинной русой, изящно заплетенной косой и лучащимися серыми глазами.
— Наша радость и отрада — сказала Инна, интересно, что тоже врач.
Надя уселась на диван начав с любопытством разглядывать меня.
— Красивая у Вас бородка — сказала она через некоторое время — Дали?
— Я думаю все же ближе к кардиналу Ришелье, ну или к графу де ла Фер, к Атосу — ответил я смущаясь. Надо признать и голос у нее был певучий, какой-то древне-русский, с ярко выраженным ударением на букву «а».
Тем временем в комнату вошла Инна (она ходила на кухню готовить кофе) с подносом. Втроем мы начали пить чудесный напиток, лукаво переглядываясь и томно улыбаясь.
— А где же Жорик? — спросил я у Инны.
— Прихорашивается, сейчас будет — последовал ответ.
Комната в которой мы находились, была довольно большая, наверное в квадратах — метров тридцать. Диван, софа с другой стороны, столик, пара кресел. Мебелью она была явно не перегружена. На полу лежало несколько ковров, видимо турецких или туркменских, наподобие гимнастических матов в школе — один на одном. Было наверное — три или четыре ковра, но из-за большого ворса — они немного возвышались над полом.
Вошел Жорик в махровом халате и сел на диван рядом с нами. Инна подошла к окну и задернула портьеры, после чего включила свет и не громко музыку в музыкальном центре стоящем на столе.
— Вивальди, «Времена года» — сказала она мне.
— Пожалуй начнем — с мягким акцентом произнес Жорик — родник.
Надя встала с дивана, взошла на середину ковров и начала раздеваться под музыку, не много переминаясь ногами в ее такт. Сначала она сняла платье, оставшись в большом красном лифе и облегающих атласных трусиках того же цвета.
Томно покачиваясь под музыку она не спешно сбросила с себя бюстгальтер и вызывающе повела в нашу сторону довольно большими грудями с ярко красными сосками. Ее томный взгляд с поволокой, похотливая улыбка были направлены Жорику, напряженно сидящему на краю дивана со скрещенными ногами.
Я повернул голову в другую сторону и посмотрел на Инну. Большего восторга, предстоящего предвкушения и похоти, которых я увидел в ее взгляде направленным на раздевающуюся Надю — я не видел уже давно.
Тем временем Надя сняла трусики и осталась совсем голая, продолжая пританцовывать, как бы идя на месте, но с каждым шагом все больше расставляя ноги. У нее был большой, гладко выбритый лобок, не много отвисший. Я бы даже сказал — сильно лоснящийся, с довольно массивными багровыми, пропитанными прилившей кровью половыми губами.
Продолжая пританцовывать она все шире расставляла ноги, приподнимала груди, скользила руками по бедрам. При этом продолжала лукаво, с откровенной похотью поглядывать на Жорика.
Расставив максимально ноги, она начала тазом поддавать, подмахивать вперед в такт музыке, постепенно отклоняясь назад.
Инна бросилась с дивана на поддержку женщине, ласково взяла ее за лопатки и крупные ягодицы, помогая ей встать на гимнастический мостик, при этом плотоядно улыбаясь.
Продолжая правой рукой поддерживать Надю под ягодицами, левую она положила на толстый лобок, не спеша его лаская и поглаживая.
Разминая чувственную плоть и готовя красивую женщину к предстоящим наслаждениям, Инна не спеша провела правой рукой партнерше по животу, коснулась пупка, поласкав его средним пальцем, вернулась опять к выбритому лобку, покружила по внутренней стороне бедер, поздавливала их и наконец — протянула пальцы к отвисшим половым губам перевозбудившейся вагины.
Убрав левую руку от задницы, Инна уже двумя руками развела створки влагалища Нади как можно шире, как бы демонстрируя нам товар и при этом залилась похотливым смехом.
Приподнявшись, Инна нависла над красивым телом, максимально развела пальцами левой руки створки влагалища и начала очень быстро массировать клитор выгнувшейся женщины, время от времени погружая пальцы глубоко во влагалище и теребя половые губы.
Мы не видели лица Нади, но от того, что она начала резко поддергивать лобком вверх — поняли, что действия Инны были многократно выверенными и проверенными.
Жорик встал и сбросил с себя халат. Я обомлел — да действительно грузный, с большим животом, но какой был член! Я не гомосексуалист, но это произведение искусства даже меня заставило посмотреть на мужской инструмент под другим углом зрения. Он был прекрасен, темно коричневого цвета (надо сказать, что и Жорик был загоревшим), как будто вырезанный из ствола эбонитового дерева, с жутко переплетенными и набухшими почти черными венами, довольно большой, с почти квадратной головкой. Да, — это был старый, проверенный ветеран, выигравший много битв и доставивший удовольствие многим женским раковинам и маткам. Ко всему прочему он был сильно обрезан (белесый шрам окаймляющий головку так и не прошел) поэтому мужское достоинство выделялось и нависало очень сильно и мужественно.
Подойдя к женщинам Жорик опустился на ковры и начал помогать Инне не торопливо теребить клитор Нади и лаская внутреннюю поверхность ее бедер.
Все это продолжалось насколько минут, после чего супруги приподняли Надю и обнявшись посмотрели на меня.
Я шутливо зааплодировал.
Инна побежала в другую комнату переодеваться, а Жорик положив Надю на ковер начал не спеша поглаживать тело женщины, разминать и сдавливать груди, ласкать и теребить соски. Рукой коснулся лица, провел по волосам, спустился ко рту. Его тяжело и мощно стоящий член подергивался и казалось все более увеличивался в размере.
Очень аккуратно он начал водить рукой по животу белой женщины, постепенно спускаясь к лобку. Раскрыв створки податливого влагалища Жорик не спеша и никуда не торопясь разминал их, постепенно перейдя к клитору и на нем окончательно сосредотачиваясь.
Теребя клитор Жорик чуть приподнял ноги женщины пошире расставил их в разные стороны.
Вошла Инна, она была абсолютно голенькой. Тело ее было излишне худощаво, груди почти не было, казалось горошины сосков торчали прямо из туловища. Но при этом они были украшены — каждый сосок был пробит и в него вставлено не большое золотое колечко.
Ноги Инны были длинными, прямыми, с небольшими упругими бедрами и чисто выбритым аккуратным лобком между ними. Из цели в разрезе лобка тоже кокетливо выглядывало колечко.
Подойдя к ковру Инна отстранила мужа, полностью развела ноги женщины в стороны и впилась губами, помогая себе языком в расщелину Нади. Та же улыбаясь, полностью отдалась в руки подруги, при этом сдерживая себя, стремясь продлить наслаждение как можно дольше.
Ну и худенькая Инна видимо очень хорошо разбиралась в любовных играх, она никуда не торопилась — слегка массируя клитор и ощупывая внутреннюю часть малых половых губ, она время от времени убирала руку с влагалища женщины, давая ей не много отдохнуть. После этого продолжала сладкую пытку дальше.
Я сел рядом на ковер и внимательно посмотрел на Надю. Она лежала уже довольно возбужденная, но как могла дольше затягивала наступление оргазма. Слева от нее на ковре сидел Жорик, не спеша поглаживая груди и живот любовницы.
Я не много отстранил Инну и тоже потрепетал половые губы женщины, после этого раскрыл створки раковины и начал не спеша вылизывать ее внутреннюю поверхность сосредотачиваясь на клиторе. Таз Нади стал приподниматься. Уступив место Инне я подошел к дивану и снял с себя всю одежду.
Мой перевозбужденный член вырвался на волю, я сладко потянувший, прогнулся всем телом, выставив возбужденный и пульсирующий конец на всеобщее обозрение Жорику и Инне. Они восхищенно переглянулись.
Приподняв с тела Нади Инну я подошел к Жорику, помогая ему подняться с ковра и шутливо изогнувшись в реверансе предложил дружеский поединок.
— Кто первый кончит во влагалище женщины — тот проиграл, и будет должен. А вот, что должен — мы продумаем после.
— Согласен — ответил «эбонитовый» сатир.
Инна подошла и села возле лица лежащей женщины, лаская ее и нашептывая трогательные и очень возбуждающие слова. Время от времени она протяжно целовала ее в губы, не переставая при этом теребить, ласкать и покусывать мочки ушей и шею.
Мы условились делать с Жориком по семь толчков в сладко изнывающую истомой и уже заметно переувлажнившуюся женскую плоть.
Первый начал Жорик. Мы заранее бросили игральный кубик и у него выпало пять очков против моих два.
— Досадно — пошутил я.
Жорик развел ноги лежащей женщины пошире, приподнял ее таз (заботливо, предварительно положив под него не большую подушку) и с силой вогнал перевозбужденный узловатый член в белое, мягкое тело русской женщины.
Она ойкнула и прогнулась.
— Раз — с нескрываемой похотью произнесла Инна. Проведя рукой по лицу женщины, она зажала ей рот, подавив невольно вырвавшийся стон изо рта объекта игры.
Жорик был опытный ебарь и искушенный мастер в искусстве соития и половой игры. Он прекрасно знал, что после того как доведет женщину до оргазма, то не сможет и сдержаться сам — выстрелит в матку женщины тягучей и жаркой спермой.
Поэтому он пошел на хитрость — вогнав в лоно женщины свой чудовищный инструмент, он не много поводив им в теле женщины — полностью вытаскивал его наружу дав матке не много остыть и успокоиться. Кроме того он еще выше приподнял податливое тело Нади и теперь вгонял член под углом, практически не касаясь клитора.
Помогала ему и Инна, она перестала ласкать и возбуждать русскую красавицу, просто держа ее голову в своих руках и даже не много дуя на лицо, как бы его охлаждая.
— Да, подумал я про себя — точно проиграю, не надо было вмешиваться в этот почти проигрышный турнир, принимать правила не знакомой игры.
— Два! — в исступлении раздалось с ковров.
Зрелище было поистине шикарное — почти черный пульсирующий член с ходу, с размаху входил в податливое, разгоряченное, постанывающее тело перевозбужденной женщины. Инна усиленно дула на лицо забавы, успевая при этом теребить колечко между своих ног.
— Три, четыре — доносилось до меня, — шесть, семь.
Я почти в бреду увидел как мощный черный член почти полностью выворачивая половые губы похотливого тела — в последний раз сильно проскользнул по клитору.
Мало того, вытащив член, Жора еще и несколько поводил им по распухшим половым губам и сладкой горошине в прекраснейшей из раковин.
— Давайте, сударь — шутливо сказал он мне — Ваш черед.
Передо мной лежало красивое нагое тело перевозбужденной женщины. нщины соблазнительной и доступной. Лакомый кусочек.
Хитрая чертовка Инка начала неистово целовать в губы и всячески ласкать нашу красавицу, даже втайне от меня несколько раз коснулась клитора, очень сильно и интенсивно его теребя.
— Ладно подумал я — все равно проиграл, погубила меня восточная хитрость. Что же сделаю все красиво и с честью.
Не спеша, под изумленные взгляды супругов, я лег с красивой добычей, не спеша погладил полные груди, насладился крепостью и упругостью сосков. Погладил вздымающийся живот, скользнул вниз, двумя руками взял лобок, поласкал, потер его, раздвинул сочившуюся плоть и — впился в женское естество со всем половым опытом, мужской силой, энергией и развратными фантазиями.
Супруги обомлели. Такого набора, страсти, любви, неги, чувств, безумства двух тел — они не видели уже давно.
Наденька сразу же стала биться подо мной как большая белая рыба, выкинутая на берег, она затряслась, приподняла бедра, полностью раскрылась и начала беспрерывно кончать, заливая соком любви богатые и дорогие ковры.
Я бросился в омут с головой, — руками, ртом, губами, носом, всем чем мог я возбуждал клитор, влагалище, бедра обезумевшей полной женщины.
Не в силах больше сдерживаться я с размаху вогнал перевозбужденный член в лоно кричащей женщины, почти приподнимая ее на руках и члене над коврами и с силой кончил во влагалище, ударив обжигающей спермой по пульсирующей и раздроченной матке.
Как в бреду я приподнялся на руках над белой плотью и краем глаза увидел — как с массивного поршня Жорика большими толчками выстреливает сперма на лицо лежащей красавицы...
