— Позор, — кричала мама, — нам только этого не хватало, ты нас ославила на весь город!

— Мам, не надо. Городу больше делать нечего, как обсуждать мою семью. Я по-другому не могу, никого это не касается, мы никому плохого не делаем.

На четвертом курсе я начала встречаться с Игорем. Обычно девушки влюбляются в мягких, романтичных парней, которые любят музыку, стихи, философствуют на любые темы. А у Игоря, — он учился в параллельной со мной группе, — всё рационально и четко. Он математик. Я тоже. Но он особенный. Он математик не только по образованию, но и по духу.

У Игоря часы отсчитывают не только минуты, но и секунды. Попробуй только опоздать на встречу. Я его таким и полюбила — резкого, категоричного, математика даже в половой жизни. У него не бывает так — захотел, и потащил меня в постель. Ровно в одиннадцать, перед сном, ни минутой раньше или позже. И обязательно доведет меня до оргазма трижды, не меньше и не больше, в позaх, как он выражается, X, Yи Z. Непременно возбудит все мои эрогенные зоны, ничего не пропустит — соски, клитор, губы, подмышки. И непременно с презервативом — он не может забыть надеть, или просто захотеть без него. У него длинный член, ровный, как по линеечке, ритмичные мощные фрикции, они доводят меня до бешенства. Нежности, которые порой хочется слышать женщине — нет, зачем? Если в это время я пищу ему какие-то глупости — он молчит и, по-моему, удивляется. Но я обожаю его именно таким. Даже в его имени — Игорь — есть что-то строго математическое, может, это уже мне кажется.

Мы были женаты уже три года. Мне нравилась размеренность нашей жизни — все чувства, люди, вещи, даже секс расставлены по местам, всё просчитанно и рационально. Но тут произошло одно событие.

Отец не знает, он думает, что Ян живет у нас временно, мы представили его, как друга Игоря, который нуждается в крыше над головой. А вот мама как-то пришла без предупреждения. Я открыла дверь в коротенькой прозрачной маечке и стрингах, из-за моей спины выглядывали мальчики, они были только в трусах. Эта сцена ее потрясла, с тех пор ей кажется, что весь город сплетничает о нас. Хотя вряд ли мы кому-то интересны.

Ян переселился к нам со всем своим имуществом — ямаха, саксофон, скрипка, самая дикая одежда, которую можно себе представить. Рваные джинсы, какие-то бесформенные свитера и пестрые рубашки. Пять тату по всему телу. Как-то, разглядев эти рисунки, Игорь спросил: зачем они тебе? Ян ответил: нравится. Чем привел Игоря, во всем разумного, в изумление: как, из-за того, что нравится, так терзать свое тело?

Глядя на Яна, никогда не подумаешь, что он любит не только рок, но и Баха, и Вивальди. Некоторые стихи древнего Есенина он переложил на музыку. Он любит цветы, несет домой охапки, но забывает купить хлеб.

Летом Игорь писал диссертацию. А я была предоставлена сама себе, он был весь в работе. Позвонила Зинка:

— Люсь, чем занимаешься? Пошли на дискотеку.

— Ничем не занимаюсь. Игорь пишет диссертацию, а я ему каждый час подаю кофе и чай. Я уже забыла, что такое дискотека. Спрошу, может, Игорь отпустит.

— Дискотека? Это где танцуют? Ну иди, только чайник включи.

В клубе было здорово. В основном малышня, но и 25-летних, как мы, было достаточно. Мы с Зинкой за час, наверное, сбросили пару килограммов. Сели за столик отдышаться, и тут подходит длинноволосый парень:

— Хотите тихую, медленную музыку послушать? И вообще, воздухом подышать?

Парень говорил так, будто мы сто лет знакомы. Он взял меня и Зинку за руки, мы вышли из клуба.

В машине у Яна звучала музыка, которая сильно отличалась от дискотечной. Играли скрипки, саксофон и, по-моему, клавесин. Мы сидели, курили какие-то ментоловые сигареты, которыми угостил Ян (вот бы Игорь увидел — непременно спросил бы — а зачем?), потом отвезли Зинку домой. Вскоре мы остались с Яном вдвоем. Он вел машину и читал мне стихи. Вдруг остановился рядом с тротуаром, притянул меня к себе и поцеловал в губы.

Мне очень захотелось быть глупой, неразумной, ветреной. А Ян, наверное, таким родился. Мы перелезли на заднее сиденье. И там Ян повел меня по таинственной дорожке безрассудной любви. Я этого парня видела впервые, но не удержалась, я наклонилась и ощутила губами тепло его тела. Он нежно прикасался к моим грудям, целовал плечи, ноги, между ног, у меня даже мысли не возникало его остановить. Когда он вошел в меня, по телу пробежала дрожь. Я была полностью заполнена им. Он в это время говорил какие-то глупости, а может, читал магические стихи. Когда в меня вливались его соки, я была где-то в небесах, вокруг меня плыли розовые облака. Я долго летала, и тут в в лицо ударила вспышка света, Ян застонал, я тоже услышала свой стон, как бы со стороны. И наступила тишина. Только была слышна тихая музыка из колонок машины. Потом окажется, что эту музыку сочинил Ян.

Игорь спал. Я села рядом. Поцеловала его в щеку. И прошептала: прости меня, я просто сошла с ума. Он проснулся. Услышал он меня или нет — не знаю. Но посмотрел на меня и сказал: от тебя пахнет чужим мужчиной. Я призналась.

— Ладно, иди в душ и ложись спать.

Когда я вернулась, он спросил:

— А что, меня тебе мало?

Я дотронулась губами его щеки:

— Наоборот, очень много.

— Тогда зачем?

— Наверное, по глупости.

— А зачем? Какой смысл? Ладно, спи.

Даже в этом Игорь оказался разумным и рациональным. Зачем устраивать скандал, если это уже произошло.

За завтраком я спросила:

— Игорь, скажи честно, ты — машина?

— Нет, а что?

— Мне показалось.

— Ладно, Люся, я знаю, что ты меня любишь, я тебя тоже. Остальное только мешает.

— Ты не понимаешь. Я не могу быть машиной. Мне нужно... мне нужно...

— Что?

— Чувства. Глупость. Нежность.

— С кем ты была вчера?

— Его зовут Ян.

— Он тебе дал что-то такое, чего я не дал?

Я замялась. Наверное, дал. Но что — я не могла понять.

— Познакомь, я спрошу у него.

Через день я позвонила Яну. Он пришел с охапкой роз и с горящими глазами:

— Я взял с собой скрипку, хочешь послушать?

Игорь вышел в прихожую.

— Ян, это мой муж, Игорь.

— Понял. Меня сейчас будут убивать.

Однако, Игорь и мыслей таких не держал. Он был сосредоточен, как будто решал сложную задачу — зачем я отдалась этому хиповатому парню.

Мы сели за стол. Игорь попросил Яна рассказать о себе. Я сидела как на иголках, а он рассказывал о композиторах, поэтах, о безрассудстве мужчин и женщин, о том, как этот мир красив, и как красива я. Игорь слушал его как завороженный. Как будто попал в другой мир. Наконец, сказал:

— Я понял, чего Люське не хватает. Сумасшествия.

Эта ночь была безумной. Мы танцевали под музыку Яна втроем. Оба моих любимых человека обнимали меня, целовали, раздевали, я была зажата ими с двух сторон. Они сжимали мои груди, гладили живот, ноги, между ног, и я уже не могла понять, где руки Яна, а где Игоря. И, наконец, мы упали в постель. Кажется, первым в меня вошел Игорь. Да, это его решительность и резкость. Нежность Яна дополняла движения Игоря. Он целовал мою девочку, она изнемогала от удовольствия. Через какое-то время я перестала отличать резкие и глубокие движения Игоря от нежных, заполняющих мое тело и разум фрикций Яна. Они входили в меня и вместе, и по очереди, я чувствовала, что я на грани потери сознания. Оргазм за оргазмом потрясали меня, такого я еще не испытывала. Все мои органы, которые могли доставить им счастье, были раскрыты их ласкам, их натиску, мы сплелись в один клубок.

Далеко за полночь меня сморил сон. Последнее, что я почувствовала — как Игорь и Ян укрывают меня одеялом и целуют меня в уголки губ.

Утром я застала Игоря за компьютером, Ян сидел рядом и играл на скрипке. Как ни странно, скрипка Игорю не мешала. Я не знала, что мне делать. То ли целовать их, то ли бежать в ванную. Я решила дать себе несколько минут для раздумий. Я посмотрела в зеркало. Губы в синяках, на груди тоже синяк. Под душем мне пришло в голову, что надо поставить точку в этой истории. Но какую — не знала.

Когда я вышла из ванной, Игорь продолжал работать за компом, а из кухни раздавался звон вилок и тарелок, Ян готовил завтрак. И тут я поняла, какой должна быть точка в нашей истории. У меня в голове что-то стало проясняться.

За затраком я спросила:

— Что же мы будем делать?

— Третий должен уйти, — грустно сказал Ян.

— А кто это третий?

— Наверное, я, — сказал Ян.

— Это неразумно, — сказал Игорь.

Я улыбнулась. Игорь даже в этой ситуации говорит о разуме, тогда как он нас всех троих, похоже, покинул.

— Чего ты смеешься?

Это Игорь.

— Что тут смешного?

А это уже Ян.

— А что ты скажешь, Люся?

Это они уже вместе, слово в слово.

— Игорь, ты меня любишь?

— Очень.

— Ян...

— Я уже не смогу без тебя.

— Если бы вы были из пластилина, я бы слепила вас вместе, и у меня был бы один мужчина. Но вы не из пластилина, поэтому... вам обоим придется меня терпеть.

Наш с Игорем распорядок жизни поломался вдребезги. Ян тащил нас то на концерты, то на озеро, чтобы мы полюбовались растущими у берега лилиями, то в зоопарк посмотреть на панду, которую привезли из Индии. И что удивительно — Игорю все это тоже было интересно.

Наша половая жизнь, которую Игорь называл теперь потолочной, вышла из графика, которую он раньше установил. И Ян, и Игорь раздевали меня то врозь, то вместе, то рано утром, то глубоко ночью. Глубокое проникновение Игоря в меня сменялось плавным натиском Яна, нежные поцелуи Яна моих сосков — решительным засосом Игоря. Иногда меня одноврменно заполняли оба моих мальчика, и уже не было такого участка на моем теле, который не был бы знаком со вкусом и ароматом их спермы.

Наша бурная жизнь не помешала Игорю закончить диссертацию, он ее успешно защитил. Газеты писали о его новой формуле, которая может предсказать будущее вселенной на тысячу лет вперед. Ян организовал музыкальную группу, которая играла на самых диковинных инструментах, и постепенно поднималась на олимп. Мне безумно приятно, что они оба называют меня своей музой. А когда мы в постели втроем, то это и моя вселенная, и мой олимп.

Этого не могло не произойти. Во мне появилась новая жизнь, я зачала. Я объявила это моим мальчикам рано утром. Игорь, естественно, сразу сел за комп и стал что-то вычислять. Но наша жизнь не поддавалась никаким формулам. Через месяц врачи сказали, что во мне два плода, и оба мальчики. Игорь и Ян сдували с меня пылинки, они были со мной осторожны, как с тонкой хрустальной вазой. И у обоих в глазах читался вопрос, на который пока не было ответа. Но время бежит быстро, ответ пришел. Один мой малыш голубоглазый, как Игорь, у другого глазки карие, как у Яна.