Его грубо толкнули в спину открывая перед ним железную тяжелую дверь... он споткнулся о невысокий порог, но удержался внутри царил полумрак, воздух был спертым, запах мужского пота, сырости..

Вчера они с ребятами избили каких то алкашей. Сегодня наручники, допрос, отказ ставить свою подпись под якобы чистосердечным признанием, грубые тычки в спину и камера, с целью проучить. Он боялся, что его будут бить безжалостно калеча, как рассказывал его сосед, который отсидел в тюрьме 20 лет за то, что не совершал, но сломался под резиновыми дубинами и разрядами электрошокера. Мальчик боялся этого. Но его впихнули в камеру, он уже вздохнул, решив, что пронесло. И тут откуда то из дальнего конца камеры раздался голос:

— Какой хорошенький! Неужели, мусора, наконец, нам сделали подарок?!

Мальчик огляделся... на него смотрело 6 пар глаз, похотливые улыбки исказили лица. Мальчик внутренне сжался.

— Ну-ка, иди сюда, пацан! — приказал все тот же голос.

Он нерешительно сделал шаг вперед и замер, когда чья-та рука хлопнула его по заднице:

— Аппетитный какой! — сказал один из заключенных.

Дима вздрогнул, он не понимал, что происходит. В свои 16, ему казалось, что он уже все знает про этот мир, он даже уже знал, что такое женщина и какое удовольствие она может дарить. А тут в нем проснулся волчонок, он весь ощетинился, из груди готов был вырваться рык, но он его сдерживал, ощущая опасность, но не понимал, какая она. Он подошел к как он понял, главному, он напряг память и вспомнил, что таких называют паханами, мальчик прямо посмотрел ему в глаза.

— Я не буду тебя спрашивать почему ты здесь, но задам другой вопрос, ты все сделаешь сам или надо заставлять тебя?

Дима растеряно оглянулся по сторонам.

— Ооо, у нас невинность! ШТАНЫ СНИМАЙ! — гаркнул пахан.

Дима ощутил как его тело окаменело, руки не слушались, он знал, что этого делать нельзя. Пусть лучше бьют. Он не знал, лучше это чего, но пусть лучше бьют.

— Нет. — ответил он твердо. — Нет! Снова повторил он еще раз уже для себя.

— Тебе же хуже, а мы все равно возьмем свое.

И вдруг резкий удар в челюсть, в голове зазвенело, перед глазами поплыли круги, Дима пошатнулся, ощутил соленый вкус крови во рту.

— Снимай!

— Нет.

Следующий удар был по печени. Дыхание перехватило, боль резанула так, что из глаз потекли слезы.

— Эй, да сколько можно ждать, вы его так в кусок мяса превратите! — услышал он сквозь шум в ушах. — Держи его, Толян!

Хватка у Толяна была железной. Он выкрутил мальчишке руки, заставив наклониться и застонать он боли в суставах, в этот же момент с него сорвали штаны вместе с трусами.

— Отпустите меня, сволочи!!!

Удар коленом по лицу, кровь из разбитого носа и губы начала капать тяжелыми каплями на грязный пол камеры, Толик все еще держал его руки вывернутыми, и каждое движение причиняло боль... Вдруг откуда то появилась веревка, ему перевязали запястья, он рычал, патался вырваться, получал руками ногами по лицу, почкам, потом ударили под колени и он упал, руки за спиной вывернули и подняли на верх привязав конец веревки к верхней железной полке.

— Суки, отпустите!! — крычал он. В рот ему засунули кляп. Это убило его надежду на то, что надзиратель услышит и прекратит все это.

Дима думал, что это самое худшее, что может быть. Как же он ошибался — чьи то пальцы резко вошли в его анус. Он заорал от ужаса и боли, но кляп все глушил. Все превратилось в хрипы, в рычание.

— Какая прелесть! — кто то стал позади него и Дима понял, что по его ягодицам сейчас елозят членом, настоящим мужским членом, он всегда думал, что он нужен только для того, чтоб вставлять его девочкам, а тут лучше бы его били резиновыми дубинками, как рассказывал сосед, лучше б отбивали ему почки и выбивали зубы. он сжался и тут же в воздухе просвистел ремень, рассекая воздух и его кожу обожгла боль.

— Еще раз зажмешься щенок, тебе пиздец!

Его крепко взяли за бедра и огромный член резко вошел в его задницу. Он дикой боли Дима потерял сознание и повис на своих руках, пришел в себя когда на него вылили ведро холодной воды... и снова боль и член в его заднице он ужаса и шока он его сознание мутилось, сейчас он был готов подписать все что угодно, лишь бы этот ад закончился но он длился бесконечно, один член, второй, третий. его задница горела. каждый толчок в ней отзывался болью +резкой, острой+кто то поднял его лицо и начал тыкать ему в рот свой член+мальчик пытался отвернуться но его челюсть сжали как будто тиски+и закрыли ему нос... он терпел без воздуха сколько мог, но пришлось сделать вдох+и тогда в его горло уперся хуй.

— Соси сука. его схватили за волосы и начали насаживать. казалось плечевые суставы сейчас не выдержат. дышать было практически нечем рвотный спазм скручивал желудок и горло. и вдруг в его рот полилась теплая соленая густая сперма.

Это длилось час два... бесконечность... наконец его отвязали и он рухнул на пол без движения. и провалился в беспамятство+через сколько он очнулся он не знал но ощутил что снова кто то прорывается к нему в задницу+ему было уже все равно. его снова трахали и вдруг он ощутил как его собственный член напрягся. и начал расти жар внизу живота

— ООО, а ему нравится, посмотрите — все заржали — сразу бы так!

Но Диме было все равно на их слова, на их смех+в нем росла волна, которая при очередном толчке в его заднице, накрыла его с головой и его тело сотряслось в диком оргазме.

Через час дверь в камеру открылась и его попросили на выход... но с этого самого момента он знал то, чего он хочет.